Красной гвоздикой запутались нити...

      В классе моментально стало шумно, все о чём-то говорили, смеялись, спрашивали, но сосредоточиться и разобрать что-то было сложно.       — Это шутка? — я подошла к «своей» парте, но сесть не решилась, закралась мысль, что всё это какой-то розыгрыш.       — Мы давно хотели учиться в одном классе, — ответил Даниэль.       Я села и уткнулась в книгу, абстрагируясь от всего мира. Прозвенел звонок, и в класс зашел классный руководитель.       — Добрый день, ребята, — постучал педагог по столу, так как его никто не услышал, но это не помогло, все продолжали оглядываться, смотря на парней, и шептаться. — Ребята, добрый день, — повторил, но это так же не возымело успеха. — Эй, глухие! — крикнул на весь класс. — Сколько можно меня игнорировать! А ну повернули все свои тупые рожи на меня, навострили локаторы и поздоровались! — первое впечатление об этом человеке поменялось кардинально.       — Добрый день, учитель! — хором, лениво кланяясь.       — Как вы уже заметили в нашем классе новенькие, вы их все прекрасно знаете поэтому представлять не вижу смысла, — продолжил учитель. — Но, Джисон, из-за тебя одного учебный отдел без стеснения массировал мне мозг, так ты умудрился и друзей своих подбить. Ты смерти моей хочешь?       — Ну что вы учитель, и в мыслях не было, — отозвался парень.       — Давайте их охуенность и не соответствие нам вассалам обсудим после, а? — девочка, сидящая напротив меня на 3-м ряду, до этого печатавшая что-то в телефоне, отложила его на парту       — СуХён, ты знаешь такое слово? — усмехнулся повернувшийся к ней парень, отбирая у неё мягкий брелок, начиная шуточную перепалку.       — Не сквернословьте в стенах учебного заведения, неучи! — сказал мужчина. — И прекратите! Уджин, сядь нормально!       — А я как по-вашему сижу? Учитель Ким, да вы не заморачивайтесь, а то инфаркт — дело обычное, — по классу прошелся хохот.       — Ащ, — шикнул учитель. — Я тебе сейчас дам, дело обычное! Всё закончили, открывайте книги, начнём урок.       — Ну, учитель Ким, — протянула ученица с первой парты. — Давайте просто поболтаем, кому нужны эти задачи? Из нас поступать-то будут только эти, — она кивнула головой. — Местные достопримечательности.       — Ынджи, если ты хоть раз правильно решишь задачу, я разрешу тебе отдохнуть, а пока открывай давай тетрадь и начинай писать!       — Простите учитель, — я подняла руку. — Я ещё не всё понимаю, когда говорят на корейском.       — Тут половину вообще не понимают, о чём я говорю, — он оглядел учеников, занимающихся своими делами. — Ты в D, расслабься, ниже падать некуда.       — А он мне определённо нравится, — усмехнулся Даниэль.       Два урока прошли незаметно. Парней оккупировали после первого занятия, закидывая их вопросами, поэтому после второго они быстро ретировались.       В столовой Джихён махнула мне рукой, предлагая сесть к ним, но я решила не мешать как в прошлый раз и поесть в одиночестве, но мои планы испортил промчавшийся ученик, который опрокинул на меня мой поднос: мой вид вызвал у публики волну счастья, а именно смех.       — Ой, какая ты неуклюжая, — подошла Ханбёль со своими подругами. — Возьми, — она протянула мне салфетку.       — Не надо, салфеткой тут не поможешь, — я попыталась максимально стряхнуть с себя еду на поднос.       — Как хочешь, — гадко улыбнулась она и уже собиралась уйти, но вдруг резко остановилась. — Выглядишь ужасно, как и твоя грязная натура. Твоя доступность отвратительна, и как парни на тебя повелись? — брезгливо окинув взглядом, уходя, смяла салфетку и кинула на мой поднос.       Все смотрели на меня. Девушка говорила нарочито громко, чтобы все слышали, и, наверное, подумали, что лучшие ученики по моей прихоти учатся в худшем классе. По взглядам читалось именно это. Было очень стыдно, неловко, и ноги как будто приросли к полу, не давая шевельнуться, хоть оскорбления были необоснованны.       — Что застыла? — Джихён подошла ко мне. — Попробуй оттереть пятна в туалете.       Я на автопилоте отнесла поднос и ушла в сторону туалета. Вышедшие девушки посмеялись надо мной, пересказывая друг другу нелепые факты якобы из моей жизни.       Склонившись перед раковиной, я попыталась смыть жирные пятна от моего несостоявшегося обеда. Отмылись они плохо, но теперь я была не только обляпанной, но и сырой, а местами пожеванной.       — Отошли обговорить фестиваль, а ты уже в мусорке успела пошвыряться, — посмеялся Даниэль. — Айра, ты неподражаема, — он обнял меня за плечи. — Поесть успела?       — Даниэль, — я отодвинулась. — Наш вчерашний разговор, вернёмся к нему.       — Давай, — посерьезнел он. — Но мы с тобой одноклассники и живём вместе, нам сложно будет совсем не говорить.       — Да, я понимаю. Я постараюсь не докучать тебе, если сидеть в ком…       — Ну ты совсем дура? — меня потрепали по голове, странная привычка. — Так невыносимо со мной общаться?       — Нет. Я же уже объяснила свою позицию, и тебе будет проще, не надо будет за мной следить, тем более, когда мы получше узнаем друг друга, я неосознанно буду доставать тебя по каждому вопросу. Я очень прилипчивая.       — Все твои доводы так и кричат не поддаваться на провокацию.       — Поэтому…       — Ты проиграла пари, — напомнил он. — Моё желание: прилипни ко мне Айра, я хочу стать твоим другом.       — Но…       — Никаких «но». С Джиной мы всё решили, пока я сохраняю за собой первое место, она не влезает.       — Но ты же в худшем классе…       — Какая разница, какой класс, если я лучший ученик? Поэтому, — меня вновь притянули за плечи. — Расслабься, сестрёнка, и не забывай выполнять обязанности менеджера! Уф и воняет…       — Вот вы где! — пробасил Джихун. — Айра, что с тобой произошло?       — Она уделала твою форму, Джихуни, — посмеялся Сону. — Айра, это был перфоманс едой? Немного грубые мазки, но вполне ничего.       — Это тот самый? — удивился Джихун.       — Тот самый, — улыбался Даниэль, указывая на именной бейдж.       — Легендарная форма красавицы Джихуниты, — кивнул Сону.       — Да пошли вы! — фыркнул хозяин формы. — Что б я ещё раз повёлся на ваши игры!       Я не знала всей истории, но что-то было связано с их поступлением в эту школу.       — А почему женская? — спросила.       — Потому что наш Джихун продул спор и переоделся в девушку.       — Всё, завалитесь! — злой рык. — Ещё раз об этом вспомните — убью!       — Для тебя, милашка, всё что угодно, — Сону послал воздушный поцелуй, и Джихун окончательно вскипел, налетая на хохочущего и уворачивающегося друга.       — Переоденься в спортивный костюм и пошли в класс, — смеялся над друзьями Даниэль, подталкивая меня вперёд.       — Желание… ты уверен? Я не лучший кандидат на роль друга.       — Конечно уверен. Идём.       — Эй, шпала, — Джихун подошел к моей парте, немного пугая, словно он меня сейчас ударит за что-то. Остальные тут же подтянулись к нам. — Занята сегодня?       — Ставки на то, что он ляпнет? — Сону толкнул в бок Джисона.       — Я…       — Лучше не спрашивай, у неё столько отговорок в арсенале, — развалился на парте Даниэль.       — Сегодня в восемь, в кафе «Курочка тёти Сон».       — Я не…       — Не опаздывай! — сказал и ушел.       Не приглашение, а наезд какой-то.       — Где это? — закончила я фразу.       — Провожу, не волнуйся, — похлопал меня по плечу Даниэль, смеясь. — У нас же конспирация, помнишь?       — Ну если…       — Я как раз хотел Джихён позвонить.       Даниэль ушел раньше, чем пришел Джихун, поэтому я села на ступеньки у входа, рассматривая улицу и наблюдая за жителями.       — Давно пришла? — навис надо мной парень.       — Не знаю, за временем не слежу. У нас в планах, — я встала, отряхивая задницу. — Пререкаться друг с другом и пить молочный коктейль?       — Всё более прозаично, — пожал он плечами. — Мы пойдём поесть.       — Ты серьёзно? — и по взгляду я поняла, что это было действительно серьезно. — Готов довериться мне? — в Вантаа обычно встречи парней и девушек проходили в кофейнях и на праздниках, или на природе, что звучит странно, но заканчивалось совместным наблюдением за звёздами и горячим шоколадом из термоса. И хоть у меня никогда не было отношений, но в голове всегда был точный план действий на прогулке с парнем.       Джихун не знал, что ответить, смотрел на меня, казалось, совсем не моргая.       — Я поела дома, но если это для тебя важно, без проблем запихну в себя ещё кабанчика. Я вместительная, — растянула губы в улыбке. Даниэль сказал, чтобы я слушалась Джихуна, а я успешно забыла об этом.       — Ты всё ломаешь! — наконец сказал Джихун. — Давай, мне интересно, что ты там придумала.       — Всё прозаично — каток.       — Что?       — Даниэль сказал тут рядышком. Я родилась на севере, мы часто там катались с горок и ходили на каток, я немного скучаю.       — Я в детстве ходил на фигурное катание, — бесцветно сказал парень.       — Здорово! — восхитилась я. — А я хотела вступить в кружок гимнастики, но на вступительном экзамене поскользнулась и упала, получив небольшое сотрясение, — грустно вздохнула по несбывшейся мечте.       — Я даже не хочу спрашивать, как так получилось, — усмехнулся он. — Удача преследует тебя с рождения.       — Так и есть. Твоя очередь.       — Ммм, — он задумался, забавно поджимая нижнюю губу. — У меня вылетело колено на тренировке в детстве. Слушай, это нормально говорить о травмах? Ущербность в знаниях пытаешься оправдать покалеченностью?       — А тебе и оправдывать не надо. Вы корейцы от природы умные или из-за такой жесткой системы?       — И то, и другое. У Даниэля, например, память отличная, почти фотографическая.       — Везёт же кому-то. Это так ты оправдываешь второе место?       — Нет, это моя невнимательность, — парень замялся. — У тебя тоже много талантов, — от улыбки, адресованной мне, я немного смутилась.       — Ага.       Мы зашли на крытый каток в огромном торговом центре. Вокруг было много кафешек, всё светилось огнями, а стеклянный потолок добавлял ощущение улицы. Катались в основном школьники и студенты, а маленькие дети стояли с родителями у бортиков, попивая коктейли и наблюдая за катающимися.       Я совершенно забыла обо всём. Казалось, я дома с Идой и Мариттой катаюсь на залитом возле нас катке, на котором днём каталась малышня, играя в хоккей, а вечером включали радио в привинченную нашим соседом колонку, и на лёд сбегалась вся молодёжь. Я помню, как огромные хлопья ложились на вязанную шапку и шарф, как мёрзли щёки и нос, но мы до последнего не уходили с катка, пока дядя Ерхо не выключал радио, и не расходился по округе вой собаки Пази, местного дурочка, как по будильнику ровно в десять вечера. Тогда выходила бабушка и, грозясь оттаскать меня за мой красный нос, зазывала в дом.       — Айра! — воскликнул кто-то, резко разворачивая на себя. — Совсем слепая?       — Джихун? — парень убрал руки. — Задумалась.       — Не забывай по сторонам смотреть.       — Хорошо, — кивнула. Вернуться в реальность оказалось сложнее. Грусть и тоска по родине навалились с новой силой, хотелось закрыть глаза и как по взмаху волшебной палочки оказаться на нашем катке в вязанной шапке, с замершим носом, а потом слушать ворчание бабушки и пить горячее молоко. — Может пойдём?       — Идём, — кивнул Джихун и направился к выходу.