Лучшая ведьма Хогвартса

Музыкальную шкатулку с мелодиями трёх разных вальсов принесла Парвати, а той дала Падма, которая взяла у какой-то старшекурсницы, взамен пообещав сварить зелье от веснушек. — Оно же совсем простое, — удивилась Гермиона, прочитав рецепт. — Не всем зелья удаются так хорошо, как тебе, — сообщила Парвати. — Там нужна очень точная дозировка и тщательное соблюдение рецепта. Лишний раз помешаешь или передержишь на огне, и веснушки станут ещё ярче вместо того, чтобы побледнеть. — Ладно, завтра, — Гермиона перечитала рецепт. — Нет, в воскресенье — по времени удобней. В общем, к вечеру воскресенья будет готово. Подходящий пустой класс нашли давно — ещё когда разучивали Конъюктивитус. Незаметный побег из гостиной тоже давно отработали: демонстративное «я в библиотеку» Гермионы плюс мантия-невидимка Гарри. Запирающие и заглушающие чары, и опасаться следует только преподавателей, рыскающих по школе в поисках нарушителей. Но класс был на территории, за которую негласно отвечала профессор МакГонагалл, и Гермиона давно уже её предупредила, что в этом классе будет тренироваться Гарри. Декан, конечно же, не возражала против дополнительных занятий гриффиндорского чемпиона и даже похвалила Гермиону: — Я всегда знала, что вы ответственная девушка, мисс Грейнджер. А на случай, если в этом классе кто-то пострадает и потребуется срочная помощь, установлю тревожные чары. В общем, всё было готово к уроку, кроме Гарри. Тот пришёл настолько не в настроении, что Гермиона даже забыла о собственном волнении. Спросила озадаченно: — Ты точно хочешь? Это всего лишь танцы, не дракон. Можем поучить какие-нибудь защитные чары — выжить в турнире гораздо важнее, чем красиво станцевать. — Нет уж, — Гарри был мрачен и решительно-суров. — Я хочу танцевать на балу с тобой и не собираюсь оттаптывать тебе ноги. Прости, я обижен и расстроен, но ты тут совсем ни при чём. — Тогда что случилось? — Помнишь, ты мне сказала как-то, что у магов все друг другу какая-то родня? Ещё Блэков в пример приводила? Гермиона молча кивнула. Конечно же, она помнила тот разговор. И ещё лучше помнила собственные сомнения — говорить ли Гарри всё то, что рассказала о его родстве с Уизли Лаванда? Тогда Гарри с Роном ещё не поссорились, и Гермиона очень боялась, что её слова могут показаться именно попыткой их рассорить. Но и оставлять Гарри в неведении нечестно. В конце концов, рано или поздно он узнает, и что она скажет тогда? «Я давно это знаю»? И что ответит на закономерный вопрос: «Почему же тогда молчала?» Тогда она выбрала половинчатое решение: просто привела в пример сразу несколько семей, которые были родней Гарри через Блэков. Назвала и Малфоя, и Невилла… И Уизли, конечно. Не уточняя, насколько близким считается это родство. Честно говоря, тут она надеялась на Сириуса и портрет Вальбурги, но на тот случай, если Гарри не спросит у них, собиралась вернуться к теме позже, когда подвернётся удобный случай. Но потом Рон начал изображать из себя завистливую задницу, и говорить о нём значило выводить Гарри из равновесия ещё сильнее. А он ведь и так был постоянно на взводе. — Сириус сказал… — Гарри вдруг запнулся и покраснел. Сел на парту, отвернувшись к окну и делая вид, будто рассматривает подсвеченные закатом облака. — Я не хотел тебе про это рассказывать. Ну, знаешь, у вас, девчонок, наверняка есть темы, о которых вы не говорите с парнями, зато вовсю обсуждаете между собой? Вот и это… такое. Но мне просто нужно обсудить это с кем-то ещё. С кем-то, кроме Сириуса. Я просто не могу обо всём молчать — бесит и мешает. А Невилл, ну… я побоялся, что ему это напомнит о родителях. Гермиона, ты не обидишься? Честное слово, очень боюсь, что ты, ну… подумаешь что-нибудь не то. — Короче говоря, вы с Сириусом трепались о девушках. Так, прекращай уже блеять! — Гермиона села на парту напротив Гарри. — Судя по твоему страху меня обидеть, я там тоже фигурировала. А судя по твоему состоянию, разговор получился не слишком весёлый. А Невилл при чём? Рассказывай, а я постараюсь выслушать тебя не как девушка, а как твой друг. — Не то чтобы о девушках, — Гарри, наконец, повернулся к ней, но в глаза не смотрел. — Вообще-то я ему сказал, что пригласил тебя на бал. Вот. И что танцевать ты меня научишь, а всякие там правила поведения и добрые советы — с него как с крёстного. Но ты же знаешь Сириуса! Хотя нет, ты его не знаешь. И я не знаю, какие докси его покусали. Я-то думал, самое большее — он пошутит, что правильное поведение на балу с девушкой — это её охмурить, ну, и всё такое. А он закатил лекцию на тему «как показать всем, что девушка — твоя пара на один раз, или твоя подружка без обязательств, или ты рассматриваешь её как возможную невесту». То есть я понимаю, зачем он всё это начал — оказывается, я запросто мог тебя, ну, скомпрометировать, так? И на самом деле я хотел с тобой это обсудить. Но... — всё ещё не поднимая головы, Гарри почесал в затылке, и Гермиона осторожно спросила: — Но расстроило тебя не это? Гарри глубоко вздохнул и выпалил: — Сириус сказал, Уизли могли претендовать на мою опеку, и им бы не отказали. Совсем как ты тогда говорила — все чистокровные друг другу хоть немного, да родственники, а Поттеры — старая чистокровная семья. Есть три семьи, которые по степени родства ближе прочих. Уизли, Тонксы и Малфои. С Малфоями всё ясно — кто бы отдал Гарри Поттера пусть и оправданному, но пожирателю, но почему не Тонксы или Уизли, а Дурсли? Когда Сириус узнал, как я там жил, он разругался с Дамблдором. Мне об этом раньше не рассказывал, потому что, ну, как он сказал, что толку ворошить старое. А знаешь, почему сегодня рассказал? Из-за Уизли. Из-за Джинни. Я ему ляпнул, что эта мелкая хочет за меня замуж, просто смеха ради, а он аж в лице изменился и заявил: «Гарри, очнись, не может такого быть, вы слишком близкая родня!» Гермиона кивнула сразу и Гарри, и собственным мыслям: Лаванда была права в своих рассуждениях. А Гарри вдруг вскочил и заорал: — Три года! Три долбаных года я дружил с Роном и близнецами, я гостил у них в «Норе», они знали, как я хотел иметь семью. Так почему же они мне НЕ СКАЗАЛИ?! Тонко зазвенели стёкла в окнах, задребезжали рамы. — Гарри! — А я скажу, почему! Потому что эта дура правда собралась за меня замуж, и это НЕ СМЕШНО! — Гарри, успокойся! — Гермиона вскочила и кинулась к другу. — Пожалуйста, пожалуйста, Гарри, — тот дал себя обнять, но вряд ли даже заметил — так его колотила дрожь. Гермиона, инстинктивно к нему прижавшись, гладила лохматую голову, плечи, спину и шептала: — Пожалуйста, успокойся, они того не стоят. У тебя есть Сириус. И я с тобой. И мы оба тебя любим, мы твоя семья, слышишь? У тебя есть семья, теперь есть, — она уже сама не понимала толком, что говорит. Знала только — нужно продолжать. Какое-то шестое чувство шептало, что Гарри успокаивается от её голоса и объятий, что она сейчас нужна ему. Сначала на неё обрушилась тишина, заставившая умолкнуть на полуслове. Потом Гарри глубоко вздохнул, и Гермиона почувствовала на спине его ладони. — Постой ещё так, пожалуйста, — тихо попросил он. — Ты не против, если я дальше расскажу? — Конечно, рассказывай. — Про Джинни. Я ведь правда думал, что это ерунда. Я ещё когда в первый раз в «Нору» попал, мне кто-то из близнецов сказал, что Джинни в меня влюблена. Даже не помню, кого они тогда этим больше дразнили — меня или её. А Сириус говорит, это не повод для смеха, и Молли должна была вправить дочери мозги. Потому что слишком близкая родня. И если она этого не сделала, значит, у неё намерения, ну… плохие, в общем. Он запретил мне принимать подарки от Уизли, от кого угодно из них, и вообще брать от них в руки что угодно. И сказал, пришлёт какое-то зелье, которое защищает от любовных эликсиров. А если не буду пить его каждое утро, сам дурак. Гермиона понимающе кивнула. — Кажется, я знаю, что это за зелье. Три капли натощак каждое утро? — Да, как-то так. А ты тоже, что ли… — Гарри, да кому я нужна! Хотя на самом деле мне посоветовали его пить, потому что магглорождённую могут захотеть обидеть. Кто-нибудь вроде Малфоя. Оно очень дорогое, но я думаю, может, со следующего года… Ох, ладно, не обо мне речь! Что ещё Сириус сказал? Гарри разжал объятия и посмотрел виновато. — Он мне долго вдалбливал о девушках именно в том смысле, что на меня будут охотиться как на жениха. Что мне могут даже подсовывать девушек, которым самим я не очень-то нужен, зато их семьям выгоден как зять. Подстраивать ситуации всякие, чтобы вынудить жениться. Объяснял, что Гарри Поттер — это не просто Гарри, в любом случае. Старая семья с обновлённой кровью, деньги, а из-за этого долбаного Волдеморта ещё и политическое влияние. Потенциально, если доживу и полезу в политику. Я ему как-то сказал, что мне Чжоу на каждом матче глазки строит. Угадай, что он на это выдал? Объяснил, чем занимается её семья и чем для них выгоден такой зять, как я. А теперь ещё и Уизли. Ну и бал мне разъяснил с этой точки зрения. Что если я с девушкой потанцую, а потом не просто на место отведу, а ещё и лимонад ей принесу, она уже может решить, что у меня на неё виды. А если она меня лимонадом угостит, есть серьёзный шанс вместе с лимонадом получить амортенцию. Это самое сильное любовное зелье. — Да, я читала. — Ну вот. И ещё кучу всяких ужасов нарассказывал. Представь только: отошёл воздухом подышать, а тебе конфундус в спину, девчонку навстречу, она тебя целует, расстегивает пару пуговиц, набегают её братья или отец, и всё — ты женат. Обещал прислать книгу какую-то для наследников. И тебе сказал дать изучить, потому что к тебе по части книг у него доверия больше. И вообще… ну… ладно, неважно. — Насчёт книги он прав, — Гермиона подозревала, книга та самая, которую она читала летом, только не для юных ведьм, а для юных волшебников. Кстати, надо бы перечитать, что там пишут о балах. — Я ещё девочек расспрошу — мне тоже надо знать, как там себя вести. И знаешь что? Честное слово, когда ты принесёшь мне лимонад, я это так и пойму — ты просто принёс мне лимонад. — Эм-м-м, Гермиона. Вообще-то, ну… Я должен был тебя спросить, когда мы с той книгой разберёмся, но раз ты ещё и с девчонками будешь об этом говорить… В общем, ты не против, если на балу мы будем себя вести как вероятная пара? — Это не твои слова, — Гермиона пятилась, пока не наткнулась на край парты. — Сириус посоветовал? — Нет, это я у него спросил, как будет лучше, — буркнул Гарри, снова опустив голову. — Это ни к чему тебя не обяжет, зато заткнет рты всяким. Это не значит, что ты должна танцевать только со мной и всё такое. Просто я должен буду, ну, красиво за тобой ухаживать, что ли? Как-то так. — А знаешь что… А давай! Хотя бы назло Уизли. — «А там кто знает, вдруг получится и не только назло…» — И вообще, я совсем не против, чтобы ты за мной красиво поухаживал. Хотя бы на балу. А теперь, — она завела музыкальную шкатулку, и по классу поплыли чарующие звуки венского вальса, — хотя бы вводный урок? Поверь, танцы здорово поднимают настроение.