Алатсу

— Мисс Пеппер Поттс, к вам очередное поручение! — появился в проёме Рудбой, сверкая ярко-красной шапкой. — М? — улыбчиво поинтересовалась на это Женя. Однако Ваня не успел даже рта раскрыть, ибо… — Нам нужен стилист! — влетел в помещение пышащий Фёдоров. — Нам или вам? — беспокойно уточнила Женя, заправив прядь волос за уши. — Нам. То есть, им. То есть, ребятам моим. — Это голуби ёбанной полной расплаты — это они… — с тяжёлым усталым вздохом процитировал Ваня. — Голуби эти не знают пощады — эти голуби злы! — разноголосым и нестройным хором донеслось за стеной, на что Мирон как-то совсем уж счастливо рассмеялся и ослепил Женю вмиг просиявшими огоньками в своих глазах. Рудбой покачал головой, на самом деле только делая вид, что его заебали эти шестеро, которые залипают на пламенные речи Фёдорова в забронированном зале кафе через дорогу. — Стилист, хорошо… — деловито произнесла Муродшоева, бойко напечатав поручение в заметки. — Максимально разноплановый, — добавил Мирон. — Максимально разноплановый, Мирон Янович, — подразнивая артиста ёрнической улыбкой, повторила Женя. — Цены нет, — в тон качнул головой Мирон и удалился к ждущим его в другой комнате «злодеям», по дороге отвесив Ване смачную пять. Чуть ниже, чем находилась ладонь фотографа, конечно же.

***

В лофте так и веяло скепсисом: все девять тружеников культуры, не считая стилиста, оглядывали плоды его работы, стараясь не выдавать эмоций. — Ну… — Ваня покачал головой, стараясь найти слова, но когда понял, что попытки тщетны — издал тяжёлый выдох сквозь чуть сомкнутые губы. Мирон нещадно хмурился, видимо не совсем понимая: это он так отстал от моды за какие-то двое суток, или, всё же, в Питере действительно нет достойных стилистов. Женя как обычно старалась исправить ситуацию своими милыми комментариями: — Вадим, вы действительно считаете, что это пойдёт Максиму? — тот в свою очередь обречённо вздохнул, напоминая тем самым маленького ребёнка, которого мама одевает на свой вкус. Этот его измученный вид и усталый взгляд в таких нелепых вещах настолько не вязались с образом, что стоящие позади ребята неожиданно рассмеялись. Фёдоров строго обернулся на них, и вместо смеха моментально образовались сжатые и задавленные улыбки. У всех кроме Кирилла, который до сих пор хохотал, согнувшись пополам и хватаясь за локти товарищей. Стараясь и дальше давить смех, Даня всыпал Палмдропову кистью по животу и тот, встретившись со взглядом серьёзных голубых глаз, замолк. Мирон устало выдохнул: — Снимай, — махнул он рукой, а Микси принялся радостно стаскивать с себя огромную толстовку ярко-зелёного цвета. — Погоди, Макс, а ты что на бёдра вязал, когда мы только встретились сегодня утром? — голос Рудбоя все настолько не ожидали услышать, что во время резко образовалась тишина, которая после переросла в странную паузу: Ванин голос — низкий и тягучий, с непривычки звучал невероятно укрощающе. — Толстовка, — наконец буркнул в ответ Микси и тут же неловко кашлянул. Мирон сощурился на Евстигнеева. — Какая? — не отступил Иван, продолжая наполнять помещение своим хриплым альтом. — Ну… «Вутанговская», — мявшись под пытливым взором Рудбоя, ответил Максим. — Чш… — пронеслось Женино над ухом вместе с нежной рукой, которая оказалась на плече артиста, когда у того говоряще задвигались жевательные мышцы. — Надень, — попросил Ваня. Микси кивнул и вышел из комнаты, пока стилист оглядывал второго неприятельственным взглядом. — Спокоен! — донеслась до шепчущихся ребят реплика Фёдорова, на которую Ваня решил не обращать внимания. Пока что. — Ну вот, — парень вновь показался в проёме и шмыгнул носом, оказавшись на середине. — Блять, — хохотнул Ваня, — Сейчас на «Модном приговоре» себя чувствую: покрутись пожалуйста. — Максим без энтузиазма затоптался на месте. — Что-нибудь вниз по фигуре есть? — продолжал участие Евстигнеев. — По фигуре? — Ваня снисходительно откинулся на диванчике: — Облегающее. Ноги. — откуда-то со стороны послышался шумный и угрожающий выдох Мирона. Из-за его спины на это быстро отреагировали невнятным шепотком, которому было суждено остаться незамеченным, если бы не Кирилл, который вновь в голос залился смехом. — Палмдропов… — чуть строго протянул Мирон, ведь понял, что причиной столь бурной реакции являлись комментарии друзей насчёт его слишком уж заметно взвинченного состояния. — Сука… — даря свободу нескольким смешкам, под нос протянул Летай. — Да не… Я всё, — жестом Кирилл дал понять, что его веселье исчерпало себя. — …Нет, значит, верно? — тем временем вёл диалог с Микси Ваня. — Мир, дома надо будет посмотреть фасон моих джинс и подогнать аналогичное Максиму. — Фёдоров мгновенно перевёл разъярённый взгляд на Ваню: — Дома? — переспросил тот с интонацией, которая означала: «Расхлёбывай сказанное прямо сейчас». — Ну да, я у себя посмотрю. Просто уточняю: ты не против, чтобы я поучаствовал? — ни капли не изменившись ни в голосе, ни в лице, ни в жестах, произнёс Иван. Фёдоров на это улыбнулся краем губы: — Конечно… — излишняя нежность в голосе была чересчур заметна, однако никто не придал этому значения. — Ну-ка встаньте, пожалуйста, все сюда, — попросил Ваня, обернувшись на компанию застоявшихся без дела рэперов. Пятеро толпой проследовали к Максиму в центр и невзначай выстроились неплотной шеренгой. Максим зачем-то протянул свои длинные руки через их плечи, приобняв, и тогда на его широкой толстовке возле локтевого сгиба образовалось несколько нежных тканевых складочек. Пока Евстигнеев изучал парней и вёл с ними невозможно широкий диалог, Мирон зацепил взглядом всматривающихся друг другу в глаза Кирилла и Макса. Ровно до тех пор, пока первый ребячески не прыснул, и Микси размашисто не потрепал того по макушке. — Да… — протянула вставшая рядом Женя, — Уже не замечаете, как улыбаетесь, Мирон Янович? «Куда я попал?..» — тем временем неслось в голове у стоящего позади стилиста.