Parallel lines

Мрак комнаты нарушает только глухой свет монитора, яркость которого сбита до нуля. Глаза режет даже от такой насыщенности, но больше ничего для себя Юнги сделать не может. Ещё уйма работы, дедлайн вот-вот накроет его своей зловещей тенью, а затем испепелит. Мин с упорством зомби стучит по клавиатуре и не сводит глаз с одной точки, когда весь свет внезапно исчезает, и он чувствует, как падает в мягкое ничто. Осознание происходящего никуда не девается тем не менее, только глазам больше не так больно, а телу комфортно и тепло. - Я слышал, ты мною пренебрегаешь, красавчик. Внезапно позади Юнги раздаётся приятный мягкий мужской голос, и Мин резко оборачивается. Посреди темноты, закинув ногу на ногу и сложив ладони на колене, сидит розоволосый юноша невероятной красоты. Юнги замечает его голые коленки и то, что тот одет в голубой пушистый кардиган. - Я тебе не нравлюсь? Обычно никто не жалуется. - Нравишься, - выпаливает Юнги совершенно бездумно, а потом закрывает руками рот, поняв, что признался только что в симпатии незнакомцу. Да, собственно, с чего бы? - Что-то не похоже, - парень дуется и складывает руки на груди. - Ты не был со мною так давно! Ты меня уже две недели игнорируешь. - Я? - Юнги тычет в себя пальцем, недоумевая. - Тебя? - незнакомец кивает, и Юнги только сейчас замечает, что тот сидит ни на чём-то, а просто зависнув в воздухе. И не смотря на кромешный мрак вокруг, они оба отлично видны. - Какого... Это что, сон? - Бинго! - парень радостно улыбается, от чего его дымчатые ирреальные глаза превращаются в два длинных плавных росчерка китайской туши. И Юнги бы, наверное, влюбился, если бы это не было чёртовым СНОМ. Юнги подскакивает на месте в испуге. - Какого хрена?! Я должен немедленно проснуться! - он бьёт себя по щекам несколько раз, но ничего не меняется. Парень смотрит на него сердито и дует губы снова. Но у Юнги работа и дедлайн, а его партнёр даже не чешется. Юнги спал по одному часу в день, и то каждый раз просыпался в холодном поту. - Это не так работает. Ничего у тебя не выйдет, - останавливает его попытки розоволосый. - Это ещё почему? - Потому что это я заставил тебя уснуть. Это я - Сон. Его сын Морфей, если быть точнее, - парень, Морфей, протягивает ему красивую маленькую руку, а Юнги только и может, что смотреть на нее. Приехали. - Шутишь, что ли? Ну надо же, приснится такое. Юнги руку не пожимает, но нарезает круги на небольшом клочке темноты и оглядывается по сторонам. Результата ноль - везде тьма. - Я вообще-то серьёзно, - голос звучит обиженно, и Мин останавливается, чтобы посмотреть на его обладателя. - Стоп. То есть ты утверждаешь, что усыпил меня? - кивок. - И как ты это докажешь? Внезапно голову пронизывает осознание реальности и Юнги резко начинает ощущать себя в пространстве. Он продирает глаза и отлепляет щёку от клавиатуры, которая уже успела оставить на его лице оттиск. Он успевает выхватить взглядом экран, на котором зажатой клавишей "g" забило весь лист документа, прежде чем снова начать проваливаться. Последнее, что он чувствует, это ребристая поверхность клавиатуры. - Ну, как, достаточно убедительно? Юнги кивает. Это точно сон. А это точно Морфей. Но это не точно. Что точного вообще может быть во сне? Бывают сны во сне. Или хуже: сны во сне во сне во сне. И так далее. Это ничего не доказывает. - То есть, ты - Морфей? Тот парень из мифологии? Сколько тебе лет и почему ты азиат? Ты просто принимаешь облик кого захочешь? - Юнги определенно не стоило очаровываться тысячелетним греческим мужиком, даже если тот бог (и выглядит божественно). - О, это... - парень слегка краснеет и начинает трогать свои волосы. - Морфеи не живут так долго. Мы боги, но через одну человеческую жизнь рождается новый Морфей и вступает на свою службу. Вот это прикол. Какая-то шмакадявка, на вид моложе самого Юнги (с его мешками под глазами он сошел бы и за старика) прерывает его работу таким наглым образом! - Верни меня обратно, - требует Юнги. - Нет. Ещё чего. Как я уже сказал, ты игнорировал меня слишком долго, и ты не уйдешь отсюда пока: - он загибает пальцы, - а) не выспишься, б) не объяснишь, почему пренебрегаешь сном. У тебя бессонница? - Нет. Работа. Так что верни меня сейчас, Морфей. - Я - Чимин. Это мое личное имя. Морфей - это, скорее, профессия. Юнги приходит в ступор. Морфей-Чимин ужасно прекрасно хлопает на него ресницами и продолжает. - Работа - это я понимаю. Сам на работе. Но когда наступает моя смена, твоя должна заканчиваться, - тычет в Юнги пальцем. - Ты можешь умереть, если не будешь спать семь дней, а ты очень близок к этому. - И что ты мне прикажешь делать? Тэхён кинул меня разбираться одного, а мне кидать уже некого. Чимин тянет задумчивое "хммм", потирая подбородок, а потом оживляется и хватает как из неоткуда взявшийся планшет. Огооо, высокие технологии? Он тычет в него пальцами, листает вниз и, наконец, останавливается с победной улыбкой. - Ким Тэхён? 95й год рождения? Тэгу? - Мин кивает. - Я придумал! Раз ему так хорошо спится, пришлю-ка ему навязчивых кошмаров, давящих на совесть! Юнги видит, как из вращающейся руки Чимина исчезает планшет и появляется серый дым. Он перемещает кисть с большей амплитудной, и дым увеличивается в размерах. Чимин дует на него, словно отправляя со своей ладони, и тот исчезает. - Вот и готово! Ему будет сниться работа, и то, как ты умираешь без него! Он будет видеть твое лицо в агонии до тех пор, пока не возьмётся за дело. Классно я это придумал, правда? Юнги смотрит на него, а потом крестится. Этот ёбаный сон какой-то кошмар. - Верни меня, пожалуйста, обратно. У меня тут сроки горят. - Не-а. Я дам тебе тот сон, который выберет твое подсознание, и ты проспишь ещё девять часов. Ты мог бы и двенадцать, но так и быть, остальное не принудительно. Только если сам не захочешь просыпаться. У Мина открывается и закрывается рот, а розоволосый Чимин исчезает в лазурной дымке. Угольно-чёрное пространство вокруг сменяется кремовыми юнгиниными простынями, которых он не видел уже век, и мягким полумраком. Всю ночь и часть утра Юнги снится Чимин на простынях и под ним. Его губы, коленки и то, что между ними. Просыпаться не хочется действительно. Но разумеется, всё не бывает так просто. Его будит навязчивой вибрацией мобильника. Юнги в прострации берет трубку, из которой ему орет Тэхён, что что-то там сделал. - Да неужели? - он с шипением отрывает лицо от клавиш (или клавиши вместе с лицом). - Ага! Я такую гениальную вещь придумал, ты не поверишь! Уснуть не мог, только бы осуществить! - Кошмары, наконец, замучили, засранец? Совесть проснулась? Тэхён молчит некоторое время, а потом бормочет отрицательный ответ и бросает трубку. На почте Юнги почти через два дня оказывается законченный проект. *** Чимин оказывается замеченным в супермаркете. Он выбирает между двумя кочанами пекинской капусты, когда улавливает боковым зрением чей-то профиль, а потом руку на волосах. Он резко дёргается и отскакивает. - Ты что, настоящий? Его подопечный Мин Юнги смотрит на него ошарашенно с так и зависшей в воздухе ладонью. Чимин испуганно прижимает оба качана к покрасневшему лицу. - Ты! Извращенец! Даже не думай подходить, - пищит он и кладёт капусту обратно, выбирая кабачок в качестве шпаги. - Обалдеть, и правда настоящий. Это ты, - несмотря на предупреждение и недвусмысленный кабачок между ними, Юнги щурится, приглядываясь, и подходит ближе, бормоча "охренеть просто можно, охренеть". Чимин пятится назад, оставляя корзину с продуктами стоять на полу. Ему жутко неловко и стыдно. А главное, за что? То чувство, когда делает другой, а стыдно почему-то ему! - Я в полицию тебя сдам, извращуга! И хватит ко мне подходить. Я ему, знаешь ли, помогаю, а он! Мин приподнимает бровь и останавливается, наконец, прислушиваясь. - Чего? Я не извращенец. И я тебе ничего не сделал. Подумаешь, волосы потрогал. - Ты не только волосы, ты! Я вернулся посмотреть, как у тебя дела и не прокрались ли кошмары, а ты там меня! Трогаешь! За ВСЁ! Юнги отхватывает звонкую пощёчину и прикрывает горящую кожу рукой. Он хлопает глазами несколько секунд и смотрит растерянно, Чимин даже немного пыл теряет. А потом брюнет усмехается и (Чимин не успевает заметить, чтобы увернуться) хватает его за полу куртки, не давая сдвинуться. - А тебе обидно, что там был не настоящий ты, а сон? Хочешь, чтобы я так тебя потрогал? - он понижает тон и говорит, стоя очень близко. - Везде. Всего. Даже внутри. Вот тут, - легонько проводит пальцами по губам, - и особенно там, - чиркает быстро под ягодицей. Чимин вздрагивает, краснеет пуще прежнего и икает. Это что за невиданное хамство? Он толкает подопечного с испугу так, что тот плюхается задницей на плитку, но почему-то начинает смеяться. Чимин бежит от него подальше. - Эй, да я же пошутил! - сквозь смех говорит Юнги и бежит за ним. Две полупустые корзинки остаются лежать на полу овощного отдела. Кабачок Чимин нечаянно крадёт.