***
Злость. Она пробирала до мозга костей и не давала здраво мыслить. И этот тёмно-тусклый свет, проходящий в комнату через дверной проём, создавал чувство страха. Казалось, атмосфера накалялась всё больше и больше. Глаза наливались кровью, а брови свелись к переносице. У сжатых кулаков побледнели костяшки пальцев. Отца, который продолжал убивать его изнутри своими бессмысленными и тупыми поступками, он ненавидел. С детства этот мужчина не давал Адриану спокойно жить, наслаждаться этим прогнившим до ужаса миром. Кто знает, кем бы вырос блондин, если бы Габриэль давал мальчику с детства ту родительскую любовь и нежность. Было страшно из-за того, что этот бесчувственный чурбан мог причинить боль ей. Девушке, которую Адриан полюбил всем сердцем, за которую мог отдать всё… даже жизнь. Пусть она его не любила, пусть считала монстром, пусть… Он готов был это принять и даже был готов меняться в лучшую сторону. Но отпустить её, было выше его сил. — Отойди от неё. — громким басом промолвил Адриан, чьи глаза казались сверкнули в темноте недобрым огоньком. Будто в замедленной съёмке, блондин начал идти в сторону кровати. Его большие шаги отдавали негромким, но довольно противным скрипом. Габриэль встал с места, не ожидая ничего от сына. Но тот, находясь в метре от него, сжал кулак и, сильно замахнувшись, влепил отцу сильный удар в лицо. Габриэль не удержав равновесие, с грохотом упал на пол. Издав нечленораздельную фразу, он приподнял голову и столкнулся с убийственным взглядом сына. Адриан быстро подошёл к валяющемуся Габриэлю и двумя руками схватив того за ворот рубашки, нагнулся к самому уху. — Не смей слышишь… Не смей её трогать! — проговорил Адриан. Его шёпот обжигал кожу, от вида его яростных глаз хотелось сглотнуть от страха. На его руках были заметны выступающие вены. Немного отстранившись, Адриан со всей ненавистью и злостью оттолкнул модельера, что тот больно ударился головой о рядом стоящее кресло. — Я всё знаю. Знаю какой ты монстр! — с усмешкой произнёс Габриэль, хватаясь за ушибленное место. — Как думаешь, как отреагируют люди когда узнают, что сын известного модельера оказался тем самым маньяком, которого боятся даже мужчины? А-а? — Издав устрашающий смех, Габриэль начал подниматься с пола, одной рукой держась за подлокотник кресла. — Я не думаю, что ты такой глупый чтобы разрушать свою же компанию. Думаешь я не знаю, что все твои компаньоны откажутся от работы с тобой, если узнают об этом? Ты всеми силами сделаешь так, чтобы об этом никто не узнал. — Блондин коварно ухмыльнулся и сделав шаг к отцу, застыл у его лица. — Ты никогда не осмелишься на такое… Отойдя от Габриэля на несколько шагов назад и в последний раз ненавистно взглянув на него, Адриан быстро подошёл к кровати. Аккуратно подняв изнеможённую девушку, блондин вышел из комнаты грубо пнув ногой в дверь. Идя по большому и длинному коридору парень замечал, что девушка пытается его оттолкнуть, но её сил не хватало. У неё даже сил приподнять веки не было, не то чтобы оттолкнуть. Её лицо побледнело и стало ужасно похожим на лицо вампира или мертвеца. Голова кружилась так, будто она выпила несколько бутылок алкоголя. Кожа была покрыта мурашками от холода. А в душе и вовсе поселился страх. В то время когда Адриан ушёл, Габриэль поднёс палец ко рту и аккуратно провёл им по губе. Кровь. Тихо выругавшись, мужчина достал из кармана телефон и набрав номер, приставил к уху. — О, папа! Что-то случилось? — в трубке послышался женский голосок.— Адель, приезжай домой. Надо срочно поговорить. — быстро сказав эти слова, Габриэль скинул вызов, засунув телефон обратно в карман брюк.
***
Уже почти полночь. Звёзды были скрыты за огромными тучами, которые предвещали плохую погоду. Ветер бессовестно разгуливал по столице, обрывая пожелтевшую листву с деревьев. Пустые улицы были освещены лишь фонарями низкого напряжения. В большинстве домов давно был выключен свет. Но были и исключения — дом Дюпенов. Во всех окнах второго этажа знаменитой пекарни был включён свет. Миссис Чен сидела на стуле, оперевшись локтями об поверхность стола и пустым взглядом разглядывала керамическую вазу, стоящую около телевизора. — Может полиция поможет?! — неуверенно сказал Том, поднимая голову немного выше, смотря на грустную жену. Мужчина сидел на полу, поджав под себя ноги и рукой гладил коленки Сабины. После новости о том, что Маринетт похитил самый опасный преступник, женщина будто с цепи сорвалась. У неё была истерика, слёзы, крики. Хотя, Том тоже был в гневе. «Да кто посмел тронуть мою дочурку?!». Много было вопросов, но ответов ноль. И каждый из родителей винил себя в том, что оставил несовершеннолетнюю дочь одну. Хотелось повырывать волосы на своей же голове, зарезать себя, повеситься… Настолько чувство вины было сильным, что даже жить не хотелось. Но какой в этом толк? И каждый родитель это понимал. Если сейчас они умрут, то кто же позаботиться о Маринетт? Её нужно спасти, немедленно. Только вот, как это сделать — было непонятно. — Ты сам веришь в то, что говоришь? — тихо пролепетала Сабина, переводя тусклый взгляд на мужа, который так же не понимал что делать. Ведь они уже несколько раз были в полицейском участке и им говорили, что поиски давно начались. Это неудивительно, так как об исчезновении молодой девушки знал каждый второй Парижанин. Вдруг, в дверь позвонили. Сабина никак не отреагировала, а Том быстро встав с места, спустился на первый этаж. Открывая дверь, мужчина надеялся увидеть свою синеглазую дочурку, но за дверями никого не было. Хотя он точно слышал звонок. Приоткрыв дверь пошире, мужчина выглянул и начал осматривать есть ли кто. Опустив взгляд вниз, Том обнаружил чёрный конверт. — Кто там? — Сабина медленно спустилась с лестницы и подошла к большому мужчине. Посмотрев в пустой дверной проём, женщина никого не увидела. — Кто приходил? И что это за конверт? — всё также безэмоционально проговорила синеволосая женщина. Её взгляд немного заинтересованно коснулся чёрной бумаги, лежащей в руках любимого. Мужчина долго не отвечал. Он осмотрел конверт, и вскоре аккуратно порвал одну из сторон. В содержимом было письмо, на котором было лишь два слова. Адриан Агрест…