Изгнание

      Энинг стоял у окна и неотрывно смотрел на капли дождя, которые беспрерывно барабанили по стеклам. Я уже давно закончил свой рассказ, а он так и не пошевелился, все так же разглядывая осенний пейзаж.       Странный он был человек, Энинг. Ему было всего тринадцать, но вел он себя иногда куда благоразумней, чем я в свои пятнадцать. Бывало, мне казалось, что это он старше, а не наоборот.       — Так чем же все закончилось? — неожиданно спросил он. — После того как ты прибыл туда с посольством? Хоть кто-то кроме сестры встретил тебя как полагается?       Я вздохнул — как-то прерывисто, со всхлипом — и слегка пожал плечами. Мне казалось, что я уже давно научился прятать свои эмоции, но почему-то в присутствии Энинга вся моя выдержка испарялась, словно ее и не было.       — Не знаю, — наконец ответил я. — Отец и слова мне не сказал при нашей встрече. Делал вид, будто меня не было. Хотя… Это неудивительно.       — Почему? — удивился друг. Он никогда не понимал, как отец может отречься от сына. Конечно, где ему понять? Я знал его родителей и видел, как они относились к обоим своим сыновьям. Несмотря на шокирующую правду, они ни разу не отворачивались от Энинга.       Я пожал плечами.       — Наверно, из-за предательства. И в чем-то он прав. Мы, эльфы, всегда считали себя выше других народов, и то, что я поддался магии…       — Прекрати! — неожиданно резко оборвал меня Энинг.       Я вздрогнул и поднял на друга удивленный взгляд. Он никогда не повышал на меня голос. И уж тем более никогда не обрывал так резко и властно.       — Прекрати так говорить, слышишь?! — с нажимом повторил он. — Ты ни в чем не виноват, и ты это прекрасно знаешь. Благодаря тебе разоблачили агента Сверкающего и уберегли от смерти невинного человека… то есть, прости, эльфа. А потом Лонтар тебя подставил, и этот твой старейшина просто выставил тебя крайним, лишь бы не признавать свои ошибки. Вот где настоящая дурость!       Я повертел чашку в руках, разглядывая ее глиняные бока. Если бы действительно можно было это просто выбросить из головы. За последнее время я стал гораздо меньше думать о своем изгнании, но отношение отца все же больно ранило меня.       — Ты всего лишь оказался проницательнее их всех, — неожиданно задумчиво добавил Энинг. — Лонтар сумел обмануть всех — всех кроме тебя. Думаю, старейшины еще и поэтому хотели, чтобы ты ушел. Не хотели, чтобы там был кто-то, кто оказался умнее них. А убийство Вита — это просто предлог.       Я помолчал. Как бы мне хотелось найти им оправдания! Но их не было. Я знал, что Энинг прав: мой народ слишком долго считал себя лучше всех остальных. Признаться, я и сам долгое время думал точно так же, но изгнание, а потом встреча с Энингом открыли мне глаза. Стало ясно, что все эльфы и все люди разные, и нельзя — просто нельзя жить, пребывая в уверенности, что эльфы самые совершенные создания на земле.       Я медленно повертел чашку в руках и залпом добил остатки чая. Энинг молчал, не желая прерывать мои размышления.       — Прости, — наконец сказал я, поднимая на него чуть виноватый взгляд. — Сам не знаю, зачем я начал этот разговор. Просто… выговориться захотелось.       Энинг кивнул.       — Я знаю, — неожиданно серьезно сказал он. — Знаю. Вот только… Эл, не обижайся, но, если ты еще когда-нибудь станешь винить из-за этого себя, я тебя тресну по шее, так и знай. Чтоб глупости не болтал.       Я не выдержал и рассмеялся. Энинг всегда умел разрядить обстановку.       — Спасибо, — сказал я, отсмеявшись. — Ты настоящий друг.       Рыцарь улыбнулся и встал.       — Ты тоже, — только и сказал он. — Кажется, дождь закончился, — задумчиво добавил он. — Может, устроим спарринг? Кажется, мы давненько не тренировались.       Я кивнул и тоже поднялся.       Энинг прав. С самокопанием надо кончать.