A Walk to Remember

Признаю, что я также был озадачен тем, что Джису оденет, хотя об этом ей не обмолвился и словом. Когда она ходила на церковные собрания, — которые поощрялись Хеком — она обычно была одета в старый свитер и в юбку из пледовой ткани, которые мы видели в школе каждый день, но школьные танцы, как предполагалось, были чем-то особенным. Большинство девочек купило новые платья, и мальчики надели костюмы, и в этом году мы наняли фотографа, чтобы сделать фотографии. Я знал, что Джису не собиралась покупать новое платье, потому что она не была богатой. Священник — не та профессия, где люди много зарабатывали, конечно, ими не становились из-за выгоды, но из-за высшей цели. Но я не хотел, чтобы она надела те же самые вещи, которые носила в школе каждый день. Не так из-за себя — мое сердце не камень — но из-за того, что сказали бы другие. Я не хотел, чтобы люди высмеяли её. Хорошей новостью, если она таковой была, было то, что Чимин не сильно высмеивал меня относительно моего выбора, потому что он был слишком занят, думая о своем собственном. Он пригласил Кан Сыльги — главную болельщицу в нашей школе. Она не была самой яркой игрушкой на Рождественской елке, но все же по-своему была хороша. Я имею в виду её ноги. Чимин предложил пойти вместе парами, но я отклонил его предложение, потому что не хотел рисковать, чтобы Чим или другие дразнили Джису. Он был хорошим парнем, но иногда был бессердечным, особенно после нескольких рюмок бурбона. На кануне танцев я был весьма занят. Я потратил большинство дня, помогая украсить гимнастический зал, и я должен был приехать к Джису на полчаса раньше, потому что ее отец хотел поговорить со мной, хотя я и не знал почему. Джису сообщила мне это только вчера, и я не могу сказать, что не был взволнован данной перспективой. Я полагал, что он собирался говорить об искушении и неправедном пути, к которым это может нас привести. Если бы он поднял тему внебрачной связи, то я, наверное, умер бы там же на месте.Я был довольно взволнован, думая об этом. После душа, я надел свой лучший костюм, зашел к цветочнице, чтобы добыть букет для корсажа Джису, затем поехал к её дому. Моя мама одолжила мне автомобиль, и я припарковал его на улице непосредственно перед домом Джису. Мы не опаздывали, и я медленно пошел потресканой дорожкой к ее двери. Я постучал и, подождав мгновение, постучал снова. Из-за двери я услышал, что Хек сказал, «одну секунду», но он точно не бежал к двери. Я, должно быть, стоял там, в течение двух минут или около того, смотря на дверь, на плесень, на небольшие трещины в подоконниках. В стороне были стулья, на которых мы с Джису сидели несколько дней назад. Тот, на котором сидел я, все еще был обращён в противоположном направлении. Полагаю, они не сидели там несколько прошлых дней. — Здравствуйте, — с трепетом сказал я. — Я пришел, чтобы взять Джису на школьные танцы. — Конечно, — ответил он. — Проходи в дом. Я сел. — Ничего страшного, сэр. — Я не знаю почему, но нужно было назвать его «сэром». Он был из тех, кто воплощал этот образ. — Хорошо, тогда расскажи о себе. Я думал, что это был довольно смешным вопросом, потому что он знал мою семью. Между прочим, он крестил меня, и видел меня в церкви каждое воскресенье, с тех пор как я был ребенком. — Хорошо, сэр, — начал я, точно не зная, что сказать, — я — президент студенческой организации. Я не знаю, говорила ли Джису это Вам. Он кивал. — Было дело. Продолжай. — И… ну, и я собираюсь поступить в Пусанский университет следующей осенью. Я уже получил анкету. Он снова кивнул.  — Что-нибудь еще? Я должен признать, что исчерпал слова. Часть меня хотела взять карандаш со стола и начать удерживать его на пальце целых тридцать секунд, но он не был из тех, кто бы это оценил. — Думаю это всё, сэр. Это продолжалось в течение еще нескольких минут — он допрашивал меня об истинных намерениях, — но к счастью Джису вышла из комнаты позади, и мы одновременно обернулись. Хек, наконец, прекратил разговор, и я облегченно вздохнул. Она надела красивую синюю юбку и белую блузу, я никогда не видел их прежде. К счастью она оставила свитер в шкафу. Должен признать, это не было слишком плохо, но я знал, что она все еще будет не дотягивать по сравнению с другими на танцах. Как всегда, ее волосы были затянуты узлом. Лично я думаю, что выглядело бы лучше, если бы она оставила их распущенными, но это было последней вещью, о которой я хотел ей сказать. Джису выглядела как… ну, Джису выглядела также как и обычно, но, по крайней мере, она не планировала захватить с собой Библию. Это было б уже слишком. — Вы были не слишком строги с Чонгуком, не так ли? — она сказала бодро своему отцу. — У нас была дружеская беседа, — быстро сказал я прежде, чем он успел ответить. По некоторым причинам я не думал, что он рассказал Джису, что думал обо мне, и я не думал, что сейчас было подходящее для этого время. — Хорошо, нам пора, — сказала она через мгновение. Я думаю, что она ощущала напряженность в комнате. Она подошла к отцу и поцеловала его в щеку. — Не работайте допоздна над проповедью, хорошо? — Не буду, — сказал он мягко. Даже в моем присутствии, я мог сказать, что он действительно любил ее и не боялся показывать это. Проблема была только в том, как он думал обо мне.