***
— Итак, Москва, разъебём клуб! — толпа радостно загудела, и стала вдвое активнее прыгать и кричать слова песни. Зал был заполнен до конца, билеты были полностью распроданы, как VIP, так и просто танцпол. В этот раз толпа совершенно не была тухлой, наоборот, такие, попадаются один к десяти городам, что очень радовало Глеба. Таких людей всегда было жалко отпускать, но в конце парень всегда говорил, что это было круто, и плавно сваливал в гримёрку. Точно также он сделал и сейчас, но перед этим пришлось сфотографироваться с несколькими людьми, которые всё же подловили его. Одна из них была известная модель Алеся Кафельникова. Они сфотографировались, разговорились, перебираясь на разные темы. — А пошли гулять? — он согласился, и они оба ушли, он, не задумываясь над тем, что сегодня должна была быть вписка дома у Дани, в честь окончания тура, свалил с Лесей, надеясь на продолжение. В это же время, в гримерке все болтали и делились впечатлениями от небольшого (большого) путешествия по Европе, но Марина сидела грустная, не понимая, как Глеб мог их кинуть, ведь праздновать-то они собрались окончание его тура. — Хэй, Дань, а где, собственно, Глеб? — Хз, сейчас звякну. — парень достал телефон, и набрал номер друга, ожидая ответа. — Чувак, ты где? — в трубке послышался, короткий ответ, и вызов был сброшен. — Он не придёт. — А… Почему? — Он там девушку какую-то нашёл, и сказал, что пошёл с ней гулять. Она грустно усмехнулась, обняла себя за дрожащие плечи, и села на диван. В голову вновь стали закрадываться мысли о том, что он с ней общался из-за жалости. И почему-то сейчас казалось, что лучше бы она осталась дома, в компании двух подруг, с которыми виделась в основном только в школе, и себя. Лучше уж каждый день одиноко сидеть дома, чем сейчас чувствовать жгучую обиду, хотя, по сути он не чем ей не обязан. — Ой, да ладно, Мариш, сейчас поедем к Дане, мы набухаемся, и тебе немного дадим, чтобы грустной не сидела. Она мягко улыбнулась, и неуверенно протянула руки к Славе, обнимая его, и, вдыхая его дурманящий, и определённо дорогой одеколон. Он снял с неё резинку, и распушил коричнево-рыжие волосы, пахнущие шоколадом. — Эй, ты меня лохматой сделал! — Да ладно, ты и так красивая. — сказал Морти, закидывая руку ей на плечо, и, идя к выходу из здания, где их уже ждут такси. Буквально через пол часа, они уже были на квартире Дани, и длинноволосый парень сразу отправил Марину гулять по квартире и дожидаться остальных, пока они собрались сходить до ближайшего магазина, за обычным бухлом, дорогие алкогольные напитки стояли в огромном шкафу, на который случайно наткнулась Марина. Она медленно шла по комнатам, которых было очень много, но квартира, сама по себе была меньше, чем у Глеба, хотя у него было всего пару комнат. Проходя метр за метром, она рассматривала всё, что находилось в доме, заприметив пару спален. На всю квартиру раздался дверной звонок, Марина быстро пошла в сторону звука, который продолжал издаваться, ведь потеряться тут не проблема. Открыв дверь, она увидела пацанов с парой огромных белых пакетов. — Ты тут всё изучила? — Досконально. — Даня усмехнулся и стал класть алкоголь в холодильник. Разложив всё, Панк поманил Марину за собой в комнату, там он прошёлся, кое-что взял, и ткнул на шкаф. — Выбирай. — девочка только хотела спросить, для чего ей это, если можно со всеми попить обычного пива. — И не надо препираться, негоже девушкам пить дешёвые напитки. Только не бери сильно алкогольное, а то в дровишки будешь. Аккуратно открыв огромный шкаф, она стала рассматривать множества бутылок, что стояли там. Недолго думая, она решила, что не стоит рыться на высоких полках, где стояли крепкие напитки, поэтому присев на корточки, она обнаружила в самом низу, вина. Немного покопавшись, она вынула одно из самых малоалкогольных, содержало всего лишь ноль и пять процентов алкоголя. Она взяла бутылку в руки, и показала Данилу, смотря на него вопросительным взглядом. — Неплохо-неплохо. Каберне Совиньон, красное, полусладкое. Была припрятана для Глеба, который тащится от этих вин. — Мне поставить обратно? — Неа, забирай. — махнув рукой, он удалился из комнаты, как бы показывая, идти за ним. Они оба вошли в гостиную, которая была ещё и кухней, квартира-студия, так сказать. Поставив бутылку на барную стойку, она подошла к верхнему шкафчику, из которого она достала бокал для красных вин. И аккуратно вскрыв бутылку найденным штопором, она налила одну вторую бокала и прошла к диванам где все сидели, но села именно около Макса и Славы, посередине. Она начала медленными глотками пить вино, отдающее вкусами нескольких фруктов, и разговаривать со всеми на отвлечённые темы. Буквально через несколько часов, всё начало казаться слишком резким и расплывчатым, так, что Марина полностью поняла, что «алкоголь ударил в голову». Время было уже около трёх ночи, на фоне работал телевизор с непонятными новостями, которые никто не слушал, а она сидела положив голову на плечо Славы, который старался сильно не шевелится. Чуть позже, она заметила, что несколько человек собираются домой, а сам хозяин квартиры, кидает пустые бутылки в чёрные мусорные пакеты. Окончательно приняв информацию, что многие едут домой, она поняла, что ей, собственно ехать некуда, потому, что к Глебу явно не вариант. — Слушай, Дань, я тут обнаружила, что мне совершенно ехать некуда, я же не поеду к Глебу, он ведь скорее всего там с девушкой. — Да я и не выгонял никого, почти все остаются, сейчас постельное принесу, вдвоём с Мортом на одном диване в гостиной поспите, остальные по другим диванам и комнатам разойдутся. — и она, кивнув головой, отправилась на диван, допивать своё, честно выбранное, вино. Она села на диван, вылила последние капельки алкоголя в стакан, и откинула голову назад, слабо потерев кулачками глаза, после чего глаза начали слезиться. Как оказалось, это была ни самая удачная идея, ведь она всё также была в контактных линзах, при которых тереть глаза и плакать категорически запрещено, но кто сказал, что такую информацию нельзя забыть в лёгком опьянении? Линза на левом глазе немного сместилась, из-за чего стало не очень удобно и комфортно. Ойкнув, она попросила, рядом сидящего Славу достать зеркальце из её рюкзака. Приоткрыв правый глаз, она достала телефон из кармана, и, включив фонарик, посветила в глаз, стала усиленно моргать, а после, когда хрусталик показался, аккуратно достала его пальцами, а потом и второй, надо же глазам давать отдыхать. Выкинув обе линзы в рядом стоящую мусорку, она прошла обратно к насиженному месту рядом с удивлённым парнем, и, достав из своего синего рюкзака капли, закапала пару раз, и, кинув всё обратно, не стала надевать опять эту дурацкую вещь. Марина вновь отпила вина, но уже только для того, чтобы немного успокоиться. — Линзы? — Михайлов начал потирать глаза на инстинктивном уровне. — Да, только чш-ш-ш. — приставив палец перед губами, сказала она и улыбнулась. Через пару минут зашёл Даниил, кинув на них простынь, одеяла и подушки, а после, плавно сваливая к себе в комнату. Слава, как истинный джентльмен, разложил диван, а Марина, как истинная леди, постелила им обоим. И, перед тем, как завалиться на сегодняшнюю кровать, она сняла чёрную кофту без замка, но с капюшоном, в которой была весь вечер, и повесила её на спинку дивана, оставаясь только в джинсах, топе, и белых, коротких носочках, а после, распустила пучок, что волосы красиво рассыпались по плечам. — Ты что тут делаешь? Меня соблазняешь? — светловолосый парень уже лежал, развалившись на большей части, и нагло ухмылялся, пока она показала ему язык, на что он, лишь рассмеялся. — Если что, сразу предупреждаю, что ночью могу обниматься. — он лишь рассмеялся ещё сильнее, не боясь разбудить друзей, ведь они были полностью пьяны. Она легла и аккуратно накрылась белым одеялом, отворачиваясь от светловолосого парня, а он лишь сразу прижался к ней, обнимая её за талию, и хотел было положить руку, ей на живот, как она ударила его по руке, не позволяя заходить, далеко, и точно также отбив у него одеяло, она заснула долгожданным и сладким сном.***
Глебу было очень стыдно. Правда очень стыдно, а особенно перед Мариной, которой, как-то обещал в этот день повеселиться вечером после концерта в Москве. И именно поэтому, он подцепил Алесю и отправился с ней гулять, а после и домой, за отличным продолжением прекрасного вечера. Правда. Так он и обещал сделать. Угу-угу, называется, «ври побольше самому себе, Глеб». Блондин, оставив девушку дома с запиской на тумбочке, отправился к Дане, хотя понимал, что скорее всего тот спал, как и все остальные, ведь это не только его праздник. Он, правда, очень надеялся, что Марина осталась у него, ведь дома она не появлялась, хотя, могла и приехать, подпортив всё, но в этом была только его вина, он брал опеку над ней. Поднявшись пешком на четвёртый этаж, он дёрнул за ручку и зашёл. Конечно, ведь закрывать дверь вовсе не обязательно. Он разулся, и, заметив недалеко кроссовки девчонки, невольно выдохнул, значит она тут. Пройдя на кухню, он оглянулся, и увидел пару парней на диванах, и их. Слава лежал, плотно прижавшись к ней, и запустив руку под её топик, а Марина, обнимала подушку, и лежала в своём одеяле, не поделившись с Морти. Это, наверное, была маленькая победа Глеба. На кухне появился Бумагин, сразу подходя к холодильнику, и, доставая оттуда бутылку холодной воды, и жадно выпил её, не сразу увидев блондина. — О! Явился всё-таки. — Ну, ты же знал, почему я не пришёл. — Я-то знал, а вот она нет. Дам тебе совет на будущее, Глеб. Не обещай ничего ребёнку, если знаешь, что не сможешь выполнить этого. — сказал длинноволосый, и удалился обратно в спальню. Глеб тихо сел за барную стойку, и найдя ещё не открытую пиццу, принялся поедать её, так как не успел поесть утром, при этом заприметив около дивана бутылку любимого Совиньона. Через полчаса, Марина открыла глаза, выбралась из объятий Славы, и, взяв рюкзак, сразу пошла в ванну, так и не заметив парня сидящего совсем недалеко. Выйдя свежей, с пучком на голове, и линзами в глазах, она точно также как и Даня достала бутылку воды из холодильника, пригубив её. — Доброе утро. — девочка поперхнулась водой, и посмотрела на Глеба. — Да уж, доброе. Не пугай больше так. — Слушай, я не хотел, чтобы так получилось, просто я… — Успокойся, я не обижаюсь. — присев рядом на стул, она улыбнулась, но всё же внутри осталась небольшая обида, но она не могла не простить его, когда он так посмотрел на неё. Парень же, примирительно улыбнувшись, достал из кармана кофты маленький «Милки Вэй», протянув его девочке, которая радостно улыбнувшись, схватила шоколадку и обняла Глеба за шею, он же в ответ, прижал её к себе за талию. — И, так, к слову, я выпила твоё вино. — ухмыльнувшись, тихо сказала она ему на ушко. — Маленькая негодяйка. — он отодвинул её от себя, всё же держа свои руки на её талии, и они оба тихо рассмеялись.