Омут

POV Тэхён Я шел немного позади Джина, не веря в то, что этому человеку есть до меня хоть какое-то дело. Перед самой дверью в кафе он повернулся и, улыбнувшись уголками губ, пропустил меня вперед, открывая передо мной витражную дверь. В нос сразу же ударил приятный и ненавязчивый аромат кофе и шоколада, который я, без преувеличения, был готов вдыхать всю свою оставшуюся жизнь. Сделав несколько шагов вперед и остановившись посреди зала, я пытался рассмотреть все, до чего мог дотянуться мой взор. Вокруг меня царила спокойная и уютная атмосфера, а из небольших колонок на барной стойке слышалась приятная слуху неторопливая мелодия, придавая помещению еще больше уюта. Людей было совсем немного, что позволило мне предположить, что это утро буднего дня. На стенах, выкрашенных в светло-бежевый цвет, из-за чего те казались мягкими, красовалось множество цветных и черно-белых картин; столиков было не так уж и много, всего я насчитал восемь, два из которых стояли около окон, на подоконниках которых стопкой были сложены книги и фиалки в цветочных горшках. Люди по ту сторону стекла куда-то спешили, не обращая внимания на мой пристальный взгляд, и я им немного завидовал — хотел так же спешить, так же быть где-то нужным, но увы… Стараясь меньше загонять себя мыслями такого рода, я снова начал осматривать помещение. Вокруг каждого столика стояли по четыре таких же деревянных стула цвета тмина, а над головами были повешены круглые бумажные люстры. Но особенно мне приглянулся столик, что стоял ближе всех к барной стойке: он был немного больше, чем все остальные, а вокруг буквой «П» стояли темно-коричневые диванчики с подушками цвета кофе с молоком, в то время как на самом столике красовалась потрясающая узорная ваза с прекрасными белыми лилиями. Словно завороженный, я осматривался вокруг и не мог налюбоваться красотой этого места, хотелось просто поселиться здесь и никогда больше не выходить отсюда. — Ну и чего ты встал посреди зала? Очарован моим прекрасным заведением? — Джин заулыбался еще шире, от чего и мои губы тронула легкая улыбка. — Ты здесь шеф? Да, признаю, здесь довольно мило, — все еще старясь разглядеть детали, начал лепетать я. — Да, этому заведению не больше двух лет, но оно уже успело окупиться и приносит неплохие доходы. Всю сознательную жизнь я мечтал о своем кафе, и, вот, моя мечта сбылась. Слова о мечте эхом отдались в моей голове, а улыбка медленно сползла с моего лица. Мечта. Какая она была у меня? Чего я желал всем сердцем настолько, что готов был отдать свою душу ради этого? Будет ли и у меня мечта всей жизни? — Я что-то не так сказал? Джин подошел ко мне ближе, отрывая от раздумий своим вопросом. — Нет, все нормально. Скептично посмотрев на меня, Джин повернулся к барной стойке, на которой помимо колонки стояла кофемашина, в то время как я, найдя взглядом вешалку, снял пальто и повесил его. — Какой кофе предпочитаешь? — спросил он у меня, беря в руки кружки. — На твое усмотрение, — лишь только и смог выдавить я, не зная что еще сказать о своих предпочтениях. — Значит будешь пить капучино, как я. Ничего не ответив, я подошел к столику, который привлек меня больше всего, и сел на диван, положив ладони на колени и опустив взгляд на свои руки, а спустя несколько минут ожидания подошел и Джин, держа в руках две кружки кофе. Поставив одну передо мной, он уселся напротив, сразу же отпивая небольшой глоток, затем поставил кружку перед собой. Я старался смотреть куда угодно, но только не на него, боясь того, что он может спросить, но тут он начал говорить. — Тэхён, не знаю что у тебя произошло, но как мне показалось, тебе нужна помощь. Я не говорю, что ты сейчас должен мне выложить на блюдечке всю свою подноготную, но можешь хотя бы попытаться рассказать, что тебя беспокоит, если тебе не кому выговориться. Но, как мне кажется, если бы было кому, то ты даже не пошел бы за мной. Он сидел, немного опустив голову, сложив пальцы в замок, держа руки локтями на столе. Что я могу ему сказать? Что проснулся в морге, не зная кто я и вообще не понимая зачем живу? Может быть, я и буду жалеть об этом всю свою жизнь, но одно я знаю наверняка: если я сейчас не попытаюсь, то об этом я буду жалеть еще больше. Почему-то этот человек вызывал доверие, а мне сейчас как никогда хотелось, чтобы кто-нибудь меня выслушал, хотелось, чтобы кто-то разделил бремя, которое вынести одному просто невозможно. Но я даже не знаю с чего начать, как объяснить ему то, что случилось, если объяснения не знаю даже сам. Все еще стараясь не смотреть на Джина, я перевел взгляд на кружку, из которой шел пар. Джин не говорил абсолютно ничего, наблюдая за мной, ожидая дальнейших действий, и сделав глубокий вдох, я начал говорить. — Меня зовут Ким Тэхён… И я… В горле будто застрял ком, мешая говорить, было чувство, будто я вот вот заплачу, выплескивая наружу всё, что чувствую, но, сдержавшись, я все же продолжил. — Я больше не могу тебе ничего рассказать о себе, ведь я больше ничего не помню, прости. Взяв обеими руками кружку, я сделал большой глоток горячего кофе, и сглотнул, больно обжигая горло и пищевод, но эта боль была несравнима с той, что творилась на душе. Наконец, осмелившись посмотреть Джину в глаза, я увидел в них желание помочь, я не хотел увидеть в них жалость ко мне или сочувствие, и увидел только то, что хотел видеть. Я рассказал ему все, что произошло со мной, начиная от пробуждения в холодных стенах морга и заканчивая моментом, когда он меня нашел. Всё это время он сидел и внимательно меня слушал, не задавая лишних вопросов и не отводя взгляда. Закончив свой рассказ, я, не прерывая зрительного контакта, взял в руки кружку и снова сделал глоток, промочив сухое горло. Но Джин все молчал, в то время как я ожидал ответа. Напряжение все нарастало и нарастало, но мне было страшно сказать даже слово. — Если тебе некуда идти, то можешь пока остаться у меня, как ты мог заметить, дом двухэтажный: на первом этаже кафе, а на втором моя квартира, есть гостевая спальня, можешь расположиться там. Тебе однозначно нужно обратиться в полицию, завтра с утра или когда тебе будет удобно, могу отвезти тебя в полицейский участок. Моё кафе скоро расширяется, так что могу и с работой помочь, если ты, конечно, будешь не против тут работать. За всё то время, что он говорил, голос не дрогнул не единожды, и закончил он так же резко, как и начал. — Что… Что ты только что сказал? — не веря в услышанное, я забыл как дышать, и задал самый идиотский вопрос, который только можно было задать в сложившейся ситуации. — Ты всё прекрасно слышал, поэтому хватит строить из себя недотрогу и просто прими мою помощь, — серьезное секунду назад лицо Джина засияло от улыбки, а я не смог совладать с чувствами и, подойдя к нему, просто обнял, ведь мне так не хватало сейчас элементарного человеческого тепла. Он обнял меня в ответ, похлопывая по спине, а из моих глаз проливным дождем, что старался затопить весь мир, начали капать слезы. Как он может быть так добр ко мне, к человеку, которого видит впервые в жизни? Как он так запросто мог поверить в мой рассказ и, не задав ни единого вопроса, предложить помощь? Что с этим человеком не так? Он либо слишком добр, либо слишком глуп. Не дожидаясь конца рабочего дня, Джин отвел меня теперь уже в мою комнату, открыв дверь и пропуская вперед. Комната была небольшая, но в самый раз для одного человека, вся она была отделана в коричневых тонах разного оттенка. Слева у единственного окна практически в углу комнаты стояла двуспальная кровать с тумбочкой, на которой находились настольные часы и маленький круглый светильник, а чуть ближе ко мне был простенький шкаф с зеркалом. Справа почти вся стена была усыпана узкими полочками с книгами, которые в будущем я надеюсь прочесть, а также небольшой столик со стулом и кресло с лежащим на нём аккуратно сложенным клетчатым пледом. Я медленно ходил по комнате, осматривая всё, что видел, и стараясь запомнить как можно больше деталей, словно художник, осматривающий натуру перед тем, как начать работу. Сердце трепетало от чувства уюта, хотелось просто остаться здесь одному, заварить себе кофе, взять книжку с полки, закутаться в мягкий плед, сидя на кресле, и, окунаясь в интересный сюжет, забыть про этот мир, про все проблемы, хотелось отгородиться от всего, быть просто обычным человеком со своими причудами и привычками. Закончив осмотр и обернувшись, я наткнулся на внимательный взгляд карих глаз Джина, что всё ещё стоял в проходе, оперевшись плечом о дверной косяк и скрестив руки на груди. Он вообще точно человек, а не ангел во плоти? Зачем ему всё это: обременять себя присутствием абсолютно постороннего человека с улицы с кучей проблем, да еще и помогать? Мне до сих пор не верилось во все происходящее сейчас, и я не мог понять его мотивов, но я определенно был рад тому, что меня заметил именно Джин. Страшно даже предположить, что бы я делал, если бы он не обратил на меня внимание. — Это… теперь моя комната? — робко спросил я. — Ну, а чья же еще? — как-то по-детски рассмеялся он мне в ответ. — Располагайся, я принесу тебе свою чистую одежду, есть кое-что, во что я уже не влезаю в плечах, но, думаю, тебе будет как раз в пору. Не дожидаясь моего ответа, он вышел из комнаты, закрывая за собой дверь, а я прилег на кровать, проводя по ней ладонью и откинув голову немного назад, закрыл глаза, думая о своем будущем и не оставляя попыток вспомнить что-нибудь. Окунувшись в размышления, поглотившие меня полностью, я перестал слышать гул машин и голоса людей за окном, прекрасные переборы на пианино, что лились из колонок в кафе на первом этаже, но в ушах отдавался стук моего сердца, я словно чувствовал, как кровь бежит по моим венам. Постучав, в комнату вошел Джин и без лишних слов положил рядом со мной чистую одежду, затем снова удалился из комнаты. Приоткрыв веки, я сажусь на кровать, разминая шею, смотря на то, что именно он принес. Переодевшись спустя несколько минут и кинув старую одежду на кровать, я подошел к зеркалу, крутясь то в одну, то в другую сторону, и оглядывая себя с ног до головы. Удобная толстовка цвета вишни и черные штаны сидели идеально, словно были куплены специально для меня. В этот момент дверь в комнату снова распахнулась. — Уже переоделся? Тебе это идет даже больше, чем мне, — усмехнулся Джин, забирая уличную одежду и снова покидая комнату, оставляя меня один на один со своими мыслями. — И как мне его отблагодарить за всё? — в пустоту спросил я.

***

POV Джин Закидывая вещи в стиралку и на автомате уже выбирая режим стирки, даже не смотря на нужные кнопки, я всё думал о Тэхёне, о том, что на его на вид еще детские плечи свалилось слишком многое, и даже самые отпетые негодяи не достойны такой ужасной участи. Поднявшись на ноги и облокотившись о бортик ванной, я не спешил покидать комнату, нужно было подумать в одиночестве. — Зачем я к нему подошел? — спрашивал я сам себя. — Затем, чтобы помочь, — ответ был незамедлительным. В тот момент, сидя за столиком у окна, допивая ароматный кофе, я просто смотрел за тем, что происходит на улице. Начавшийся снег придавал еще больше уюта, ведь так приятно было наблюдать из теплого помещения, как с неба спускаются маленькие, практически ничего не весящие снежинки. Упершись локтями о стол и придерживая ладонями голову, я всё сидел и наблюдал за всей этой красотой, за людьми, быстро шагавшими мимо кафе, стараясь как можно быстрее дойти до места назначения, проезжающими машинами, пасмурным небом и срывающимся с него снегом, пока взгляд не наткнулся на парня, остановившегося посреди всей этой толпы и поднявшего голову вверх. Сразу же как только его увидел, мне показалось, что что-то не так, но пока я не мог понять, что именно. Он всё стоял и стоял, пока люди проходившие мимо косились на него, не понимая что происходит, и, задевая, буркали что-то себе под нос, удаляясь и тут же забывая про человека, что остался стоять позади, но ему, видимо, было плевать — он стоял неподвижно, будто бы говорил сам себе: «пусть весь мир подождет». Пробудившийся интерес не давал даже отвести взгляда от фигуры на улице, а я даже и не пытавшись это сделать, следил за каждым его движением, каждым изменением в мимике, не понимая, что именно стараюсь отыскать в его облике. Наконец парень распахнул глаза и зашагал к лавке, присаживаясь на неё, пытаясь согреть руки, и не мудрено, хоть я не был на улице, но с уверенностью на сто процентов мог сказать, что температура минусовая, но ни шапки ни перчаток на нем не было. Он сидел, не смотря по сторонам, уставившись в одну точку перед собой и выглядел каким-то потерянным: этот взгляд, эти движения, абсолютно всё в нем говорило о том, что он не знает, что делать, словно потерял в жизни что-то очень важное и готов уже опустить руки, плюнув на эту никому ненужную, дарящую только боль, жизнь. В нем я увидел прошлого себя, такого же загнанного в угол, не знающего, как жить дальше, думающего, что всё кончено, и если бы в тот момент я остался без поддержки человека, который меня понимал, может быть, меня бы уже и не было на этом свете. Я просто не смог игнорировать тот факт, что весь его вид молил о помощи, не смог остаться равнодушными, как каждый человек проходивший мимо него, как каждый, кто смотрел на него и про себя думал: «Кто-нибудь другой поможет, но точно не я, как-нибудь справится и сам». От этого на душе становилось гадко. Почему каждого волнуют только свои проблемы и свои интересы, в то время как о других мы не задумываемся? Эгоисты, думающие только о том, что интересно или выгодно нам, абсолютно забывая о людях вокруг? Думая об этом всём, я всё сидел, не решаясь выйти на улицу и подойти к нему. Вдруг мне всё это кажется, и он просто кого-то ждет, а я здесь уже себе напридумывал невесть что? «Возможно, дома его любящая семья готовит ему подарок к предстоящему в этом месяце Новому году, а здесь он остановился, чтобы подождать свою прекрасную девушку, а я от нечего делать сижу и мысленно несу какие-то глупости», — подумал я, как вдруг заметил, что парень зажмурил глаза и сжал губы словно от боли, и неведомая сила, заставила подняться со стула, оставляя кофе недопитым, не одеваясь, выйти на мороз, чтобы если даже не предложить помощь, то хотя бы убедится, что с ним всё в порядке. Вспоминая это сейчас, я сам себе удивляюсь, но ощущения, что я сделал что-то неправильное у меня нет, я сделал всё так, как должен был сделать человек, и не жалею ни о чём. Сейчас есть только ощущение того, что я должен ему помочь, оберегать от всего, что может с ним произойти, и я сделаю это.