В воспоминаниях софит мы умираем вместе

Ходить по улицам города, да еще и на людные мероприятия, парню явно не нравилось. Он вообще старался не выходить из своего чулана, обычно заключая все сделки именно там, но сейчас, не он устанавливает правила, поэтому ради давней работенки, ему и пришлось прийти в это чудаковатое место под названием «цирк». И все бы ничего вот только люди… Он еле сдерживал себя, чтобы не высказать им все то что сразу наплывало на ум или ударить ненароком обвинив при этом невинного. —  Противные, мерзкие существа. Зачем они вообще так наплодились… — бубнил про себя ворчливый юноша не заметив, как перед ним возникла маленькая девочка, столкновение с которой было неизбежно. Ребенок, не устояв, тут же упал на землю. — Фрейз, вы даже не поможете мне? — А? — неким отвращение взглянул на нее, — с какой стати мне это делать? Ни какого уважения к старшим! Называешь меня по имени? Вас тут оборвышей совсем манерам не учат. Девочка вздохнула, и покачав головой, встала отряхивая одежду от песка и пыли. — Мда… Все как и говорят о вас люди. — Люди? Эти что ли? — Фрейз провел взглядом по веселившимся людям, а после вернулся к девочке, — и что же они говорят? Бла-бла бла и ничего больше. Только сплетни да слухи не более.Такие как ты, как раз и распускают, под ноги падаю в надежде на что-то… мерзко. — Хэй! Это грубо! Знаете, меня послали чтобы помочь вам, но видать вам помошь такого людишки не нужна. А ведь я и дорогу другую знаю… — протягивая, произносила девочка, — там и людей нет… Пока-пока злобный Дяденька. Этот ребенок словно знал, о чем нужно сказать что бы подстегнуть этого человека. Усмехнувшись, она сделала вид, что вот-вот и скроется из-под его губительного взора. — Эй! — Фрейз схватил ее за плече, повернув к себе, — раз послали, то выполняй свою работу должным образом, не просто же так вызвалась, поди поощрят, заплатят за сопровождение такого важно гостя. — Вообще, мне не платят. Я здесь от того, что сама захотела. Но так уж и быть, я проведу вас по дороге если вы конечно возьмете меня за руку. Иначе ни как. На лице девочки засияла радостная улыбка, словно она преодолела что-то с невероятным трудом. Хотя так и было на самом деле. Фрейз, этот парень, он был чуть ли не самым чудаковатым в этом городке. Он был молод, но в душе — старик, проживший несколько столетий. Не многие знали как к нему подойти, как сдружиться, но даже за пределами этих земель люди знали, что он мастер своего дела, но для ребенка имеет ли это значение. Ее веселило и его грубости, и так как исказилась при просьбе лицо. — Даже от лимона так не морщатся. — Хватит лыбится, — произнес парень и, ноткой отвращения на переключенном лице, взял ее за пальчик, но та ловким движением крепко взяла его за руку, так что он не смог при всем желании отцепиться, и потянула вперед. — Сильно… — чуть слышно произнес парень. — Чего? — Ничего! Веди давай! Дорога, о которой шла речь была немного мрачной, имела истошный запах непонятного происхождения сопровождавший их на всем пути. Двери — лестниц -двери и так по кругу, словно она сама не знала куда идет, но было это далеко не так. Дорога для труппы. Дорога к сцене, стены которой хранили сотни тайн артистов, и даже парочку секретов этого ворчуна, который еле заметно улыбнулся при виде ни чуть не изменившегося места. Он бы и сам без проблем мог дойти, но воспоминания не дали бы сделать этого вновь. Сколько моментов, сколько тепла, сколько всего того что ему пришлось вычеркнуть из жизни прежде чем стать тем кем он сейчас. Начав бы он считать сбился уж наверняка. Даже дверь ни чуть не изменилась с последнего его прихода. Фрейз вздохнул. Он немного завидовал тому счастливому светлому чуду что привело его сюда и не отпускало. Она была словно его отражением из прошлого. Болезненным отголоском… — Ну, и? Чего встала? Может, отпустишь и я зайду? — Нееет, подожди немного. Пока нельзя. Стрелка на часах пробежала пару делений и над дверью завизжала мерцающая лампочка. — Ну, вот. Теперь то можно, — она сжала его руку сильнее, раскрыв дверь, потянула в след за собой. — Нена, я привела его, — радостно произнесла девочка уже прижимаясь к женщине. — Какая же ты у нас молодец, — женщина стала гладить малышку по голове, — Только ты и помогаешь на старости лет… Как же меня это радует, очень радует, а что касается тебя, — она перевела взгляд на гостя, — Я очень долго ждала тебя! Мог бы быть и побыстрее. Эх, сыночка, старая стала и так увидеть-то тебя хотелось, а ты все не приходил в дом отчий… Посмотрев в который раз на хозяйку цирка, девочка перевела взгляд на гостя. Ей было известно, что они являются кем-то на подобии друзей, но выглядело в ее глазах это очень странно, несмотря на всю серьезность намеренный данной встречи, она многое не могла составить с своей голове. — Не начинай, а? Ты же знаешь, что не люблю я все это, а выходить из дома особенно. — Конечно, — улыбка на лице Нены стала широкой, — поэтому и позвала сюда и тебя и ее… — И зачем? Зачем я был так срочно нужен? — Обещаньеце… Ты же помнишь, да, наше давнее обещание или сделку, как там тебе удобнее? — Такое забыть, как же. Тебя сама чума боится, кто знает, что за отказ будет. Женщина, грустно взглянув на девочку, улыбаясь продолжала гладить ее по слегка грязным, напоминающим ржавчину, волосам волосам. — Думаю время пришло. — Нена, а что за обещание? — девочка не сильно хотела отвлекать этих двоих, но любопытство взяло вверх. — Ну знаешь оно детское, немного глупое, да и нечего такого в нем нет. как только я соберусь покинуть этот город он исполнит любую мою просьбу. Нечего такого что бы могло тебя удивить. — Чего? Но зачем? Ты бросишь нас? Ты это решила сделать? — ребенок вжалась в нее еще сильнее. — А до нее быстро доходит. — Нет, не хочу. — Ну… не переживай ты так, — Нена пыталась ее утешить, но понимала что чем дальше тем бесполезней эта затея. — Хватит сопли жевать, надоело! Говори, в чем заключается моя задача. — Я же тебе говорила, что он грубый, но ты не бойся хорошо? Девочка послушно, кивнула головой. Она и сама понимала, что подобным образом он защишает себя ограждая от нежелательного общества, но все равно не могла понять, как такое вообще может быть. Нена отодвинула от себя девочку и, достав из шкафа бланк, положила перед парнем. Долго вчитываясь, Фрейз все же поставил свою подпись. — Вот и славненько, а теперь, мой дорогой, твоя задача. Как бы сказать-то чтоб сердечко твое не ранить… Эта девочка и есть она. Ты должен взять под опеку эту нашу малявочку, эту маленькую милую обезьяночку… — ЧТО, — синхронно произнесли двое, а затем уже их речь стала разниться, но не во всем. — Обещание-обещанием. Сделка-сделкой, но ребенка на меня спихивать это уже перебор. Я не хочу ее брать к себе! — Нена, я не хочу уходить к нему. Он жуткий и страшный, и грубый, и увааа…- актриса плохого театра давно умирала в девочке, но именно это заставило женщину повысить голос. Ей самой было тяжело. За последние годы только она и была отрадой. Цирк не приносил ни хлеба, ни зрелищ, да и сама она была не в том юном возрасте, что бы быть такой безответственной и оставлять ее на улице после всего того что она сделала. Уму не постижимо! Но это был единственный ее выход. Другого пути она просто не могла вообразить, и во брав в легкие по больше воздуха начала говорить. — А сейчас давай ты помолчишь и послушаешь что я скажу! Я сама не в восторге от этой затеи, но он единственный кому я могу доверять это во первых, а во вторых тебе, Фрейз, это пойдёт на пользу. Поверь ты еще вспомнишь мои слова. Да и выхода то у тебя и нет, как говорится, сделка и есть сделка, а сейчас выйдете и что бы я вас не видела больше. Никогда!  Тяжесть и груз ответственности давившие на сердце, пусть лучше сочтут ее полоумной бабулкой, но только так она могла предостеречь этих двоих. Лучше уж жить в неведении. Чем видеть, как любимому человеку становится хуже день за днем. И он угасает с каждой секундой на глазах. — Вам хорошо будет вдвоем. Уверена вы даже подружитесь главное, что бы он не отдал тебя в пансионат ближайший, а то неловко выйдет, — говорила глядя на свое отражение в окне, прежде чем выпить лекарство.