Позор и спасение

Демону непросто жить с людьми. Другие законы, другие повадки. Признаю, всё это ужасно выматывает. Хотя постепенно я стал привыкать и приспособился к человеческому миру. Голод? Да, он мешает, но со временем мне удалось научиться его контролировать. А вот что делать со своей демонической природой, ума не приложу. Не так уж трудно догадаться, что я существую отнюдь не для нежных чувств. Идеальный дворецкий? Никаких проблем! Услужливый, внимательный, аккуратный – уверяю, лучшего слуги вам не найти. Тот, в чьей верности не возникает сомнений, тот, кому вы можете доверить свои самые сокровенные тайны... Но, увы и ах! я не могу всегда быть таким. Совершенно иное таится в глубине демонической души, ярость и жестокость копятся внутри, ищут выход наружу. Наша с Сиэлем маленькая игра принесла свои плоды – я до сих пор не сорвался. Но я не могу причинить мальчику вред, и потому обязан контролировать свои действия. Даже лёгкая порка, между прочим, вполне заслуженная, далась мне ничуть не легче, чем ему. А юный граф молодец. В первый раз он, естественно, боялся. Конечно, опасно начинать игру, не зная её правил. Зато теперь осмелел, и, кажется, вошёл во вкус. Выполняет только прямые приказы, но даже стоя на коленях ведёт себя с поистине чистокровной гордостью. Вот зачем мне нужен пленник в казематах шинигами. Эш, падший ангел, идеальный кандидат на роль игрушки демона. Его персона никого, кроме него самого, не волнует. Наблюдать за чужими страданиями? О да, я могу провести вечность, наслаждаясь ими. Однако даже в этой ситуации я не смог повести себя так, как хотел. Человеческое тело Эша ещё не окрепло, и я по неосторожности мог бы с лёгкостью убить его. А столь быстрое избавление в мои планы не входило. *** — Господин, пора вставать. Мальчик нехотя открыл глаза и сел на кровати. Видимо, ему снова снились кошмары – во всяком случае, выспавшимся графа назвать было сложно. — Вам снились дурные сны, милорд? — Нет, просто плохо спал. А ты как всегда свежий и бодрый, хоть и не ночевал в особняке, — это заявление, сказанное совершенно будничным тоном, заставило меня внутренне передёрнуться. Право слово, для демона я стал слишком чувствительным и растерянным. — Господин… — Я жажду услышать занимательную историю о твоих ночных похождениях, — мальчик зевнул и потянулся. – Но прежде переодень меня. Я поклонился и принялся за дело. Гнев Сиэля, вместо того, чтобы испугать, меня немало развеселил. Демонам вообще мало чего приходится бояться. Даже интересно, что он собирается делать. А отчего бы не подлить ещё масла в огонь? — Я вынужден был оказать жнецам некую услугу, для того чтобы прекратили отнимать у Вас время, — проговорил я, стягивая с мальчика ночную рубашку. Делая это нарочито медленно, на миг задержав руку на соске хозяина и легко сжав его. – Вы помните Греля, милорд? — Помню, — он напрягся, тщетно пытаясь скрыть своё возбуждение. А ведь мои руки, будто невзначай ласкавшие его тело, того и гляди заставят мальчишку стонать и желать этих прикосновений… — Он помогал мне, и теперь я буду вынужден исполнить некую просьбу этого шинигами, — я уже неприкрыто ласкал тело Сиэля, поглаживая и сжимая, наслаждаясь тихими поскуливаниями графа. Одной рукой провёл по члену, несильно сжав у самого основания. На этот раз самообладание изменило графу, и он глухо застонал от острого возбуждения. — К-какую? – простонал мой хозяин, полностью отдаваясь ласкам. Я не спешил одевать его, продолжая играть с его возбудившейся плотью. — Я должен совратить его начальника, — сказал я совсем просто и даже равнодушно. Пентаграмма в его глазу на мгновение сверкнула. Удовольствие и жгучая страсть смешались с ледяной жестокостью. — Я запрещаю тебе это, — интересно, чего ему стоил этот властный, обманчиво-жесткий тон? Как бы то ни было, он подался ко мне, настаивая на продолжении ласки. В чём господин не ошибся, так это в моём настроении – оно было прекрасным. — Запрещаете? К этому мы вернёмся позднее, милорд, — я в последний раз провёл рукой по его члену и отстранился, расправляя рубашку мальчика. Тот недовольно вздохнул. — Хочешь продолжения, Сиэль? – он вздрогнул и вскинул голову. Обращение по имени означало, что я требую выполнения нового пункта контракта, дающего графу Фантомхайву право на жизнь. Условные фразы помогают мальчику справиться со смущением и страхом, поэтому приходится прибегать к этому методу. — Приказывай, я подчинюсь, — ответил он, склоняя голову. Спокойный голос, слегка хриплый от возбуждения. Прямая спина, руки, расслабленно опущенные вдоль тела. Это меня и возбуждает в моём хозяине – обманчивая покорность и смирение. Впрочем, на данный момент хозяином здесь являюсь я. — На колени, — тихо приказал я. Мальчик поднял на меня свои большие синие глаза, и на какой-то момент показалось, что он решил ослушаться. Жёсткий взгляд, уверенность в каждом движении. Испуганный ребёнок перед злобным демоном? Ничуть. Гордый граф перед равным себе – вот как вёл себя юный Фантомхайф. Однако Сиэль всё же сполз на пол, опустившись на колени. Он не мог ослушаться моего приказа, как и я не мог ослушаться его. Интересная и столь необычная связь… — Ты сам знаешь, что делать. Или я должен всякий раз отдавать тебе команды, словно дрессированному щенку? – я произнёс это с усмешкой, свысока разглядывая мальчишку. Сиэль тоже улыбнулся, нарочито-медленно расстегивая мою ширинку. — Да, я пёс её Величества, но при всём моём уважении, ты мало похож на старушку-королеву, — парировал мальчик совершенно спокойно. — Не забывайся, Сиэль. Пока я не решу, что игра окончена, ты всего лишь мой раб, — полное равнодушие в моём голосе его смутило. Что ж, понятно, он добивается того, что я сорвусь. Но зачем? — Прости…те, — нехотя выдавил граф, и, чтобы не продолжать разговор, принялся осторожно облизывать мой член. Он полностью вобрал его в рот, затем внезапно отодвинулся и усмехнулся. – Уверен, мистер Ти Спирс куда лучше меня умеет делать минет. Что это было? Неужели ревнуешь, Сиэль? — Не думаю, чтоб до этого дошло, — моя едкая усмешка немного сбила спесь с коленопреклоненного мальчика. Он принялся сосать мой член, и если начало было несколько вялым, то затем его движения стали более уверенными и активными. – Погоди, — отстранил я его. Удовольствие этого утра должно растянуться подольше. — Господину не понравилось? – вопрос звучал уж слишком язвительно. — Мне не нравится твоё поведение, Сиэль, — я грозно сверкнул глазами, и граф понял, что зашёл дальше, чем следовало. Тень страха промелькнула на его лице. – Видимо, придётся наказать тебя. Мальчик закусил губу, чтобы не дать воли эмоциям. Наши отношения – постоянная борьба. И в этом их прелесть. Сиэль глубоко вздохнул и, видя серьёзность моих намерений, встал на четвереньки. Правильно, надо знать, когда остановиться. Я поднёс руку в перчатке к его губам, и он, ловко подцепив зубами, стянул её. И вновь не было ни раболепного трепета, ни страха. Я люблю, когда он так делает, и мальчику это прекрасно известно. Когда Сиэль снял с меня обе перчатки, я ещё какое-то время не мог оторваться от его губ. Страстный поцелуй встретил не менее страстный ответ. Его желание удивило меня – уж не стал ли мой подопечный мазохистом? Я легко шлёпнул его по ягодице, потом ещё раз, и лишь тогда оторвался от этих сладких алых губ. Что я понял за свою долгую жизнь, так это то, что обещания надо выполнять. И если я сказал про наказание, я должен наказать мальчика, как бы ни хотелось мне поступить иначе. Понимал это и он. Поэтому когда я принялся шлепок за шлепком доказывать графу его неправоту, Сиэль лишь постанывал и слегка сжимался, но не пытался увернуться – бесполезно. Я приказал ему считать удары, и он принялся считать, стараясь сохранять спокойный тон. — Довольно, — сообщил я, как только заметил первую слезинку на его щеке. Я не могу делать ему больно! Не могу! – Надеюсь, ты понял, как надо себя вести? — Понял, — мальчик уже успел встать на ноги, и теперь наклонил голову в почтительном поклоне. – Могу я загладить свою вину? – в его голосе звучали призывные нотки, а в глазах горело возбуждение. Кто бы мог подумать! — Можешь, — милостиво разрешил я, присаживаясь на кровать. Мальчик тоже забрался туда, лёг животом на свои коленки и принялся сосать мой член. Страсть не оставляла меня ни на секунду, и я готов был вот-вот извергнуться в рот графа. Но он неожиданно выпустил мою плоть и отстранился. Как бы я ни удивлялся, демонстрировать этого не собирался совершенно. А Сиэль тем временем всё же смог вызвать у меня удивлённо-возбуждённый вздох. Мальчик залез ко мне на колени и, без подготовки, насадился на мой член. Даже прикушенная губа не помогла ему сдержать вскрик. Я не двигался, опасаясь сделать ещё больнее. Какая-та частичка меня ликовала от обилия полученных эмоций. Сиэль подождал, пока не прошла резкая боль, и начал двигаться. Сперва медленно, потом быстрее. Я не сдержался и, за волосы оттянув мальчишку назад, сам начал резкими толчками вбиваться в него. Он уже не пытался сдержаться. Стоны, крики и всхлипы перемежались со странными для меня, совершенно неожиданными выражениями. Чувствуя, что уже на грани, я рукой обхватил его член. Резкий толчок – и мы оба кончили, я – с тихим стоном, Сиэль – с моим именем на устах. Я позволил мальчику отдышаться, затем одел и опустился на колено, ожидая распоряжений относительно этого дня. — Я бы хотел отменить все встречи и просто отдохнуть сегодня, — сообщил граф, задумчиво теребя бабочку на шее. — Думаю, отдых должен пойти вам на пользу, господин, — я улыбнулся, понимая причину его смущения. – Вы на самом деле настолько меня любите и хотите, милорд? – задал я вопрос в лоб, устав от игр и прогулок вокруг да около. Сиэль зарделся, отвернулся, затем вновь посмотрел на меня, и его синие глаза выражали все возможные и невозможные эмоции. — Ты только теперь это понял? А где же твоя хвалёная прозорливость? – язвительный тон был призван скрыть растерянность, но обмануть меня было не просто. Или же просто? Я ведь на самом деле и не думал о том, что на самом деле чувствует мой хозяин. Тот поцелуй в парке… Я принял его за простое желание сохранить свою жизнь. Но, возможно, всё было совсем не так? О, этот мальчик притягивает меня всё больше! — Демонам не ведомы подобные чувства. Не удивительно, что я не смог их понять. — И не сможешь? — Это было бы странно, учитывая мою природу, — он ожидал этих слов, но всё равно оказался подавлен. – Однако же, господин, я остаюсь с вами вовсе не из-за контракта, помните об этом. Он ничего не ответил, но глаза засветились счастливым огоньком. Как мало надо людям для того, чтобы быть счастливыми. Как мало… и как много… — Себастьян! – я уже направился к выходу, и теперь обернулся на его зов. – Я приказываю тебе, ты не будешь спать с Ти Спирсом. — Да, мой лорд, — ответил я, сгибаясь в низком поклоне. Всё же мальчик ревнует меня. Будь здесь Грель, наверняка мы услышали бы восклик: «как это мило!». И, возможно, он был бы прав. *** — Мистер Ти Спирс, — я не стал стучать – просто нагло вошёл в кабинет, заперев за собой дверь. — Мне сложно изобразить уважение к такому, как вы, — раздражённо прошипел шинигами. — Вот она, благодарность жнецов за помощь. — Вы были заинтересованы в этом деле не меньше, чем я. Да на что вам моя благодарность? — Вы правы, Уильям. Однако, я бы хотел поговорить. — Поговорить? – жнец задумчиво поправил очки любимой косой. Мой господин приказал не спать с ним, но действовать шинигами на нервы никто не запрещал. – Присаживайтесь. Хотя я понятия не имею, о чём нам можно разговаривать. Я опустился в предложенное кресло. Ти Спирс нервничал от одного моего присутствия – уж не догадывался ли он насчёт коварных замыслов своего любовника? — Упустить душу падшего ангела – это ведь серьёзная ошибка, не так ли? – я весело улыбался – происходящее забавляло меня. — В такой ситуации все души одинаковы… — он посмотрел на меня поверх очков, а затем глубоко вздохнул. – Да, ошибка на самом деле ужасная. — Я не могу сказать, что пребываю в восторге от ваших способностей, но вы не настолько глупы, чтобы совершить нечто подобное. Я хочу знать правду. — Правду не знаю даже я, — признался жнец. Он прошёлся по кабинету, пытаясь успокоиться. – Но есть одно предположение. — Вот как? – я тоже поднялся и подошёл вплотную к хозяину кабинета. – Интересно, интересно… Не поделитесь? — Я думаю, что мне специально помешали, чтобы вернуть душу ангела на землю, — шинигами легко мог соперничать со мной в выдержке. Колючие жёлто-зелёные глаза выражали презрение, показывая, что я слишком низок для его общества. Как это опрометчиво! — Кому это могло понадобиться? — Кто знает, демон. Возможно, дело в тебе, — эти слова, сказанные надменным ледяным тоном, заставили меня задуматься. Попытка создать равновесие? Тогда дело плохо. Есть те, о ком не стоит говорить вслух, о них не следует даже думать, и не дай бог попасть под их ясны очи. Да, даже демонам есть, кого бояться. — Вы возглавляете этот отдел, Уильям. Неужели вам на самом деле известно так мало? – я подошёл вплотную к своему собеседнику. Лёгкая испарина на лбу показала – Ти Спирс нервничает. Но холодный высокомерный жнец не подал вида. Ничего, это лишь вопрос времени. — Даже если бы знал, с чего мне рассказывать это тебе? — Действительно, с чего бы? – я резким движением вжал собеседника в стену, выставив вперёд колено. Одной рукой перехватил его кисти и прижал над головой. У него перехватило дыхание от подобного поворота событий. Но заметил я и кое-что другое. — Немедленно прекратите… — прохрипел жнец, однако его тело говорило о совершенно ином желании. — Прекратить? Не думаю, Уильям, — резким движением я взял его за подбородок и заставил посмотреть себе в глаза. Расчёт оказался точен – привыкший командовать и руководить, Ти Спирс крайне редко оказывался в роли «нижнего». И эти непривычные ощущения возбуждали его. О, какая это была борьба! Гордость и отвращение ко мне, против страсти и дикого возбуждения. – Я вижу, как тебе это нравится. Что, никогда не был снизу? Он лишь прорычал нечто непонятное, не желая сдаваться. Я убрал руку от его лица и опустил на возбуждённую плоть жнеца. — Может быть, нам стоит позвать секретаря и попросить чаю? – совершенно будничным тоном спросил я. Возбуждение Ти Спирса росло, твердел и член в брюках. Я сжал его чуть сильнее, получив в награду тихий стон. — Н-не надо… — конечно, разве можно так рисковать своей репутацией? Я нахально улыбнулся и принялся расстегивать его брюки. Неосознанным движением жнец потянулся ко мне и, воспользовавшись моей заминкой, страстным поцелуем впился в губы. Хотя, на поцелуй это было похоже мало – настоящее противостояние. Скованный моими руками шинигами пытался перехватить инициативу, но я не намерен был подчиняться. Отстранился, но рук его не отпустил. Я видел бешеный блеск в глазах шинигами, рукой чувствовал его возбуждение. Моя рука скользила по члену Ти Спирса, и я понял, что самообладание вот-вот изменит ему. — В чём дело, Уильям? Вам хочется большего? – я наклонился к его шее, вызвав протяжный стон. — Д-да… — прошептал он, теряя остатки рассудка. — Тогда надо попросить. — Я не стану унижаться перед тобой, демон, — думаю, это самое большее, на что он был сейчас способен. Я же лишь пожал плечами и убрал руку. — По дороге к вам я видел мистера Сатклиффа. Думаю, ему будет интересно узнать, что здесь происходит… Возбуждение и страх сделали своё дело. Гордый шинигами склонил голову. — Закончите начатое, прошу. — Закончить? – я провёл рукой по его члену, заставив задрожать. – Надо подумать… — Прошу…вас… — голос Ти Спирса стал совсем хриплым, дыхание сбилось. Я нависал над ним, заставляя сильнее вжаться в стену. Жнецы – не люди, но так на них похожи! — Громче, Уильям, громче, — я широко улыбнулся и слегка укусил его за шею. — Прошу вас! Пожалуйста! – он явно старался, но мне этого было мало. — Вы можете кончить и сами, зачем унижаться перед демоном? – промурлыкал я ему прямо в ухо. Шинигами всего трясло от возбуждения. — Нет, я хочу большего… — я остановился, ожидая продолжения. – Ну, большего… — Хочешь, чтобы я тебя трахнул – так и скажи, — сурово велел я. — В-возьми…те…меня, — пробормотал боровшийся с собой жнец. Просить демона о подобном – как же ему потом по земле ходить, после такого стыда? Хотя, нас никто не видит, а тот, кто не привык подчиняться, всегда готов стелиться перед тем, кто вдруг оказался сильнее. — Нет, не думаю, что это будет разумно, — с этими словами я сделал ещё пару движений рукой, и жнец с громким стоном кончил. – Но мы ещё увидимся, Уильям, — сообщил я, с усмешкой покидая кабинет жнеца. Последним, что я видел, был Грель, удивлённо замерший на пороге кабинета любимого босса.