Шаг за шагом.

      К концу подходила первая четверть. Надо же. Время действительно беспощадно по отношению ко всем. Не успеешь оглянуться, как вся твоя, возможно, бесполезная жизнь закончится, и твоя грешная душа встанет пред Страшнейшим Судом, и… Надо же, а вроде бы я и не верила в Бога… Конечно же конец четверти, множество контрольных и проверочных работ… Да, к сожалению, они никаким образом не обошли и наш урок истории. Ладно ещё обществознание — там не так сильно драли, но вот на истории мы словно играли в кошки-мышки. И играли мы только по её правилам.       После последней (как я надеялась) контрольной работы, Агнесса Владимировна расхаживала по классу, объясняя тему сегодняшнего урока. Её тонкие и длинные пальцы быстро перелистывали страницы, а её серьёзный взгляд, который она временами переводила на учеников, пытался хотя бы в одном из них уловить пусть и малюсенький, но огонёк интереса и неравнодушия к предмету. И вот взгляд упал на меня. Приводя различные факты, Агнесса иногда, стараясь как можно незаметней, вопросительно покачивала мне головой, будто бы искала во мне какую-то поддержку. Хоть она и пыталась всегда быть равнодушной, хладнокровной, но мне всегда удавалось уловить что-то в её красивых, лазурных глазах. Или это я уже совсем с ума сошла.?       — Святослава Игоревича называли Александром Македонским Восточной Европы. И не просто так: он был прославленным полководцем. Внутренней политикой он практически не занимался, зато во внешней добился множества успехов, — как вдруг, после слов учителя прозвенел звонок, — На сегодня, пожалуй, хватит. Домашнее задание у Вас имеется, так что до следующего занятия. А Вас, Вишневская, попрошу остаться.        И снова моё сердце ушло в пятки. Пока все мои одноклассники собирались, я начала перебирать все свои поступки за прошедшее время. Начиная с нецензурных выражений вплоть до возможных неудачных пересечений с ней в других различных общественных местах помимо школы. Когда же все покинули нас и мы остались с Агнессой наедине, я с опаской глянула на неё, ожидая уже привычных колких фраз.       — Ну что же ты как не родная? Присаживайся.       Я остолбенела. За всё это время Агнесса Владимировна впервые обратилась ко мне просто на «ты». Да, для кого-то это малейший пустяк, но не в этом случае и не с этим учителем. Но всё же когда мой шок отошёл на второй план, я покорно села за парту около её рабочего стола, нервно взглотнув. Меня ожидал явно не лёгкий разговор.       — Меня напрягают твои оценки по истории, — закусив нижнюю губу, начала Агнесса, просматривая колонку с оценками, — Ты, бесспорно, человек старательный, и я вижу в тебе интерес к моему предмету, что несказанно меня радует, но твои оценки надо выправлять…       — У меня ещё есть возможность что-то сделать и исправить?       — Возможность есть всегда, Лиза. Главное — желание. Ты думаешь, я просто так тебя сейчас оставила? Если бы мне было всё равно на тебя и твои оценки — не сказала бы тебе ни слова, и узнала бы ты только при получении дневника.       — Хорошо, Агнесса Владимировна, что мне требуется принести или пересдать? — поинтересовалась я.       — Предлагаю тебе немного другой вариант, — также хладнокровно, как впрочем и всегда говорила учительница, — Я не думаю, что ты горишь особым желанием задерживаться на дополнительные занятия, как и я, собственно. Я вижу, что ты человек ответственный, так что предлагаю тебе что-то наподобие репетиторства. Только бесплатно. Будешь приходить, предположим, на выходных, и мы с тобой будем работать над темами, где у тебя возникли затруднения. Согласна? Тогда вот тебе мой адрес и номер телефона. Вечером спишемся и согласуем точную дату и время. При усердной работе, может, со своей тройки на пять выйдешь.       Вздохнув с неким облегчением, я слабо улыбнулась учительница. Я не знала, чему больше радоваться: доброте Агнессы или возможности не запороть четверть окончательно. В любом случае, я поблагодарила учительницу и поспешила удалиться из класса. Как бы наши отношения с ней не становились лучше, оставаться с ней я больше не могла. Её серьёзный взгляд, красные губы, периодически искривляющиеся в насмешливой улыбке… Всё это заставляет мои мурашки пробежаться в очередной раз по телу. Перед ней я чувствовала себя жалким крестьянином перед своим боярином во времена крепостного права. Абсолютно бесправным и таким же беззащитным.

***

      Агнесса Романова хочет добавить Вас в друзья       Елизавета Вишневская добавила Агнессу Романову в друзья       20:49       Добрый вечер, Лиза! Завтра не желаешь придти ко мне на занятие в 14:30? Или у тебя на субботу есть какие-то планы?       20:50       Добрый-добрый, Агнесса Владимировна. Завтра я свободна.       20:55       Excellent. Тогда завтра в 14:30, с собой возьми только тетрадь толстую, остальное у меня имеется. Улицу ты знаешь, подъезд четвёртый, квартира 45.       Агнесса Романова прислала Вам фото

***

      Поднялась я довольно поздновато. 11:49. Протерев глаза от не до конца ушедшего сна, я прислушалась. Не было слышно ни детского, заливистого смеха младшей сестры, ни болтовни мамы по телефону… Я удивилась, но не посчитала это чем-то катастрофичным. Быть может, Машу снова отвезли на очередной конкурс красоты, ну, или может на танцы? В конце концов, еда есть, а если и нет, то я в состоянии сварганить себе что-то сама. Не маленькая девочка. Умывшись, я уселась за свой туалетный столик и, достав косметичку, принялась приводить себя в порядок. Косметика стала одним из важнейших атрибутов в моей жизни за последнее время. К сожалению, а может, и к счастью, именно тональные кремы, консилеры и пудры помогали мне прежде всего выглядеть как человек, а не инопланетянин, скрывая мои мешки под глазами и акне. Борясь со всем этим дерьмом на протяжении многих лет, я совершенно потеряла надежду и начала просто замазывать это. Особого выбора не было и вряд ли будет в ближайшее время.

***

      — А вот и ты, — улыбнулась Агнесса Владимировна, — Проходи, раздевайся, готовься. Я пока сделаю чай.       Меня немного насторожила доброта Агнессы. Никогда прежде я не замечала этого. Выдавив из себя кривую улыбку, я прошла в дом. Жила учительница ни богато, ни бедно. Обычная среднестатистическая квартира. Переодеваясь, я увидела небольшое чёрное пятно в конце коридора, которое пристально наблюдало за мной. Смотрело будто бы в душу.       — Ты чего так смотришь туда? — спросила неожиданно появившаяся с серебряным подносом Агнесса Владимировна, — Ах, так это Герцог тебя так напугал?       — Кто?..       — Герцог, — после этих слов «чёрное пятно», как мне показалось, понявшее наш разговор, сдвинулось с места, превратившись в обычного кота. Чёрная шерсть, словно атлас. При свете люстры шёрстка очень сильно, заманчиво и красиво переливалась, а пара изумрудных, глубоких и задумчивых глаз с неким недоверием смотрели на меня. Вильнув хвостом, кот прошёл в гостиную, переодически вытягивая во время пути задние лапки. Забавно.       — Ну что, Елизавета, вперёд. Навстречу знаниям.       Вот иногда эти фразочки преподавателя выводили меня из себя, но, лишь тяжело вздохнув, я последовала за учительницей. После того, как я вошла в просторную комнату, мой взгляд первым делом упал на большой, сделанный из тёмного дерева, письменный стол, где покоились огромные стопки тетрадей и листиков. Рядом с ними стояла красивая и ценная ваза с довольно необычным, но интересным дизайном, откуда высовывались пышные, бордовые бутоны цветов. Далее я приметила в другом конце комнаты небольшой кожаный диванчик и рядом стоящий кофейный столик, на котором находились различные журналы с глянцевыми обложками и книги. По Агнессе Владимировне было вполне заметно, что она всегда старалась соответствовать тенденциям в мире моды и следила за собой. Стены гостиной были украшены различными картинами в стиле абстракционизм. Мда.       — Ну? Присаживайся. Или ты моего приглашения ждёшь?       А вот и её недовольство. Уже подумала, что действительно что-то не то. Я пододвинула пуфик к письменному столу и села.       — Так, — задумчиво начала учительница, оглядывая рабочее пространство, — Вроде бы всё готово и мы можем начинать. Что тебе непонятно и требует моего вмешательства?       Перелистнув несколько страниц назад, я словно маленькая и застенчивая девочка ткнула пальцем на тему параграфа, который мы разбирали совсем недавно с классом. Окинув меня холодным взглядом, а затем и сам учебник, Агнесса сама себе кивнула и начала снова объяснять тему. Устроившись поудобнее, я взяла в ладони кружку с горячим зелёным чаем и старалась как можно внимательнее вслушиваться в слова своего теперь уже и репетитора. Безусловно, когда люди остаются один на один, то информация усваивается намного быстрее и лучше. Наш случай не был исключением. Под конец нашего занятия мне досталось множество дат, которые я без перерыва записывала в свою специально подготовленную тетрадь. Да, это как бы история, но такого объёма я никак не ожидала сегодня…       — Все даты и определения к следующему нашему занятию должны быть выучены, устрою самостоятельную. Я тебя предупредила, — оповестила меня Агнесса Владимировна, ухмыльнувшись. Меня кинуло в дрожь.       Встав из-за стола, я собрала все мои вещи и решительным, быстрым шагом двинулась обратно в коридор. Учительница двигаясь легко и быстро, словно паря в воздухе следовала за мной. В очередной раз я вошла в теперь уже привычную мне прихожую и, кинув сумку на пол, полезла за своим пальто. Так как я не доставала до крючка, то мне пришлось подняться на носочки. Это выглядело немного странно и смешно одновременно. Для моих-то 16-ти лет. Это была КРАЙНЕ неловкая ситуация. Когда у меня всё-таки получилось сделать задуманное, я вернулась в прежнее положение и накинув верхнюю одежду — взялась за сапоги.       — А застегнуться не желаем? Как никак осень. Да ещё и холодная.       Я решила не спорить с Агнессой Владимировной. Зная её характер, таким образом я сделаю хуже только себе.       — Сейчас, — ответила я.       Я, быть может, и хотела, а вот моё пальто не оценило наши планы и вовсе было не согласно. То сначала молния просто заела на несколько секунд, а когда я продолжила застёгивать дальше туда же и угодили мои… волосы. Ну да, бля, конечно! Провозившись с этой молнией «сплошных неудач», я ничего такого и не добилась, кроме того, что принесла себе не слабую боль и чуть не лишилась локона волос. Знала же, что надо остричь эти волосы… В то время, Агнесса Владимировна, явно уставшая наблюдать сию картину, резко схватила меня за плечи.       — Встань ровно. И не рыпайся, — приказала мне учительница.       «Больно хотелось», — подумала я, опустив взгляд.       Агнесса подхватила собачку и аккуратно, дабы не причинить лишнюю боль, опустила её вниз, а затем, ловко достав пряди, застегнула молнию пальто.       — Спасибо Вам. За всё спасибо — и за занятие, и за то, что помогли мне сейчас, — откашлявшись, сказала я и, подхватив сумку, поспешила выйти из квартиры.       Домой я шла в приподнятом настроении, улыбаясь всем окружающим, слыша сзади не совсем приятные вещи о себе. Хотя… пусть думают обо мне всё, что хотят! Я — это я!