Дёргая за ниточки

      Владения Сноука в Озерном краю на Набу сияли великолепием, и резиденция ничем не уступала пышным садам. Широкие просторные коридоры, переходящие в залитые солнцем залы, полы которых были вымощены камнем и деревом, складывающимися в причудливый орнамент. Убежище Лорда Вейдера окружал драматический огненный пейзаж Мустафара, а бывший Лорд Плэгас, судя по всему, предпочитал классику и роскошь. Слуга Сноука — Рей теперь знала, что его имя Майло — рассказывал историю дома, пока вел их с Леей Органой через шикарные покои.       — Резиденция принадлежала семье еще с Войны Клонов, — объяснял Майло. — В те времена хозяин возглавлял Банковский клан, и Набу была удобным перевалочным пунктом на маршруте к Корусанту и Муунилисту. Семья проводила здесь немало времени, — сообщил он и кратко прошелся по истории виллы в период, когда та на пару десятилетий перешла в руки Лорда Сидиуса, прежде чем Сноук забрал ее обратно. К настоящему моменту, судя по его словам, дела на вилле в целом наладились.       Путь пролегал через анфиладу приемных, а Майло походя указывал на местные достопримечательности. На стенах висели картины, повсюду стояли скульптуры, в одном из залов даже размещалась целая антикварная библиотека. Неспешно шагая, гостьи и сопровождающий достигли своей цели: крыла, которое Майло обозначил — «для семейного пользования». Там он показал Лее Органе ее гостевые апартаменты и пожелал хорошо отдохнуть.       Однако Рей не удостоилась подобной чести — ее доставили в противоположное крыло виллы, к импровизированному медцентру.       — Хозяину требуется поддержка во время реабилитации, — пояснил Майло. — Так что нам повезло, доктора у нас на постоянной основе.       Трое докторов и дроид приступили к осмотру в небольшой уютной палате. Рей услышала, как они подтвердили беременность, а заодно упомянули нехватку веса и отметили достаточно крепкое здоровье. Ей порекомендовали есть полезную пищу, избегать нагрузок и не нервничать. Последнее — в сложившихся обстоятельствах — казалось смешным до идиотизма. Рей обреченно вздохнула.       Затем доктора показали ей снимок малыша внутри нее, и до некоторой степени это позволило ей проникнуться моментом, но, откровенно говоря, ненадолго. Если бы в этот самый миг кто-нибудь толкнул ее в бок и велел просыпаться, Рей без вопросов поверила бы, что случившееся — кошмарный сон.       Поэтому, стоя босиком посреди палаты в одной больничной робе, глядя на снимок и мрачно гадая о том, как отреагирует Бен, она не сразу заметила, что в дверях появился старый Сноук. Его поступь была неторопливой, к тому же тяжелой — он передвигался, опираясь на трость.       — Все идет так, как должно? — осведомился он у своих подчиненных.       — Да, сэр, — ответил старший из докторов. — К счастью, седативы и стимулянты никак не повредили плоду. Также мы получили подтверждение пола, это мальчик.       — Превосходно, — одобрил Сноук.       Но настроение Рей было далеко от превосходного. Этот ребенок… Она даже не могла разобраться в собственных чувствах по поводу него.       — Как?.. — пробормотала она севшим голосом. — Как такое произошло?       — У любых контрацептивов существует возможность осечки, — деликатно пояснил старший доктор, правильно истолковав блеск в глазах Рей. — Вероятность небольшая, но она есть.       — Моя дорогая, — Сноук мягко вступил в разговор, — не существует медикаментов, которые способны помешать магии ситхов. Нет нужды винить в этом себя или моего ученика.       — Что? — выдохнула Рей.       Сноук медленно улыбнулся.       — Сие дитя — Скайуокер, но не сын Кайло Рена.       — Что?.. — Рей открыла рот, не улавливая смысла.       — Дитя было зачато Силой, — пояснил Сноук. — Он не сын моего ученика. Он — мой сын в Силе.       — Твой… сын?.. — пролепетала Рей, но мгновенно отвергла безумную идею, зашипев: — Нет! Нет! Это ложь!       Сноук, однако, остался невозмутим.       — Я создал нового сына Скайуокера, как создал прежнего. Ты представляла собой уникальную возможность, от которой никак нельзя было отказаться. В тебе спит та же великая сила, что и в моем ученике. И поскольку ты решила воспрепятствовать моим планам, мне пришлось взять дело в свои руки.             — О, Р’ииа! — взвизгнула Рей. — Так это ты устроил?!       — Именно, — кивнул Сноук. — В Силе возможно все. Творение — это, вероятно, сама истинная сущность Силы, — задумчиво рассудил он. — Нет лучшего подтверждения моей мощи, чем создание новой жизни.       Рей чувствовала, как от вспыхнувшего гнева у нее застучало в ушах. Не раздумывая, она вскинула руки, и дроид с тремя докторами разлетелись в стороны. Но Сноук и бровью не повел. Какое бы могущество ни скрывалось в Рей, она со своими силами была не ровня Мастеру Тьмы.       Он словно ждал этой ее реакции и заговорил безмятежно, будто бы ничего не случилось:       — Со временем ты примешь сей факт. Из тебя выйдет прекрасная мать, Рей.       — Нет! — взвыла она, пока невольные свидетели с опаской поднимались с пола. — Ни за что!       — Это неизбежно, — без тени сомнения изрек Сноук. — Такова твоя судьба.       — Ни за что! — повторила Рей. Она не собиралась становиться пешкой Темной стороны! В бездну судьбу! И Сноука туда же! Она не позволит собой манипулировать!       — Рей, — Сноук шагнул ближе, почти нависнув над ней. — История Скайуокеров должна была научить тебя. Судьба всегда побеждает. Не пытайся перечить ей или Силе, иначе проиграешь. Сила благоволит нашей семье, и семья будет процветать. Это дитя родится и вырастет в благодати и мудрости, чтобы однажды править галактикой, как положено Избранному.       Рей почувствовала себя так, будто ее окатили ледяной водой. Она застыла, глядя в уродливое лицо Сноука, испытывая весь спектр эмоций, свойственных Темной стороне: гнев, боль, печаль, жажду мести, потерю и страх. Новость о том, кто был настоящим отцом, не говоря о самой беременности, потрясла ее до глубины души. Она чувствовала себя использованной… Так глупо попавшей в ловушку.       — Не попытается ли девушка навредить себе? — рядом раздался голос старшего доктора. — Она кажется весьма расстроенной.       — Не бойтесь, доктор, — отмахнулся Сноук. — Эта девушка — крепкий орешек. Она справится.       — А ребенок?       — Он — Скайуокер. Нас трудно убить. — Сноука снова перевел взгляд на Рей. — Как следует прислушайся к моим словам, — угрожающе прорычал он, помахав пальцем у нее перед носом. — Тебе нигде не спрятаться от меня. Сила всегда покажет мне, где ты. И Первый орден по-прежнему принадлежит мне. Посему, если ты похитишь корабль, чтобы убежать к Кайло Рену, я узнаю об этом. Ты не успеешь добраться до него, тебя раньше схватят верные мне люди.       — Я отказываюсь участвовать в твоих интригах! — прошипела Рей.       — От судьбы не сбежать, — предупредил бывший ситх. — Прими это, пока не пришлось расплачиваться за свою слепоту и невежество. Слишком многим в моей семье довелось выучить сей тяжелый урок. Вряд ли ты захочешь пополнить список, — бросив предостережение на прощание, старый Сноук покинул палату.       Рей отчаянно хотелось побыть одной, чтобы все обдумать. Кроме того, из-за двойной дозы стимулятора голова буквально раскалывалась. Поэтому, когда пришел Майло, чтобы сопроводить ее в отведенные ей покои, она безропотно зашагала за ним.       Оставшись наедине с собой, Рей позволила себе выплакаться, потом приняла душ и снова залилась слезами. Но для того, чтобы выплеснуть горе, слез было недостаточно. И на несколько последующих часов она малодушно поддалась чувству безнадежности и страху.       Жизнь выходила из-под контроля.       По сути, это началось с того дня, как в ней проснулась Сила. Как на ее пути стали встречаться Скайуокеры, один за другим.       Сначала она искала Люка, потом пыталась спасти Бена, оказалась в Сопротивлении, где познакомилась с Леей Органой… затем вернулся Бен. И вот теперь она очутилась в когтях у Сноука. Суровую независимую девушку, привыкшую жить исключительно по собственным правилам, осознание такой неприглядной правды глубоко удручало. Тем более — после сегодняшнего неожиданного поворота событий.       Вероятно, следовало быть более прозорливой. Жизнь рядом со Скайуокерами непредсказуема. Люк на поверку оказался вовсе не героем, которого она искала, даже если, вопреки обстоятельствам, сыграл роль такового для Сопротивления. Вышло так, что под именем Люка Скайуокера в изгнании скрывался исполненный горечи старик, погрязший в собственных ошибках и неудачах. Рей нисколько не стыдилась, что украла у него драгоценные джедайские тексты, хранившие тайные знания, которым он отказался ее учить.       Кайло Рен был монстром и вполне доказал это, хладнокровно убив собственного отца. Он творил ужасные вещи, но Рей видела в нем добро. Бен Соло, которого она полюбила, лелеял столько благородных идей и мечтал исправить ошибки прошлого. В нем не угасала странная надежда на будущее, удивительным образом сочетавшаяся с его Темной стороной. И несмотря на всю его жестокость и агрессивность, этому человеку — открывшемуся только ей — было очень легко разбить сердце.       Казалось бы, Лея Органа была единственной среди Скайуокеров, чьи действия соответствовали образу мыслей. Мать Бена никогда не шла против собственных принципов — тех, что декларировала в голонете. Она была благородной и храброй в своем пылком стремлении к высоким целям, но для сына… К Бену она оставалась непреклонна и сурова. И Рей не могла понять этого отношения — разве что Лея Органа горько и окончательно разочаровалась в этом аспекте своей жизни. Но ведь проблема во многом была создана ее собственными руками. Сколько бы бедствий Скайуокеры ни приносили галактике, друг друга они тоже совершенно не щадили.       Пожалуй, на их фоне Сноук выделялся особенно сильно. Мастер Тьмы был мертв и — одновременно — не был. Он желал Рей смерти, пока не пожелал видеть ее беременной. Она прошла путь от его врага до гостьи-заложницы в кратчайший срок. И… небывалый сюрприз! Он тоже был Скайуокером. Ей следовало догадаться! Впрочем, Рей была уверена: если теперь выяснится, что Армитаж Хакс — потерянный сын кого-то из Скайуокеров, она даже глазом не моргнет.       Ох, угораздило же ее попасть сюда! Больше всего на свете ей хотелось убраться подальше от этой непредсказуемой семейки. Каждое поколение Скайуокеров Сила одаряла сверх всякой меры, за что они расплачивались, надрываясь под грузом недостижимых идеалов и собственных амбиций. Семья Скайуокеров повторяла этот цикл раз за разом, стремясь к светлому будущему, но каждый раз выяснялось, что прошлое и не думает уходить.       Ради торжества Республики или Империи им приходилось убивать. Но был ли это выход из повторявшегося цикла или все усилия оказывались тщетными? Скайуокеры по-разному подходили к вопросам семьи, власти, любви и Силы, но с одинаковыми результатами. Разбитые мечты. Утраченная любовь. Потерянные дети. И миллиарды погибших, счет которым давно потерялся. И теперь это — будущее Рей, если она родит-таки сына-Скайуокера.       Этот день лишил ее слишком многого. Поэтому Рей снова зашлась рыданиями.       Через несколько часов ей отчасти удалось прийти в себя — и вовремя, потому что раздался стук в дверь. Тот слуга, Майло, пришел за ней. Рей слегка стеснялась открывать дверь, поскольку одета была лишь в широкую больничную робу, но Майло, как выяснилось, явился именно за тем, чтобы это исправить. Он сопроводил ее в комнату, где находилась Лея Органа — в окружении нескольких дроидов и массы вещей.       — Здравствуй, Рей, — поприветствовала ее мать Бена и указала на длинную вешалку, пестревшую разноцветными платьями. — Полагаю, они предназначены для тебя.       Сама она возвратилась к большому контейнеру, видимо, отведенному ей.       — Что все это значит? — Рей настороженно огляделась.       — Хозяин желает, — учтиво ответствовал Майло, — чтобы дамы выглядели подобающе, пока изволят гостить в его резиденции.       Рей разинула рот.       — Развлекайтесь, леди. Выбирайте все, что душе угодно, — напутствовал он и, низко поклонившись, удалился.       Рей осталась наедине с Леей Органой. Было довольно неловко, учитывая произошедшее и сказанное в шаттле. Наверное, надлежало принести извинения, но Рей этого делать не хотелось. Сейчас она ненавидела всех Скайуокеров — всех, вместе взятых. А сил на новый бой пока не хватало.       Лея Органа окинула ее взглядом, несомненно заметив покрасневшие опухшие глаза, влажные волосы, босые ноги и стандартную больничную робу. Лицо генерала Сопротивления смягчилось, приобретя сочувственное выражение. Несмотря на легендарную строгость, она не была равнодушной и холодной. А в положении Рей выбирать не приходилось.       — Думаю, ты в правильном месте, — снисходительно произнесла Лея Органа. В руках она держала темно-синее платье, судя по крою, достойное королевы. Она продемонстрировала его Рей и вдруг улыбнулась, словно пытаясь разрядить обстановку. — Давно бы перешла на Темную сторону, знай я, что у них здесь такие материалы. Я уступлю тебе дроида для ухода. Конечно, нам предоставили личных, но красный сейчас перезагружается. А ты из-за мокрых волос не согреешься.       — Нет, спасибо, — машинально отказалась Рей. — Пользуйтесь им на здоровье. Я посмотрю.       Рей пребывала не в том настроении, чтобы играть в переодевания, поэтому села в кресло неподалеку. Лея Органа не стала настаивать — она активировала дроида и заняла место в соседнем кресле.       Как только дроид приступил к работе над образом, обозначенным как «элегантный и подчеркивающий статус», со всей очевидностью проявилось, что у принцессы весьма изысканные вкусы и малейшее отступление от них ее категорически не устраивает.       — Нет, многовато желтого, — отвергла она очередные предложенные румяна. — Розовые. И я хочу темный оттенок розового. А эти слишком яркие.        Наблюдая за ней, Рей видела, что даже в такой ситуации Лея Органа не переставала командовать. Подобно своему сыну, она знала, чего хотела, и без колебаний этого требовала. Вероятно, она была этим обязана воспитанию… Или эта черта попросту была присуща всем Скайуокерам.       — В моем возрасте нельзя так подводить глаза. Слишком кричаще. Размазывай, а не рисуй, дроид! — не выдержала она. — Дай сюда! Я сама справлюсь. Сколько лет я делала это сама… За все годы так и не нашлось дроида, который бы меня устраивал, — проворчала Лея.       Рей слушала ее и помалкивала. Ей-то приходилось экономить, чтобы помыться — в лучшем случае дважды в неделю. На Джакку не водилось косметики, а прически имели чисто функциональное значение. Конечно, рекламу по голонету показывали постоянно, но в реальной жизни у Рей не было ни денег, ни возможностей, ни подходящих ситуаций. Как знать, что было бы, сложись все иначе. И тем не менее даже разговор на тему, в которой она ничего не смыслила, устраивал Рей, поскольку означал, что они не перейдут к обсуждению Бена или ребенка — к ее вящему облегчению.       Через десять минут Лея Органа обрела тот облик, который хотела. Она на самом деле была очень красивой женщиной, осознала Рей. Они с Беном просмотрели немало архивных хроник в голонете, и несмотря на неумолимое время, если не сравнивать прошлое и настоящее, можно было с уверенность утверждать, что Лея Органа и поныне была весьма привлекательна. Никакой возраст не мог испортить ее.       То же самое относилось к ее личности. Знаменитая, граничащая с нахальством дерзость сочеталась с обезоруживающей прямотой. Должно быть, свою печально известную вспыльчивость Бен унаследовал от нее.       Рей наблюдала, как дроид поднес Лее духи, которые та тут же отвергла, выставив вперед ладонь.       — Вонь, как из хаттского борделя! — пожаловалась пожилая дама. — Я предпочитаю чистые запахи, а подобная фривольность годится разве что для секс-рабыни.       Дроид перешел к ее волосам, и Лея Органа сразу поморщилась.       — Нет, к моим волосам ты не притронешься, — раздраженно бросила она и кивнула Рей. — Я всегда причесывалась только сама.       Лея придирчиво осмотрела свое отражение в поднесенном дроидом зеркале и принялась заплетать косы, которые затем уложила в сложную, идеально симметричную прическу, напоминавшую корону. Получилось красиво, практично и элегантно. И она справилась со всем, почти не глядя в зеркало.       Рей вспомнила свою убогую прическу с Джакку и приуныла. Если честно, в этой комнате, полной роскошных дорогих вещей, она чувствовала себя не в своей тарелке.       — Я не слишком разбираюсь во всяком таком, — тихо призналась Рей, озираясь по сторонам. Она не представляла, с чего начать, если ей все же придется это делать.       — У тебя и не было возможности, — примирительно сказала мать Бена, плавно вставляя в прическу шпильку. — Со мной все обстояло иначе. Меня учили быть женственной. Нельзя быть принцессой и при этом не выглядеть соответствующе.       — Пожалуй, вы правы.       — Только с годами я поняла, насколько это помогает. У меня непростой характер, а приятная внешность порой содействует сглаживанию острых углов. Люди смотрят голонет и видят политиков, поэтому внешний облик формирует изрядную часть впечатления. Я бы с удовольствием не пользовалась косметикой и не мучилась с волосами, если бы при этом люди выслушивали то, что я говорю, чуть дольше. Впрочем, однажды настал момент, когда я перестала играть роль принцессы. Мне пришлось стать лидером. — Она дернула плечом и в последний раз проверила в зеркале результат, а потом задумчиво погладила подбородок. — Я никогда не жаловалась на возраст. Многие из тех, кого я знала, не дожили до моих лет, — добавила Лея.        На миг ее лицо дрогнуло, и она действительно показалась старше, чем была на самом деле. Мало кому довелось прожить столь насыщенную жизнь, как ей. Лея Органа видела две гражданские войны, способствовала восстановлению Республики и стала свидетельницей ее падения.       Рей промолчала. Миг согласия был короток — мать Бена вернулась к прерванному разговору.       — В нынешние времена приходится накладывать макияж постоянно, — посетовала она. — Иногда возникает чувство, будто без него я уже не я.       Добавив пару штрихов, она с удовлетворением изучила свое лицо и встала, вновь возвращаясь к разложенной одежде.        — Как считаешь? — спросила она, подняв два наряда. — Серое или голубое?       — Голубое, мне кажется, — серое слишком напоминало Рей о роковом Крэйте.       — Голубое, значит, — Лея сбросила накидку и приложила к себе голубое платье. — Неплохо, но как знать, имеется ли тут нормальный дроид-портной? Ладно. Придется укоротить. С моим ростом все приходится подшивать. И рукава тоже, — вздохнула она. Дроид приступил к выполнению задания, а Лея Органа обратила все свое внимание на Рей. — Иди, выбери что-нибудь.       — Я не хочу это носить, — гордо отказалась Рей. — Это не мое.       Рей никогда не представляла себя в замысловатых платьях. Когда она смотрела голонет и мечтала, ей хотелось одеваться в неброском, но милом городском стиле, так, как одевались девушки на Корусанте или других мирах Ядра — с сумочкой, перекинутой через плечо, в высоких ярких сапогах с каймой в виде бахромы, которая трепетала при ходьбе.       Она гуляла бы по центральным проспектам, встречалась с подружками, с которыми могла бы посидеть за чашечкой кафа. Или спешила на работу. Но как бы там ни было, ее блестящие волосы обязательно бы красиво развевались на ветру, и она бы улыбалась случайным прохожим. Улыбка в ее мечтах всегда была обязательным компонентом. Рей улыбалась бы, потому что была бы счастлива и потому что никто никогда не улыбался на Джакку. Она жила бы далеко-далеко от планеты-свалки, жила бы юной беззаботной жизнью, у нее были бы друзья и любимая работа, семья, которая ждала бы ее дома — и которая любила ее. Может, со временем у нее бы даже появился молодой человек… Но, конечно, они бы держали себя в руках. Рей была бы не из тех, кто станет заводить серьезные отношения в девятнадцать лет… Новую Рей ждала вся жизнь впереди.       — Давай, что же ты, Рей, — напомнила Лея Органа, вырывая ее из этих мыслей. — Нужно что-нибудь подобрать.       Но хватило лишь взгляда на вещи, чтобы понять, что там есть все, кроме того, чего бы ей хотелось. Одни длинные, взрослые, дорогие платья… Одежда для дорогой женщины, которая имела значение в этом мире, и наряды были призваны демонстрировать ее статус. Но такая женщина не жила бы на Джакку, она, пользуясь своим положением, вела бы игру — с высокими ставками — за власть на вершине Первого ордена… Они не годились для беременной дурочки, оказавшейся в плену у Темной стороны, нечаянно и невольно вовлеченной в игру — из-за собственных ошибок и очень опасного мужчины в шлеме…       — Они мне не подходят, — глухо отозвалась Рей.       — Ты согласилась носить форму Первого ордена, но отказываешься от платьев? Рей, подумай еще раз. Кроме того, все лучше, чем то, что на тебе.       Лея Органа не понимала. Они разговаривали, но не слышали друг друга. Дело не в платье, а в том, что Рей пришлось бы носить его — Сноук исподтишка заставлял ее прогнуться под свою волю. Как принудил ее забеременеть будущим монстром. Платья были еще одним способом, призванным разрушить ее жизнь. И Рей не собиралась попадаться на уловку.       — Я удивлена, что вы согласились одеться в это, — Рей смело встретила взгляд матери Бена.       Но та отмела ее упрек:       — О, мне более чем приятно тратить деньги Сноука. Выбор прост: я могу сидеть здесь и выглядеть усталой, старой и покрытой пылью или точно так же сидеть, но выглядеть потрясающе. Помимо всего прочего, — с оттенком смущения добавила она, — сейчас не в наших силах покинуть Набу, а хорошая одежда придает уверенности.       — Уверенности вам не занимать, — заметила Рей, поскольку мать Бена была одной из самых — если не самой — уверенных и смелых женщин, встречавшихся на ее пути.       — Всех нас иногда одолевают сомнения — в определенных ситуациях. Не заблуждайся, — посоветовала Лея. — Разве ты не видела моих слез сегодня? Даже я умею плакать, Рей, — последняя принцесса Альдераана гордо вскинула голову. — Раз уж мне придется «гостить» у Сноука, я намерена делать это со всем доступным комфортом. Особенно в свете перспективы общения с этим гнусным Хаксом. Да по сравнению с ним Таркин был милым и пушистым!       — Вряд ли у вас возникнут проблемы с Хаксом, — пожала плечами Рей. Хакс, вероятно, сам не подозревал, что его ожидало. — И вы не гостья, — сказала она, чувствуя, что эта игра ей поднадоела. — Вы такая же заложница, пленница, как и я.       — Вздор, — отрезала Лея Органа. — Чтобы меня считали заложницей, Бену должно быть не все равно, что случится со мной. Иначе какой в этом смысл, если противнику безразлично, жива заложница или нет?       — Вы ему не безразличны, — не сдавалась Рей.       — На Крэйте он приказал не брать пленных… Я не заложница, Рей. Мой сын ненавидит меня. Сноук, похоже, решил сохранить мне жизнь для того, чтобы действовать Бену на нервы.       — Бен вас не ненавидит, — выдохнула Рей. Все было гораздо сложнее, чем полагала Лея Органа.       — Моя мать, королева Бреха, частенько говаривала, — она явно предпочитала сменить тему, — что благодаря помаде мир стал лучше. Мне понадобились годы, чтобы осознать, что дело не в одной только помаде. Поэтому не стесняйся, Рей. Выбери что-нибудь и приоденься.       От длинного платья ей точно не полегчает, не сомневалась Рей. Этот фарс вообще не решит никаких проблем, однако Лея Органа явно не собиралась отступать, поэтому проще было поддаться.       — Хорошо. Только выбирайте сами.       Наверное, зря она это сказала, поскольку мать Бена не преминула воспользоваться предложением. Она перебрала несколько нарядов, прикладывая к ней каждый, пока не остановилась на лавандовом платье с длинными рукавами и неглубоким широким вырезом.       — Примерь-ка вот это.       Платье сидело свободно, даже, на удивление, удобно. И все же ткань, касавшаяся рук и ног, вызывала странное ощущение. Но терпимое. К платью прилагались туфельки на плоской подошве. Рей предпочла бы сапоги, но среди предложенного не было ничего мало-мальски практичного. Словно Сноук решил превратить ее в предмет декора, лишний раз унизив самодостаточную Рей с Джакку.       — Все, — объявила она, надев туфельки. — Хватит.       — Еще нет, — отозвалась Лея, и под ее руководством дроид занялся волосами и лицом Рей. У матери Бена имелось мнение по любому вопросу, и она незамедлительно его озвучивала — вне зависимости от того, касалось ли оно политики или моды. Рей сознавала собственное невежество в данных областях, поэтому позволила ей решать за себя. Когда все закончилось, ее взгляд наконец-то обратился к зеркалу.       Она не узнала себя. Этот макияж… И она никогда не носила волосы так: волнистые пряди свободно — и непрактично — спадали на плечи.       Из зеркала на нее смотрела незнакомая девушка. Юная, красивая, печальная незнакомка… И внезапно Рей поняла, что ненавидит ее. Эта девушка была сущей фальшивкой!       Не замечавшая ее состояния Лея Органа выглядела чрезвычайно довольной достигнутым результатом.       — Ну, что ты думаешь?       — Генерал…       — Зови меня Леей. Сомневаюсь, что могу считаться генералом впредь. Во всяком случае, не здесь.       — Лея…       — Да?       Глубоко вздохнув, Рей подняла тему, которой они обе старательно избегали:       — Лея, этот ребенок не от Бена, — начала она. — Не злитесь на него. Он не виноват.       Само собой, у Леи Органы оставалось множество других причин обвинять сына, но ребенок не должен был входить в их число. И Рей хотела, чтобы она знала об этом.       — У тебя был кто-то другой? — взгляд Леи Органы прожег ее насквозь. — Это ты хочешь сказать?       — Нет! — смутилась Рей. Говорить с кем-то о сексе, тем более с матерью своего бывшего, казалось слишком неловко. Но ей удалось выдавить из себя: — Сноук сказал, что он создал ребенка Силой. Как когда-то создал вашего отца.       — Я никогда в это не верила.       — Мы с Беном не вели себя глупо, — Рей, подавленная, опустила взгляд, борясь с собственным замешательством. — Мы принимали меры предосторожности. Мне сделали противозачаточный укол. Но либо я попала в крошечный процент невезучих, либо Сноук не соврал.       Лицо Леи Органы посуровело.       — Я никогда не верила россказням, которые старый ситх наплел Люку о нашем отце. Они просто не складывались воедино и были — исключительно удачно — весьма ему на руку в то время. Ситхи и ложь — это одно и то же, Рей. Именно так они манипулируют людьми. Не забывай об этом.       — Я не знаю, чему верить, — призналась Рей. За последнее время она стала свидетельницей таких чудес Силы, в которые никогда бы не поверила, если бы не видела их своими глазами. Может, Сноук и правда пытался ее обмануть?..       — Это может быть ребенок Бена? — мягко спросила Лея, взяв ее за руку.       — Да. Может. Я надеюсь, что он его. — По крайней мере, тогда этот ребенок зачат в любви. Быть созданным Тьмой — звучало так неестественно. Словно ее малыш изначально проклят. Хотя если Сноук не лгал, то, может, в том и причина, по которой Скайуокеры таковы, как они есть. Подобных им не должно существовать в природе. — Это какой-то кошмар, — убито прошептала Рей. — Словно это не может быть явью, но это так.       Она быстро заморгала под пристальным взглядом матери Бена. Наверняка сейчас весь этот мастерски наложенный макияж, от которого ей не терпелось избавиться, должен был безнадежно испортиться.       — Ох, Рей, мне жаль, — вздохнула Лея, внезапно обняв ее. — Добро пожаловать в нашу семью. Мне невыносимо говорить об этом, но по большому счету у нас так было всегда. Увы, мне даже нечем утешить тебя.       Рей чувствовала ее искренность и, отстранившись, решила ответить тем же:       — Я не хочу этого ребенка, — произнесла она вслух то, что терзало ее с самого утра. — Не хочу!       Что ж, сказать у нее получилось. Будет ли Лея осуждать ее? Осуждать, потому что всем женщинам полагается хотеть детей… Нет, в глазах пожилой женщины светились жалость и понимание.       — Я хотела семью, — пробормотала Рей, — но не такую. Я хотела иметь родителей, а не превратиться в чью-то мать. Я хотела встретить доброго человека с добрым сердцем… Не Кайло Рена… — Она глотнула воздуха, пытаясь сохранить самообладание. — Я не хочу этого ребенка!       — Я понимаю, — терпеливо отозвалась Лея Органа и крепче сжала ее руку. — Мне очень жаль, Рей. Ты слышала меня утром. Я действительно всем сердцем ненавижу Сноука. Я ненавижу его за все, что он сотворил с моей семьей и галактикой. Видит Свет, я изо всех сил пыталась остановить его, но потерпела поражение. И вот я здесь, рядом с тобой.       Как бы в ответ на произнесенное вслух имя, через порог переступил сам виновник переполоха, прерывая откровенный разговор. Лея Органа мгновенно выпрямилась и повернулась к нему с ледяным выражением лица.       — Как говорится, вспомни хорошего человека, — ее голос сочился ядом, — и он тут как тут.       Старый Сноук с улыбкой слегка наклонил голову.       — До чего же ты любишь шутить. Я буду наслаждаться обществом вас обеих, принцесса, — промурлыкал он и придирчиво оглядел их наряды. — Ах, гораздо лучше. Как же вы прелестны. Здесь, на Набу, я предпочитаю окружать себя красотой, — довольно объявил он. — Теперь вы обе смотритесь как подобает.       — Отдайте мне мою форму! — воскликнула Рей.       — Нет. Игры в прятки закончились, — постановил Сноук. — Ты и секунды не пробыла лейтенантом в Первом ордене. Твоя нынешняя одежда подходит тебе гораздо больше. Мой ученик должен ощутить тоску по своей утраченной возлюбленной, отнятой у него сначала Силой, затем войной и мною. Ты — его стимул к хорошему поведению, Рей. Тебе положено выглядеть завлекательно, чтобы напоминать ему о том, что он потерял.       Лея Органа помрачнела.       — Я чувствую себя нелепо, — вырвалось у Рей. — И выгляжу нелепо!       — Нет, дитя. Ты выглядишь как прекрасная молодая женщина, а не как благородная дикарка из пустыни. Имей терпение, пройдет время, и ты освоишься. Моя последняя жена была точно такой же. Когда я забрал ее у джедаев, она не знала, что делать. Понятия не имела, насколько очаровательна. И, между нами говоря, отчасти это и было тем, что придавало ей невероятный шарм.       — Мне жаль эту женщину, кем бы она ни была! — презрительный тон Леи Органы свидетельствовал о том, что она рвется в бой.       — Увы, моя возлюбленная стала едина с Силой задолго до твоего рождения. С тех пор я влачу существование одинокого вдовца. Так что аккуратней, — многозначительно улыбнулся Сноук. — Продолжишь флиртовать со мной, и я сделаю тебя своей шестой женой, принцесса.       — К несчастью, мы родственники, — рявкнула мать Бена. — О, или ты уже запутался в собственном вранье?       Эту торжествующую ухмылку Рей не раз доводилось наблюдать на лице Бена. Мать и сын поразительно походили друг на друга — в мелочах. Интересно, видел ли то же самое Сноук?       — Нас связывает лишь Сила. Нет законов, на основании которых это сочли бы кровным родством, — ответил Сноук с таким терпением, будто разъяснял что-то непонятливому ребенку. Судя по его голосу, он всласть наслаждался негодованием матери Бена. Ему явно доставляло удовольствие видеть ее дискомфорт. — Так что не беспокойся, принцесса, на нашем пути не возникнет препятствий.       — Ох, фу! — Лея Органа с отвращением поморщилась, что со стороны выглядело почти комично.       Сноук рассмеялся.       — Мне нравятся женщины, сильные духом и с Силой, — прищурился он. — И в тебе столько дерзости, — жуткое лицо Сноука вдруг посерьезнело. — Тебе, моя дорогая, действительно идет голубое. И ты такая забавная, когда пытаешься дерзить и перечить.       Определение «забавная» абсолютно точно пришлось не по душе Лее Органе.       — Ох, — она отвернулась, взмахнув руками. — Ты мерзок.       — Стараюсь, — Мастер Тьмы усмехнулся и, удовлетворенный представлением, ушел, оставив их.       Рей коротко глянула на Лею Органу.       — Уж лучше вы, чем я, — кисло решила она, мысленно порадовавшись, что избавлена хотя бы от этой проблемы.       Прихватив ненужную теперь робу, Рей отправилась в отведенную ей спальню. Оказавшись в одиночестве, она стащила с себя лавандовое платье и швырнула на пол. Затем приняла душ, смыв макияж с лица и лак с волос.       Она скорее сдохнет под палящим солнцем, чем подчинится Сноуку!       Она дождется подходящего случая и сбежит! Сколько бы Сноук ни бахвалился, что сразу найдет ее Силой, что-то он не слишком преуспел в поисках Люка Скайуокера!       И Рей знала почему. Она помнила, что Люк отрезал себя от Силы, и вознамерилась последовать его примеру.       Невелика потеря. Целых девятнадцать лет она жила без всякой Силы и прекрасно справлялась.       К тому же сейчас Сила не вызывала у нее ничего, кроме стойкого отвращения.