The Other Was a Star-Shaped Hole

Первое, что Сэм замечает, когда просыпается, — это ловушка для демонов, нарисованная на потолке над его головой. Это сделано старой белой краской. Он вспоминает бесчисленное количество душ, захваченных под его символами и линиями. Это знакомо Сэму, как бензоколонки и пулевые раны, настолько, что он сначала не понимает. Он прищуривает глаза, и все это кажется пульсирующим. Будто сердце бьется под водой. Во-вторых, Сэм замечает, что не может дотянуться до ловушки, потому что привязан к стулу в кабинете Бобби. Он дергается автоматически, туго затянутые веревки больно врезаются в кожу. Они беспощадно связаны, и он уже знает, что не выберется без ножа. Но у него нет возможности добраться до него. Понимая, что его рот свободен и его не заткнули, Сэм начинает кричать имя Дина. — Он не придет, Сэм, — в дверях появляется что-то похожее на Бобби, в руках которого свободно лежит ружье. Выражение его лица усталое и болезненное, с покрасневшими глазами. Винчестер предполагает, что Сингер плачет. — Что ты такое? — спрашивает Сэм. — Что ты сделал с Бобби?! — Ничего, — отвечает мужчина. Он берет винтовку в одну руку, чтобы освободить вторую и плеснуть на ее плоть святую воду, затем мужчина проводит пальцем по серебряному лезвию. — Я не одержим. И я не какой-то твой сдвиг или что-то вроде этого. К сожалению, это просто я. — Я тебе не верю, — выплевывает Сэм. — И когда Дин вернется сюда — сразу же прикончит тебя. — Дин не вернется, — мужчина проводит ладонью по лицу, будто пытаясь прийти в чувство, а затем возвращает ее обратно на оружие. Теперь он выглядит еще хуже, чем раньше. Если это возможно. — Иисус, Сэм, зачем нужно было приводить все к этому? — Приводить к чему? — Сэм все еще сканирует комнату взглядом, все еще дергает руками, не может не заметить, что нет никаких признаков борьбы. Это было бы почти неслыханным событием для чего-то сверхъестественного: напасть на Бобби Сингера первым. — И что, черт возьми, ты сделал с Дином? — Я его не трогал, — говорит Бобби голосом, который Сэм слышал только когда тот похоронил друга. Он не встречается с Сэмом взглядами, нервно сглатывает. — Я тебе не верю! — Сэм рычит на него. Он хочет вернуться к тому моменту, когда он благополучно умирает в объятиях Дина, а не оставаться в этой испорченной реальности, где Бобби привязывает его к стулу и действует так, будто миру конец. — Дин! Дин, тащи свою чертову задницу сюда! ДИН! — Я же сказал. Он не придет, — голос Бобби вдруг дает петуха, и он снова прикрывает глаза, но на этот раз ненадолго. Когда его плечи перестают дрожать, и он, наконец, оглядывается на Сэма, это выражение парень сразу узнает. Оно из Ада. Это выражение души, которая знает что-то хуже, чем собственные кошмары. — Сэм… Дин мертв. Длинноволосый застывает, каждый мускул в его теле будто мгновенно замерзает до состояния льда. На секунду он не может говорить, едва ли может дышать. Единственное, что выходит, — это почти крик: — Ты врешь! Что ты с ним сделал? Дин! ДИН!!! — Я ни черта ему не делал, Сэм, — Бобби звучит беспомощно и в то же время так яростно, как ранее никогда не звучал. — Ты сделал. Дин был мертв в течение пяти месяцев. Сэм не может дышать. Он привязан к стулу, на потолке все еще пентаграмма, на него нацелена винтовка Бобби. И он говорит, что Дин мертв. И Сэму больно дышать. — Ты лжешь, — снова говорит он. — Хотел бы я. Черт, отдал бы все… Но Дин умер через десять минут после того, как вытащил тебя из Ада. Голос Бобби звучит грубо. Несмотря на то, что в глазах у Винчестера все начало плыть, он все равно заметил что руки у него на ружье крепко сжались. — Ты убил его, Сэм. Ты оставил меня здесь, избитого до смерти, и убил своего брата. — Нет, — Сэм качает головой, пытаясь блокировать слова Бобби и все образы, которые то и дело впиваются в мысли Сэма. — Дин в порядке, мы путешествовали вместе, у нас есть дом… — Ты путешествовал, у тебя есть дом. Заклинания защиты: так личинки не могли съесть то, что осталось от лица твоего брата. Ты поставил барьер, отказался верить. Ты не можешь согласиться с тем фактом, что теперь стал убийцей. Подумай об этом, Сэм. Подумай о том, что ты творишь. Винчестер продолжает качать головой, но, сжав руки, не может закрыть уши, и слова Бобби скользят внутрь, задерживаются в его сознании. Он видит убежище, где впервые проснулся, видит его с кровью, размазанной по стенам, с ребрами Дина на полу перед его ногами. Он видит первую комнату в мотеле, в которой они останавливались, и флер-де-лис, легкий запах разлагающегося тела, что все еще лежит на кровати. Одного глаза у Дина не хватает — лишь зияющая дыра. Он видит их дом, где переносит брата с дивана на кровать, с кухни на крыльцо. Изображения шевелятся в мозгу Сэма, обжигаясь, и он жмурится от боли. — Я не… — он задыхается, глаза невольно подкатываются, когда он заставляет себя забыть ужасающие образы, которые вся эта ужасная ситуация заставляет придумать. — Я никого не убивал. — О, поверь мне, Сэм, ты и не такое делал. Ты выпрыгнул из окна в закусочной — Северная Дакота, — и убил двух невинных людей на стоянке. Три других тела были найдены в реке в Небраске. И теперь в Канзасе куча исчезновений. — Это не… Это были зомби, они пришли за нами, я бы не… Бобби фыркает. Звук полон боли. — Это были зомби, потому что ты хотел их видеть. Или потому что ты знаешь, что Дин хотел бы, чтобы они были такими. — Нет, Дин не… — голова Сэма просто горит. — Он был счастлив, Бобби. Прежде, чем они пришли. Он был… я никогда не видел его таким счастливым, каким он был тогда. — Черт побери, Сэм! — из-за всех эмоций тело Бобби просто не выдерживает, и он опирается о стену, чуть ли не падая. — Кас был прав. Ты понятия не имеешь… — он дергает ружьем, все еще целясь в Сэма. — Мы никогда бы не вернули тебя! — Бобби, пожалуйста, — Сэм крутит руки против веревок, пока не начинает чувствовать, что кровь стекает по коже. Что-то внутри его головы взрывается, заставляя мысли окрашиваться в густой черный цвет. — Пожалуйста, я ничего не сделал. Я боролся с этими существами из Ада, вместе с Дином. Он в порядке, Бобби, я клянусь… — Ты так разбит, мальчик, — пожилой мужчина дарит ему всего один взгляд, полный грусти, прежде чем его лицо остывает и он заряжает ружье. — И мы все виноваты в том, что вытащили тебя из Пекла. Дин заплатил свою цену. Теперь пришло мое время. — Бобби, пожалуйста! — умоляет Сэм. Боль посылает яркие искры в темную яму внутри него. — Не делай этого! Я ничего не сделал, клянусь! Я не злой! — Я сожгу твое тело вместе с телом твоего брата, — тихо произносит Бобби. — Так должно быть. Внутри Сэма что-то взрывается. Вокруг пелена красного. Ему кажется, что он видит, как ловушка на потолке раскалывается от удара. Но в следующую секунду он понимает, что стоит посреди комнаты. В руке кровавый нож. Он смотрит вниз, чтобы найти тело, раскинувшееся у его ног, и паникует на мгновение. Глаза горят, кожа растекается по полу. Это не Бобби. В конце концов, это был сдвиг. — Сэм! Он отбрасывает нож. Бежит на звук к входным дверям, вываливается во двор и дико озирается. Сначала он видит «Импалу», а через мгновение стоит перед своим братом. Дин хватается за руку Сэма. — Ты в порядке? — спрашивает он. — Да, — Сэм отчаянно цепляется за русоволосого. Дин чувствуется настоящим, твердым и живым. — Я в порядке. — Я тоже думал, что это Бобби, чувак, а потом он схватил тебя и… — Нет, Дин. Я в порядке, — Сэм улыбается, когда начинает осознавать это сам. Его голова больше не болит, нет крови во рту, и кажется, что он может набрать в легкие достаточно воздуха. На его плечо что-то давит, как будто он держит что-то тяжелое, но это ничего. Он может это игнорировать. — Ты имеешь в виду… — Дин осматривает его тело на скорую руку, затем его лицо озаряет улыбка. — Я говорил тебе, Сэмми! Я знал, что тебе станет лучше! Сэм смеется и заключает брата в объятия. На секунду он слышит легкий трупный запах. Это заставляет его отпрянуть назад. Наступает момент, крошечная доля секунды, когда он видит, синюю кожу брата, что дряхло обтягивает кости; грудь почти полностью развернута. Единственный глаз выглядит пустым и безжизненным— второго вообще нет. Но затем Сэм моргает, и ужасающая картина исчезает. — Ты в порядке, — говорит Дин, и его улыбка ярче лучей солнца. — Конечно, — младший вновь обнимает его, прижимаясь как можно ближе. Он чувствует только одно сердцебиение между ними, но все в порядке. Они могут делиться. Дин наклоняет лицо, и Сэм целует его. Глубоко и отчаянно. — Я не оставлю тебя, — обещает парень в губы старшего брата, пока тот дышит его воздухом. — Никогда.