***
— Авада Кедавра! Преподавательница по магловедению мешком рухнула на стол, который от силы удара даже слегка затрещал. Драко вздрогнул и покачнулся. Увидев стеклянные глаза бывшего профессора, он упал на колени, стараясь скрыть ужас и страх. Он помнил эту женщину, которая была всегда с ним приветлива, несмотря на его высокомерный вид. Когда он потерялся на первом курсе, она помогла ему найти нужный кабинет, не обращая внимания на фырканье мальчишки. А в прошлом году даже пыталась узнать, всё ли с ним в порядке, предлагая при необходимости зайти к ней за советом или помощью. Невыносимо. Вот, пожалуй, то слово, которое чётко описывало его состояние на этот момент. Невыносимо страшно, горько и больно, что это происходит сейчас здесь. Что жизнь этой чудесной рыжеволосой женщины оборвалась из-за жалкого полукровного мудака, распоряжающегося в его доме. И что он совершенно ничего не может со всем этим поделать. Цепкий взгляд Нарциссы заставил парня поднять голову. Он видел, что мать обеспокоена не только событиями в Малфой-мэноре, но и его состоянием. Однако меньше всего ему хотелось, чтобы она излишне нервничала, поэтому с усилием обозначил улыбку и прикрыл глаза, как бы показывая, что у него всё в порядке. Драко понимал, что мать ему не поверила, но притворился, что этого не заметил.***
1 сентября 1997г. Седьмой курс. Большой зал, Хогвартс. — Всё в порядке? Драко очнулся от своих мыслей и посмотрел на друга, глядящего на него с искренней озабоченностью. — В полном. — Что-то не заметно. — Блейз. — Слушай, ты меня знаешь: я в душу к тебе лезть не буду. Но, если что, мои уши в твоём распоряжении. — Я учту. — Прекрати строить из себя равнодушного аристократа. Это ты можешь вон Нотту заливать. Мы оба знаем, что эмоционировать ты умеешь, как никто другой. — Ты не хочешь заткнуться? — раздражённо уставился на друга Малфой. — О, простите, Ваше Высочество, что посмел побеспокоиться о Вас! — проворчал Забини. — Не изображай обиженку, ради бога. Мне же только этого для полного счастья сейчас не хватает. — Что-то твоей принцессы не видно, — перевёл тему Блейз. — Она же не дура — явиться в школу, где нет Дамблдора и куча Пожирателей, — тем не менее он судорожно оглядывал стол красно-золотых в поисках пышной каштановой шевелюры. — То есть против принцессы и что она твоя, ты уже не возражаешь? — не удержался от колкости темнокожий парень. — Ну конечно, как Слизеринский принц без своей Гриффиндорской принцессы? — Забини, ты нарываешься. — Что, уже и пошутить нельзя? — Слушай, мне не до шуток сейчас, веришь, нет? — Да что случилось? Может, объяснишь? — Лучше тебе не знать, — повторил он свои же слова с того осеннего разговора. — Всё так плохо? — Да пиздец.***
24 декабря 1997г. Заброшенный кабинет зельеварения, Хогвартс. Ручки старого приёмника легко поддавались, но найти нужную волну никак не удавалось. Драко сидел на полу, не замечая прилипающей к форменным брюкам пыли и грязи, и нервно перебирал частоты. — Да где же она?! Он был так увлечён, что не услышал тихих шагов за спиной и предшествующего им лёгкого скрипа двери. — Драко? Малфой тут же вскочил на ноги, чуть не перевернув радиоприёмник, и попытался закрыть его своим телом. — Забини? Что ты здесь забыл? — То же я хотел узнать у тебя, — усмехнулся Блейз. — Чем ты тут таким занят? — Не твоё дело! — Где-то я это уже слышал, — протянул парень. — Слушай, будь другом, отвали, а? Сказал же, тебя это не касается. — Ты правильно заметил, что я друг, Малфой. Не будь идиотом. Это как-то относится к Грейнджер? — Заткнись. — Ты опять за своё? Я и так уже про это знаю…. — Забини, идиот сейчас ты, если не понимаешь. Здесь кругом грёбаные Пожиратели, а ты называешь имя той, кого они ищут. У стен есть уши, как бы банально это ни звучало. — А, ты об этом. Ну, так давай придумаем кодовое слово, которое будет означать её. Принцесса, например. — Ты думаешь, это всё шутки? — рыкнул Драко, испытывая огромное желание стукнуть Забини по его легкомысленной башке. — Вовсе нет, — пожал плечами тот. — Просто вряд ли кому-то из этих придурков придёт в голову, что так мы называем не какую-нибудь чистокровную красотку, а её. — Хочешь сказать, что она уродина? — возмутился Малфой. — Ууу, да кто-то влюблён по уши, — хмыкнул Блейз. — Остынь, Драко, ты же понял, что я имел в виду. — А менее напыщенных вариантов у тебя нет? — он решил не акцентировать внимание на предыдущих словах друга и вернулся к делу. — Ну, не грязно… — Ты уверен, что хочешь закончить? — Взгляд Драко не предвещал ничего хорошего, и Блейз предпочёл пойти на попятную: — Да успокойся ты! Хватит искать в моих словах подвох или «какое-то не такое» отношение к мисс зазнайке. В отличие от тебя, я никогда не был таким приверженцем чистокровности. Статус её крови и раньше не сильно меня беспокоил. А про принцессу я тебе абсолютно серьёзно говорил. Ну, кто из этих недоумков сообразит, о ком идёт речь? — Ладно, забей. Потом обсудим. Лучше помоги мне найти радиостанцию, где Уизли с Джорданом ведут трансляции с новостями. Только не говори, что ты не в курсе про этот Поттеровский, мать его, дозор. — Стесняюсь спросить, откуда про неё знаешь ты. — Подслушал разговор мелкой Уизли с Лонгботтомом. — Тут пароль нужен. Назовёшь его и попадёшь на нужную волну. — Чёрт! — А пароль в этот раз — носки Люпина, — выдержав эффектную паузу, сообщил Забини, довольно улыбаясь. — Ты сразу сказать не мог? Чего ты лыбишься? — Никогда раньше не видел тебя настолько взъерошенным и взбудораженным. — Будешь тут взбудораженным, когда эта ненормальная попёрлась по лесам со своими дружками. И ни слуху, ни духу. — А ты ждал, что она тебе письма строчить будет? — Очень смешно, Забини. Между тем приёмник среагировал на произнесённый пароль, но пока из динамиков слышалось только шипение и отдалённое бормотание. — И что за пароль такой дурацкий? — Полагаю, специально, чтобы никто его случайно не назвал. — Логично. В ту же секунду тишину разрезал радостный голос одного из близнецов Уизли: — Добрый вечер, дорогие радиослушатели! Надеюсь, с вами всё в порядке. — Да, но не ко всем судьба была столь благосклонна, поэтому предлагаю прерваться на минуту молчания в память этих несчастных. — Спасибо, Бруно. А теперь я обращаюсь к нашему постоянному участнику Равелину за последними новостями. Пока Кингсли Бруствер вещал о произошедшем и призывал к осторожности, Малфой и Забини переглянулись: — Думаешь, они скажут о них? — Не знаю, но я надеялся на это. Конечно, если бы их поймали, я бы знал об этом, но я был бы не против услышать, что они нашли что-нибудь, что поможет Поттеру победить. — Слышал бы тебя твой отец, — усмехнулся Блейз. — Знаешь, мне кажется, что даже он уже не прочь примкнуть к стороне Поттера и Ордена. — Ты серьёзно? — Вполне. Все мы мечтаем выбраться из этой передряги, если можно это так назвать, но с победой Поттера у нас будет явно больше шансов остаться в живых. — Ромул, ты всё ещё будешь утверждать, что Гарри Поттер по-прежнему жив? — Имя Избранного заставило друзей отвлечься от беседы и прислушаться. — Да. О его гибели Пожиратели кричали бы на всех углах, поэтому я уверен, что Гарри, как и Рон с Гермионой, успешно скрываются и делают своё дело. — О, хозяин носков объявился! — осклабился Забини. — Что? — недоуменно уставился на него Драко. — Пароль вспомни, — хмыкнул тот, следя за лицом друга. Когда до него дошло, он не удержался от смеха, и уже через мгновение оба расхохотались. — Спасибо. — Что я слышу? Слизеринский принц меня поблагодарил, — наигранно приложил руку к груди Блейз и притворился поражённым до глубины души. — Да ну тебя, — фыркнул Малфой. — Но, правда, спасибо. Я так давно не смеялся. Я уже думал, меня ничто не сможет рассмешить. — Всегда пожалуйста, обращайтесь, — широко улыбнулся парень, радуясь настроению друга, который в последнее время был мрачнее тучи, и увидел ответную улыбку, наверное, самую искреннюю за всё время, что он знал Драко.***
Март 1998г. Седьмой курс, Малфой-мэнор. — «… Вот и подошёл к концу очередной выпуск "Поттеровского дозора". Мы не знаем, когда в следующий раз удастся выйти в эфир, но мы обязательно вернёмся, не сомневайтесь! — Крутите ручки! Пароль следующего выпуска "Грозный глаз". Берегите друг друга! Не теряйте веры! Спокойной ночи». Драко выдохнул. Судя по всему, с ними пока всё в порядке. Каждый раз он с колотящимся сердцем и трясущимися руками настраивал волну и страшился возможной новости о её гибели. После разговоров с Забини ему уже было несложно признаться самому себе в чувствах к лохматой всезнайке, и он смирился. Воспоминания школьных времён, связанные с ней, наполняли его непонятным теплом и вызывали щемящую нежность, которую он старался держать где-то глубоко в себе. При мысли, что может узнать отец или безносый полудурок, становилось тревожно. И это мягко сказано. Размышления были прерваны криками и стуками с первого этажа. Драко взглянул на часы и, поняв, что просидел в кресле не меньше часа, громко выругался. Так можно и Тёмного Лорда в собственной комнате не заметить. Подобная фантазия заставила его содрогнуться и вернула в реальность. — Следуйте за мной! Мой сын Драко приехал из школы на Пасхальные каникулы. Если это Гарри Поттер, он его узнает. Малфой похолодел. Неужели…. — Что такое? — намеренно растягивая слова, произнёс он, заходя в комнату. — Они говорят, что поймали Поттера. Драко, подойди. При виде знаменитой троицы на полу своего дома Драко буквально физически стало плохо. Никакая сила не вынудила бы его «узнать» их, несмотря на отсутствие маскировки у Гермионы и Уизли. Догадаться в состоянии был даже менее знакомый с ними человек. Но он упорно тянул время. Он не мог позволить им проиграть. — Драко, если мы передадим Поттера в руки Тёмного Лорда, нам всё простят… Пожалуй, никогда раньше ему не было так противно и стыдно за собственного отца, трясущегося за свою шкуру, что он был готов провалиться. И никогда так сильно не хотелось его убить.