***
Небольшое ознакомление: Из аналитической записки главы Министерства Аномальных Ситуаций (МАС) президенту РФ Особо важно. Только лично. 1 (один) экземпляр. …на данный момент известны минимум 4 так называемых «Зоны»: Тунгуска, Новая земля, Везувий, Московская зона. Однако невозможно говорить со стопроцентной вероятностью про отсутствие других «Зон» на планете (некоторые, имея относительно небольшую площадь, могут быть скрыты в джунглях, в районах вечных льдов, других ненаселенных и труднопроходимых областях). Интерес представляют сходность аномальной фауны и флоры на различных и, казалось бы, не связанных между собой локациях. Но особое внимание приковывает к себе так называемая «Зона Мохова» (по имени впервые наткнувшегося на нее егеря Ивана Мохова) — накрытая колпаком неизвестного науке происхождения, полностью отрезанная от нас область.***
Когда вертолет заложил крутой вираж, Зона открылась взгляду во всей своей мрачной и величественной красе. Я сидел посередине, и видно мне было не очень. Нашли куда посадить крутого знаменитого репортера, умники. Слева от меня находился десантник по имени Эш, а справа накаченный Широ, у которого почему-то была седая челка. На обоих камуфляжные комбезы и разгрузки. А на мне черные джинсы, майка да кожаная куртка… Пилот заметно нервничал, хотя мне говорили, что он спец и летал над Зоной много раз. Впрочем, тут летай — не летай, но если попадем под Всплеск, один из тех, что начали происходить в последнее время, то кранты нам вместе с машиной. Рокоча винтами, вертушка двигалась невысоко над кронами деревьев. Когда она снова круто накренилась, я плечом навалился на Эша, и так быстро отскочил, что даже куртка с плеч слетела. — Отвали! Широ покосился на нас. Этих двоих мне выделило для охраны армейское командование Периметра, окружающего эту Зону длинной глухой стеной. Вояки на ножах с Министерством Аномальных Ситуаций, которое заправляет в Зоне всем. МАС их сильно подвинуло, почти полностью отстранив от трафика артефактов, которые добывают в Зоне. А кому понравится, когда посторонняя рука залезла в твой карман, хорошенько пошарила там и вытащила все деньги? Теперь у военных с МАС чуть ли не война — но скрытная, незаметная. — Поменяемся местами? — предложил я Эшу, вспомнив, что надо изображать репортерское рвение. Все-таки я и правда известный «экстремальный репортер», а что в Зону прибыл совсем за другим, так про это никто не знает, кроме меня, конечно. — Хочу снять панораму. — Девок на шоссе Энтузиастов будешь снимать, — отрезал он. — Сиди и не отсвечивай. — Я тоже испытываю к вам чувство глубокого уважения, Эш Винс, — хмыкнул я. — Да ладно, Эш — добродушно проговорил Широ, — пусть поглядит парень, хуже тебе от этого будет, что ли? Он пересел на мое место, я — на его и сразу приник к иллюминатору. Вертушка летела над редколесьем вдоль насыпи с асфальтовой дорогой. За нею виднелись развалины, а впереди между холмами было обширное поле. Москва осталась за спиной, ее не видно, и это радует: надоела мне бывшая столица по самое не могу. И теперешняя ситуация, когда власти переехали в Питер, а вся северная Москва превратилась в предбанник Зоны, город не улучшила — стал он от этого только опаснее. Вообще, Зон на планете теперь множество. — К Химкам приближаемся. Эй, репортер! — голос Широ в наушниках звучал добродушно. — Так ты, стало быть, с телевидения? Я ответил, не оборачиваясь, направив объектив камеры в иллюминатор: — Нет, журналист я. — Прости, ошибся. А о чем пишешь, журналист? — Статьи про экзотические страны, про экстремальные виды спорта и аномальные места. Но сейчас решил сделать еще и видеорепортаж. — Про Бермудские треугольники сказочки сочиняешь? — презрительно бросил Эш. — Нет, про него не писал. Он не слушал: — А теперь, значит, решил про Зону этот… пасквиль накатать? Прилетел, как в зоопарк, и фоткаешь, вроде мы звери в клетках? — Типа того, — согласился я. — А ну, изобрази обезьяну, Эш… Хотя нет, не надо, и так для репортажа годишься. — Что-о?! — взъярился он, и тут большая крепкая рука Широ опустилась на его плечо и припечатала зад приподнявшегося десантника обратно к сиденью. — Прекрати, Эш, — проговорил Широ вроде и по-прежнему добродушно, но уже и грозно. — Надоедаешь. Сам ведь сейчас виноват. Я незаметно ухмыльнулся, искоса наблюдая за ними. Месть сладка, даже если она чужими руками сделана! Эш заметно стух и, спихнув руку Широ, отвернулся. Вообще, он прицепился ко мне с того самого момента, когда в военном лагере на Периметре этим двоим приказали охранять меня, и донимал подколками. Мне, впрочем, на язвительного десантника с его изящным чувством юмора было глубоко наплевать — у меня в Зоне свой интерес, свое дело, я не отвлекался на ерунду. Разобравшись с Эшем, Широ снова развернулся ко мне и показал на шрам, украшающий мое плечо. Он начинался от ключиц и заканчивался на лопатке. — Прости конечно за вопрос, но откуда у тебя этот шрам? — В Афганистане получил. — я мысленно стукнул себя по лбу и быстро поправил куртку. — В Афгане был? — снова влез в диалог Эш, и по тону его было понятно, что он мне верит примерно как хасид шахиду. — Делал репортаж про наркомафию. В горах их люди выследили меня, ну и навалились… — Врешь, тебя б там замочили на раз, репортерчик! — Да, почти и замочили, — пожал я плечами. — Но вот отбился как-то… С двумя пулями в боку и ножевым ранением плеча. Они переглянулись, и Эш на очередном вираже покрепче сжал лежащую на коленях «Грозу» с подствольником. — А в Зоне капец бы тебе пришел, если бы бандюки местные навалились. Не отбился бы. Или в аномалию попал бы — и суши брюки. Аномалиями здесь называли локальные образования, появившиеся после возникновения первых Зон. Словно мины, они разбросаны по всем этим неласковым землям. Бывают они психические и физические, стабильные и ползучие… Для людей большинство смертельны. Научного объяснения тому, как они появились, до сих пор нет, ученые только руками разводят. А военные — не дураки, поэтому вовсю исследуют их в своих лабораториях. Ничего не ответив Эшу, я снова нацелился камерой в иллюминатор — типа снимал. Под нами было поле, где высились горы мусора и груды ржавого металла. Между ними тянулась колючка на бетонных столбах, а дальше ржавела толстая труба на сваях. Я подался к иллюминатору, разглядев, что впереди по растрескавшейся асфальтовой дороге идут четверо людей в потрепанной одежде. Один вдруг оглянулся на вертушку, что-то сказал другим, и они бросились в разные стороны. — Крысы, — скривился Эш, уставившись в иллюминатор. — Сталкерское отродье. — Сталкеры… Вы так называете людей, которые ходят в глубину Зоны? Я слышал разные слова: бродяги, охотники, даже проводники… А, и ловчие еще. Эш презрительно молчал, и вместо него ответил Широ: — Ну, у них все довольно путано. Если вкратце, то сталкерами называют больше тех, кто постоянно живет в Зоне. Бывалых или самых крутых. Охотники — это те, кто конкретно промышляют мутантами. Охотник может быть как из-за Периметра, так и постоянно обитать в Зоне, то есть одновременно быть и сталкером. Проводники хорошо знают Зону и нанимаются, чтобы людей или экспедиции через эти места водить. Сталкер может быть профи-проводником, а может и не быть. Ну, а ловчие… их, считай, в Зоне и нету, потому что ловчие — это парни, которые за Периметром, ловят вырвавшихся наружу мутантов. Вот такой у нас тут расклад. — Вы их не любите, судя по твоему ласковому лицу? — я кивнул на Эша. — Да кто ж их любит? — ощерился он. — Хорошие парни, я к ним с пониманием отношусь, — ответил Широ. — Даже думаю иногда: а вот если бы я сталкером был, а не десантником, добывал бы артефакты…. — Ну, и что б ты делал? — разозлился Эш на Широ. — По лагерям бы жил, по землянкам вонючим спал?! — А что такого? Зато дисциплины нет, как у нас, не надо всяких козлов слушаться, — я мысленно хмыкнул: а ведь не скажешь, что парень не любит свое дело. — Ладно, забудьте. Репортер, что еще ты не знаешь, что тебе рассказать? — Да что он вообще знает?! — Эш снова разбушевался. — Они сидят в своих городах, про наши дела только по телику видят то, что им хмыри вроде этого рассказывают! Знал бы десантник, какова истинная цель моей поездки сюда, какой информацией я владею, каким страшным путем она мне досталась… Знал бы, что я на самом деле собираюсь сделать, — не разговаривал бы сейчас со мной, а побыстрее сдал бы обратно своему командованию для выяснения всех подробностей. — Кит! — окликнул Широ. — Ты ведь Кит Когане, да? Подожди, а ты не знаешь Акиру Когане? Я у него еще кадетом служил, настоящий профессионал! — Не знаю никакого Когане, — резко отрезал я, уставившись в иллюминатор. В этот момент я не видел ни его, ни ландшафт снаружи, вместо них перед глазами было… Тело посреди темной гостиной, еще одно — в ванной, кровь на полу, брызги на стене и мебели, три быстрых силуэта…. Над вершинами двух холмов, к которым мы летели, возникли тусклые вспышки, и молчащий всю дорогу пилот спросил: — Это что, пальба там? Какого хрена происходит! — Охотники сцепились, — пояснил Широ. — У них часто разборки, не обращай внимания. — Как это — не обращай? А если нас собьют? — Да никто нас не тронет. Во-первых, откуда у них гранатометы? Во-вторых, знают же: если на армейских напасть, мы такую зачистку в районе устроим… Но вообще, я слышал, что сейчас большая склока между военсталами и анархистами. Может, они шалят? — Короче, холмы облетаем — и назад, — решил пилот. — Тут хоть и Третий пояс, я все равно не хочу рисковать. Эта Зона была условно разделена на три «пояса», и Третий, со стороны Москвы длящийся от Периметра примерно до Дмитрова, — самый безопасный. Это, конечно, не значит, что здесь можно гулять вприпрыжку и собирать лютики на лужайках, но шанс отдать Зоне душу тут немного меньше. К тому же Всплески, то есть возникшие в последнее время непонятные энергетические возмущения неизвестной природы, в Третьем поясе слабее и могут даже не вырубить электронику — только потому над этими местами и летаем. Вертушка почти миновала долину, когда из кустов внизу вынырнул мутант, похожий на гигантского одноглазого богомола. — Верлиока! — удивился Эш. — Как сюда забрел, они ж дальше живут, на болотах… Я тоже удивился: насколько знал, эти холоднокровные мутанты-насекомые размером с теленка предпочитают держаться стаями. Тогда что делает тут одиночка? Или где по кустами прячутся его сородичи? Нет, они слишком крупные для этого, вон разве что в той роще могут укрыться… Весить верлиока может до тонны, но сейчас мы видели детеныша — вряд ли он тяжелее пары сотен кило. Выскочив из кустов, юный верлиока бросился прочь, то есть прямо вперед по нашему курсу. Решил, наверное, что эта огромная шумная штука в небе преследует именно его. Эш заерзал, подняв «грозу». — Завалить бы козла панцирного. Наши ученые или барыги за периметром всегда их лапы покупают, или что там у них… Пол, а ну опустись ниже! — Такого приказа не было, — отрезал пилот хмуро. Верлиока бежал к низине между холмами, вертолет быстро нагонял его. — Да ладно, опустись, тебе говорят! — наседал Эш, но пилот не сдавался. — Приказ был покружить над окраиной. Устраивать для вас охоту я не собираюсь. Тем временем верлиока нырнул в низину, и после этого впереди будто прорвался огромный нарыв. Столб огня ударил из земли, швырнув мутанта вверх. Он пронзительно завизжал, звук проник даже в кабину. — Аномалия! — заорал Эш. — Это жарка! В тот же миг грузное тело, с большой силой подброшенное в воздух, врезалось в нас снизу. Машина выдержала бы подобный удар, но он пришелся неудачно — в самый край кабины. Туша верлиоки проскользнула вдоль нее, оставив на фонаре красно-черный развод, и врезалась в несущий винт. Даже сквозь наушники донеслись треск и хруст. Вертушка затряслась, нос задрался и сразу резко ушел вниз. Меня едва не выбросило из кресла, закричал пилот, и тут же вертолет завалился набок. Стремительно замелькали холмы, роща, небо, снова холмы… Я увидел дерево — совсем близко, вертушка неслась к нему, а оно тянуло навстречу кривые голые сучья, будто черные щупальца. Широ резко подорвался ко мне обхватывая со спины и прикрывая собой. Инстинктивно я сжался, нагнув голову, обхватил ее руками, согнулся в три погибели — а потом возникло ощущение, будто я внутри футбольного мяча. И какой-то великан, у которого ножища размером с подъемный кран, широко размахнувшись, со всей силы засандалил мяч через все поле — прямо в чужие ворота!