Почему именно мы?

— Бро, передай мне книгу, пожалуйста, думаю, настало мое время читать, — сказал Перси. — Конечно, если ты уверен, бро, — сказал Джейсон. — Я уверен, Грейс. Перси тосковал по болоту.       Кто бы мог подумать, что когда-нибудь ему будет недоставать сна на кожаных одеялах на постели гиганта в лачуге из костей дракена, стоящей посреди вонючей выгребной ямы, но сейчас это все казалось практически Элизиумом. — Согласен, честно говоря, — сказал Гермес.       Они с Аннабет и Бобом вновь брели в темноте, воздух был тяжел и холоден, а ноги то натыкались на острые камни, то плюхали по грязи. Вся обстановка будто бы специально была продумана так, чтобы не давать Перси ни на секунду расслабиться. Даже расстояние в десять футов изматывало донельзя.       Лачугу гиганта Перси покинул со свежими силами, ясной головой и сытым желудком, полным вяленого мяса из провианта. Теперь же ноги вновь налились тяжестью. Все мышцы болели. Он набросил поверх своей разорванной футболки импровизированную тунику из кожи дракена, но от холода она не спасала.       Его взгляд был прикован к земле впереди. Кроме этого и идущей сбоку Аннабет, больше ничего не существовало.       Каждый раз, стоило мелькнуть мысли о том, чтобы сдаться, позволить себе упасть и умереть (что случалось с ним где-то раз в десять минут), он протягивал руку и сжимал ее ладонь, только чтобы напомнить себе, что в этом мире еще осталась теплота. — О, это прекрасно, — сказала Артемида. Все посмотрели на нее, как на сумасшедшую. — Что? Просто потому что я мужененавистница, не значит, что я не могу оценить хорошие отношения, — сказала Артемида.       После их разговора с Дамасеном Перси беспокоился об Аннабет. Ее не так-то легко можно было расстроить, но пока они шли, она несколько раз вытирала с глаз слезы, стараясь сделать это так, чтобы Перси не заметил. Он знал, как сильно Аннабет не любила, когда получалось не так, как она задумывала. Она успела убедить себя, что им необходима помощь Дамасена, но гигант отказался идти с ними.       Какая-то часть Перси испытывала облегчение. Он до сих пор не был уверен, останется ли Боб на их стороне, когда они достигнут Врат смерти. Ему также не особо нравилась перспектива компании гиганта, пусть даже тот умел готовить отменное тушеное мясо.       Интересно, думал он, что произошло после того, как они покинули лачугу Дамасена. Уже несколько часов на их преследователей не было ни намека, но он кожей чувствовал их ненависть… особенно это касалось Полибота. Этот гигант все еще был где-то неподалеку, он неотступно следовал за ними, загоняя их все дальше в глубь Тартара. — Я когда-нибудь упоминал, как я ненавижу этого гиганта? — повторил Посейдон. — Потому что я действительно презираю его.       Перси пытался переключиться на позитивные мысли, чтобы поднять себе настроение, — вспоминал озеро в Лагере полукровок, как он поцеловал под водой Аннабет. Пробовал представить их двоих в Новом Риме, гуляющих по холмам, держась за руки. Но и Лагерь Юпитера, и Лагерь полукровок сейчас казались не больше чем когда-то увиденным сном. Словно ничего, кроме Тартара, никогда и не существовало. Это и был реальный мир — смерть, тьма, холод, боль. Все остальное было лишь игрой его воображения. Его передернуло. Стоп. Это бездна нашептывает ему, подавляет его решимость. — Вы не должны дать яме добраться до вас, иначе вы никогда не сможете покинуть ее, — сказал Нико.        Перси задумался, как Нико смог выжить здесь и не сойти с ума. Этот парень был явно намного сильнее, чем Перси привык о нем думать. Чем дальше они шли, тем все труднее становилось оставаться начеку. — Это место еще хуже Кокитоса, — пробормотал он. — Да, — счастливо отозвался Боб. — Намного хуже! Значит, мы уже близко. — Как бы мне не нравился Боб, но тот факт, что он считает место, которое становится хуже, хорошим, это не хорошо, — сказала Талия. «Близко к чему?» — подумал Перси. Но сил спросить не нашлось. Он заметил, что Малыш Боб опять скрылся под одеждой Боба, и это стало лишним доказательством того, что в их группе этот котенок был самым умным.       Пальцы Аннабет скользнули между его и сжали ладонь. В свете бронзового меча ее лицо было прекрасно. — Мы вместе, — напомнила она ему. — Мы все преодолеем. А ведь еще недавно он так старался поддержать ее моральный дух, и что теперь — это она пытается ободрить его! — Это не важно, ты делал то же самое для меня, — сказала Аннабет. — Ага, — откликнулся он. — Как нечего делать. — Но в следующий раз, — сказала она, — я хочу на свидание куда-нибудь в другое место. — В Париже было неплохо, — вспомнилось ему.       Аннабет даже смогла улыбнуться. Несколько месяцев назад, еще до того, как с Перси случилась амнезия, у них был ужин в Париже — подарок от Гермеса. То время сейчас казалось будто частью другой жизни. — Прости, но почему ты не рассказала об этом свидании мне? — спросила Аннабет Пайпер. — В случае, если ты не заметила, я была немного занята, — ответила она Пайпер. — Я, кстати, согласна на Новый Рим, — заявила она. — Если, конечно, ты будешь со мной. Боги, Аннабет — это просто нечто. На секунду Перси даже вспомнил, каково это, быть счастливым. У него потрясающая девушка. И у них может быть будущее. — Я люблю тебя, Воображала, — сказал Аннабет Перси. — Я тоже люблю тебя, Рыбьи Мозги, — прошептала она ему.       Но в следующий миг темноту разогнал мощный стон, словно последний вздох умирающего бога. Перед ними было открытое пространство, бесплодная равнина из пыли и камней. В ее центре, где-то в двадцати метрах от них, стояла на коленях жуткого вида женщина, в лохмотьях, с костлявыми руками и ногами и жесткой зеленой кожей. Наклонив голову, она тихо всхлипывала, и от этого звука все надежды Перси тут же разбились вдребезги.       Он понял вдруг, что его жизнь не имела никакого смысла. Бороться было не за что. А эта женщина горевала так, будто оплакивала смерть целого мира. — Мы пришли, — возвестил Боб. — Ахлис может помочь. — Что ж, звучит не очень хорошо, но я хочу знать больше, — сказал Фрэнк. — Давайте продолжим.