Рождественские истории

— Может потанцуем? — услышал Грейвс грубый женский голос у самого уха и замер на секунду от узнавания. Медленно развернувшись, он встретился буквально нос к носу со склонившейся к нему мисс Батильдой Маус из бухгалтерии. Она отличалась выдающимися формами в силу её крупной комплекции и, как она утверждала, из-за широких костей. — Простите, но я ещё недостаточно пьян, — ответил Грейвс и быстро добавил, стараясь, чтобы улыбка была непринужденной, — то есть я хотел сказать, я не танцую сегодня. В другой раз, мисс Маус. — Хм… в другой раз, так в другой раз, красавчик, — улыбнулась Батильда и, послав Персивалю воздушный поцелуй, отвернулась. Грейвс облегчённо выдохнул и вдруг услышал звонкое хихиканье за спиной. — Голдштейн, что смешного? — развернувшись, спросил Грейвс, рассматривая замершую с бокалом Тину. — О, это все веселящая вода, мистер Грейвс, — она помахала бокалом. — Может вам уже достаточно? — спросил Грейвс, чуть приподняв брови, — а то уже смеетесь над начальством. — Но это было очень забавно, — ответила Тина, еле сдерживая смех, — вы знали, что мисс Маус в вас влюблена? — Голдштейн, прекратите собирать сплетни, это недостойно аврора, — грозно взглянул на Тину Персиваль. — А вы очень грубы с ней, мистер Грейвс, — продолжила Тина, — сегодня же праздник, могли бы и потанцевать. — Мне мои ребра и ступни дороже, — поджал губы Грейвс, — и вообще я не танцую. — Даже со мной? — очаровательно улыбнулась Тина, делая шаг навстречу Персивалю. — А если нас увидит Батильда? — спросил Грейвс, глядя на блестящие губы Тины, подошедшей к нему вплотную. — Не думала, что главный аврор боится бухгалтера, — разочарованно произнесла Тина, не сводя глаз с лица Грейвса. — Я никого не боюсь, Голдштейн, но может мы потанцуем вон на том балконе за чёрной портьерой?