Убийственная встреча

Ему нравился этот бар. Негромкая блюзовая музыка, немногочисленные посетители старше тридцати и неплохая выпивка, которую бармен наливал при нем. И что было ценно – никто не пялился на его обгоревшую рожу. Здесь он мог быть без капюшона, бросающего тень на лицо. Небольшой полуподвальный бар для своих, недалеко от его квартирки. Впрочем, Брок думал, что даже если он переедет, то продолжит ходить сюда, три раза в неделю, как по расписанию. Пока ничто не выдавало опасности, он уже почти год был в бегах после Лагоса. Спасибо ведьме Максимофф – каждый раз при этом воспоминании он криво ухмылялся. До сих пор он так и не знал, что конкретно его спасло – но его вынесли из здания вместе с другими пострадавшими при взрыве. Почти месяц комы в неплохой лагосской клинике, несколько пластических операций по пересадке кожи – и когда он очнулся и посмотрел в зеркало, то не узнал свое лицо. Симпатичная медсестричка, в белом халатике смотревшаяся в нем, как шоколадное мороженое, попробовала выяснить, кто он и помнит ли хоть что-то о взрыве. Он провел почти месяц у нее дома, пытаясь восстановить свои навыки. Она не спрашивала ни о чем, зачарованно поглаживая его шрамы. Она была непрофессиональна. Он покинул Лагос еще спустя месяц, с поддельными документами. Весь мир считал его мертвым и Брок этим пользовался. Восстанавливая форму, поднимая некоторые старые контакты, которым можно было довериться сейчас, в такой ситуации. Вот, буквально позавчера он и еще несколько ребят провернули одно удачное дельце. Оно не озолотит его, конечно, но принесет некоторую прибыль. Он жестом подозвал бармена. В этот поздний час уже почти все посетители разошлись, осталось только несколько таких, как он, кому не надо спешить домой, в теплую постельку к ворчливой женушке. Бармен кивнул и жестом показал на часы, мол, пора, мужик. Рамлоу залпом опрокинул в себя содержимое стакана, расплатился наличными и, накинув куртку, пошел на выход. Уже на улице, сразу возле двери, он заметил, что один шнурок на ботинке развязался и нагнулся завязать его. Это и спасло ему жизнь. Над головой брызнула бетонная крошка, самого выстрела Рамлоу не услышал, но ему и не нужно было. Если он не ошибся, то это была легкая тактическая снайперская винтовка для бесшумной стрельбы ДВЛ-10 М1 «Диверсант». Несколько дней назад один знакомый торговец пожаловался, что его вырубили и унесли из магазина эту только поступившую винтовку. Он и сам бы прикупил такую для одного снайпера из своих ребят, но пока таких денег у него не было. Кувырок, поворот – и он скрылся за углом здания, лихорадочно просчитывая пути отхода. На деле все заняло не больше четырех секунд, снайпер точно не успел смыться, но высовывать голову из-за угла и просчитывать траекторию пули ему сейчас определенно не хотелось. Нужно уйти от погони, если она будет, и добраться до безопасного места. Бар было жалко терять, но еще хуже потерять свою жизнь, за которую он так упрямо цеплялся уже столько раз. Он направился не домой, а на одноразовую перевалочную квартирку, откуда в случае чего было очень удобно свалить тремя путями. Погони не было, снайпер работал один. Уже к обеду Брок, подняв своих ребят, знал имя снайпера – но что толку? Фрэнк Касл был опасным ублюдком и умел не светиться. Где его искать, не знал никто. За следующие два дня Рамлоу заимел паранойю. Учитывая репутацию Карателя, это было не лишним. Казалось, этот парень просчитывал его на раз-два, словно наблюдал из-за спины. У него сорвалась выгодная сделка, на которую он просто не рискнул прийти – и правильно, учитывая утреннюю газету. Семь трупов на закрытом складе – этот парень был опасен. И Брок залег на дно, насколько он мог в сложившихся обстоятельствах. У Касла была репутация человека, который всегда доводит дело до конца. К концу месяца он устал лежать на кровати и пырыть новые сериальчики, вся его натура жаждала действий, он не мог снова выпасть из жизни надолго. Каратель тоже не появлялся, словно удовлетворившись его бездействием, и Рамлоу решил рискнуть, пусть по-глупому, идиотски, но все же. Его правда задолбало бездействие. В баре было все по-старому. Бармен кивнул ему, узнав, и сразу достал чистый стакан. В динамиках негромко напевал Том Уэйтс про то, как Бог уехал по делам. Брок присел за свой столик, рассеянно кивнув знакомой официантке, слегка пританцовывающей под густой тягучий голос Уэйтса. Едва он успел сделать глоток, за его столик присел кто-то. Брок несколько секунд созерцал мужика, невозмутимо подозвавшего официантку. Он рассматривал сломанный нос, темные глаза, несколько шрамов на щеке и подбородке – все это с трудом складывалось в общую картину. А Фрэнк, оказывается, был очень даже ничего. На любителя, конечно, но явно красивее, чем он сейчас. – Неплохое место, – хриплый голос заставил остатки волос на загривке подняться дыбом. Голос у Касла – хриплый и низкий, словно тот выкуривал не меньше пачки сигарет в день. Рамлоу залпом допил остатки виски в стакане и жестом попросил повторить. Не то, чтобы он надеялся на встречу, но правда не думал, что будет так. – Я угощаю, – он криво ухмыльнулся темнокожей официантке. Та улыбнулась в ответ и, покачивая бёдрами, подошла к барной стойке за заказом. Том Уэйтс просил быть осторожнее под саксофонный перелив и гитару. В конце-концов он был умным парнем, так? – Я действую в твоем городе? – он попробовал осторожно прощупать почву. Из того, что он слышал о Фрэнке Касле, тот сначала стреляет. Перезаряжается и снова стреляет. Никаких вопросов. – Мне не нравятся такие ублюдки, как ты, – Касл взял у официантки стаканы, один сразу пододвинул себе. – Но? Фрэнк промолчал, катая в стакане янтарную жидкость. Официантка сердечно распрощалась с посетителем, оставившем ей щедрые чаевые. – Я читал твое досье, Кроссбоунс. Он помолчал, вытягивая из Рамлоу кишки каждой секундой паузы. – Сначала мы выпьем. Том Уэйтс запел про бомбу-самоубийцу. Это совсем не походило на блюз, но прекрасно подходило для позднего вечера, не позволяя заснуть. Рамлоу серьезно кивнул и заказал еще. Ему не помешает. Саундтрек его жизни подходил к концу. Бармен негромко начал подпевать на пару с официанткой и Брок, оглянувшись, понял, что в баре остались они одни. Только он и Фрэнк. Официантка, белозубо ухмыляясь, поставила им на стол початую бутылку рома – за счет Рамлоу. Тот был намерен пить до последнего. В бар зашел последний посетитель. Несмотря на ночь, он был в темных очках. Брок уже видел его здесь раньше, но Фрэнк слегка напрягся. Рамлоу щедро плеснул в два стакана. – Пей, я угощаю, раз такой случай. Том Уэйтс сменился тягучим блюзом БиБи Кинга. Бармен протирал стаканы. Они выпили. Потом выпили еще. Рамлоу попросил повторить. Его мобильный пискнул вызовом, но был проигнорирован. Официантка оставила свой номер на салфетке Каслу. Бар закрывался. – Не хочешь продолжить? – Брок чуть пошатнулся, поднимаясь со стула. Накинул на плечи куртку. Касл встал, словно и не пил, бросил на стол несколько смятых купюр и оглянулся на посетителя в темных очках. Тот тоже допил свое пиво и как раз расплачивался. – Пошли. Я знаю местечко тут неподалеку. На свежем воздухе у Брока чуть прояснились мозги. – Служил в пехоте? – с интересом поинтересовался он, пытаясь поспеть за широким шагом Касла. Тот словно и не заботился о том, что Рамлоу может отстать, точно зная, что пристрелить его успеет. Каратель скупо кивнул, ведя Рамлоу через узкие переулки. В небольшом магазине он расплатился наличными за бутылку виски. Рамлоу, после него, взял еще одну, криво ухмыльнувшись шарахнувшемуся от его обгорелой рожи продавцу. – Так какие планы на вечер? – он остановился посреди проулка, сковыривая пробку. – Пристрелишь меня или как? Каратель остановился. Рамлоу шумно отхлебнул из бутылки и протянул ему. Коммуникация, мать его. Почему-то то чувство, выплывшее откуда-то из глубины, заставлявшее остатки волос на затылке подниматься дыбом при виде Карателя, ушло вглубь. Он не боялся. Он столько раз стоял близко к смерти, чуял ее, но сейчас ему не было страшно. – А потом? Снимешь какую девчонку? Или пойдешь чистить свой ствол в одиночестве? – он смеялся над ним, пока Касл неаккуратно пил из бутылки. – Или же найдешь еще какого неудачливого мудака, как я? Красавец, верно? Спорю, что ты не был в эпицентре взрыва? Рамлоу сделал несколько больших глотков и отбросил пустую бутылку, громко звякнувшую об асфальт. Нормальное бухло, горло до сих пор жгло. Как тогда, в клинике, после взрыва. – Пошли, – Касл потянул его в сторону темного переулка. – Тебе нужно проспаться. – Ты передумал, что ли? – Рамлоу почти орал, наплевав на несколько зажегшихся окон в доме рядом. Неподалеку зазвучали сирены полицейских машин. Касл досадливо поморщился и дернул Брока в спасительную темноту, подальше от фонарей. Проснулся Рамлоу на жестком диване, от ярких лучей солнца, бьющих прямо в глаза. Спина болела прямо немилосердно, конкурируя с головой. Стоило ему сесть, как внутри головы прямо разорвалась сучья граната, судя по ощущениям. Давно он так не напивался. Как только он смог открыть глаза, не опасаясь, что череп лопнет от натуги, то опознал свою квартиру, в которой не появлялся больше месяца. Напротив дивана, на кресле, сидел ебучий Фрэнк Касл, выглядевший так свежо, словно и не пил с ним накануне. – Ты проспал сутки. Касл кивнул на стол, заваленный таблетками и мазями, вытащенными из его аптечки в ванной. – Бери, что нужно, мне пора. Рамлоу как раз нашарил под диваном бутылку старой, выдохшейся минералки. – Тебе пора? А как же поцелуй на прощание? – он сожрал несколько таблеток, морщась от громкого звука трещащего блистера. Фрэнк замер в дверном проеме, обернулся. – Я найду тебя, если что, – он серьезно кивнул и прикрыл за собой дверь. Брок бессильно откинулся на диван, сжимая бутылку с водой, как последнее спасение и рассмеялся. Пора менять город обитания. Но пока что это подождет. Он ругнулся, увидев, что все контакты в мобильном стерты, кроме одного. Ебучий Каратель. Черт, все явно идет не по плану, но он пережил эту ночь. Где только он не выживал. На него упало здание, он выжил при взрыве – Рамлоу тихо засмеялся, чувствуя, как голова потихоньку проходит – и его отпустил Каратель. Впору писать резюме, это точно будет выделено отдельной строчкой. «Бухал с Карателем и выжил». Он приметил наполовину опустошенную бутылку виски возле кресла. Спасибо тебе, Господь, за малые милости твои.