Помню тебя я

Не знаю, что больше ударило по моему больному сознанию в первую секунду, когда я стал приходить в себя — слепящий свет или устрашающий запах лекарств, который я ненавижу с детства. Но то, что я почувствовал, определенно не несло за собой ничего хорошего. Веки словно налились свинцом, а уши заложило, как будто я только что нырял с аквалангом и решил пренебречь техникой безопасности, резко всплыв на поверхность. Но открыв глаза, вместо искрящейся глади воды я лицезрел обычную палату с капельницами, шприцами и прочими увеселительными предметами, которые обожают мнительные люди. Где-то в глубине комнаты я слышал тихие перешептывающиеся голоса, но догадаться, кому они принадлежат, получалось с трудом. Перед глазами по-прежнему плыли зеленые круги, а уши будто бы заткнули ватой. Казалось, что на пару минут я даже забыл, как дышать — все силы были направлены на попытки понять происходящее. Честно говоря, удавалось плохо. Но сознание постепенно возвращалось, и картинки уже не мелькали с бешеной скоростью… все медленно вставало на свои места. Виски. СМСка. «Она вышла замуж…». Разгромленная квартира. И, как вишенка на торте, разочарованный и осуждающий взгляд Софии. Зачем она приехала? Чтобы в очередной раз показать мне, какое я ничтожество? Ткнуть меня носом, как нашкодившего щенка, в собственное... собственные ошибки? Сделать контрольный в голову? Зачем это все? Почему нельзя просто оставить меня в покое? Оставить разлагаться на грязном полу квартиры, стены которой насквозь пропитались запахом виски и недельного перегара. Зачем опять копаться в этом дерьме и заставлять меня вспоминать моменты, которые я хотел бы навсегда вырвать из своего сознания. Исключить. Удалить. Выжечь. Просто сделать так, чтобы никогда больше не помнить об этом трижды проклятом отеле и городе. Вычеркнуть из памяти, как страшный сон, все счастливые дни недалекого прошлого. Забыть ту боль, которую я причинял близким людям, руша это счастье собственными руками с завидным энтузиазмом. Убить в себе все те чувства, которые зачем-то восстали из пепла за этот последний год, хотя я думал, что похоронил их ещё тогда, стоя на той девятиэтажке. Я медленно моргаю, пытаясь разлепить ресницы и понять, наконец, что здесь происходит. Но перед глазами всплывает вовсе не «белый ангел» в виде Софии Яновны, а темные глаза цвета крепкого виски и каштановые волосы, аккуратно подрагивающие от моего дыхания и щекочущие щеки. Слишком близко. Слишком ярко. Слишком громко. Слишком… Невозможно. Это. Просто. Невозможно. Эти глаза, улыбка, волосы и тихое дыхание не могут быть здесь. Это все, как минимум, должно быть сейчас в Москве в шикарном номере нового владельца отеля, а как максимум — на Мальдивах наслаждаться своим законным медовым месяцем. В полной уверенности, что я в очередной раз поймал белочку, и все это одна большая галлюцинация, мучительно медленно поднимаю руку и кончиками пальцев пытаюсь поймать это прекрасное видение, готовясь к тому, что почувствую подушечками лишь воздух и увижу растворяющийся силуэт. Пьяный бред сумасшедшего параноика. Не иначе. Но вместо этого кожей ощущаю бесконечное тепло, которое волнами накатывает на все тело, медленно заполняя собой каждую клеточку, и легкую влагу от бегущих дорожек слез на ее щеках. Она плачет. Не-воз-мож-но!