(с) Стивен Кинг, Ричард Чизмар. Гвенди и ее шкатулка.
Но с гостиницей в этот раз не повезло, вроде и нашли более-менее подходящую по цене и вообще по состоянию, но прямо перед ними сняли последнюю комнату. Зато Киу-Шан сразу не понравилась одна вещь: девушка буквально за милю, как и Джи-Шу, ощущала тревогу, только она, как лекарь, не могла понять причину этого, чем ей так не угодили бутылки с алкоголем, стоящие на стойке позади хозяина заведения. Зато Черепашка значение своей тревоги поняла быстро и смотрела на отравленную надаи выпивку. Девушка покрутила головой, беглым взглядом окидывая всех ребят, думая, как лучше сообщить остальным об опасности, пусть они и не заночуют в этой гостинице, но пострадать могут другие постояльцы. Но, сидя на руках у Рекурю, предпринять что-то было довольно затруднительно, а начни Джи-Шу дергаться, пытаясь выбраться - привлекла бы лишнее ненужное внимание, поэтому решила действовать по-другому. - Джи-Ха, - девушка, приподнявшись, несильно дернула за изумрудный тонкий хвост волос, обращая на себя внимание парня, и зашептала дракону на ухо: - в этой гостинице в алкоголь подмешан надаи... Могут пострадать постояльцы. Дракон, услышав эти слова, заметно нахмурился, но, поймав тревожный взгляд золотых глаз, кивнул головой. Лучше во всем разобраться самому, а пока стоит вернуться на прежнее место ночевки. Пусть в палатках, но дать девушкам хорошенько выспаться. Особенно Джи-Шу, жар тела которой он ощущал даже сквозь одежду, что заставляло сердце парня биться быстрее, заходиться в тревожном ритме за ту, кого он так неосторожно смог полюбить и кого хотел защищать всеми возможными способами и силами. За Черепашку Джи-Ха готов был не только череп раскрошить, но и вообще отправить к праотцам любого, кто посмеет ее обидеть. - Идем... - Иона направилась к выходу, тоже поняв, что делать им тут нечего и стоит вернуться назад. Все тут же развернулись в обратном направлении, Юн, конечно, начал сокрушаться, что эта гостиница была самой дешевой и подходящей, когда Хак сказал посмотреть на цены, и шатен поменял свое мнение. Видимо, им придется все-таки заночевать в палатках под тем навесом, потому как в такой дождь особо бродить по городу и искать другой ночлег не хотелось, да и было чревато, все же Фениксу, должно быть, становилось все хуже и хуже, как и Черепахе. - Мне бесполезно просить тебя поставить меня на ноги, или есть шанс, что ты меня отпустишь? - тихо задала вопрос Джи-Шу, все так же не дергаясь, сомневаясь, что самостоятельно она далеко уйдет, но беспокойство из-за увиденной отравленной выпивки снова толкало ее на самоотверженность, пусть девушка и прекрасно знала, что Рекурю не нравится, когда она так себя ведет. - И не проси, тебе меня за шею обнимать и то тяжело, так что придем, поставим палатки, и я схожу со всем разберусь. Так что потерпи еще немного, - Джи-Ха уверенно шел рядом с Юном, думая о том, что пока говорить остальным о находке Черепашки рановато, сперва стоит все разузнать, разведать и вообще нельзя брать с собой всех. Контрабандисты могут вновь напасть, а для разборок в этой гостинице хватит и его одного. Он ни за что не простит себе, если выйдет как и в прошлый раз, когда они ушли на задание в публичный дом и Джи-Шу едва не отправилась на тот свет, сильно ранили Иону и вообще опасность поджидала в совсем другом месте. - Ре... Ребята... Давайте идти чуть медленнее... - раздался робкий и почти неслышимый голос Феникса позади всей компании. - Я... Я за вами... Не успеваю... - девушка стояла, упираясь ладонями в сильно дрожащие колени, из-за наглухо надвинутого капюшона не было видно, насколько она бледная и как сильно она искусала губы, пока они шли до гостиницы. Пусть голос Киу-Шан и звучал еле-еле, его почти перекрывал шум дождя, раздающийся отовсюду и слышимый везде, однако на слова Феникса повернули головы многие из команды, а Киджа, что шел позади парня, странным взглядом упираясь в его спину, и вовсе остановился, когда в его голове плясали хоровод страшные догадки. Некоторые из ребят, особо догадливые, как Юн и Черепашка с Ионой, нахмурились, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь на лице Феникса, которое было удачно скрыто капюшоном, но их попытки и вовсе стали тщетными, когда обзор загородил собой Хакурю. Дракон в несколько широких шагов сократил расстояние между собой и Киу-Шан и обошел его, удлинившимся когтем скользнул под ткань капюшона и четким движением скинул его с головы парня, открывая себе вид на его бледное, даже белое, как мел, лицо. - Надо было сказать раньше, - прозвучало достаточно мрачно, даже грозно. В светлых глазах Киджи, что обычно отражали солнечный свет и становились только ярче, сейчас, казалось, бушевали такие же огромные и беспроглядные тучи, какие висели над головами ребят. Во всем виде дракона не было ни намека на то беспокойство и волнение, какое он обычно показывал, когда с Фениксом что-то происходило, сейчас эти чувства закрывала собой злость. Злость на себя в первую очередь, злость на Киу-Шан за молчание о своем состоянии. Глухая холодная злость. - Ты хочешь причинять команде как можно меньше проблем, но своим молчанием только больше создаешь. Нужно было сказать, что тебе плохо, - возможно, когда эти плохие чувства отпустят дракона, он пожалеет о том, что сам надавил на больное место Феникса, что обычно любил делать Хак, но сейчас он снова не сдержался. Однако дракон по-прежнему любил этого парня, который промок насквозь и держался, наверное, из последних сил, поэтому, сняв с себя свой плащ, пусть и достаточно промокший, накинул его на плечи и голову Киу-Шан, а самого его поднял на руки и понес. Девушка тут же ощутила себя неловко, в который раз проклиная свою природу, свою силу и свою суть. В такие моменты время от времени мысли о суициде казались просто раем, и только боязнь боли в момент перерождения не позволяла ей так просто погибнуть. Даже вонзив нож себе в сердце, она не умрет так просто, будет все чувствовать вплоть до того момента, пока она пока не выгорит полностью. - Прости... Киджа... - Киу-Шан лишь обняла дракона руками за шею, положив свою голову ему на плечо. - Прости... Прости, пожалуйста... - Феникс сама толком не могла сказать, за что она просит прощения, за что извиняется. В голосе было столько эмоций, столько самого настоящего раскаяния и боли, что самой становилось не по себе. - Уф... - дракон на секунду прикрыл глаза, чувствуя, как из-за интонации в голосе Феникса вся злость, тихо плещущаяся в нем и, как волны, набирающая силу, тут же испарилась, и на ее месте образовалась дыра, откуда веяло холодом. Что-то в груди Хакурю мелко дрожало, словно от этого самого холода, но, скорее, это было из-за нот отчаяния и боли в голосе любимого человека, что сейчас весь сжался, будто пытаясь стать как можно меньше и незаметнее для этого мира. - Это ты прости, я немного погорячился... - в который раз Киджа уже обещал себе, что отдалится от этого парня, что будет держать свои порывы в узде, но опять не сдержал своих слов и крепко, но бережно держал Феникса на руках. Взгляд быстро скользнул по маленькой фигурке, губы дракона еле ощутимо прикоснулись к макушке Киу-Шан, так легко, что сам он и не почувствовал вовсе, а Киджа в этот миг вновь зарекся, что больше не покажет Фениксу своих чувств и будет только его охранять и защищать. Девушка с силой закусила губу вновь, холодный дождь действовал хуже яда, ослабляя организм и наливая веки свинцовой тяжестью, заставляя прикрыть глаза, чтобы скрыть радужную пленочку слез, заволакивающую их. И девушка была рада, что соленые капли, стекающие по ее щекам, не было видно, не было видно, как она плачет, пытаясь хоть немного выплеснуть ту боль, что скопилась в ее груди. - Я не хочу доставлять вам проблемы... И тебе особенно, Киджа... Ты мне очень и очень дорог и... - девушка затихла, призывая себя замолчать, не говорить лишнего, не теребить душу себе и ему. «Ты уже доставил мне одну самую страшную проблему... - прозвучало в голове дракона, но наружу вырвался только тяжелый вздох. - Я влюбился в тебя, и теперь нет мне покоя...» Естественно, сказать это вслух Киджа не мог. Он попросту боялся реакции на эти слова, на его признание в чувствах, которых не должно было быть вовсе, ведь это иррационально, неестественно, против природы, в конце концов. Боялся того, что Феникс начнет его избегать, хотя, наверное, это было бы к лучшему. Скажи Хакурю о своей любви к нему, и парень сам начнет сторониться, держаться на расстоянии, а дракону станет легче сдерживаться, но... в то же время Киджа этого не хотел. Он отчаянно искал встречи с Киу-Шан, ловил каждый его взгляд, жест и слово, желал находиться поблизости, одновременно стараясь отдалиться. Порой это противостояние между разумом и сердцем разрывало Хакурю на две противоборствующие половины, а самым страшным было то, что с каждым днем чувства становились ярче, глубже, укоренялись в душе дракона, и он не знал, сможет ли даже когда-нибудь от них избавиться. - Тогда в следующий раз скажи, если тебе станет плохо, - наконец, надломленным голосом произнес Киджа, что вылез из своих нерадостных раздумий. - Твое тело настолько истощилось и ослабло, что даже я это ощущаю... Это заставляет меня беспокоиться... - Все так плохо? - Феникс с тревогой подняла на него взгляд. Она старалась все эти дни держаться, старалась не показывать, что ей плохо, что она может идти на одном уровне с драконами, но, кажется, сделала только хуже, стараясь поддержать поистине безумный темп. - Да, выглядишь ты плохо. Ты еще и все усугубил тем, что не поел. Может быть, то... что я сделал... - голос дракона стал тихим не только для того, чтобы другие члены команды не услышали его слов, но и самому Кидже не хотелось о случившемся напоминать Фениксу. Скорее всего, это вызовет у него отвращение к Хакурю, поэтому дракон старался сказать об этом как можно аккуратнее. - Возможно, это испортило тебе аппетит... но, когда придем, поешь, пожалуйста, и ложись отдыхать. - Это я совершил непростительную ошибку, Киджа... - девушке все сложнее и сложнее давалось держать секрет за зубами. - Наши с тобой чувства друг к другу неправильные... И больше всего я боюсь, что, узнав мой секрет, ты станешь меня бояться... Я не хочу, чтобы ты меня боялся... - тонкие пальцы против воли хозяйки вцепились в белую накидку, стискивая ткань в своих руках. «Что?.. Наши с тобой чувства?..» - эхом прозвучало в голове дракона, который, после этих слов перестав слушать то, что говорил Феникс, резко остановился, словно наткнулся на стеклянную стену. Захотелось поставить Киу-Шан прямо перед собой, наклониться к его лицу, чтобы смотреть точно в оранжевые теплые глаза, положить ладони на его хрупкие плечи и переспросить, чтобы самому убедиться, что он не ослышался и понял все правильно. И вопрос уже готов был сорваться с губ Киджи, только запоздалое осознание успело остановить его. Остальные, кто шел чуть впереди них, могли услышать то, чего им слышать не следовало, поэтому Хакурю продолжал стоять и даже сделал пару шагов назад, напряженно глядя в спины удаляющихся друзей, дожидаясь, пока они отойдут на достаточное расстояние. Несколько минут, которые потребовались на это, руки дракона мелко, едва заметно дрожали, как и голос, если бы Хакурю вдруг вздумал заговорить, все его тело охватило волнение и... надежда. Слова Киу-Шан, за которые зацепился уже отчаявшийся Киджа, дали ему маленькое зерно надежды на взаимность. Конечно, это выглядело в глазах дракона совершенно диким и неправильным, он попросту в это не верил, но сейчас, когда у него был шанс узнать о чувствах Феникса к нему, все отошло на задний план. - Киу-Шан... - Хакурю сглотнул, пытаясь подавить свое волнение, а затем взглянул на парня, все же не ставя его на землю, а продолжая держать на руках, поскольку дракон еще помнил, что Феникс сейчас очень слаб. - Что ты только что сказал? Ты... что-то чувствуешь ко мне?.. Что? Девушка невольно вздрогнула, прикусив язык, но сказанного было уже не вернуть. Слово - не птичка и уж если вылетело, то назад не поймаешь ну никак. Стало страшно, что вот она сейчас скажет, что влюбилась в него по самые уши, что пылали сейчас яркой пунцовой краской, а он оттолкнет, скажет, что все не так и вообще это неправильно. И будет целиком и полностью прав. Любовь между парнями - что-то неправильное, запретное и вообще противоречащее самой природе. - Я... - девушка опустила глаза не в силах смотреть в кристально-голубые омуты, что выворачивали саму душу и суть наизнанку. - Ты... Я не знаю, как сказать, как объяснить то, что я к тебе испытываю... Это не похоже просто ни на что-то знакомое мне... И мне кажется... - голос неожиданно начал подводить, отчего пришлось прочищать горло, но даже это несильно помогло и слова срывались шепотом. - Что я люблю тебя... Слова, что прозвучали от Киу-Шан... На мгновение дракон даже подумал, что ослышался, затем не поверил в то, что услышал, а потом... В его голове произошло что-то, больше похожее на оглушительный взрыв, после которого все мысли снесло будто волной и наступила напряженно звенящая тишина, давящая на черепную коробку изнутри. «Он... меня... любит?» - от этого сердце Хакурю резко вскочило со своего места, сигануло вниз, к пяткам, а затем вновь вернулось на свое место, отбивая бешеный ритм, напоминающий победный танец, но дракон все еще слабо верил в это. Теперь, несмотря на то, что тело уже охватила радость, грозящая вырваться наружу, заставляя закружить Феникса и, как минимум, расцеловать, перед Киджей встал совершенно другой вопрос, волновавший его не меньше. - Как бы мне этого ни хотелось... как бы я тебя ни любил, я не смогу быть рядом с тобой... - в глазах и голосе Киджи отразилась глубокая заметная печаль, сейчас он мог позволить Фениксу увидеть каплю своих страданий, которые он нес в себе все это время. - Ты же понимаешь, что это неправильно... Я пытался держаться от тебя подальше, но не могу делать это долго... Я нуждаюсь в тебе постоянно... - А был бы я девушкой, ты бы меня боялся... Замкнутый круг какой-то... - Киу-Шан отвела глаза в сторону, хотелось сказать, очень, но нельзя и вообще следует сидеть теперь тихо и не отсвечивать и вообще постараться сделать так, чтобы дракон ее разлюбил. Но тут вставала другая проблема: она сама не хотела, чтобы Киджа отдалялся. Хотела быть с ним рядом, словно бы Белый дракон резко превратился в так необходимый солнечный свет, без которого она не могла жить в этом мире. - Девушкой? - светлая бровь дракона даже недоуменно поднялась, а голубые глаза с непониманием уставились на Феникса, словно пытаясь донести до него, что тот только что сказал какую-то несусветную глупость. - Ты в любом случае не смог бы ей оказаться, - Киджа вздохнул, отчего-то сожалея об этом, ведь тогда теперь их общая проблема разрешилась бы сама собой, но на фоне общего ликования из-за взаимности это чувство выглядело тонким прозрачным налетом. Что поделать, если порой шутки судьбы оказываются злыми. Но все же Хакурю решил прояснить: - Даже если бы каким-то невероятным образом это случилось, вряд ли бы я до ужаса боялся такой девушки как ты. Конечно, относился бы настороженно, все-таки у меня психологическая травма, но боюсь я только активных. Не думаю, что ты бы стал пытаться поймать меня и уложить на лопатки, - Киджа, заметив, что остальные ребята ушли уж совсем далеко, пока он говорил с Киу-Шан, снова начал идти, не особо торопясь и наслаждаясь тем, что пока еще он может побыть с Фениксом наедине.* * *
Рёкурю не хотел, чтобы о его планах узнали другие, но так как Юн занялся готовкой ужина и все теперь сидели возле костра в ожидании своей порции, решил, не таясь, рассказать то, что нашла в той гостинице Джи-Шу. Конечно, это грозило осложнениями, но ведь друзьям так просто и не ответишь, что ты в такое время пошел развлекаться в бордель. Особенно при Джи-Шу. Вообще, еще при посещении прошлого заведения дракон заметил, что другие представительницы слабого пола его завлекают мало, ни страсти, ни даже как-то слабой искры, что бывала, когда он раньше развлекался со жрицами любви. Но вот даже просто поцелуй с Черепашкой мог довести его до исступления, до нервного срыва и сердечного приступа одновременно. Лишь одно прикосновение к этим сладким и так манящим его губам рождало внутри целый взрыв эмоций, причем такой, что удерживать себя в руках временами было очень и очень трудно. - Итак, предлагаю следующее. Я быстренько туда схожу и все разузнаю. А, в случае опасности, именно мне сбежать оттуда будет намного проще. Обещаю вернуться ровно к ужину. Конечно, никого из ребят не обрадовала новость, что в той самой гостинице оказался отравленный надаи алкоголь, еще больше девушкам не понравился и тот факт, что Рёкурю собирается вернуться туда один и разобраться. И Иона, и Джи-Шу одновременно нахмурились, стоило им услышать предложение дракона, намереваясь просить его примерно об одном и том же. - Джи-Ха, почему ты не сказал нам, когда мы еще были в гостинице? - принцесса посмотрела на парня, ожидая от него ответа и действительно не понимая, почему он смолчал, ведь тогда они смогли бы разобраться с проблемой прямо там. - Ты с ума сошел?! - в свою очередь возмутилась Черепашка, даже поднимаясь с земли и собираясь призвать дракона к голосу разума. - Я не отпущу тебя туда одного, это опасно! А если там снова сидит засада, ты об этом подумал? Хиёу прекрасно знает, что мы в городе, и наверняка его люди повсюду! - пожалуй, впервые повысила голос девушка, даже не заметив этого из-за собственного волнения и даже страха за Джи-Ха. - Я согласен с ними. Идти в одиночку слишком опасно, - заметил Юн, продолжая резать овощи для рагу. - Я не стал говорить все там, так как у нас было несколько ослабленных. Иона, Джи-Шу и Киу-Шан явно не могли сражаться в их состоянии, также кроме нас были и другие постояльцы, они могли пострадать, а мне этого не хотелось, - Джи-Ха отвечал ровным, спокойным голосом на все возмущенные возгласы ребят. - Да и идти сейчас логичнее всего будет только одному. Я не хочу, чтобы наш лагерь оставался почти без защиты. - А я не хочу, чтобы ты туда шел один, - продолжала настаивать Джи-Шу, которой отчего-то отчаянно хотелось вцепиться в руку дракона и никуда его от себя не отпускать. Конечно, это желание было несколько эгоистичным, но девушка оправдывала себя тем, что так и ей, и остальной команде будет гораздо спокойней за Рёкурю, ведь угроза продолжала висеть над их головами. Из-за того, что температура все никак не желала спадать, Черепашка знала, что не будет полезна ближайшие дни совершенно ничем, поэтому проситься вместе с Джи-Ха было бессмысленно, как, видимо, и отговорить от этой его затеи, поэтому девушка решила прибегнуть к другому решению. - Возьми с собой хотя бы еще одного. От команды не убудет, а мне станет спокойнее. - Зато мне будет сложнее убегать в случае чего. Я хочу просто пойти и понаблюдать для начала, - Джи-Ха явно был непреклонен и вообще считал, что лучше в их лагере оставить как можно больше людей, так как именно тут уровень опасности был намного выше. В случае нападения одержимых надаи не факт, что ребятам будет так легко отбиться, если он возьмет с собой одного из бойцов. - Иди, - после долгого молчания и обдумывания сказанных драконом слов выдохнула Джи-Шу, прислонила ладонь ко лбу, заметив, что, кажется, лишнее волнение только ухудшает ее состояние, потому прикрыла глаза, еще раз вздохнув. - Только будь осторожнее, - девушка отвернулась, скрыв закушенную от волнения губу, и села рядом с Юном, собираясь сначала помочь с ужином, а потом попросить шатена научить ее делать жаропонижающее лекарство. - Обещаю вернуться еще до того, как будет готова еда, - помахав компании на прощание ручкой, парень вышел из-под навеса, оттолкнулся ногами от земли и быстрыми прыжками устремился в сторону нужной гостиницы. Благо, она была неподалеку.