Падение Гондолина.

      Айлуна-Эленвэ задыхалась от слез и ненависти, лежа на своем роскошном ложе. Она потеряла ребенка Тургона, он родился мертвым, а ребенок стервы падчерицы живехонек. Да, почему эта дрянь Идриль не утонула вместе со своею мамашей! Она забрала у нее любовь Ломиона. Да и любовь Тургона ей приходится делить с ненавистной падчерицей. Великий Эру, как она ненавидит короля в такие минуты, когда он говорит о доченьке: Идриль то, Идриль это, ах, это так нужно Идриль. Да, что ей нужно! У этой мерзавки все было с рождения: лучшие куклы, дорогие платья, слуги! Ей не приходилось обнаженной танцевать под похотливые посвисты пьяных мужиков. А теперь еще и молодой любящий муж, муж у которого до нее не было другой любимой женщины и тем более детей от этой женщины. А что досталось ей Айлуне, лишь тень настоящих отношений. Тургон видит в ней Эленвэ и даже любимый Ломион видел в ней Идриль. Оба они были с ней не ради нее самой! Тургон так и не рассказал ей о дороге в Гондолин. Она чужая здесь, ей не доверяют. Многие гондолиндримы путешествовали из города в Белерианд и обратно, по крайне мере, раньше, значит знают дорогу, но ее посвящать в тайну никто не хочет. Тургон стал осторожнее, после падения городов-государств других эльфийских владык, теперь жители Гондолина не ездят в Белерианд, даже те, кто знает дорогу.       Скрипнула дверь, вошел Тургон и обратился к жене: — Как ты, melime? Больно видеть, как ты страдаешь. Наш малыш уже в лучшем мире, так было угодно Валар. Перестань плакать, у нас могут быть другие дети, — король подсел к жене и обнял ее. — Я не хочу больше детей, я боюсь их иметь! — зашлась в рыданьях Айлуна, зло подумав, что такова воля не Валар, а Вала Мелькора, он отнял у нее ребенка Тургона, хотел наказать за неспособность, она умоляла, только не Ангрима, пусть этот — нерожденный, к которому она не успела привязаться. — О чем ты говоришь, melime? Это случайность, иногда так бывает, не надо бояться.       Только не от тебя, опять со злостью подумала Айлуна, только не от тебя, я не хочу иметь детей от тебя, Тургон! У тебя уже есть любимая доченька и ты никогда не будешь любить другого ребенка сильнее ее. Я хочу ребенка Ломиона, хочу его ребенка, хочу привязать его к себе! У него нет детей от другой женщины, он будет любить нашего ребенка и его мать. Ребенок поможет ему забыть Идриль. Но вслух королева ничего не сказала. — Melde, не запирайся в четырех стенах, тебе надо больше гулять, отвлекись от своей скорби, — попросил король жену. — Турукано, так гуляй со мною, проводи со мною больше времени, а то ты всегда занят! Поехали в Окружные горы. — Опять это навязчивая идея! — король начинал сердиться. — Сейчас никто не ходит в Окружные горы без особой надобности! — А Маэглин? — Клянусь, если бы не знал, как мой племянник любит Идриль, решил, что у вас с ним отношения. Именно, он вез тебя посмотреть ворота, когда Глорфиндел и Эктелион задержали вас, — король закипал от гнева. — Видимо, ты так и осталась порочной девицей из Ангбада, не смотря на то, что я подарил тебе свою любовь и привязанность! — Melda, — Айлуна поняла, что сболтнула лишние. — Melda неужели ты думаешь, что я хочу увидеть лорда Маэглина. — Не знаю, Эленвэ, уже не знаю, что мне думать, скажи сама. Ни один эльда не стаокивался в своей жизни с супружеской неверностью. У нас ее просто нет. Никто никого не принуждает к браку, если нет притяжения феар. Меня потянуло к тебе, ты клялась, что тебя тоже. Если Маэглин был тебе мил, почему не сказала об этом до свадьбы. Тогда бы я все понял, не стал бы настаивать на нашем браке. Возможно, когда-нибудь мой племянник забыл о любви к Идриль и оценил бы твою любовь. Тогда, но не сейчас! Если я узнаю, что тебя связывает с лордом дома Крота нечто большее, чем дружба родичей — берегитесь оба! Берегитесь гнева нолдорана! Никому не позволю позорить мое имя! И подумай, Эленвэ, почему умер твой ребенок, а ребенок Идриль, как ты любишь повторять, остался жив? Может потому, что Итариллэ любит своего мужа! — Melda, я люблю только тебя! К чему твои подозрения? Прости больше не буду говорить с тобою об Окружных Горах и о Маэглине тоже, — Айлуна разрыдалась.       Тургон смягчился: — Pitye, не плачь, я верю тебе, я хочу тебе верить. Давай, как раньше, прогуляемся по вечернему саду, посидим в нашей беседке. Я зайду за тобою позже. А ты пока успокойся и приведи себя в порядок.       Айлуна осталась одна, наедине со своими мрачными мыслями.