Settimo Cielo

— Доброе утро, Десятый! — радостно прокричал пепельноволосый блондин, врываясь на кухню. Уже третье утро он отчаянно спешил успеть забежать перед школой в дом семьи Савад, чтобы выпить божественного кофе, сваренного старшим из близнецов. Невероятный напиток бодрил не хуже, чем энергетики. Но не причинял вреда здоровью. — Это убожество еще не может содрать себя с крова… — откуда-то сверху послышался крик, а после отборная ругань. Хоть в том невнятном мычании и не удавалось разобрать всех слов. — А нет, его уже подняли. — Фонг-сан, чай! — крикнул Тсунаеши, ставя на стол пузатый чугунный чайник. Хоть тот и был небольшого объема, но проломить таким череп, скинув его этажа со второго вполне было реально. Похоже, эта посуда использовалась еще и в роли самообороны хозяйки дома. Спустившийся по лестнице китаец, что буквально минуту назад поднимал Ешимунэ в лучших традициях Вонголы, тепло улыбался. В этом доме ему крайне нравилось. И даже тот факт, что его будет загибать, стоит ему покинуть Сиело более, чем на сутки, не мог омрачить этого счастья. Сбежать из-под чуткой слежки Реборна за всеми было трудно, но можно. Как и взламывать сайты в комнате шатена, при этом сгорбившись над ноутбуком с чашкой чая и тарелочкой печенья. Даже ему стало крайне интересно узнать, что мир мафии знает о сильнейших этого мира. Кто, как не Седьмое небо, способен достать такую информацию? Бельфегор согласился поменять условия и привезти данные не только на Реборна, а еще был крайне удивлен тому, что во время звонка вместо вечного писка Сиело, ему ответили длинной и витиеватой метафорой. Утром Фонгу позвонил Вайпер и отчитывал его, что тот плохо влияет на шатена своими расплывчатыми ответами. Реборна им там только и не хватало. Для сарказма и черного юмора за кадром. Ребята тактично умолчали, что вот этого им как раз в жизни и хватало. Сев за стол, брюнет лукаво сверкнул красными глазами. Его слишком довольный вид крайне бесил невыспавшегося киллера. Видимо, тому еще не дали кофе. — Для меня Десятый отнюдь не Ешимунэ, — возмутился итальянец, усаживаясь за стол. Вообще он не знал, что появилось вперед. То ли босс со своими теплыми глазами, а так же доброй улыбкой. То ли вперед появилась улыбка. Там, за школой, когда он должен был взлететь на воздух из-за собственной ошибки, он уже даже не надеялся на спасение. Кому нужен одинокий киллер, что поддался собственным амбициям и ушел из семьи? Правильно — только сам себе. У него не было ничего, как и сказал Реборн, что, возможно, единственный понимал его состояние. Он не привык доверять кому-то, не привык открывать свою душу. И завидовал тем, кто входил в другие семьи и был нужен. Он был нужен только Вонголе и то для своих личных целей. Его мнения никто не учитывал. Подчинение более слабому боссу могло больно ударить по его самооценке и гордости. Собственно, таким и оказался Ешимунэ, если бы не одно но. В тот момент рядом с ним возник и тот, о ком мир мафии не в курсе — его брат. Более открытый, более понимающий. Где-то внутри он вызывал желание защищать его, а еще щемящую щенячью верность. Противиться шатену оказалось почти нереально не только ему, но и двоим бывшим Аркобалено. Те вздыхали, кряхтели, как старые деды, но шли за шустрым школьником, слушая его рассказы о роботах. И даже ему стало интересно на это посмотреть. — Я не числюсь, как кандидат какой-то там Вонголы, в это дело втянут только мой брат, а я свой собственный, — у Тсунаеши была одна единственная улыбка, что позволяла ему избежать неудобной темы. Теплая, немного наивная. И сейчас он настолько сильно хотел сбежать от приставучего хранителя Урагана, что даже Реборн на мгновение забыл, что был возмущен отсутствием кофе. Фонг на мгновение выпал из реальности, провожая взглядом шатена, что поставил на стол две чашки кофе. И тот факт, что третья, которая была переставлена на край подоконника, была унесена мелькнувшим там ГДК, также оказался упущен. — Чертовы небеса и их махинации с пламенем, — пару раз моргнув, вынес вердикт Реборн, тут же притягивая к себе свою порцию кофе. Он точно зажмет Фонга в углу и выпытает из верткого китайца, чему же тот успел обучить маленькое Небо. — Босс расстроен? — Хаято мгновенно скис, опуская голову. Ему не нравилось быть причиной плохого настроения Неба. — Нет, Хаято-кун, он просто не выспался, — обещая себе, что узнает причину синяков под глазами школьника, Реборн посмотрел на время, а после стянул из тарелки своего ученика один ролл.

* * *

Сидя на крыше школы, Реборн наслаждался дуновением теплого ветра. Невероятно приятное ощущение свободы и ничегонеделания захватывали дух и наконец-то давали расслабиться. Да, ему нравилось быть репетитором, и он ни за что не отказался бы от возможности издеваться над будущими боссами мафии, обучая и делая из них людей, достойных своего наследия. Но иногда банально хотелось побыть одному. И гормоны играли здесь не последнюю роль. Он был по большей части человеком молчаливым, замкнутым в себе, даже самовлюбленным эгоистом. Асоциальная редкостная сволочь, что переступает через других для своего блага. Так называемые «тренировки», да еще и в стиле Вонголы, давали ему возможность отыграться на юных мафиози. И душу грели мысли о том, что в будущем великие манипуляторы теневого мира, те, кто решает судьбу всей преступности, краснеют и бледнеют при его виде. Репетитор — это навсегда. Только этот человек знает все твои самые страшные тайны, позорные и стыдливые вещи. Он видел тебя слабым, беспомощным и бесполезным. Но некоторых учеников самому стыдно вспоминать. И, похоже, таким его опытом в обучении станет Савада Ешимунэ. Это пятно на его репутации. Мальчишка, который уперся своими рогами в кованые ворота, а копытами встал в жидкий бетон. И дал тому застыть. — Мой любимый! — на крышу неожиданно влетело розововолосое нечто, что заставило подавиться обезьянку Фонга кусочком фрукта. Только присутствие товарища по несчастью, периодами спавшего здесь Кеи, да убегающего сюда пообедать Тсунаеши его не бесило. А вот эта девушка была проблемой. — Бьянки, здесь только Фонг, так что твой спектакль не удался, — закатив глаза и игнорируя щебетание девушки, молодой человек тяжело вздохнул. Теперь мастер восточных единоборств точно от него не отстанет, и опять придется хвататься за пистолет от нервов. Выдергивать из себя волосы было банально жалко. — Ваш Десятый распознает мою кулинарию любви еще издалека, его явно недолюбливали! — возмутилась итальянка, доставая из сумки жестяную банку. От вида очередного шедевра Фонг медленно поднялся и, махнув рукой киллеру, перемахнул через забор, чтобы уйти верхними путями в место потише. Либо на поиски своего ученика. Куда угодно, только подальше от этой бешеной. И кровать в комнате он явно уступит девушке, а сам приютится на полу в комнате Сиело. Тот его в беде не оставит. Вспоминая чудесный зеленый чай, Ураган довольно щурился. И как у Савады Емицу мог родиться такой чудесный сын? — Бьянки, если он обходил тебя за несколько метров, то это брат-близнец наследника. За этого ребенка много кто согласен голову открутить, — надвинув на глаза шляпу, но все же не переставая следить за старшей сестрой Хаято, Реборн прищурился. Значит, интуиция разгадала и такое. Интересно, действия Гокудеры не понравились тому или ее кулинария? От воспоминаний о смертоносной кухне желудок отозвался болью. Нужно следить за ней лучше. Как можно лучше. «И сдать Фонгу на перевоспитание», — мелькнула мстительная мысль, когда боковым зрением он заметил, что в воздухе только мелькнул черный кончик длинной косы. Желание обрезать тому волосы росло все сильнее. Сегодня утром он увидел, как Тсунаеши заплетал хитрому китайцу волосы. Потому что самому Фонгу было лень. — Брат? — глаза девушки округлились, а сама она замерла в нелепой позе. Ее послали следить за Хаято, чтобы тот не натворил дел. Все это приказали прикрывать пылкой любовью к киллеру-одиночке, что в данный момент работал на Вонголу и ее альянс. — У Ешимунэ есть старший брат, — хмыкнул итальянец, доставая из нагрудного кармана фотографию от Дона Тимотео. Тот посчитал нужным предупредить своего консильери заранее, чтобы бывший Аркобалено за сердце не хватался, а также не искал иллюзионистов с плохим чувством юмора. — Савада Тсунаеши, кандидат на пост следующего главы CEDEF. — И… как? — отмерев и поняв, что роковая красотка здесь она и ей не подобает стоять посреди крыши, как истукану, Бьянки подошла к Реборну и взяла из его рук фотографию. Мальчишки действительно оказались похожи, как две капли воды. — Будь моя воля, то я бы поменял их местами, — фыркнул брюнет, доставая из внутреннего кармана сигарету. Поджигать те пламенем он умел еще до проклятия. Интересно, а Тсунаеши, что ненавидел сигареты всеми фибрами души, почувствует его покушение на запрет? — Его интуиция сильнее в разы. Она компенсирует ему его неведение. Она же спасает ему его жизнь от таких, как мы. Она позволяет ему просчитывать поведение людей. И она же ищет слабые места других, чтобы защитить своего хозяина. Остальные недостатки компенсируются им самим и его аналитическим умом. Где-то на периферии раздался звонок, оповещающий детей о начале обеденной перемены. У Савад и Гокудеры была математика. Вообще было интересно смотреть на двоих таких похожих, но и таких разных. Начать хотя бы с того, что хомяк, которого прижал Ешимунэ, боящийся мышей, был бережно собран в кучку Тсунаеши, а после тот делал ему непрямой массаж сердца и дышал в нос. Под укоризненным взглядом золотисто-охровых глаз даже ему стало стыдно. А шатен все же реанимировал животное и подарил девочке из дома через дорогу. Убивать животных тот отказывался, зато пару раз выходил на бой против Фонга. Надо сказать, что ему не хватало только скорости. Незнание мест, куда бить, заменяло ему его шестое чувство. Теперь за час до сна кто-то из них гонял Тсуну на заднем дворе дома, стараясь развить ему скорость. — С наследником все настолько плохо? — вопросительно изогнув тонкую бровь, девушка вернула фотографию киллеру. — Очень, — сделав затяжку, Реборн медленно выдохнул, убирая бумагу обратно. Дверь на крышу распахнулась, а после на месте той показался взъерошенный подросток. Ворчливо пробурчав что-то о вреде курения, он подошел к сидящему брюнету и отобрал у него сигарету вновь, в этот раз вручив ему коробочку с обедом. Никотиновая палочка была потушена о школьное имущество в лице забора. — Реборн-сан, курить вредно, а на территории школы еще и запрещено, — менторским голосом проговорил подросток, явно копируя этим манеру речи Фонга. Развернувшись, он направился обратно к выходу. Где-то там его ожидал Гокудера, да и сигарету нужно где-то незаметно выкинуть. — Ничего не спрашивай, — вновь ощутив недовольство от отсутствия пламени, Реборн перевел взгляд на коробочку. Через прозрачную крышку на него смотрел пингвин, что стоял на льдине под солнцем. Ощутив, как его бровь дернулась, киллер прищурился и бросил многообещающий взгляд в сторону двери. Да он издевается? — Я его уже уважаю, — прыснула в кулачок итальянка, смотря на мило оформленный обед. Мило для ребенка, а не человека, что занимает строчку самого опасного киллера уже не одно десятилетие. — Он исполняет вашу мечту и наматывает мои нервы на кулак, — слишком много загадок было у этого человека, чтобы свернуть ему голову за наглость. Да и его пламя не дает такой роскоши даже мысленно. Он сам согласился на такое издевательство над собой. Хотя своеобразная забота грела душу. — Точно выпорю и поставлю в угол. — Если он еще и к Фонгу нашел подход, то я пожму ему руку, — заметив, как сжалась челюсть молодого человека, она поняла, что явно попала в точку. — Ладно, задержалась я тут. Пойду найду брата. Портить жизнь наследнику начну после их уроков, — развернувшись и помахав рукой, Бьянки направилась на выход. Стоило девушке уйти, как киллер все же открыл крышку. Со стороны, где та была матовой, на него смотрел львенок из желтого риса. Украшенный фруктами, он задорно улыбался. — Точно выпорю, — тихо произнес брюнет, все же не сумев сдержать восхищенных ноток. Ведь Тсунаеши точно понял, кто есть кто, хоть до конца мог и не разобраться, но бояться их от этого не начал. Даже наоборот — стал наглее. Растет.