Гиблое дело

Она снова была на кладбище. Солнце приветливо светило, а легкий, игривый ветерок трепал ее волосы, вырывая каштановые пряди из идеальной прически. Где-то вдалеке пели птицы, а священник заунывным голосом читал нараспев псалмы и молитвы перед лакированным из красного дерева гробом, украшенным рюшами из кружев ручной работы и серебряными вставками по контуру. В окружении молчаливых людей в черном и ровных рядов одинаковых надгробий. Нако не знала, что можно так привязаться к чужому человеку, но уже три недели после похорон неустанно возвращалась в сновидениях на городское кладбище. Сарутоби Хирузен был ее наставником, другом и почти отцом. Ужасно богатый и зацикленный на справедливости старик приметил ее еще в академии, а после выпуска сразу завербовал в свою группу. Собрал группу тоже сам, на собственные средства. Обеспечил всеми необходимыми техническими средствами, платил зарплату из собственного кармана. В условиях нынешней экономики ни одно отделение полиции не могло позволить себе содержать отряд, работающий только с серийными преступлениями. Но Хирузен мог. И делал это. После его смерти все полетело в пропасть. Оборудование группы продали с молотка, чтобы залатать дыры в бюджете. Группу распустили, а многие проработали в ней порядочно лет. Сама Нако провела под руководством старика три года. Он учил ее всему, что знал сам, готовил на свое место и виртуозно вылепил из милой, внимательной к чужому горю и страданиям девочки дотошного к мелочам сыщика. Люди врут! Это Нако узнала от Хирузена, а потом подтвердила множество раз. Даже залитая слезами вдова может соврать ради собственной выгоды. И чтобы быть хорошим полицейским к каждому слову следует относиться, как к вранью. Раньше Нако пришла бы в ужас, наблюдая за тем как бьется в истерике любимая супруга, а теперь думала только о том, что, должно быть, у нее хорошая тушь, раз еще не потекла и не сделала ее похожей на панду. Не верила Нако и родственникам Хирузена, собравшимся на кладбище. Все они стоят и изображают скорбь, в надежде получить хоть часть наследства. Но Хирузен завещал все свои деньги сыну, с которым не виделся почти двадцать лет. Жена Хирузена стала жертвой серийного маньяка. Убийцу так и не нашли, а убитый горем Хирузен ничего не смог поделать. Асума так и не простил отца. При первой возможности он покинул отчий дом и исчез из жизни старика. Оперативная группа Хирузена только попытка загладить вину перед сыном и погибшей женой, но она дала многим шанс на будущее и жизнь. Теперь отнимала. Нако не входила в число штатных сотрудников отдела. Не числилась на балансе и места ей не оставалось. Еще за день до похорон, капитан предупредил ее. Они просто не могли себе этого позволить. Нет, Хатаке Какаши вовсе не был циничным бюрократом и старался входить в положение своих сотрудников, но и магией не владел. Не рисовать же ему деньги, в конце концов. Однако, он обещал посодействовать, если Нако проявит себя и докажет, что стоит его времени. Он дал ей месяц. Нако должна была раскрыть убийство. Не просто убийство, а настоящую сенсацию, о которой станут писать в газетах и сообщать по телевиденью. Убийство, которое сделает ей имя и карьеру. Только так офицер Курасава сможет доказать свою значимость. Даст понять офисным клеркам, что она не просто симпатичная кукла с блестящими глазами и длинными ногами, но специалист, на приобретение которого стоит потратиться. И Нако ничуть не ужасалась, что, по сути, желала кому-то жестокой и мучительной смерти. Сейчас стоял вопрос о выживании. О ее выживании в отделе расследования убийств. Достаточно ли желания, чтобы мысль обрела форму и выступила на тропу войны? *** Трель мобильного телефона выдернула ее из объятий тревожного сна. С трудом Нако вытащила руку из-под пушистого кома шерсти, сопроводившего ее действия недовольным шипением. — Подвинься, Тофу! Кот прижал уши. В искрящихся в темноте глазах отчетливо читалось оскорбленное достоинство. Подскочив на лапы, пушистый белоснежный кот раздраженно мяукнул, махнул хвостом и улегся на другой бок. Нако взглянула на часы — два ночи. И подняла трубку. — Алло? — Офицер Курасава, это дежурный, — на памяти Нако ей еще никогда не звонил дежурный, тем более посреди ночи. Этой привилегией пользовались старшие следователи, детективы и капитан. Это им лично сообщали о происшествии и спрашивали совета. Нако была польщена, но еще не понимала, чем могла заслужить подобную честь. — Нам сообщили о теле. Похоже, убийство. Капитан Хатаке велел подключить вас к этому делу. Нако икнула, подавившись воздухом. Отведенный Хатаке испытательный срок подходил к концу, а Нако так и не нашла стоящего дела. Она знала, что Какаши-сан человек замечательный, но чтобы помогать выпутываться из дерьма? Он и так сделал для нее достаточно. Другой капитан и думать не стал бы, а тут… — Машину за вами уже выслали, — продолжал дежурный. Нако чувствовала, как под черепной коробкой пустились вскачь мысли, обгоняя друг друга. Она все еще не могла поверить в реальность происходящего. Почти смирилась с тем, что ее отправят патрулировать улицы или, того хуже, на рынок труда. Финансовый кризис заставил всех затянуть пояса. В попытках уместиться в рамки бюджета, отделения каждый день сокращали штат сотрудников. Там где мог справиться один, совсем не обязательно держать троих. Увольнения коснулись всех. Не было надежной и безопасной защиты от сокращений. Увольняли даже тех офицеров, кому до пенсии осталось несколько месяцев. Ничего личного, просто бизнес. И все же, это происходило с ней. — Патрульный прибудет через десять минут. — Спасибо, — вымолвила, наконец, обескураженная Нако. Но в динамике давно пищали монотонные гудки. Дежурный свою работу выполнил. Путаясь в одеялах и простынях, — Нако всегда удивлялась, как ей постоянно удавалось оказываться под простыней, — она вскочила с дивана и бросилась в крошечную ванную комнату. Почти сразу в дверном проеме упираясь взглядом в отражение в маленьком зеркале. Ее квартира не изобиловала удобствами и была поистине крошечной. Ютилась на чердаке старого многоквартирного здания. Владелец, должно быть, решил пошутить, когда обустраивал здесь спальное место или хотел сделать кукольный домик для дочери, чуть больших размеров, чем это принято. В любом случае, он вряд ли всерьез полагал, что здесь сможет жить человек, тем более с котом. Но Нако всем осталась довольна и практически влюбилась в квартиру, да еще за такую низкую плату. Из зеркала на нее смотрела заспанная, взъерошенная женщина. Карие глаза тускло поблескивали под припухшими со сна веками. Волосы спутались, сбились в ком на самой макушке. Через все лицо проходила красная полоса от шва на подушке. Хуже зрелища не придумаешь. Принимать душ и наносить макияж времени не было, да и не к месту. Нако почистила зубы, умылась, тщательно растирая лицо холодной водой, надеясь, что полоса на лице рассосется. Оставались волосы. Каштановые кудри Нако немного вились от природы и имели не самый покладистый нрав. Обычно, Нако всегда оставляла на борьбу с волосами достаточно времени, она прибегала к помощи влажной расчески и фена, а потом вытягивала локон за локоном, пока каждый непокорный волосок не занимал свое место, в выверенном умелой рукой парикмахера длинном каскаде. Но сейчас она не могла себе позволить провозиться сорок минут с прической. Разорвав птичье гнездо на голове, Нако собрала волосы в тугой пучок на макушке. Вот, значит, как выглядит ведущий следователь. Работая в полевых условиях об одежде думали в последнюю очередь, но Нако решилась компенсировать серость лица и прически строгими брюками из плотной черной ткани и белоснежной водолазкой. Она уже набросила на плечи кашемировое пальто с высоким воротом, когда на домофон пришел вызов. Патрульный ожидал ее в служебной машине, за небольшим парком, отделяющим двери подъезда от проезжей части. Кутаясь в воротник от внезапно поднявшегося, пробирающего до костей ветра, Нако бегом пересекла парк и укрылась в теплом, пахнущим свежим кофе и пончиками салоне. Патрульный, безупречный в своей синей форме, приветствовал ее коротким кивком головы и сразу тронул автомобиль с места. Нако не стала уточнять, знает ли он место их назначения. Скорее всего знал. Девушка боялась оскорбить его чувства своими подозрениями. Ехали молча. Водитель Нако выдался не самый разговорчивый. Впрочем, это нисколько не мешало. Да и не хотела Нако слышать о том, как прошла ночь патрульного. Если ей не удастся раскрыть убийство, так щедро подаренное капитаном Хатаке, сама узнает это в ближайшее время. Машина неспешно катилась по шоссе. Нет, Нако ничего не имела против патрульных, просто не хотела причислять себя к их числу. Свой путь она выбрала, когда отвечала согласием на предложение Сарутоби Хирузена, присоединиться к их группе. Вскоре они оказались у самой границы городской черты, съехали с шоссе и преодолели еще несколько километров, прежде чем остановиться перед металлическими воротами складской площадки. За сетчатым забором высотой в два человеческих роста, виднелись тяжелые грузовые автомобили, подъемный кран, пара подъемников и горы строительных материалов: начиная с бетонных перекрытий и заканчивая упаковками кирпича. Поблагодарив патрульного, Нако выскочила из салона автомобиля. Погода стремительно портилась. Ветер крепчал, начинал накрапывать дождь, а воздух морозить. Дыхание вырвалось изо рта белыми клубами, а пальцы щипал мороз. Ноги Нако вязли в схватившейся сверху коркой грязи, но она добралась до ворот. Вокруг столпились люди и несколько журналистов. Удивительно, откуда они здесь взялись? Кругом, на несколько километров, ни души. Разве что железнодорожная станция совсем близко. Но Нако не могла представить, что подвигло людей в третьем часу ночи околачиваться возле ворот складской площадки? Любопытство? А вы попробуйте заставить этих же людей подождать час в очереди. Крику не оберешься. Стараясь не привлекать внимание, Нако стороной обошла зевак и протиснулась за ограду, почти сразу наткнувшись на желтую ленту ограждения места преступления. Полицейский ее заметил, пошел к ней, выставив вперед руку. Очевидно, намеревался вернуть нахалку на место. Нако вынула из кармана удостоверение. — Офицер Курасава, — представилась она прежде, чем, судя по нашивкам на куртке, сержант привлечет к ним внимание. Сержант услышал ее, замер. Пару раз моргнул, словно пытаясь перестроить собственный мозг с режима «нападения» в режим «все свои». Протянул к ней руку и пожал ладонь. — Сержант Инузука. Мы вас ждали, офицер Курасава. Следуйте за мной. Нако кивнула головой, едва не лопаясь от сдерживаемой гордости. Столько чести ей, простому офицеру. Еще месяц назад она не могла шагу ступить без одобрения Хирузена. Старик лежал прикованным к постели целый год, но продолжал работать, заставляя Нако бегать по всевозможным поручениям. Теперь же она сама была важной фигурой и это ей чертовски нравилось. Сержант поднял ленту и помог Нако поднырнуть под нее, придержав за локоть. — Полицию вызвал охранник, — заговорил сержант Инузука, стоило Нако оказаться по другую сторону оградительной ленты, словно преодолев невидимый рубеж. Он шел чуть впереди, склонившись к ее плечу. Ветер ревел так, что Нако даже собственный голос с трудом слышала. А дождь барабанил ледяными иглами по лицу. — Около полуночи он вышел осмотреть территорию и обнаружил тело. Сразу позвонил нам и владельцу площадки. — Я бы хотела поговорить с ним, — Нако решила далеко от темы не отходить. Сержант кивнул. — Они — там. В сторожке, — он махнул рукой куда-то вглубь площадки, но Нако ничего не увидела в указанном направлении. — Их опрашивают. Владелец площадки готов на все, только бы быстрее закрыть дело. Такая реклама вредит бизнесу. Нако понимающе закивала. Она еще не встречала людей, которые радовались бы, найдя труп. За исключением таких же карьеристов, как и она. Которым чужая смерть — повод продвижения по службе. — Приехав на вызов, мы все запротоколировали и сделали снимки, — продолжал рассказывать сержант. И Нако нравился его подход к делу. Обычно, приезжая на место преступления, отыскать кого-то, кто обнаружил тело, кто осматривал его первым — невозможно. Полицейские редко церемонятся. Они уничтожают улики, сами того не подозревая. Но Инузука делал все, как по учебнику, чем значительно облегчал ей работу. — Потом срезали пленку. Ну, чтобы убедиться, что это на самом деле тело, а не кукла или ковер. Вы же знаете, как бывает. Люди выбрасывают все что угодно в самых неподходящих для этого местах. А потом уже вызвали экспертов и связались с капитаном. Он и приказал вызвать вас. И с этим явлением Нако была знакома. Однажды им уже приходилось сталкиваться с подобным случаем. Мужчина не хотел платить за вывоз мусора, но убрал его весьма странным образом. Нако и сама думала, что там труп, пока не вскрыли контейнер с хламом. Сэкономить несколько йен, но заморочиться упаковывая мусор и протащить его на склад под камерами, чтобы не попасть в объектив… Человеческая глупость порой ставит в тупик. — Мне нужны будут снимки, — попросила она. Сержант мило улыбнулся. Чуть длинноватые клыки придавали ему опасное выражение. — Все, что понадобиться. Я к вашим услугам. Сержант вел Нако узким проходом, между нагромождении бетонных перекрытий и выставленной в ряд техникой, подсвечивая дорогу фонариком. Нако старалась не отставать. Наконец они свернули за образованный плитой угол и взору ее предстала белоснежная брезентовая палатка. Криминалисты не хотели, чтобы погода испортила улики или вовсе их уничтожила. Сержант поднял полог палатки, пропуская Нако внутрь. Последний раз улыбнулся и исчез. Внутри было тепло, светло и тихо. Посреди, на голом асфальте, расположился сверток из пластиковой пленки и клейкой ленты. На первый взгляд, запаковано тело было герметично. Если бы не вычурность выбранного места, его могли долго не найти. Пленку с верхней стороны тела сорвали полицейские и теперь, в обрамлении бахромы из скотча и пластика смотрела синяя, вздутая голова, перепачканная смесью засохшей крови и грязи. Подойти ближе Нако не смогла. Все пространство заняли чемоданчики судебного медика, запечатанные пакеты с уликами и чашки Петри с пробирками. Заведовала всем этим многообразием самая яркая сущность, которую приходилось встречать Нако. Желтый, словно солнце, дождевик и резиновые сапоги в розовый цветочек. Яманака Ино всегда умела выделяться, особенно на фоне трупов. Из-под капюшона выбивались длиннющие пряди белоснежного хвоста. Услышав шорох поднимающегося полога, Яманака обернулась. Плотно сжатые губы растянулись в приветливой улыбке. — Офицер Курасава, поздравляю с выходом в свободное плаванье. — Не знаю, радоваться ли, — запнулась Нако, не ожидая от судебного медика таких слов. Ино покачала головой и серьезно пригрозила пальчиком в белой латексной перчатке. — Ну, ну. С вашей работой, офицер Курасава, трупы — злоба дней. Привыкайте. — Тут же всякая веселость слетела с ее лица. Яманака обратила взор ясных голубых глаз к телу. — У нас тут мужчина, около тридцати. Множественные колотые ранения, возможно, ножевые. Я насчитала двадцать три, пока не сбилась. Точно число назову после более тщательного осмотра. — А это что? — Нако все же удалось пробраться сквозь баррикаду чемоданчиков и приблизиться к телу. На бородатом лице чернел внушительный срез кожи. — А это самое интересное, — приободрилась Ино, очевидно обрадованная тем фактом, что на срез обратили внимание без ее указки. — Не хватает левого уха и участка кожи на скуле. Судя по состоянию тканей, срезали уже после смерти, но в ближайшие минуты. Крови не так много, как если бы сердце еще билось. Судя по следам среза, орудовали тонким острым лезвием, похожим на скальпель. Надрезы весьма ровные, с четкими краями, а, значит, рука не дрожала. — Зачем кому-то срезать кожу с лица? — вопрос был скорее риторическим, но Ино всегда отвечала на любые вопросы. — Как я полагаю, для сувенира это слишком вычурно. Нако была с ней согласна. — Что-нибудь еще? — Более точно смогу сказать только после вскрытия, — развела руками Ино. — Там же проведу и основные тесты: гистология, токсикология и прочие. Мы нашли еще вот это. Она отвернулась от Нако, перебирая запечатанные пакеты с уликами. Выудила один из сваленной кучи и протянула офицеру. Глаза Ино старательно прятала и Нако оставалось только гадать, что она пытается скрыть. Гадала не долго. В пластиковом пакете оказалась банковская карта. Пластик ее был совершенно чистым, в то время как тело — грязным. Нако хватило одного взгляда, чтобы понять и поведение Ино и причину ее собственного здесь пребывания. — Сарутоби Асума, — внезапно севшим голосом прочитала она. Ино кивнула. — Карта была на теле, но мы еще проверим. Снимем отпечатки пальцев и запросим зубную карту. Может это и не он. — А Какаши, значит, решил, что это дело заденет меня и, ведомая чувством гипертрофированной справедливости, я в два счета найду убийцу, — озвучила свои мысли Нако. Ино внимательно посмотрела на нее. — Не знаю, что там думал капитан Хатаке. Но ты ведь, и правда, в лепешку расшибешься, чтобы найти виновного. — Расшибусь, — согласилась Нако. Хирузен многие годы пытался разыскать сына и вот он, пожалуйста. Лежит мертвый на холодном асфальте. Старика бы удар хватил, не скончайся он раньше. — Увозите тело! Распорядилась Нако ожидающим у входа сотрудникам лаборатории. Те, точно муравьи, принялись собирать инструменты и улики, вкатили каталку, накрыли тело. Когда его вывозили Нако уже не видела. Ей предстояло еще поговорить с охранником и его начальником. Но прежде всего — отыскать сторожку. Опрос охранника и владельца площадки на дело свет не пролил. Охранник, — здоровенный детина не производящий впечатление человека умного, — показал, что действительно вышел осмотреть территорию около полуночи и нашел сверток. Он сразу догадался, что это тело и вызвал полицию. Больше ничего дельного он не сообщил. Разве что упомянул об аварии, случившейся на шоссе около десяти вечера. Теперь загадка возникновения толпы зевак обрела решение. Они просто не успели разъехаться после первого инцидента, а тут обнаружили труп. С владельцем площадки разговор был более основательный. Во-первых, Нако узнала, что камер слежения на площадке нет, только одна, на въезде. И записи с нее уже изъял сержант Изунука. Во-вторых, Сарутоби Асуму здесь никто не знал. В-третьих, Нако предоставили список всех сотрудников площадки, включая уволенных. Причин для личной мести или ненависти тоже не нашлось. В общем и целом, стало понятно, что убийца, кем бы он ни был, выбрал эту неприметную площадку только для того, чтобы избавиться от тела. Однако он хотел, чтобы его нашли, в противном случае закопал бы где-нибудь в лесу. Около пяти часов утра Нако добралась до своей постели, чтобы прикрыть глаза еще на пару часиков. Но уснуть так и не смогла. Боялась, что снова окажется на кладбище, перед телом Хирузена. Держать ответ перед наставником Нако не рвалась. *** Утро началось с летучки. Капитан Хатаке собрал всех в вестибюле и долго говорил насколько важно почтить память умершего сотрудника и раскрыть дело. Потом вызвал Нако к себе в кабинет. Задним числом Нако подумала, что слишком часто стала посещать его стены. Капитан Хатаке разместился за столом, большом, с резными ножками и потайными ящиками. Стол остался от прежнего капитана, госпожи Цунаде. Внушительной женщины, теперь занимающей выгодный пост в министерстве. Хатаке же за массивным столом смотрелся мелочно и комично. Он и так был довольно щуплым, с тонкими руками и ногами, что особенно подчеркивали габариты мебели. А теперь и вовсе походил на палку. С учетом прически, вечно всклокоченных, совершенно седых волос, он напоминал швабру, в не самый лучший период ее карьеры. Но как бы он не выглядел — оставался капитаном участка. — Как продвигается расследование? — спросил он сразу, как только за Нако закрылась дверь. — Ждем результатов экспертизы, капитан. Проверяем отпечатки пальцев. Но могу сказать сразу, что площадка с этим убийством никак не связана. Все это было известно еще ночью и Хатаке должен был знать обстоятельства дела. Нако звонила ему перед тем, как отправиться домой. Разумеется, это расследование стало делом первостепенной важности и лаборатория работала только на них. Но даже так никаких результатов еще быть не могло. Какаши кивал головой в такт своих мыслей и молчал. Нако уже решила, что он и дальше ничего не скажет. — Не мне вам говорить, офицер Курасава, что первые часы после убийства самые важные, — Нако кивнула. Хирузен был прекрасным учителем и эту истину вколотил в ее голову довольно давно. — Я думаю, вы уже поняли, почему именно вам я поручил дело, офицер Курасава. Я подумал, что вы захотите лично расследовать это убийство. — Благодарю, капитан. Я не знаю, как бы лучше я смогла отблагодарить своего наставника, если не поимка человека убившего его сына. Какаши кивнул снова, откидываясь на спинку кресле. Нако заметила, что пальцы капитана нервно подергиваются, а взгляд то и дело цепляется за толстый томик на краю стола. Ему не терпелось вернуться к чтению, но и свои обязанности капитана Хатаке не забывал. — Я могу идти, капитан? — Да, да, — охотно отозвался Какаши и, кажется, повеселел. — Работайте, офицер. И держите меня в курсе. Сообщайте сразу, как только появятся подвижки в расследовании! — Обязательно, капитан, — заверила Нако. На самом деле постоянные доклады высшим по званию только мешали и замедляли расследование. Но игнорировать их нельзя. И, тем более, ничего изменить. Нако закрыла за собой двери и оказалась в коридоре, наполненным шумом стучащих клавиатур и голосов сотрудников отдела, перекрикивающихся друг с другом. Работа кипела. Еще один день сокращал количество убийц в городе. Нако направилась к своему столу в самом дальнем конце коридора. Вообще, это не ее рабочее место. С Хирузеном они работали отдельно от всех, оккупировав подвал. Но теперь там ничего не осталось, а освободившуюся площадь передали в пользование хранилища улик. Те давно просили дополнительных площадей. Нако еще не представляла с кем будет работать. Расследование поручили ей, но в полицейской иерархии она стояла на самой нижней ступени. Сложно предположить, чтобы над ней не поставили опытного следователя. Не поставили. Нако убедилась в этом, когда добралась до своего места. На столе, присев на край, удобно расположился, забросив ногу за ногу, сержант Инузука. Тот самый, что избавил ее от львиной доли работы этой ночью. Он приветливо улыбнулся, махнув стопой бумаг в своей руке. — Доброе утро, офицер Курасава. Капитан посчитал, что вам не помешает моя помощь. — Очень любезно с его стороны, — отозвалась Нако, удивившись, что Какаши сам не сказал ей об этом. — Какие новости? — Результаты экспертизы по банковской карте, — сержант сунул ей в руку исписанный лист формата А4. Заковыристый почерк перемежался с набранным текстом. — На ней нет отпечатков пальцев. — Ясно, — было бы слишком просто, если бы преступник оставил на ней свои отпечатки, словно приглашая поиграть. — Что-нибудь еще? — Яманака-сан сравнила зубную формулу и подтвердила личность, — эту новость Нако слышать не хотела и сержант понимал это. — Проклятье! — выплюнула она в слепой ярости. Но тут же взяла себя в руки, провела руками по волосам, успокаиваясь и приводя дыхание в норму. — Узнайте, заявлял ли кто-нибудь об исчезновении Сарутоби Асумы. Были ли у него друзья, семья… — она замолчала. Говорить о родственниках смысла не было. Единственный, кто интересовался Асумой — его отец. Но он умер. — Кому можно сообщить о его гибели. Сержант кивнул, соскочил со стола, оставляя после себя отчеты, и поспешил удалиться. Нако проводила его заинтересованным взглядом. Инузука казался ей не настоящим. Не было в отделе полицейских с такой же прытью и исполнительностью, как у него. Очевидно, ему самому выгодно раскрыть это дело. Возможно, сержант находится в том же положении, что и она. Будет жестоко со стороны капитана, если он заставит их соперничать друг с другом за место в отделе. К середине дня Ино составила отчет о вскрытии и описала более подробно нанесенные повреждения. На теле Сарутоби Асумы насчитали сорок семь ножевых ранений. Все они были нанесены при жизни и, по заверению судебного медика, не могли привести к смерти. — Либо этот человек самый удачливый мазила в мире, либо он точно знал куда бил, — говорила Ино, когда Нако приехала в морг, чтобы обсудить отчет. — Повреждены крупные сосуды, но ни одного жизненно важного ранения. В белоснежном халате, с чепчиком на голове и медицинской маской на лице Ино практически сливалась с белыми, кафельными стенами прозекторской. От яркого света множества ламп отражающихся на стенах и полу слепило глаза, так что хотелось плотно сощуриться. В воздухе сильно пахло хлором и формалином. — На запястьях и голенях есть полосы. По всей вероятности жертву связывали и удерживали. Но при этом нет следов защиты: оборонительных ран, частиц эпителия под ногтями. — Он мог пойти на это добровольно? — за свою короткую карьеру Нако успела наглядеться порядочно на извращенцев, считающих, что увечить себя и других это вполне пристойно. Ино мотнула головой. — Нет признаков сексуального контакта или насилия. Сомневаюсь, что умершему нравились подобные игры. — Наркотики? — в этот раз Ино согласно кивнула и с куда большим энтузиазмом взялась объяснять. — Наркотическое опьянение объяснило бы почти полное отсутствие сопротивления со стороны жертвы. Но токсикологический тест еще не готов. Я сообщу, как только появятся результаты. — Нако сдержано кивнула головой. Токсикологический тест — бич полицейского расследования. Как правило, он был готов тогда, когда преступника уже арестовывали и только подтверждал то, что полиция итак знала. Нако предстояло ждать шесть недель, пока появятся результаты. И, если к тому времени убийцу не найдут, токсикология мало чем способна помочь. И даже Ино не могла бы ничего поделать. — Отчего же он умер? — полюбопытствовала Нако. Зачем читать отчет, если можно спросить у медика лично. — Это самое странное и непонятное, — Ино не прочь поболтать, поняла Нако. — Анафилактический шок! — Шок?! На что?! — с таким методом убийства Нако сталкивалась впервые. Впрочем, это могло быть и совпадением. — Новокаин. В какой-то момент преступник решил облегчить боль своей жертвы и ввел обезболивающее. — Нежный убийца, — буркнула Нако. Ино кивнула. — Но вместо облегчения состояния он его убил. — Выходит, что нашу жертву могли и не хотеть убивать. Его могли пытать. За что-то наказывать? Ино кивнула. — Все возможно. Но имеем мы то, что имеем. — И все-таки это похоже на убийство по неосторожности, — разочаровалась Нако. — Если бы не срез на лице и отсутствие уха, любой следователь решил бы, что наш клиент просто заигрался. Не рассчитал силы. Больше из судебного медика выбить ничего не удалось, пока она не проведет повторные тесты и более тщательное обследование. С не самым радужным настроением Нако вернулась в участок. Зачастую вскрытие подтверждало акт убийства, сейчас же все выглядело смазано. Неуверенно. Пограничный случай. Возможно Асума погиб в результате несчастного случая. Выкручивая руль служебного автомобиля Нако думала о характере полученных жертвой ран. Сорок семь ножевых ранений — это говорило о вспыльчивости, несдержанности, ненависти убийцы, пытаемой к своей жертве. Но потом его поведение странным образом менялось. Попытка облегчить состояние указывала на сострадание, что совсем не вязалось с характером убийцы. И зачем было сразу после смерти отрезать ухо и часть кожи с лица? Попытка запутать следствие, паника? Для этого надрезы слишком ровные и аккуратные. Но что тогда? Сарутоби Хирузен всегда повторял, что причина убийства кроется в самом его свершении и часто витает на поверхности. Но сейчас Нако ничего не могла разглядеть. В этом убийстве не было сексуального подтекста. Убийца не получал удовлетворения от его совершения. Он избавился от тела в таком месте, где его скоро бы обнаружили. Это могло быть следствием раскаянья. Или же убийца пытался привлечь к себе внимание? Стать известным? В таком случае Нако просто обязана потешить его самолюбие, показать, что он добился поставленной цели, заставить утратить бдительность и совершить ошибку. Нужно созвать пресс-конференцию и поделиться со СМИ имеющейся информацией. Но Нако все еще не была уверенна, что убийца один. Новокаин, попытка облегчить боль. Скорее за это решение отвечала женщина. И она не согласна с мужчиной, который утыкал Асуму ножом. Между ними мог зародиться конфликт. Когда Нако узнает кто эта женщина, она сможет воспользоваться ее чувством вины и получить недостающие сведения. Но прежде всего, нужно было воссоздать график последних дней Асумы. Понять, где он встретил своих убийц и за что его убили. Киба ждал ее в их импровизированном головном центре, около выделенного ей стола. С любопытством смотрел в окно, где холодный, промозглый, ноябрьский ветер гнул деревья. Погода в последние дни выдалась отвратительной. За пару часов мог пролиться дождь, лужи замерзнуть, а потом оттаять, оставляя после себя непролазную грязь. И уже скорее хотелось дождаться снега, его белоснежной чистоты, заметающей город. Киба тут же повернулся, услышав ее шаги и губы сержанта растянулись в пугающей, звериной улыбке. Нако никак не могла привыкнуть к этим его острым клыкам. — Что сказал эксперт? — Ничего определенного, кроме того, что Сарутоби Асума скончался от анафилактического шока, вызванного тяжелой аллергией на новокаин. Нако села за стол и взглянула на разбросанные бумаги. Пока у них нет ничего конкретного и внушительного. Требовалось больше времени. Асуму убили два дня назад, но где он был до этого они не знали. — Я собрал досье на жертву, — повернулся к ней сержант. Нако подняла на него заинтересованный взгляд. Ей хотелось, чтобы отчет Кибы дал ответы на все вопросы и указал на убийцу, которого они сразу арестуют и расколят, получив признательные показания. В глубине души офицер Курасава надеялась, что убийца напуган случившимся и ужасно сожалеет. И только и ждет повода, чтобы сдаться. Нако не знала, как поведет себя капитан Хатаке, если следствие затянется дольше, чем отведенный ей испытательный срок. Ее могут снять с расследования и отправить патрулировать улицы уже через несколько дней. — Выкладывай! — Нако надеялась… — Ничего серьезного. Несколько штрафов за превышение скорости, не судим. Бывший член банды «Красные черепа», но сейчас завязал. Живет загородом с гражданской супругой Юхи Куренай. Воспитывает пятилетнюю дочь Мираи Сарутоби. Нако слушала Кибу и думала вовсе не об убийстве. Связь с «Красными черепами» не могла вести к смерти. Сборище идейных байкеров, колесящих по дорогам страны от тематического бара к бару. Они скорее прислали бы пару открыток с видом на закат. Нако думала о своем наставнике, впервые, за весь день. Хотя поклялась обращаться к нему мыслями как можно чаще. Знал ли Хирузен о том, что у него есть внучка? Видел ли ее хоть раз? А невестку? Он же был полицейским. Если Кибе потребовалось всего пара часов, чтобы узнать это, почему не узнал Хирузен? На его месте Нако сделала бы все, только чтобы восстановить связь с сыном, особенно в последний год. Хирузен знал, что скоро умрет. Он торопился научить ее, передать знания, но и пальцем не пошевелил, чтобы разыскать сына! Или не чувствовал за собой права лезть в его жизнь? — Судя по выпискам из банка, дела у него шли не лучшим образом. Огромный кредит с безумными процентами на дом. Постоянной работы нет. Асума брался за любую работу, только чтобы оплачивать долг банку. Есть одно крупное вливание средств, но я не смог отследить его источник — все пошло на погашение кредита. И снова ирония. Сарутоби Хирузен был ужасно богат. Он тратил деньги с умом, так что не мог разориться и оставил сыну внушительное наследство. А Асума? Перебивался подножным кормом, пытаясь свести концы с концами. — А его жена? — Она флорист. Была на выставке в столице, заняла второе место. Я проверил. Вернулась только вчера и сразу подала заявление об исчезновении. — Значит, она знала, что Асума исчез? — ухватилась за мысль Нако. — Судя по показаниям офицера, принимавшего заявление, Юхи-сан не могла связаться с мужем несколько дней, а когда вернулась, поняла, что того не было дома. Но мы не можем считать, что все это время убийца удерживал его. — Не можем, — согласилась Нако. Одно из правил Хирузена гласило: первых в убийстве нужно подозревать жен и мужей. В восьмидесяти процентов случаев так и случалось. Но Нако не хотела верить, что сына наставника убила жена из ревности. — Мы должны сообщить ей. — Вызвать в участок? — заинтересовался сержант. Сидеть на месте он не любил и хватался за любое поручение. — Нет! — вытаращила на него глаза Нако. — Что за глупость пришла тебе в голову?! Мы должны лично сообщить об убийстве. Заодно появится возможность взглянуть на то, как жил убитый. Она опустила голову и потерла сомкнутые веки. Глаза покраснели от недосыпа, в них будто песка насыпали. То ли еще будет. — Навестим Юхи-сан завтра, — за окном стремительно гаснул день. Все, о чем могла мечтать Нако — вернуться в свою крошечную квартиру под самой крышей и упасть на диван. Под пушистый бок Тофу и его низкое мурчание. — На сегодня все. — Офицер Курасава, — Нако не успела даже окончить фразы. Позади, точно из ниоткуда, появился капитан Хатаке. С флегматичным взглядом и дерганными пальцами. — Зайдите в мой кабинет. Я жду отчета о расследовании! Отпустив Кибу, Нако собрала все имеющиеся материалы по расследованию и отправилась в кабинет капитана, держать ответ за свою деятельность.