Лучшая ведьма Хогвартса

Учебный год начинался отвратительно. Говоря откровенно, после нового пророчества Сибиллы, услышанного Гарри Поттером, следовало готовиться к худшему — для того и даются людям пророчества. Но всё же Альбус надеялся, что судьба даст им — и ему, и мальчику — больше времени. Однако Питер сбежал, и уже летом Гарри прислал очень тревожное письмо. А первого сентября под гром и молнию — что весьма соответствовало душевному состоянию Альбуса в тот момент! — вместо Аластора в Большой зал вошёл слуга Волдеморта. Кто, как — это ещё предстояло выяснить, но эманации активной Тёмной метки Альбус уловил сразу же. Очевидно, долгое развоплощение трагично сказалось на здравом уме Томми Риддла. А ведь такой способный мальчик был… Или это опыт с Квиринусом убедил его в том, что Альбус Дамблдор ничего не видит даже у себя под носом в собственной школе? Как бы то ни было, меры следовало принять незамедлительно. Альбус попытался прощупать чужака легиллименцией, напоролся на довольно приличный щит и улыбнулся, встретив яростный взгляд единственного живого глаза: — Ты всё тот же, Аластор. «Постоянная бдительность», даже в самом безопасном месте магической Британии. Хотел обсудить с тобой, чему стоило бы поучить детей. Завтра у тебя свободный день, заходи на чай. Вспомним былое, поговорим о будущем… — Зайду, — «Аластор» криво усмехнулся и демонстративно отхлебнул из фляжки. Волшебный глаз бешено вращался, отслеживая обстановку. — Грядут тёмные времена, Альбус. Министерская программа подготовит этих детишек разве что к испуганным воплям. Да, у меня есть свой план обучения, и недурно бы, чтобы ты его утвердил. К разговору Альбус подготовился. Учёл, разумеется, что имидж известного параноика позволит лже-Аластору отказаться от чая. Но даже настоящий Аластор не стал бы, заходя в кабинет Альбуса Дамблдора, накладывать на себя заклинание Головного Пузыря! А подобрать нужную комбинацию легко испаряющихся зелий, травяных смесей для курильниц и невербальных заклятий, которые нужно использовать в точно рассчитанный момент — что ж, Альбус не впервые принимает у себя сложных гостей. В этом кабинете даже сам Том Риддл, к тому времени уже Волдеморт и почти состоявшийся Тёмный Лорд, однажды разговорился помимо собственной воли, напрочь потом об этом позабыв. Чего уж говорить о его последователе. Услышанное изрядно озадачило Альбуса и даже слегка шокировало. Кто бы мог подумать, что несгибаемый Бартемиус Крауч всё же вытащит сына из тюремной камеры… И теперь по Хогвартсу ходит один из самых жестоких слуг Волдеморта, убийца и палач, и кто знает, насколько ожесточили его и без того покалеченную душу заключение в Азкабане, а после — годы под Империусом? С другой же стороны… Альбус тяжело вздохнул, прошёлся по кабинету и остановился возле Фоукса. — С другой же стороны, теперь нам известен план Томми, и этот план даёт нам целый год на подготовку. Гарри ещё так мал, выиграть для него год… хм… и подстегнуть, чтобы в этом году он занялся учёбой и наращивал силы, а не игрался в квиддич и плюй-камни… Выходит, то, что намеревается проделать Барти, и нам на руку. Правда, Фоукс? Что ж, не будем мешать. Бедняга Аластор, придётся ему этот год провести в собственном сундуке. И постоянная бдительность не помогла, вот так-то, Фоукс. — Он погладил горячее мягкое оперение феникса и подсыпал зерна в кормушку. — Однако надо проветрить, а то и меня потянуло на болтовню. Конечно, оставлять вернейшего слугу Тёмного Лорда вовсе уж без присмотра Альбус не собирался. С помощью Минервы дал ему понять, что физические наказания студентов категорически недопустимы. Северуса предупредил, чтобы тот не слишком тщательно запирал рог двурога и шкурки бумсланга. Сам, прикрывшись заклятьями, тайно поприсутствовал на нескольких уроках, где Барти демонстрировал Непростительные, и убедился, что дети готовы к этому нелёгкому знанию, а «профессор Грюм» держит себя в приемлемых рамках. И решил окончательно: пусть всё идёт, как идёт. Возможно, пророчество исполнится в конце этого года, и он позволит себе, наконец, вздохнуть спокойно. Он уже стар, этот груз не для его плеч, но на кого можно переложить столь тяжкую ношу? Месяц до встречи гостей прошёл спокойно. Несколько раз Альбус наблюдал из окна своего кабинета, как Гарри Поттер летает с друзьями над квиддичным полем. Не будь столь близко возрождение Волдеморта, Альбус порадовался бы за детей. Школьные годы, пора дружбы и первых чувств, время беззаботности и невинных шалостей… Но Гарри не мог, не должен беззаботно тратить время. Не полёты и не квиддич дадут мальчику шанс при встрече с сильнейшим тёмным магом! Впрочем… Альбус призвал с полки омнинокль и всмотрелся в развернувшуюся перед ним сценку более пристально. Рональд Уизли в воротах — это понятно, мальчик будет пробоваться в команду. Очень похвально, что начал тренироваться заранее. Откровенно говоря, Рональду давно пора отыскать хоть какое-то серьёзное увлечение, заставившее стать хоть немного целеустремлённее. А вот Гарри… Гарри держался рядом с мисс Грейнджер и тренировал, похоже, не столько Рональда, сколько её. Перебрасывался с ней квоффлом, втягивал в не слишком опасные манёвры… — Мисс Грейнджер, вот как… Неплохо, неплохо. Да… — опустив омнинокль, Альбус погрузился в раздумья. До сих пор казалось, что мисс Грейнджер оставалась, если можно так выразиться, на дальнем конце треугольника их небольшой компании. Пока мальчики развлекались, она проводила время в библиотеке. Она тянула их учиться, насколько хватало её скромных сил, они же в ответ втягивали девочку в приключения, нередко слишком для неё опасные. В конце прошлого года он и сам поспособствовал одному такому, хотя и предполагать не мог, каким запредельным риском обернётся простая миссия по спасению Сириуса… Следовало признать, у мисс Грейнджер оказались стальные нервы и стальной же крепости характер. Не иначе, дружба с вечно встревавшими в неприятности мальчиками закалила её, ведь на первом курсе она была самой обычной девочкой, старательной, но не слишком уверенной в себе, способной прорыдать полдня из-за нескольких злых и глупых слов. Теперь же, судя по картине, которую Альбус только что имел удовольствие наблюдать, в дальний угол треугольника постепенно перемещается Рональд. Пока ещё совсем незаметно, так ведь и год только начался. Если мисс Грейнджер стала интересовать Гарри как девочка, и, конечно же, если она испытывает к своему другу сходные чувства… Пересмотрев манёвры этих двоих на замедленном повторе, Альбус кивнул: да, так и есть. Прекрасно. Как ни крути, а Рональд тянет Гарри назад. Да, мальчики отлично веселятся вместе, но рядом с лентяем Рональдом и Гарри учится еле-еле. Теперь у мисс Грейнджер появится куда больше шансов затащить друга в библиотеку. Особенно, если у мальчика хватит соображения предложить ей в ответ пустой класс, чтобы отрабатывать заклинания. Год предстоит насыщенный, вряд ли у Гарри найдётся время на полёты и дуракаваляние. Мисс Грейнджер — как раз та, кто сумеет подтянуть его, не вызывая лишних вопросов. Естественным, так сказать, путём. И вот — долгожданный вечер. Гости прибыли, Кубок Огня предъявлен, возрастная черта проведена. Школа кипит и бурлит, деятельные, как всегда, близнецы Уизли принимают ставки на имена чемпионов, доваривая тайком старящее зелье. Рональд на время забыл о квиддиче, мечтая о призе в тысячу галлеонов и благосклонном взгляде прекрасной вейлы, мисс Грейнджер недовольно косится на француженок — впрочем, тут она не одинока, Гарри… Хм, а вот это интересно. Гарри делит внимание между всё той же вейлой, мисс Чжоу Чанг и мисс Грейнджер, как будто не может решить, которая из трёх нравится ему больше. Мальчик задумался о девочках… ах, молодость, время первых сердечных привязанностей и страданий! Что ж, возможно, и в этом вопросе план Барти Крауча выгоден для Гарри? Мальчик окажется в центре внимания не из-за своего шрама и полученной почти во младенчестве славы, а благодаря турниру. Найдутся и поклонницы, и недоброжелатели, но Гарри сильный мальчик — не сломался на втором курсе, когда его считали чуть ли не убийцей, и уж тем более не сломается от славы непредусмотренного правилами чемпиона. «Ах, Барти, Барти, — укрывшись чарами, не доверяя портретам и призракам в столь важном вопросе, Альбус лично наблюдал, как лже-Аластор колдует над Кубком и бросает в него клочок пергамента. — Ты был способным мальчиком и вырос в сильного и умелого волшебника. Жаль только, не ту сторону выбрал. Это и моя вина, проглядел… многих проглядел. Но теперь, Барти Крауч, вернейший слуга Тёмного Лорда, понимаешь ли ты, какую услугу оказываешь Гарри Поттеру? Право же, если бы этого не сделал ты, впору было бы сделать мне». Последний день перед выбором чемпионов тянулся бесконечно. Болея каждый за своих претендентов, деканы посматривали друг на друга косо. Барти нервничал настолько, что едва не приложил Непростительным Пивза — Альбус отлично рассмотрел характерное движение и даже зауважал, насколько это вообще возможно, сумевшего в последний момент удержаться Пожирателя. Если Кубок не выберет Гарри, нужно будет проследить за ним, а то как бы Барти не решился похитить мальчика немедленно. И вот… — Думаю, остались последние минуты, — Альбус встал, пригладив бороду — он и сам волновался, и от волнения в тонких волосах словно маггловское электричество потрескивало, готовое сорваться сокрушительными молниями. Даже артефакты-колокольчики не спасали, а ведь они способны вобрать много, очень много силы… — Кубок Огня вот-вот примет решение. Как там говорят магглы? «Шоу должно продолжаться»? Чего бы ни ждал сам Альбус и как бы ни тревожился, этот вечер, вечер начала Турнира, должен стать прежде всего красочным, волнующим праздником. Приглушив свет в зале, он приготовился объявлять имена чемпионов. Виктор Крам. Хмурый, нелюдимый мальчик, похожий на Гарри нелюбовью к собственной славе. Хотя мистер Крам заслужил известность упорным трудом и талантом, а не получил в ночь гибели родителей, нежданно и несправедливо. Наверняка сильный волшебник — в Дурмстранге высокий уровень, пусть подход не столь академичный, как в Хогвартсе, зато практике уделяется очень много внимания. Говоря откровенно, к встрече с Волдемортом Гарри куда лучше подготовили бы там. Мисс Делакур, очаровательная вейла. Очевидно, соученики её не любят — ни один не порадовался. Седрик Диггори, упорный и основательный хаффлпаффец. То-то Помона порадуется! Да и Хаффлпаффу полезно побыть впереди, сломать устоявшееся мнение о «самом отстойном» факультете. И печально видеть ревность и огорчение других факультетов, и ничего тут не поделать даже ему, великому волшебнику. Ведь не только дети чуть ли не в полный голос кричат «Почему он?!», но и их деканы, взрослые люди, с трудом удерживаются от столь же недостойной реакции. Но… неужели всё? Барти, талантливый умный мальчик, неужели ты оказался слабее Кубка? Вот уже и аплодисменты стали стихать, пора сказать несколько напутственных слов избранным чемпионам. Неужто такой удачный, со всех сторон выгодный план провалился окончательно? Хм, а ведь Барти пытается что-то сделать. Удивительно, насколько рисковый мальчик. И ведь не боится, что здесь, в битком набитом зале, его колдовство засекут. Хотя… внимание абсолютно всех приковано сейчас к чемпионам. Что ж, поможем этой последней попытке, попытке отчаяния… — Превосходно! Мы теперь знаем имена чемпионов. Я уверен… — великое всё же дело — искусство риторики. Иной раз выручает сильнее, чем немалые, без ложной скромности сказать, умения и сила волшебника. Уместные слова сами льются с языка, а тем временем можно легким движением руки добавить силы в заклинание Барти. Давая тем самым понять защите замка, что колдовство санкционировано и одобрено директором… И Кубок поддался. В фонтане искр, отчего-то показавшемся Альбусу презрительным плевком, взвился слегка обгоревший клочок пергамента. Выхватив из огня столь желанную добычу, Альбус незаметно перевёл дух. Помедлил, несколько раз перечитав про себя имя, выведенное неровным мальчишеским почерком. Получилось. Хвала Мерлину, Моргане и всем Основателям, получилось! Он кашлянул, привлекая внимание — как будто в зале был сейчас хоть кто-то, не замерший в недоумении, глядя на него! И громко прочитал: — Гарри Поттер. «Вот и началась игра. Удачи тебе, Гарри Поттер. Ты уж постарайся, выживи снова».