Позор и спасение

Тусклый свет масляной лампы освещает каменные стены небольшой камеры. К одной из них железными цепями прикован узник. Он стоит лицом к стене, уперевшись в неё лбом, занавесившись спутанными космами волос. Жалкое зрелище, должен признать. Худой, измождённый заточением человек с грязными белыми патлами, в потрепанной одежде, и ненавистью, заметной даже в его позе и движениях. Наверное, мне следовало бы испытать к нему жалость. Но жалости нет, есть лишь желание наслаждаться его муками, как телесными, так и душевными. — Что, демон, пришёл издеваться? А ведь недавно совсем меня упрекал в этом, — он всё ещё дерзит. Забавно. — Видишь, как всё изменилось. Ещё недавно прикован к стене был я, а ты стоял и потешался, — улыбнулся, предвкушая новое развлечение. — Твоя скверна не способна сломать меня, — его голос был тихим и хриплым. — О, чем дольше ты не сломаешься, тем мне же будет интереснее, — проворковал я, подходя к Эшу вплотную. – Ты боишься меня, я чувствую это. — Боюсь тебя? Вздор!.. – его тихие хрипы перешли в крик. Тонкий хлыст прорвал рубашку, прочертив красный след на коже. — Зря, — я равнодушно пожал плечами, нанося второй удар. Он вскрикнул, не в силах справиться с обжигающей болью. — Что ты хочешь? – простонал он, не имея возможности скрыться от ударов. Я не собирался калечить его, по крайней мере, пока. Рубашка узника постепенно превращалась в лохмотья, на спине вырисовывался узор из тонких красных линий. Мой узник явно не умел терпеть боль. — А что ты готов мне предложить? – спросил я, вновь опуская хлыст на его спину. Эш дёрнулся в цепях. – Я могу получить от тебя всё и так, не идя ни на какие уступки. Я подошёл ближе, проводя рукоятью хлыста по свежим отметинам. Он вздрогнул и вжался в стену. По подбородку моего пленника текла кровь – видимо, прокусил губу. Я положил руку ему на затылок, схватил за волосы и резко потянул на себя. В лиловых глазах сверкнул страх. В этот же момент второй рукой я резко ударил его по ягодицам. Эш зашипел, но потом всё же нашёл в себе силы ответить: — Я сделаю всё, что ты захочешь, только не бей больше. — Надо подумать, — я намотал его волосы себе на руку, одновременно с этим срывая ставшие похожими на лохмотья штаны. – Мне нравится наблюдать за твоими страданиями, — сообщил я, вновь резко ударяя его по ягодицам. — Умоляю, — прошептал ангел, вытягиваясь навстречу моей руке. Я отпустил волосы, перехватив подбородок. Резкая пощёчина заставила слёзы побежать по его щекам. — Посмотрим, что ты можешь мне предложить, — я отпустил пленника и принялся отстёгивать кандалы. В таком состоянии он не мог сделать ровным счётом ничего. Он потёр руки, скривившись при виде синяков и свежих ран. Вновь схватив его длинные белые волосы, я притянул Эша ближе, заставляя смотреть себе в глаза. Он пытался отвести взгляд, но я не позволил. Новая пощёчина заставила его в мольбе вскинуть глаза. Никакого терпения к боли. — Живо на колени, — прошипел я, сопровождая приказ резкой пощёчиной. Пленник начал опускаться на пол, но замер и даже заскулил – я и не подумал опустить руку с намотанными на неё волосами. – В чём дело? Глотая слёзы и всхлипы, Эш встал на колени, высоко задрав голову. Надо же! Он не принадлежит этому миру, но настолько боится боли. Я вновь взял в руки хлыст, который до этого заткнул за пояс. — Почему ты не пытаешься принять свой женский образ? – с издёвкой проговорил я, проводя рукоятью по его лицу. — Не могу – для этого требуется много энергии, которой у меня теперь нет. — Жаль. Было бы интересно поиметь тебя в обоих обличьях, — я поднёс рукоять к его губам и слегка надавил. Англел нахмурился, попытался отвернуться, но я не позволил. Сопротивляться в его положении было глупо, и он послушно принялся сосать рукоять хлыста. Я отпустил волосы узника, и вновь крепко ударил ладонью по щеке. — Старайся лучше, иначе я предпочту продолжить порку. Эш кивнул и начал глубже заглатывать широкую, закруглённую к концу рукоять. Потянулся было руками к ней, но я отрицательно мотнул головой. Спрятав руки за спиной, узник продолжил своё унизительное занятие. Румянец на его лице, дикий стыд в сердце – я пировал, наслаждаясь этими эмоциями. Резкий удар заставил узника упасть на пол. Я усмехнулся, и хлыст опустился на его грудь, разрывая и рубашку, и кожу. Второй удар в то же место, кровь окрасила и без того испачканную вещь. — Становись на четвереньки и громко считай удары, — приказал я, ощущая, как ярость волнами исходит из моей души. Эш подчинился, с трудом оставаясь в сознании. Интересное зрелище: точёная фигура падшего ангела белым пятном выделялась на грязном холодном полу. Тонкая рубашка лохмотьями свисала, зад был оголён и призывно выпячен. Я вытянул из брюк ремень и без подготовки резко ударил по его заду. И ещё раз, и ещё. Он не просто считал – выкрикивал числа, с трудом оставаясь на месте. Пару раз я ударил его ремнём по лицу и исполосованной спине, вызвав истошные крики. — А теперь молчи, — холодно приказал я. Он сжался, и я принялся пороть его дальше. О, каких усилий стоило Эшу его молчание! Я остановился неожиданно и затем, без предупреждения, всунул рукоять плети ему в зад. Он не сдержал крика, за что тут же получил пряжкой ремня по щеке. Рукоять была широкой, и по бедру ангела потекла кровь. Эш дёрнулся, пытаясь вытолкнуть из себя проникающий всё глубже предмет. Лишь когда пленник побелел и готов был лишиться чувств, я остановился. Хлыст торчал из его зада, рукоять вошла почти полностью, и теперь растягивала узкий вход. Я же, жестоко улыбнувшись, продолжил порку. И тут моему взору открылось то, что удивило даже меня. Его член налился кровью, дыхание участилось. — Ах ты шлюха! Нравится ощущать себя рабом демона? – я влепил ему ещё одну пощёчину, остановившись. — Н-нет, — прошептал он, со страхом опуская глаза. Ложь, наглая и не прикрытая, как и свидетельство её. — Твоё возбуждение слишком очевидно, — я подошёл сзади, и резко вытащил рукоять. Эш вскрикнул. И тут раздался спокойный ледяной голос. — Я начинаю уставать от этой игры, — Сиэль, до этого наблюдавший за нами из коридора, вошёл в камеру и сморщился. – Какое жалкое зрелище, — добавил мальчик, сверху вниз наблюдая за падшим ангелом. — Господин, вы хотите присоединиться к моему пиру? – усмехнулся я, ничуть не удивившись спокойствию графа. Эш повинен в смерти его родителей, и теперь его муки радовали юного Фантомхайфа не меньше, чем меня. Воистину, порой я начинаю сомневаться, а человек ли он – уж слишком во многом мы похожи. — А он того стоит? – Сиэль надменно усмехнулся и подошёл ближе ко мне. — Думаю, он очень постарается, — я резко шлёпнул пленника, и он согласно кивнул. Страх передо мной был силён, но мальчика Эш не уважал. — Тогда пусть отсосёт мне, — приказал граф, приближаясь к узнику. – Вот теперь ты находишься на своём месте, ангел. На коленях, жалкий и униженный. Да, так правильно, — он резко схватил его за волосы. Эш хотел было сопротивляться, но я вновь крепко приложил его хлыстом по заду. Узник почёл за лучшее начать ласкать уже возбуждённый член мальчика. Он старательно облизывал и заглатывал его. Я вошёл в него сзади, резко и безжалостно. Эш не вскрикнул лишь потому, что граф резко толкнулся ему в горло. Он готов был умереть со стыда, я чувствовал это. О, как давно искал я таких ощущений! Сиэля хватило не на долго. Эш захлебнулся и часть спермы мальчика попала на пол, за что ангел заработал ещё один шрам на своём лице. Я продолжил натягивать его, вызывая стоны и мольбы – всё же возбуждение узника было сильно. Наконец и я кончил, отстранился, оставив Эша на четвереньках. — Позволь…мне…кончить… — стонал ангел, поворачиваясь ко мне лицом. Я усмехнулся, показывая, что он не правильно просит. Эш наклонился и робко поцеловал мне носок ботинка. – Умоляю тебя! Я сойду с ума от этого возбуждения! — Нет, — мои губы растянулись в улыбке. — Пожалуйста! Прошу, умоляю! – он принялся целовать мои ботинки, не решаясь убрать руки из-за спины. — Ты этого не заслужил, — я отпихнул его от себя, затем резко поднял за волосы и толкнул к стене. Цепи кандалов сделал максимально короткими, чтобы он никак не смог себе помочь. – Когда я приду в следующий раз, старайся лучше. Последним, что я слышал, был полный боли и отчаяния стон. Да, я упомянул о том, что приковав узника к стене, я оставил в нём рукоять хлыста? Нет? Что ж, запамятовал, бывает. — Вы не довольны, господин? – спросил у мальчика, как только мы покинули библиотеку жнецов. — Ты был слишком милосерден к нему, — сухо выдавил Сиэль, прожигая меня взглядом. — А я думаю, что дело в другом, господин. Вы ревнуете. — Ревную?— он даже споткнулся от негодования. – Что за глупости? — Я всё вижу, мой лорд. Однако же, господин, вам не о чем переживать. Пока наш контракт в силе, я принадлежу лишь вам. — Пока в силе… этого мне мало, Себастьян, — как странно видеть ребёнка и слышать такой жёсткий голос. Мои глаза широко распахнулись. Не потому, что меня удивили слова мальчика. А потому, что я был согласен с ним. Что происходит со мной? — Мой лорд, вам не стоит сейчас думать об этом. Вам надо лишь приказать, — добавил я, впервые будучи неуверенным в том, что смогу исполнить его приказ. — Приказать тебе решить эту проблему? – он в упор посмотрел на меня и отвернулся. – Ты решишь её сам, мне не за чем забивать голову такими глупостями, — добавил он совершенно спокойно. — Да, мой лорд, — склонился я в почтительном поклоне.