Шаг за шагом.

      Мои прекрасные сны были разрушены ненавистным мне будильником. Блять. Эта навязчивая мелодия уже успела за столь короткий срок мне надоесть. Было дикое желание швырнуть этот телефон об стенку и лечь спать дальше. И плевать на удивлённые лица родителей.       — Проснись и по-о-ой! — пропела Маша, вбежав в мою комнату и распахнув мои любимые бирюзовые шторы, — Пора в школу, сестрёнка! Солнечные лучи ослепили меня. И реакция не заставила себя ждать. Шипя, я принялась потирать свои глаза, а младшая, заметив это, залилась громким смехом. А вот теперь хотелось взять эту маленькую гадину за шкирку и выбросить из моей комнаты. Это же насколько надо меня так не любить, чтобы так врываться. Ох, Машенька, не волнуйся, я потерплю. А когда ты будешь в старших классах, когда ты, не дай Боже, приобретёшь такие же мешки под глазами от недосыпа, как у меня от огромного количества домашнего задания, я посмотрю, как тебе будет весело так просыпаться… Не волнуйся, я подожду.       — Лиза, ты проснулась? — донёсся такой нежный и одновременно обеспокоенный голос с кухни. Мама.       Что-то буркнув себе под нос, я встала с кровати и направилась в сторону ванной комнаты. А Мария, судя по всему, не собиралась отставать. Она кружилась вокруг меня, смеялась. Издевается, дрянь такая.       — Маша, а ты знаешь, что смех без причины — признак дурачины? — спросила я, выплюнув остатки зубной пасты.       По физиономии младшей сестры я поняла, что она была обижена на сказанные мною слова. Постояв минуты две, она выдала гениальнейшую фразу:       — Раз я дура, тогда ты угрюмая какашка!       — Один-один.       Та тут же вновь засмеялась, а я выдохнула с облегчением. Не хотелось устраивать разборки из-за такой ситуации. У нас с матерью хорошие, тёплые и доверительные отношения. Не хочется их портить из-за такой хрени. Тем более, потерпеть ради неё этого монстра было вполне реально.       — Ну, девочки мои, — тут неожиданно в ванную вошла мама и заключила нас с сестрёнкой в крепкие объятия, — Кушать идём?       Радости младшей не было предела. А я же, как, впрочем, и всегда, сделала лишь лёгкую улыбку. Я всегда восхищалась своей матерью. Такая сильная женщина. Несмотря на вечные походы отца в море, растит двух дочерей. Не гуляет, не тратит время на себя, а занимается лишь домом и воспитанием детей. Да, я знаю, что совершенно любая нормальная мать так делает, но, как и любой маленький ребёнок, я не перестаю твердить, что моя - самая лучшая.       В скором времени мы уже сидели в кухне и ели горячий завтрак. А мама же сидела за столом и не могла наглядеться на нас…       — Неужели ты нормально завтракаешь, Лиза… — не веря своим глазам произнесла она.       Блять, ну вот началось… Терпеть не могу такое. Ну ошибся человек, всё, что ли, расстрелять его надо? Да, я похожа на, как она выражается, палку. Да, я выгляжу как больной человек. Знаю это. Я сама пытаюсь с этим бороться. Не надо думать, будто я специально треплю тебе нервы своими диетами.       - Мам, мы же уже говорили на эту тему…       — Всё, всё! — мама замахала руками, — Закрыли тему, только успокойся.       Ну, вообще-то, это начала ты. Уж прости меня, мама, но это правда. Я понимаю, что ты переживаешь, но и я ведь уже не маленькая девочка. Это моё тело. Не твоё, не Маши. Только моё. И какое бы ни было моё пристрастие к идеальной фигуре, я не позволю перейти себе грань.       — Лиза, ты не опаздываешь хоть?       Я посмотрела на кухонные часы. Тридцать минут восьмого.       — Не опаздываю, у меня ещё есть время на то, чтобы переодеться, — сухо ответила я, — Спасибо за завтрак.       Я удалилась, оставив маму с сестрой наедине. Зайдя в комнату, я принялась копаться в шкафу в поисках одежды на предстоящие будни. Сегодня уже не первое сентября, так что прикид можно и сменить. Хм, дресс-код - вещь, конечно, ужасная, но, так и быть, постараюсь ему соответствовать. Думаю, эти чёрные джинсы и пуловер подойдут. Быстренько переодевшись, я схватила свой любимый рюкзак и поспешила к выходу. Не хотелось сейчас с кем-либо пересекаться, но, мать посчитала иначе.       — Уже готова? — спросила мама, — Удачи тебе, Лиза! Позвони после уроков.       Она вновь потрепала меня по волосам и заботливо поцеловала в щёку. А я снова почувствовала себя маленькой девочкой… Надев сапоги и накинув лёгкую куртку, я выбежала из квартиры, предварительно пожелав всем хорошего дня.

***

      — История последним… Блять, — тихо шептала я Насте, которая записывала формулы и одновременно старалась слушать меня.       В классе мы с Анастасией были хорошистками, хотя наверно, по нашему поведению в это верится с трудом. Мы, конечно, пытались контролировать его, сдерживая свой тюлений смех на уроках, маты и тому подобное, но иногда это не получалось. Как собственно и у многих.       — Ну, конечно сколько людей, столько и мнений, но что-то мне страшно, — начала подруга, — Типа, я представляю себе старую, толстую, злую тётку с «гламурной» фиолетовой шевелюрой.       Внезапный и оглушительный удар указки заставил нас содрогнуться.       — Вишневская и Смирнова, я вижу, вы что-то бурно обсуждаете! Может, поделитесь с нами? Уверена, нам будет не менее интересно!       Мы, словно провинившиеся собаки опустили голову. Нет, нам не было стыдно, на самом-то деле. Просто же хоть как-то нужно угомонить Розу Павловну. Увидев, что мы «сожалеем» о содеянном, та оглядела нас ещё раз с прищуром и продолжила дальше объяснять тему. Мы же решили, что оставим наши обсуждения для следующего и более удобного урока — географии.       — Так всё же, почему ты считаешь, что будет какая-нибудь супер-сука? — поинтересовалась я, оглядывая наш кабинет. Он, в принципе, ничем не изменился, только если прибавилось количество настенных горшков с цветами и повесили физическую карту.       Все ученики просто обожали урок географии. Наша старенькая Алла Георгиевна могла переодически вырубаться на уроках под предлогом «пока они пишут, прикрою глаза на 5 минут». И никто не упускал такого шанса, как побездельничать, поиграть в телефоны или списать домашку по той же самой физике или химии.       — Ну, лол, не знаю. Типа, что-то подсказывает, — Настя лишь пожала плечами.       «Что же, посмотрим, кто это будет», — пронеслось у меня в голове.       Уроки тянулись по закону подлости долго. Звонок на урок — урок — звонок на перемену — звонок на урок — урок — звонок на перемену, и так далее… И вот наконец тот самый долгожданный урок! Собрав все учебники, я чуть ли не первая выбежала из класса, что даже Настя еле поспевала за мной. Я распахнула дверь и!... Никого нет? Я была немного расстроена, но всё же вошла внутрь. Терпеть не могу, когда меня заставляют ждать. Я начинаю капризничать, ворчать, словно маленький, мать его, ребёнок.       — Ну что, зря только бежали, бля?       Я с недовольным лицом принялась доставать содержимое рюкзака. Ещё девять минут перемены. Все парни с диким визгом носились по кабинету, швыряя пеналы. А я сидела. И даже разговорчивая Настя, которая не может прожить без разговора и двух минут, отошла в сторонку, оставив меня одну со своими мыслями. Я была ей за это признательно благодарна, если честно. Но я также не понимала, что происходит со мной. Типа, я же никогда не переживала так из-за такой херни. Ну, учитель. Ну и что? От мыслей меня оторвал звонок. Надо же. Я ещё никогда не была рада звонку на урок. Все разошлись по своим местам. Было видно, что одноклассники напряжены. Ну, как и я в общем-то. Внезапный хлопок дверью, а затем стук каблуков. Она.       — Здравствуйте, класс, — учительница прошла к своему рабочему столу, — Рада вас всех видеть, садитесь пожалуйста.       Это была молодая, высокая и худая женщина. Её короткие рыжие волосы были неаккуратно собраны в смешной хвостик, а большие голубые глаза осматривали класс поверх очков. Дождавшись полной тишины, та продолжила:       — Меня зовут Романова Агнесса Владимировна. И теперь я Ваш новый учитель истории и обществознания, — после этих слов, учительница открыла журнал, — Предлагаю пройтись по списку. Акимов?       Когда очередь дошла до моей фамилии, Агнесса окинула меня неприятным взглядом, а затем продолжила. Сказать, что я была в шоке, это ничего не сказать. Что я ей такого сделала? Ладно, может, у неё просто плохое настроение? Ладно, ведь первое мнение о человеке может быть ошибочным? Я постаралась забыть это. Закончив со списком, Агнесса Владимировна поднялась со стула и взяв учебник в руки вышла к доске, объясняя тему сегодняшнего урока. Боже, она рассказывает так интересно, выговаривая отчётливо каждую букву… Думаю, из неё вышел бы отличный диктор.       — Последняя парта, что у вас там случилось? — обернувшись спросила учительница.       Весь класс замер. И только дебилы Иванов и Воронов с последней парты заржали громче прежнего. Лишь громкий удар руки по доске заставил их закрыть свои пасти.       — Молодые люди, — начала она, — Мне плевать, какие у вас тут порядки были до моего прихода, ибо сейчас на посте учителя — я. Если вы будете дальше вести свои разговоры, то полетите отсюда пулей. И я вам это гарантирую. Дневники ко мне на стол.       Не знаю, что чувствовали эти двое, а я лично страх. Ругают их, а страшно мне. Когда эти умники всё же соизволили поднять свои задницы и принести дневники, Агнесса Владимировна вернулась к теме, и я выдохнула с неким облегчением. Было ужасно страшно… Я сидела весь урок ни разу даже не пискнув. Во-первых, это действительно было очень рискованно, ибо у нас уже есть наглядный пример, и во-вторых… это было очень интересно! Обычно, такой предмет, как история, никогда не вызывал у меня столь бурных эмоций, а с ней, даже самые, вроде бы, неинтересные биографии моментально приобретали новые, яркие цвета. Я сама и не заметила, как прозвенел звонок… Мда.       — Ну, если вам задание ясно, то тогда вы свободны. До следующего урока. А ты, Вишневская, останься.       И тут моё сердце упало в пятки. Когда все покинули кабинет, та уселась за свой стол.       — Вас, Лиза, я так понимаю, не учили тому, что толкать учителей это не есть хорошо? — усмехнувшись, Агнесса Владимировна демонстративно закинула ногу на ногу и уставилась на меня.       Вот же блять! Так вот кого я сбила вчера!       — Извините, Агнесса Владимировна, я не хотела, — опустив голову произнесла я, — Мне правда очень жаль, что так получилось.       А вот сейчас я действительно сожалела о содеянном. Но в ответ на мои слова я услышала лёгкий смешок.       — Хорошо, прощаю. И да, мальчикам дневники передай, будь так любезна, — та кивнула в сторону забытых дневников.       Я быстро схватила забытые мальчиками вещи и поспешила удалиться из класса. Находиться с этой женщиной было опасно и стрёмно. Но что-то меня в ней привлекало. Её харизма? Внешность, ум? Я пока с этим ещё не определилась.       — Воронов, Иванов, дневники-то забыли! — крикнула я им.       Те, поблагодарив меня, ушли, а я принялась за поиски Насти. Свалила, блять, что ли? Вот же пидор…

***

      Весь вечер я просидела с уроками… Боже, с одной стороны, конечно, круто, что у нас уроки истории и обществознания будут проводиться чаще, но количество домашнего меня убивает… Когда же я закончила разгребать всё это дерьмо — легла спать. Усталости было немерено.