Будь ты проклят, Дженсен Эклз!

Первое место в рейтинге самых отстойных дней в моей жизни определенно займет сегодняшний. И причиной тому является переезд в Даллас, штат Техас, где живет новый дружок моей мамы. Алан Эклз— бизнесмен, красавчик, добряк… таким его считает мама, и таким он считает себя сам. для меня стало настоящим шоком, когда она заявила, что выходит замуж за Алана. Я не планировал, что это событие когда-либо произойдет. Я был уверен, что маме достаточно одной свадьбы — с моим отцом. Кстати, о нем. Он свалил, когда мне было десять. Я не знаю, где он, и, честно говоря, меня это мало заботит. Я считаю его настоящим козлом. Бросить любимую женщину с ребенком — это вверх подлости. Насколько я знаю, причина его ухода заключалась в том, что он нашел себе какую-то молодую курицу. А еще отец любил азартные игры. Он проигрывал бешенные деньги. Мама много плакала, когда он ушел. Но мне удалось убедить ее в том, что без него в нашей семье не случится конец света. Ведь мы есть друг у друга, а это самое главное. Я не пролил ни одной слезинки, когда папа оставил нас. Я не скучаю по нему. Мне не плохо без него. Иногда мне самому странно, с какой удивительной легкостью я смог вычеркнуть из своей жизни этого человека. Обычно, плохое запоминается лучше, чем хорошее. На чем я остановилась? Ах да, Алан Эклз. Он неплохой человек, заботливый и все такое. Только я не был уверен в продолжительности их с мамой отношений. проигрывал бешенные деньги. Мама много плакала, когда он ушел. Но мне удалось убедить ее в том, что без него в нашей семье не случится конец света. Ведь мы есть друг у друга, а это самое главное. Я не пролила ни одной слезинки, когда папа оставил нас. Я не скучаю по нему. Мне не плохо без него. Иногда мне самой странно, с какой удивительной легкостью я смогла вычеркнуть из своей жизни этого человека. Обычно, плохое запоминается лучше, чем хорошее. На чем я остановилась? Ах да, Джеймс Роджерс. Он неплохой человек, заботливый и все такое. Только я не была уверена в продолжительности их с мамой отношений. Сейчас мы направлялись в Даллас, чтобы остаться там навсегда. У Алана большой дом, особняк, как говорила мама. Она уже бывала там, а я — ни разу.Я вообще с ней не разговаривал, так как был обижен. Она выдернула меня из города, в котором заключался смысл моей жизни. Там мои друзья, там школа, к которой я привык, люди, атмосфера, география и климат… черт! Все это так паршиво. Жить, жить, а потом бац, и уехать в совершенно незнакомый город к незнакомым людям. Я не разговаривал с ней даже сейчас, когда мы преодолели большую часть пути и подъезжали к Далласу. Я полулежал на задних сидениях, подставив лицо ветру, врывающемуся через опущенные стекла, и думал о том, каким образом буду перестраивать свою жизнь. С чего мне начать? Куда идти? С кем подружиться? В Индианаполисе все было просто. А что сейчас? Сейчас нас разделяют сотни километров. — Сделать погромче? — спросила мама, взглянув на меня через зеркальце. Я промолчал. — Миш? — она подумала, что я ее просто не услышал. Я закрыл глаза и медленно вздохнул. — Мне все равно, — сказал я. — Это же твоя любимая песня! — воскликнула мама. У меня было море любимых песен. Я махнул рукой, как бы соглашаясь. Мама широко улыбнулась и прибавила громкость. Звуки песни Led Zeppelin «I Can’t Quit You Baby» заполнили салон автомобиля, и я невольно расслабился. Потрясающе. — Малыш? — позвала меня мама. Я с неохотой разлепил глаза. — Ммм? — промычал я. — Ты помнишь свое обещание? — она кинула мне серьезный взгляд через зеркальце. Я тихо фыркнул и закатил глаза. — Я буду паинькой, мам. Не парься. Напряженная улыбка осветила ее лицо. — Я очень на это надеюсь. Я обещал ей, что буду вести себя хорошо, что не буду скандалов, хотя я имел на это полное право! Она оставляла Индианаполис с легкой душой, так как с этим городом у нее связаны не самые приятные воспоминания. Ей было легко покидать наш дом, где прошли их лучшие с отцом годы жизни, потому что потом родные стены несли боль. Мама так просто отрезала себя от прошлого, потому что оно стало для нее кошмаром. Она уезжала, испытывая счастье. Но не я. Мама забыла спросить у меня, хочу ли я переезжать в Даллас к незнакомому мужчине, у которого есть сын. О, я еще не сказал об этом? Алан тоже испытал всю горесть неудачного, хоть и долгого брака. Его жена погибла во время пожара. Алан остался один с тринадцатилетним мальчиком-подростком, у которого был тяжелый период. Сейчас, правда, этому мальчику уже двадцать лет. Я никогда не встречался с Дженсеном Эклзом, но мама сказала, что мы с ним чем-то похожи, а поэтому непременно подружимся. Мама больше не пыталась завести разговор и специально для меня включила станцию рок-музыки, хотя она ее терпеть не могла и прозвала сей жанр дикостью. Она не разбиралась в искусстве ровно так же, как и я не разбиралась в адвокатуре. Мама — первоклассный юрист. Я не хотел быть адвокатом, потому что это скука смертная. Особняк Алана Эклза находится в пригороде, поэтому там спокойно, не шумно, свежий воздух все такое. Конечно, это здорово, но… мне что, с деревьями общаться? Когда мы въехали в город, я немного оживился, и мама приободрилась, так как подумала, что пейзажи Далласа завоюют мое сердце, и я перестану противиться. Во-первых, я и не противился. Внешне, по крайней мере. Во-вторых, я просто прилип к окну и со скучающим видом наблюдал за мелькающими зданиями, становящимися выше по мере того, как мы углублялись в город. Здесь так красиво! — воскликнула мама. — Ага… — безучастно пробормотал я, мой взгляд перескакивал с одной неоновой вывески магазина на другую. — То же самое есть в Индианаполисе, если ты не заметила. — Да ладно, Миша. Разве тебе не интересно? — Нисколько. Возможно, мне было совсем чуть-чуть интересно. Целый час мы двигались по прямой дороге через весь город. Я уверен, мы провозились бы в несколько раз дольше, если бы ни GPS-навигатор. Но мы все же умудрились потеряться. Полчаса петляли по районам, и в итоге у нас закончился бензин, а потом столб дыма стал подниматься из-под капота, что свидетельствовало о поломке «Минивэна». Разве не чудесно? Наша машина заглохла прямо посреди дороги, вследствие чего образовалась огромная пробка. Хорошо, что водители, застывшие в своих автомобилях за нами, оказались не типичными козлами. Они помогли откатить «Минивэн» к обочине. — Замечательно, — проворчал я, закрываясь ладонью от палящего солнца. Я повернулся к ней и увидел, что она кому-то звонит. Наверно, своему будущему мужу. — Алло, Алан? О, я был прав. И мама вкратце объяснила ему ситуацию, в которой мы оказались. — И где твой Алан? — спросил я несколько угрюмо. — Он не приедет. У него появились какие-то срочные дела, — проговорила быстро мама. — Ох, ну конечно, дела, — съязвил я. Мама одарила меня недовольным взглядом. — А кто тогда за нами приедет? — вздохнул я. — Алан сказал, что послал за нами лучшую подругу Дженсена. Я зевнул так громко, что парочка прохожих обернулась в мою сторону. — Интересно, почему нас не согласился довести сам Дженсен? — поинтересовался я. Мама не ответила. Может быть потому, что он тоже не в восторге от нового брака своего отца? Хотя, на самом деле, причин того, что не он приедет, чтобы забрать нас с этой чертовой улицы, было много. Через пару минут рядом с нами резко затормозил ярко-синий «Додж Челленджер» с белыми полосками. Я присвистнул, глядя на тачку. Мне бы такую… Дверца «Доджа» распахнулась, и оттуда вышла высокая, девушка с темными вьющимися волосами, обрамляющими узкое лицо. Глаза скрывали солнцезащитные зеркальные очки. Я автоматически расправил плечи и втянул в живот. — Миссис Коллинз? — уточнила девушка, обращаясь к моей маме. — Да, это я, — кивнула она. Она подошла к нам и протянула руку маме. Та пожала ее. — Я Вики, подруга Дженса. — Да, да, спасибо, Вики. Можешь звать меня просто Линдси. А это мой сын Миша. Девушка перевела взгляд за спину мамы, на меня, и я помахал ему, вяло улыбнувшись. Интересно, у неё есть парень? — Привет, Миша, — сказала она, быстро пробежавшись глазами по моему телу. — Привет— ответил я. Вики заняла место водителя, повернула ключ зажигания, и тачка грозно взревела под нами. Мы тронулись с места. Для уюта девушка негромко включила музыку. Попса. Брр. Ненавижу попсу. — А почему Зак не смог приехать за нами? — мама повернула голову в сторону девушки. Я заметил, как Вики слегка покраснела и смутилась — О, эмм, он… у него дела, — пробормотала она. Я тихо фыркнул, но никто этого не услышал из-за музыки. Как же, дела у него… Ведь ясно, что Вики прикрывает друга. Хотя мне нет никакого дела до того, какая причина заставила Дженсена отказаться привести свою будущую мачеху и сводног брата в свой дом, который теперь и их дом тоже. Мама засомневалась над ответом Вики, но деликатно умолчала и лишь улыбнулась ему. Больше мы не разговаривали. Мы ехали так долго, что я начал засыпать. Но всю апатию как рукой сняло, когда машина резко остановилась. Я тут же распахнул глаза и моментально прилип к окну, чтобы посмотреть, где мы. У меня перехватило дыхание, когда я увидел великолепный двухэтажный дом… огромный светлый дом с колоннами, просторным балконом. К особняку вела широкая дорожка из камня, а по обе стороны раскинулись едва ли не целые поля ярко-зеленого газона. Просто ух-ты! — Приехали, — бодро сказала Вики и заглушила двигатель. Мама торжественно объявила: — Вот мы и дома! Я не разделял ее радости и, ответив молчанием, поплелся по дорожке к входным дверям. Зайдя в особняк, я сразу поплелся на второй этаж, в свою спальню.Спальня была выдержана в светлых тонах, как, похоже, и все в этом особняке. — А здесь неплохо, — подумал я. От Вики я узнал, что Дженсен тот еще засранец. И уж точно не джентльмен.Я понял, что на него нельзя надеяться. Неторопливо прогуливаясь по широкому коридору второго этажа, я услышал звуки, исходящие из гостиной. Внимание-внимание, вернулся Алан Эклз— мой новый папочка. Интересно, как бы он отреагировал, если бы я встретил его широкой улыбкой и крепкими объятиями? И как бы на это посмотрела мама? Уверен, у них бы отвисли челюсти. У всех. А потом бы меня ждал серьезный и долгий разговор с мамой на тему моего отвратительного поведения. Ухмыльнувшись своим мыслям, я спустился по лестнице и узрел для себя не самую приятную картину. Мама с радостным возгласом кинулась в объятия своего нынешнего и, как она говорила, последнего избранника, а затем они поцеловались. Страстно. Неистово. Такие поцелуи не должны видеть дети. Я непроизвольно застыл на предпоследней ступеньке, мой взгляд остановился на не совсем молодых голубках, и я просто был не в состоянии пошевелиться. Вау. Я должен отвернуться. Немедленно. — Я так скучала, — сказала мама Алану, крепко целуя его в щеку. Его руки опустились к ее пояснице, едва не касаясь по… ее пятой точки, и я, наконец, нашел в себе силы, чтобы отвернуться. О Господи. Мне будут сниться кошмары. Отстранившись, мама с необъяснимой бодростью взглянула на меня и взяла Алана за руку. — Миша, — произнесла она и кивнула на мужчину так, чтобы только я это увидел. Она намекнула мне приветствовать его. Как будто я сам это не знаю… Итак, самое время улыбнуться, как идиоту, и сделать вид, будто я безмерно счастлив оказаться здесь и присоединиться с мамой к небольшой семье Эклзов. Алан одарил меня искренней дружелюбной улыбкой, и они с мамой остановились напротив. Боже, помоги мне пережить этот цирк. Я миновал оставшиеся ступеньки и натянул на лицо фальшивую улыбку. — Здравствуйте, Алан, — сказал я. — Привет, Миша, — ответил мужчина, показав свои ровные отбеленные зубы. Интересно, сколько он платит своему дантисту, чтобы похвастаться такой белоснежной улыбкой? — Рад, что теперь мы будем видеться часто. Они с мамой рассмеялись так, словно он сказал какую-то шутку. Возможно, он и пошутил, только я все равно ничего не понял, однако засмеялся вместе с ними. И лишь один человек сумел распознать в моей, казалось бы, профессиональной маске трещину. Вики. Она стояла, прислонившись к стене, со скрещенными на груди руками и тихо усмехалась. Она поняла, что я играю. Мистер Эклз что-то говорил мне, но я не слушал его — лишь делал вид. Мама была сама не своя. Вся светилась и улыбалась. Клянусь, я никогда не видел ее такой счастливой. Как будто сбылась мечта всей ее жизни. Но… я бы не пожелал такого. Хотя, возможно, в ее возрасте и пережив ее судьбу, я бы изменил свое мнение. Но, к счастью, я — это я, и у меня своя жизнь, своя дорога, и только мне решать, куда сворачивать. Вики дала о себе знать только спустя несколько минут, когда я была готова умереть прямо на этом месте от скучнейшей болтовн Алана о том, как он рад, что мы с мамой, наконец, переехали в его дом, и что нас ждет счастливая долгая жизнь вместе. Интересно, он сам-то верил в то, что говорил? — Мистер Эклз, — Вики подошла к мужчине, и они пожали друг другу руки. Я заметил, как лицо маминого жениха немного вытянулось, и с лица медленно сползла улыбка. — Да, Вики, привет, — пробормотал мужчина. — Спасибо, что встретила их, — его мимолетный взгляд коснулся сначала мамы, затем меня, и вернулся к темноволосой девушке. — Всегда рада помочь, — кивнула Вики, опустив руку. Я заметил, как на лице Алана промелькнула неловкость. Связано ли это как-то с его сыном — Дженсеном? Определенно, так и есть. Одна неидеальная семья соединится с другой неидеальной семьей. Просто идеально. — Ладно, эмм, я пойду, — сказала Вики, направляясь к выходу. — Мне еще надо уладить кое-какие дела. Мистер Эклз посмотрел на нее так, словно понял, о каких именно делах идет речь. Странно. Но… это меня не касается. — Хорошо. Иди. Еще раз спасибо, — Алан поднял руку в прощальном жесте. Она кивнула ему и остановилась у самых дверей. — До свидания. Было приятно познакомиться. Я помахал ей рукой. С непосильным трудом пережив ужин в «семейном» кругу, я думал, как бы смыться в свою новую комнату. Лишь бы больше не видеть, как мама воркует с Аланом. Но решение проблемы само свалилось мне на голову. — Мы с Аланом собираемся в ресторан, — призналась мама, таща меня на второй этаж. О, теперь мне стало ясно, что имел в виду Алан, когда сказал ей идти готовиться. Мама должна была приготовиться к походу в ресторан. И зачем тогда было устраивать этот показушный ужин на кухне?! Идиотизм какой-то. — Прекрасно, — вздохнул я. — Если что, еда в холодильнике, — сказала мне мама. Похоже, она уже чувствовала себя здесь хозяйкой. — Окей, — кивнул я, переминаясь с ноги на ногу. Она и Алан выглядели так, словно собрались на прием к президенту. — Можешь посмотреть телевизор, или поплавать в бассейне, — предложил Алан. — В доме есть бильярд. Ты умеешь играть? — Немного, — ответил я. — Не волнуйся, дорогой. Скучать не придется, — мама ласково потрепала меня по руке. — Дорогая, мы уже опаздываем, — взглянув на дорогие наручные часы, сообщил Эклз. — Приятного вечера, Миша. — И вам, — сказал я. Они вышли за дверь, когда мама обернулась, чтобы проинформировать меня: — Малыш, можешь не ждать нас сегодня. Мы вернемся завтра. Я вскинул брови. О. ух-ты. Даже так? Я не желал думать о том, почему они будут отсутствовать всю ночь. — Ладно. Люблю тебя, — я кисло улыбнулся ей. Мама послала мне воздушный поцелуй. — И я тебя. Они сели в черную Импалу Алана и уехали. Я не скучал этим вечером. Разве что совсем чуть-чуть. Я несколько раз обошел весь дом и выяснил, что в нем гораздо больше комнат, чем я думал. Оказывается, в особняке существует подвал, переделанный под зону отдыха. Там есть плазма, несколько диванчиков, стол со стульями, барная стойка, холодильник, упоминаемый Аланом бильярд, парочка игровых аппаратов и дартс. Я немного поиграл в последнее и отправилась дальше исследовать дом. Я взял на себя наглость и зашёл в каждую комнату, которая была открыта. А открыты были все. Кроме одной. Она находилась на втором этаже в левом крыле коридора прямо напротив двери в мою комнату. Видимо, она кому-то принадлежит, и этот кто-то не хочет, чтобы такие любопытные люди, как я, совали туда свой нос. Отлично. Больно надо. Смотреть телик не было настроения, поэтому я отправился к себе. Перед сном я решил принять душ и привести в порядок свои мысли. Конечно же, процесс засыпания не обошелся без мыслей, разрывающих мою усталую голову. Я проснулся ночью оттого, что услышал шум с первого этажа — он был настолько громким, что добрался до моей комнаты. Первая мысль, которая посетила меня, была о том, что меня грабят. Точнее, не совсем меня…, но это было неважно. Испуганно соскочив с кровати, я на носочках вышел из комнаты и таким образом добрался до лестницы. Я не ощущал столь сильного необъятного страха, какой должен был присутствовать у меня. Может, это потому, что я не до конца проснулся и совершал действия в полубессознательном состоянии. Я выглянул из-за стены и увидел промелькнувшую темную фигуру. Твою мать. Что мне делать? Вызвать полицию? На моем телефоне, как ни странно, закончились деньги, А домашний телефон находился внизу. Мне нужно как-то оказаться там. Негромко сглотнув, я очень осторожно спустился по лестнице, постоянно оглядываясь. В гостиной никого не было. Теперь грохот послышался из кухни. Это дало мне возможность поискать телефон в гостиной. Но там его не оказалось, хотя я старался смотреть внимательно. Мне мешала темнота. Включить бы свет…, но я мог спугнуть грабителя и нарваться на него.Неужели в таком доме нет системы безопасности? Каким же идиотом надо быть, чтобы следовать за преступником на кухню, а я все еще был уверен, что он там, так как раздался звон падающих столовых приборов и протяжное вялое: «Ай!». Какой непредусмотрительный и неуклюжий вор. Его профессия требует бесшумности и ловкости. А по звукам он как будто специально все громил, ну, или у него отсутствовала всякая координация, и он натыкался на все подряд. Отличное зрение помогало более-менее ориентироваться в темноте и замечать на своем пути преграды. Подойдя к кухне, я заметил шатающуюся фигуру у холодильника. Сгорбившись, вор открыл дверцу и наклонился. Половиной тела он нырнул в холодильник. Что за черт? В доме, я уверен, есть драгоценности и деньги, а он решил ограбить холодильник? Может, проголодался? Бедняга. Собрав волю в кулаки и представив себя, поймавшего вора, я с крайней осторожностью прошел на кухню. Добрался до тумбы. Остановился. Фигура по-прежнему не выпрямлялась, опираясь на дверцу холодильника. Отлично. Я сделал еще несколько шагов и потянулся рукой за сковородой. Выбрал самую большую и тяжелую, снял ее и поудобнее сжал ручку. Обойдя кухонную стойку, на блестящей и гладкой поверхности которой играли тусклые блики лунного света, я остановился прямо за спиной у грабителя. Ну, вот. Осталось только хорошенько бахнуть его по голове, и я могу смело называть себя героем. Встав в более удобную для нанесения удара позу, я неуверенно приблизился к вору и замер, когда он зашевелился, — до этого же виснул на руке, которой опирался о дверцу холодильника. Он что, уснул? Боже. Какой странный грабитель. Да и выглядел он не так, как должен выглядеть вор. На нем были джинсы с низкой посадкой и простая клетчатая рубашка. По телосложению это был парень, а не мужчин. Пора поиграть в ниндзя. Я решительно замахнулся, чтобы, наконец, долбануть преступника, но неожиданно он разогнулся и, сильно пошатнувшись, не устоял на ногах. Парень грохнулся на пол, и я рефлекторно отпрыгнул назад. Его фигура скрылась внизу, во тьме, — там, куда не доставал лунный свет. — Что за… — раздалось его невнятное бормотание. — Твою мать… как больно… Он пьян? Мое сердце начало отплясывать яростный танец в тесной груди, в ушах стал бешено пульсировать подскочивший адреналин. Призрачный осадок сна как рукой сняло, когда я почувствовал, что кто-то коснулся моей щиколотки. Я резко взмахнул рукой, в которой держал сковороду, и с силой опустил ее вниз. Раздался приглушенный звук столкновения металла с чьей-то головой. — Ай! Черт! Черт! Ай! — заорал вор. Я попятился назад, когда рядом с собой, внизу, заметил движение. Стремительно попятившись назад, я наткнулся спиной на одну из кухонных тумб. Вор медленно и неуверенно поднялся с пола, опершись рукой о стойку. Второй он схватился за голову. — Какого хрена? — пробормотал парень. — Кто здесь? Он издевается! Прижав к груди сковороду, я стал осторожно двигаться в сторону выхода из кухни. — Я вызову полицию! — сказал я. Молчание. Я слышал его хриплое сбившееся дыхание. Он сделал неустойчивый шаг вперед и упал бы, если бы не схватился за стойку второй рукой. Вор наклонился вперед, и шлейф лунного света, пробирающегося сквозь окно, показал половину его лица. Это ничего мне не дало, кроме того, что я удостоверился, что это парень. Разве он не должен был надеть маску? Да как он еще за решеткой не оказался с таким отношением к своей работе? Или он только начинающий грабитель? Что ж, во всяком случае, мне повезло, потому что встреться я с настоящим профессиональном, — меня бы уже не было. — Какая к черту полиция? — выдавил парень исказившимся от боли голосом. Он схватился за голову и прижался лбом к стойке. — Почему ты ударил меня? Кто ты вообще такой, и что делаешь в моем доме? Упс? Немного расслабив руки, я опустил сковороду. — В твоем доме? — переспросил я. — Да, — простонал он. — Это мой дом. И это мне стоит вызвать полицию, потому что, черт подери, ты долбанул меня по голове! Что-то я совсем ничего не понимаю. Больше не желая испытывать судьбу, я подошел к выключателю, бросая на парня настороженные взгляды. Раздался щелчок, и в тот же миг в кухне зажегся свет. На мгновение я зажмурился, а потом, раскрыв глаза, увидел, что парень держится рукой за затылок, — видимо, туда пришелся удар. Высокий, светловолосый, молодой. На виде ему было не больше двадцати. Он не напоминал вора, уж точно. Они так не выглядят. — Кто ты? — спросил я. — Кто я? Это ты кто? — рыча, потребовал парень в ответ и поднял голову. На меня уставилась пара затуманенных зелёных глаз. Ух-ты. Признаться, на секунду я потерял дар речи. Но нелепая ситуация, в которой я оказался, заставила меня спуститься с небес на землю. — Я… Миша, — пробормотал я, сам не понимая, почему отвечаю на его вопрос. — Мы переехали сюда. Сегодня. К мистеру Эклзу. Знаешь его? На парня будто снизошло озарение. В глазах рассеялся туман, и они буквально впились в меня испытывающим взглядом. — Миша? — медленно повторил парень, выпрямляясь. — Миша Коллинз? Он знает меня? Откуда? — Да-а-а, — неопределенно протянул я. Парень неожиданно разразился горьким смехом. — Потрясающе, вы уже здесь, — проговорил он себе под нос, и я с трудом услышал его. — Отец даже не предупредил меня… Класс! Скоро он выставит мои вещи за порог, и я узнаю об этом самым последним. Отлично. Люблю своего папочку, — язвительно закончил парень. Воу. Воу. Стоп. Отца? Так это что, Дженсен? Дженсен Эклз? О боже, боже мой. Я ударил сына хозяина этого дома по голове! Господи! Вот дерьмо. Бессильно опустив руки вдоль своего тела, я открыл рот в изумлении. Эмоции атаковали меня, и я не знал, что сказать парню. — Я… прости… я… мне очень жаль, — бессвязно залепетал я. — Извини, я подумал, что ты вор, и… — Я? Вор? — ухмыльнулся Дженсен— Мальчик, ты фильмов насмотрелся? Решил поиграть в отважного защитника? — он убрал руку с затылка и, отдалив ее от лица, пытался сосредоточить рассеянный взор на ней. — Если бы я был вором, то не стал бы сейчас вести с тобой беседу... Черт, — прошипел он, скривив лицо. — Как больно! Мальчик?? Он назвал меня мальчиком? Вообще-то, мне восемнадцать… будет через месяц. Может, мне стоит ударить его еще раз? — А что я еще должен был подумать, когда услышал шум посреди ночи?! — стал оправдываться я. — Может, стоило спросить для начала, кто пришел, а не кидаться со сковородой, — раздраженно пробурчал Дженсен. — Да, спасибо. Непременно учту на будущее, — язвительно отозвался я. — И вообще, в доме есть система безопасности, и она сработала бы, если бы дверь взломали. А я открыл ее своим ключом, — он замолчал на секунду, посмотрев на меня раздраженно. — Своим, — громко и четко повторил он, словно я идиот и не понял, когда он сказал это в первый раз. Мне уже не нравился этот парень. Похоже, Вики была права. Дженсен — придурок. На кухне воцарилась тишина. Я метал на парня недовольные взгляды, а он, шатаясь, на заплетающихся ногах направился в мою сторону. Парень был чертовски пьян. Я стоял у плиты и, когда Дженсен остановился рядом, от него повеяло алкоголем. Брр! Какой отвратительный запах. Я сморщил нос и сделал шаг назад, но это не спасло, и тошнота сковало мое горло. Парень был выше меня на несколько дюймов, поэтому мне пришлось поднять подбородок, чтобы видеть его лицо. Изумрудные глаза неторопливо прошлись вдоль моего тела, изучая, и из них исчезло раздражение, — теперь там читалось любопытство, тонущее в искрах алкогольного опьянения — Значит, ты мой будущий сводный брат ? — спросил он, пытаясь сделать свой голос похожим на трезвый. Я не ответил. — Слушай, — вздохнув, сказал я, — я прощу прощения за то, что ударил тебя и… — Буду откровенен, — неожиданно перебил он, пропустив мои слова мимо ушей. — Я не рад, что ты и твоя мама оказались здесь. Я так же не в восторге оттого, что мой отец решился жениться на ней, поэтому не собираюсь прыгать перед ними на задних лапках, как радостная собачонка. Ясно? Я не обязан им угождать. Я никому ничем не обязан. Запомни. И тебе тоже ничего не должен, — его голос, приобретший внезапную холодность, заставил меня врасплох. — Поэтому если мне что-то не понравится, я скажу об этом прямо. Скажу все, что думаю, независимо оттого, будет это хорошо, или плохо. Я открыл рот, собираясь ответить, но Дженсен оборвал меня, с трудом подняв руку, как бы прося не перебивать и дослушать. — Но если ты захочешь пообщаться со мной, не как брат с братом, то, пожалуйста, я всегда к твоим услугам, — и на лице расплылась пошлая улыбка. А вот теперь у меня отвисла челюсть. Он что гей? — Ты в своем уме?! — сказал я. — Придурок! Пошел ты! — я вновь замахнулся на него сковородой. Парень дернулся назад, выставив руки перед собой, готовясь защищаться. Но я не ударил. — Иди к черту, извращенец! С этими словами я швырнул сковороду на тумбу и, метнув озлобленный взгляд на ухмыляющегося пьяного парня, поспешил удалиться из кухни. Немыслимо! Он предложил мне переспать с ним? Боже, каким же моральным придурком нужно быть, чтобы сделать это… Обуреваемый гневом, я поднялся по лестнице и вернулся в свою комнату. Громко хлопнув за собой дверью, я прыгнул в кровать и яростно укутался одеялом, перевернувшись набок и прижавшись щекой к прохладной подушке. Идиот. Кретин. Мерзавец. Так вот он какой — Дженсен Эклз. Пьяный, наглый, отвратительный и злой. Ну, ладно, злым его сделал я. Однако это не отменяет у него звания ублюдка. Я долго не могл уснуть, размышляя об этом несносном парне. Глава четвертая Утром я поплелся на кухню, чтобы приготовить себе завтрак. Здесь все было чужим, незнакомым и новым. Так странно. Я нерешительно застыл под аркой, рассматривая светлую кухню. Невольно в память врезались воспоминания ночной стычки с Дженсеном, которого я посчитал вором и ударил по голове сковородой. Ну, он сам виноват. Зачем так шуметь и греметь? Да и мне что оставалось делать, ведь я реально испугался, что в дом пробрался грабитель! Ах, наверно, мне стоило все-таки сидеть в своей комнате и дрожать от страха. А что, если бы вместо пьяного сына Алана здесь ночью действительно оказался вор?! Встряхнув головой, я прошёл вперед, к холодильнику. Открыл его, бегло осмотрел содержимое. Помимо остатков черничного пирога здесь мало что находилось. Мда. Я нашёл на нижней полке яйца и коробку с молоком. Ммм. Еще есть бекон! Супер. Не совсем здоровый, но чертовски вкусный завтрак обеспечен. Я взял ингредиенты для приготовления омлета в руки и перетащила их на кухонную стойку. Я обшарил все тумбы и нашёл миску, разбил в ней пару яиц, залила молоком, посолил и перемешал. Плита нагрелась. Я поставил на нее сковороду, которой вчера огрел Дженсена, и вылил будущий омлет. С грязной миской в руках я прошествовал к раковине, но по пути случайно задел локтем маленькую стеклянную баночку с солью, которую достал и оставил на стойке. Она упала, но, слава богу, ничего не рассыпалось. Я нагнулся, чтобы поднять соль. — Какой прелестный вид. Резко выпрямившись, я развернулся на сто восемьдесят градусов и увидел у стены Дженсена.Господи, как же он меня напугал… я громко выдохнул и закрыл глаза на секунду. — Черт, — тихо выругался я. Открыв глаза, я увидел, как губы парня растянулись в ленивой улыбке. Невольно мой взгляд коснулся его голого торса. Широкие плечи, гладкая смугловатая кожа, рельефные мускулы… Боже! Что я делаю? Мне же не нравятся парни?! Мне нужно срочно перестать на него пялиться. В свою очередь Дженсен разглядывал меня. На мне были шорты и синяя футболка с символом супермена, но взгляд сына мистера Эклза был таким… грязным и довольным, что я почувствовал себя голым. Абсолютно. Неловко переступив с ноги на ногу, я ощутил, как мои щеки залились краской. — Привет, красавчик, — наконец, когда зелёные глаза Дженсена остановились на моем лице, сказал он с хрипотцой, отчего его голос стал только сексуальнее. Да о чем я вообще думаю? Я постарался вложить в ответный взгляд всю свою злость. Вчера… точнее сегодня ночью он предложил мне переспать с ним. Идиот. — Эй, какой-то ты неразговорчивый, — бодрым тоном сообщил Дженсен. Я вопросительно изогнул бровь и увидел краем глаза дым со стороны плиты. Черт! Омлет! Я совсем про него забыл. Наплюнув на Дженсена, я кинулся к сковороде и переставил ее на другую плитку. Фух. Совсем немного подгорело. Есть можно. На минуту я забыл о том, что нахожусь на кухне не один. Я переложил омлет на тарелку и оставил сковороду в раковине. Затем выключил плиту и стал размахивать кухонным полотенцем по воздуху, чтобы рассеять легкое облако дыма. Эклз все это время наблюдал за мной. Точнее я не видел этого, но чувствовал, так как он не уходил. Я услышал, как парень приглушенно ухмыльнулся. Через несколько секунд чьи-то руки обвили мою талию. — Прости, если что-то этой ночью пошло не так, — прошептал мне на ухо Дженсен. — Я… немного выпил, эмм… — он нерешительно замолчал, словно обдумывал, или вспоминал что-то, — зайка? Что? Что, черт возьми, он несет? Я был настолько ошарашен происходящим, что утратил дар речи. Моя рука застыла в воздухе. Я не шевелился и не дышал. Меня накрыла волна яростных мурашек. Я чувствовал теплую мягкую кожу Дженсена, и это было так… волнительно и невероятно. Не знаю, даже объяснить не могу. Сумасшедшее количество мыслей ворвалось в голову, они спутались между собой в один огромный клубок, который сейчас мне распутать было не по силам. Дженсен кратко поцеловал меня в шею и резко отстранился. Тот участок кожи, которого коснулись его губы, обдуло огнем, и пламя растеклось по венам, достигнув самые отдаленные точки моего тела. Затем Эклз резко отстранился, и я пошатнулся. — Хотя, знаешь, это невозможно, — продолжил он. О чем он говорил? — Ну, я имею в виду, секс со мной, — последовал довольный смешок. — Никто такое не забывает. Поверь мне. Я уверен, что причиной твоего молчания является что-то другое. Тебе не могло не понравиться, — я слышал его тихие шаги за спиной и шорканье джинсовой ткани друг о друга. — Или тебе действительно не понравилось? — парень говорил это абсолютно не расстроенным голосом. — Что ж, тогда мне придется исправить это. Повторяюсь, этой ночью я был, мягко говоря, не трезв, поэтому… Из моей руки выскользнуло полотенце. Дженсен замолчал. — Э-э-э, ты в порядке? — непринужденно спросил он. — Прости, я забыл твое имя. Эмм, Майки? Последовал шумный выдох. — Ладно. Это неважно. Слушай, — Дженсен проскользнул за моей спиной, оставив после себя слабый ветерок, и встал передо мной спиной. Он оперся руками о кухонную тумбу и вытянул шею, словно пытался что-то высмотреть в окне. — Давай встретимся сегодня вечером… хотя, лучше завтра. Да. Завтра, — Эклз развернулся ко мне лицом и натянул ослепительную улыбку. — Обещаю, я не буду пить, и эту ночь ты не забудешь никогда. Договорились? Он подмигнул мне и прошествовал к холодильнику. Я все еще стоял с разинутым ртом и всеми силами пытался обрести самообладание, а так же вернуть себе способность говорить. Эклз открыл дверцу холодильника и немного наклонился вперед. Ничего не найдя, он с разочарованным выражением лица захлопнул ее и, уперев руки в бока, осмотрелся. Его взгляд остановился на тарелке с омлетом. Моим омлетом. — О, это ты мне приготовил? — обрадовался парень. — Я приятно удивлен. Спасибо, э-э-э… спасибо, в общем. И он направился, чтобы взять тарелку и съесть омлет. Если бы только шок не парализовал меня, я бы вмазал ему хорошенько. Что он себе позволяет?! Он что, не помнит меня и думает, что я его дружок? Афигеть можно! Что за кретин… Значит, он не помнит и того, что ночью я посчитал его вором и ударил по голове. Присев, я поднял с пола полотенце и накрутил его конец на кулак. Медленно развернувшись, я увидел, что Зак с тарелкой прошел к столу и плюхнулся на стул. С довольной миной он рукой стал уплетать омлет. — Ммм, вкусно, — похвалил он. — Но, знаешь, к сожалению, тебе пора уходить. Скоро вернется мой отец и… — его лицо помрачнело. — В общем, он вернется не один, а с моей новой семьей, — Дженсен скривился, словно был не в восторге от этой мысли. Ой. Я совсем забыл. Ночью он ясно дал понять, что против нашего с мамой пребывания в этом доме. — Почему ты молчишь? — поинтересовался Эклз. — Ты что… немой? — последнее слово он произнес шепотом. Его лицо вытянулось и стало удивленным, словно ему не требовался ответ, и он понял, что прав. — Кхм, я не мог переспать с немым… Мои брови вновь взлетели вверх. И тут я не выдержал. — То есть, будь я немым, это было бы для тебя слишком низко? — прошипел я. Дженсен подавился и стал громко кашлять. Вот так нежданчик для него. — Извини, — прохрипел он, пытаясь откашляться. — Я… Поздно. — И так, для справки, — я сделал к нему шаг, крепче сжав кулак, на которое было намотано полотенце. — Я и есть твоя новая семья. Я и моя мама. Мы приехали вчера. И я, черт подери, не твой дружок! И я не гей! — на последних словах я сорвался и закричал. Мне стало обидно, и плевать о моей осведомленности о том, что Дженсен был настолько пьян, что наше «знакомство» могло вылететь у него из головы. Нужно уметь видеть границы и следовать им. Искреннее недоумение отразилось в округлившихся глазах парня, пухлые губы разомкнулись в бесшумном: «Ооо». Но мгновение спустя красивое лицо исказилось в гримасе. — Не могл бы ты больше не кричать, — попросил он. — У меня раскалывается голова. Что? И это все? А где извинения за то, что он принял меня за своего парня? Где извинения за то, что он распускал руки? Ладно. Распускал руки — это громко сказано. Я громко выдохнул и микроскопически покачал головой. — Я так понимаю, омлет ты сделал не для меня, — пробормотал парень. — А ты догадлив, — пробурчал я. Дженсен ухмыльнулся и поднял руку, чтобы почесать затылок. Но когда он дотронулся до своих волос, торчащих во все стороны, то с его губ сорвалось тихое шипение. — Ау! Какого… — он отдернул руку, словно ошпарился, и стал удивленно пялиться на свою ладонь. Я виновато прикусил губу и опустил взгляд. — Это моя вина, — негромко сказал я. — В смысле? — не понял Эклз. — Ну-у, я ударил тебя. По голове. Сковородой. Глаза парня стали еще шире. — Ты? — судя по его голосу, он мне не поверил. Я скромно пожал плечами и тут же насупился. — Я принял тебя за вора, потому что ты пришел ночью и стал шуметь, — объяснил я и вздохнул. — Ты вообще ничего не помнишь? Дженсен покачал головой и вновь попытался дотронуться до своего затылка. — Вау, — ухмыльнулся он. — Меня чуть не убил в собственном доме мой новый сводный брат, — его глаза цвета лазурита поднялись к моему лицу и сверкнули. Губы расплылись в крошечной улыбке, но эта улыбка не была доброжелательной. Скорее, равнодушной. — Раз причиной моей адской головной боли являешься ты, то… дашь мне анальгин? У меня отвисла челюсть. То есть он хочет сказать, что хреново себя чувствует не из-за того, что вчера напился до такой степени, что еле волочил ногами, а из-за моего удара?! — Знаешь что, — прошипел я. — Возьми сам! На меня нахлынула обида, и я понятия не имел, почему этот парень вообще так повлиял на мое настроение и поведение. Мне вспомнились его слова о том, что он не в восторге оттого, что отныне я и мама часть его семьи. Что ж. Это взаимно. Бросив полотенце на стол к парню, я направился к выходу из кухни. — Эй! — позвал меня Дженсен. Я не хотел останавливаться, но мое тело среагировало быстрее, чем разум, поэтому я замерл. — Чего? — угрюмо бросил я через плечо. Я ожидал услышать извинение, хотя бы самое неискреннее, но вместо всего предполагаемого раздалось: — Ты ведь не будешь есть омлет? Я закатил глаза и нахмурился сильнее. — Нет. Приятно подавиться. Услышав приглушенный смешок, я скрылся в гостиной. Глава пятая У меня не было никакого желания выходить из своей комнаты, чтобы лишний раз не встретиться с противным Дженсеном Эклзом. Боже, я знаю его меньше дня, но меня уже выводит его улыбка, его голос… все в нем раздражает! Особенно то, как он разговаривает. А еще этот парень пьет до потери памяти. Какой кошмар. И с этим человеком мне предстоит жить в одном доме. Всю жизнь. Боже мой. Нет. Не всю жизнь. Я смотаюсь в колледж и перееду в общежитие. Идеально. А потом, когда закончу учебу, сниму квартиру, устроюсь на работу, и все будет прекрасно. За своими мыслями я потерялся во времени, и когда услышал звук открывающейся двери, то подскочил с кровати и уставился на настенные квадратные часы. Половина второго. Может быть, это Скорее, вернулась мама с Аланом. Отлично. В их компании мне будет куда веселее. Я увидела маму и Алана. Они, кокетливо смеясь и держась за руки, стояли у входных дверей. — Кхм, кхм, кхм, — я нарочито громко прочистил горло, привлекая к себе внимание «голубков». Услышав меня, они резко отпрянули друг от друга, и их щеки залил яркий румянец. Господи. Они выглядели, как школьники, которых застукали за непристойным делом. Мама, поправив слегка растрепанные волосы, рассеянно улыбнулась мне. — Привет, милый, — пролепетала она. — Привет, — ответил я, сдерживая улыбку. Мама выглядела ужасно нелепо. Про Алана я вообще молчу. Я неторопливо спустился по лестнице и неуверенно застыл у стены. — Как… провели время? — спросил я. — Чудесно, — отозвалась мама, переместив туманный взгляд на меня. Ее глаза сверкали, как никогда прежде. Она была влюблена. Безумно-безумно влюблена в Алана. Мама прошла вперед и остановилась рядом со мной. Ее горячие руки легли на мои плечи. — А ты как? Не скучал? Ооох. Я точно не скучал. Особенно ночью. — Нет. Не скучал, — я натянул на лицо фальшивую улыбку и удивился, потому что мама не заметила моей неискренности, хотя она всегда подмечала такие детали. Странно. Возможно, она просто ослеплена своей любовью к Алану. — Поиграл в дартс, посмотрел телик… В общем, круто провел время. Ага. Чуть не умерл со скуки. Мама мягко похлопала меня по плечам. — Я рада, — она бросила мимолетный взгляд на Алана, который незаметно подкрался к ней и встал слева. — Миша, Дженсен… не появлялся? — осторожно поинтересовался мистер Эклз. Наверно, было заметно, как изменилось мое лицо. Я даже почувствовал, что покраснел. От злости. — Да-а-а, он… приходил, — промямлил я, изо всех сил стараясь сохранить свой голос ровным. Конечно, он появлялся. Пришел ночью. Я подумал, что он вор, поэтому шибанул его по голове сковородой. Он сказал мне, что не желает видеть меня и мою маму в этом доме, а на следующее утро вообще принял за парня, с которым провел ночь… Конечно, ничего из этого я не произнес вслух. В глазах Алана мелькнула тревога. Он заметно напрягся. Похоже, понял, что что-то пошло не так, однако не стал спрашивать об этом. И я мысленно поблагодарил его. — Хорошо, — шумно выдохнул Алан и немного расслабился. — Ты не знаешь, сейчас он дома? Не знаю. И не хочу знать. Я пожал плечами. — Я пойду, проверю, дома ли Дженс, — проинформировал он. Мама погладила его по руке. — Хорошо, — ответила она мягко. — А я поговорю с Мишей. И они обменялись понимающими взглядами. Теперь нахмурился я. Я что-то упустил? О чем она должна со мной поговорить? Что задумала на этот раз? О боже. Мне даже дурно стало. Она села на диван и взглядом указала на место рядом с собой, как бы прося меня его занять. Я послушно опустил свое тело туда. — О чем ты должна поговорить со мной? — уточнил я. — Мне стоит начинать паниковать? Мама нервно рассмеялась. — Нет. Я вопросительно изогнул бровь. — В последний раз, когда ты говорила что хочешь поговорить со мной, дело закончилось переездом сюда, — пробормотал я, медленно сужая глаза. Мама не засмеялась и виновато прикусила нижнюю губу. — Мам, — сказал я. Я начинал волноваться. — Мы что, снова должны куда-то переехать? — Нет, — она лихорадочно замотала головой, и я выдохнул с облегчением. — Тогда, что случилось? Мама замялась. Я сдерживал раздражение глубоко внутри себя и сохранял на лице легкое напряжение. Все внутри меня бурлило от нетерпения услышать что-то «страшное» от мамы. Незнание пожирало изнутри. — Говори уже, — чуть ли не крикнул я. — Мы уезжаем, — быстро проговорила мама, впившись в меня своими огромными карими глазами. На мгновение я застыл. — Куда? — осторожно поинтересовался я. Так. Возможно, пока рано устраивать настоящую панику. Мама не шевелилась. Она вцепилась пальцами в колени и продолжала смотреть на меня. — На Гавайи, — сказала она. Мои брови медленно поползли вверх. — В смысле, не мы все, а только я и Алан. Это… это что-то вроде медового месяца. Тишина. Я несколько минут пытался переварить ее слова. Вау. Значит, медовый месяц. Разве он не должен быть после свадьбы, а не перед ней? Черт! Даже неизвестна точная дата «торжества»! По крайней мере, мне никуда не придется переезжать. Второго раза я бы точно не пережил. — Ух-ты, — выдохнул я, когда вновь смог говорить. Мама придвинулась ближе ко мне, и ее резко похолодевшая ладонь накрыла мою руку. Я вздрогнул. — Ну? — спросила она. — Что ты думаешь об этом? Я бы сказал, что думаю, но мне будет невероятно стыдно, если я произнесу это вслух.