Хозяйка блистательной вселенной

— Госпожа, я только что узнал! — отдышавшись, Алкас продолжил, — сейчас в гарем привезли новых наложниц, трое были у Валиде. По ее приказу им выделили отдельные покои, вечером кто-то из них пойдет к повелителю? — Что?! — воскликнула Хюррем, сверкнув зелеными глазами, — кто посмел вести к моему султану женщину?! — Валиде султан лично распорядилась, госпожа. — Что же, отлично, — пробормотала Хюррем, стараясь держать себя в руках, — таким образом, она решила отвлечь внимание повелителя. Аллах! Только уехала Махидевран, как они приволокли кучу наложниц. Алкас, ступай, узнай, кто сегодня пойдет к повелителю, — повернувшись к зеркалу, девушка оглядела себя. Оставшись довольной, она вышла из своих покоев и направилась к султану.  — Я хочу видеть повелителя, — сказала она стражникам, — по очень срочному делу. — У повелителя Кара паша, — сказал стражник, не смея глядеть на нее. В это же время из покоев вышел Сулейман. Увидев возлюбленную, его лицо разгладилось и посветлело. — Повелитель, — склонилась Хюррем. — Хюррем, входи! — тут же велел Сулейман, отпуская пашу. — - Мой султан, прошло только полдня с нашей последней встречи, а душа моя уже томится от тоски. Не видя вас, я таю, точно лучинка, — проговорила Хюррем. — Моя Хюррем, я готов заставить время бежать быстрее, чтобы сократить наши расставания, — ответил Султан. — Сулейман, нынче мне приснился дивный сон, что сидим мы с тобой в саду среди цветущих роз, а рядом река. И плавает в ней много крупной рыбы. И вот, подхожу я к берегу, и вижу младенца. Это прекрасный шехзаде. Он увидел меня, улыбнулся и протянул руки, словно уже знал меня. Ты знаешь, что беременным Аллах посылает вещие сны. — Моя Хюррем, родив мне сына, ты сделаешь меня счастливейшим человеком, — сказал султан, обняв ее, — как ты? Не устаешь? — Сулейман, — вздохнула она, — мне не хватает служанок, а, между тем, я слышала, что в гарем прибыли новенькие. Ты позволишь мне выбрать служанок из их числа? Но только я не хочу при этом оскорбить Валиде. — Ты можешь выбрать любых служанок, я разрешаю, — расщедрился Сулейман. — Мой господин, мой властитель, смею ли я спросить, — Хюррем замолчала, опустив голову. — Да, Хюррем, спрашивай, — заинтересовался султан, — что-то случилось? — В гарем стали прибывать новые красавицы с разных концов, это очень омрачает меня. Когда я это увидела, моя душа едва не покинула тела, повелитель. Помните, вы сказали мне, что хотите подарить мне подарок? — Все, что ты захочешь, Хюррем. Я обещал, значит, выполню. — Повелитель, в скором времени к вам приедет посол, я слышала ваш разговор с пашой, простите мне мою дерзость. Вы можете подарить ему несколько наложниц. Девушки красивы, юны, обучены. Вам это ничего не стоит, но вы прослывете щедрым падишахом и укрепите отношения, — сказала Хюррем, — а часть новых девушек можно выдать замуж за пашей. — Что же, будь по твоему, — согласился Сулейман, — я буду ждать тебя сегодня, моя умница. — Повелитель, я приду, пусть даже на моем пути разверзнется буря, — улыбнулась Хюррем.       Выйдя из покоев, она засияла от радости. — Госпожа моя, я все узнал, — со всех ног к ней несся Алкас. — Пойдем в гарем, нужно решить одно дело, — сказала она, ступая вперед.       Войдя в гарем, она оглядела всех девушек. Заметив, что здесь почти все новенькие, она усмехнулась. — Вон, сидят втроем. Та, что с черными волосами в синем платье идет сегодня к повелителю, _ зашептал Алкас. — Хюррем хатун, — подошел к ней Сюмбюль ага. — Сюмбюль, ты уже слышал о приказе повелителя? — елейным голоском спросила Хюррем. Гримаса исказила лицо евнуха, но он кивнул в знак согласия. — Тогда, пришли мне этих трех хатун, но сперва переодень. Мне как раз не хватает прислужниц, — распорядилась Хюррем, — повелитель подарил мне их, в качестве служанок. — Слово повелителя — закон, — проговорил Сюмбюль. Исподтишка Алкас хихикал над ним. — Что же касается остальных новоприбывших, повелитель желает подарить им высокопоставленным пашам, так что следи, Сюмбюль, чтобы они были прекрасны и ухожены. Большего от них не требуется, — язвительно добавила Хюррем, — я жду моих служанок, — развернувшись, она направилась к себе, торжествуя. — Упаси нас Аллах, — проговорил Сюмбюль, — хатун, собирайте свои вещи, ступайте за мной, живо! — Куда мы идем? — поинтересовалась брюнетка. — Ишь, любопытная! За мной!        Оглядев девушек, Хюррем усмехнулась, поражаясь хитрости Валиде султан. — Что же, так это ты хотела увидеть Сулеймана и провести с ним ночь? — поинтересовалась она, глядя на брюнетку. — Я, — с вызовом ответила та. — Алкас, пусть эта хатун почистит мои драгоценности, но так, чтобы ни один драгоценный камень не пострадал и не потускнел. Я не могу предстать перед повелителем в грязных украшениях! Но если же я увижу хоть одну царапину, я рассержусь, — ласково сказала она, — ступай за Алкасом.       Двух других девушек она отправила в прачечную, нагрузив работой.        К вечеру, усталая хатун наконец-то справилась с задачей. Осторожно переложив ворох драгоценностей в шкатулку, она отдала их Алкасу. — Что же, посмотрим, — сказал он, оглядывая каждое ожерелье, каждое кольцо, — хатун! Что это?! — узрев царапину на камне, он выжидательно посмотрел на нее. — Это не я! — сказала девушка, — я старательно шлифовала их тем, что вы мне дали! Я не царапала камни! — Хюррем хатун это очень не понравится, очень, — покачал головой Алкас.       Обозрев работу, Хюррем покачала головой, притворно вздохнув. — - Что же, работницы из вас никудышные. Одна поцарапала мое любимое ожерелье, подарок султана! Другие не могут постирать белье! Алкас, распорядись, чтобы их отправили в старый дворец, немедленно! — испуганно перешептываясь, девушки не знали, что и думать. — Отдашь деньги аге, он знает, что нужно сделать, — тихо сказала Хюррем, передавая Алкасу мешочек с золотом. — Госпожа моя, они даже не успеют доехать до дворца, на дороге так много разбойников, — лукаво проговорил Алкас, быстро спрятав мешок. — Платье мне! Я должна собираться к моему господину, — проговорила Хюррем, — а их уведи с глаз вон!

***

— Паша? — глядя на Ибрагима во все глаза, Хатидже не могла и сдвинуться с места, — что вы тут делаете? Вы в своем уме? — Госпожа, я должен был поговорить с вами, — проговорил Ибрагим, — я прошу прощения за мою дерзость. — Откуда в вас эта дерзость? — смущенно спросила Хатидже, и ее щеки предательски заалели. — - Любовь придает мне дерзость, Хатидже. — Вы забываетесь. Слова любви вы должны говорить своей супруге, но не мне! — резко сказала Хатидже, пытаясь взять себя в руки. Не глядя на Ибрагима, ей становилось легче говорить и дышать, но стоило только попасть в плен его ореховых глаз, как все мысли путались. — Госпожа, прошу вас, выслушайте меня! Я писал вам письма, я все вам объяснил! — Паша, я не желаю получать от вас письма, и вы не можете ждать от меня ответа. Если хоть кто-то увидит вас здесь, вас казнят! — Султанша, мне все равно! — с жаром проговорил Ибрагим, подойдя к ней. — Уходите, уходите, пока вы еще живы, паша! Не нужно играть с судьбой, — отозвалась Хатидже. — Госпожа, почему вы даже не смотрите на меня? Я недостоин вашего взгляда? — несмело взглянув на него, Хатидже растерялась, забыв все, что хотела сказать. — Ибрагим, я.- — Госпожа моя, вы можете сейчас же кликнуть слуг, стражу. Увидев меня здесь, они отправят меня к повелителю, а я сам признаюсь, что дерзко вошел сюда, испугав вас. Мне не дорога моя жизнь, если в ней нет вас! Я дарую вам мою жизнь, только вам решать жить мне или нет. Зовите стражников, Хатидже, — не в силах ответить ему, Хатидже молча смотрела на него. — Госпожа! — в хамам вошел гаремный евнух Абдул. Увидев пашу и султаншу, он застыл. Всхлипнув, Хатидже вскочила, едва не лишаясь чувств. — - Паша хазрет лири! — выпучив глаза, евнух смотрел на Ибрагима. Тот за два шага подскочил к нему, ухватив за шкирку. — Молчать, ага! Если тебе дорога жизнь, то молчи! — трясясь от страха, евнух помотал головой. Выведя его из хамама, Ибрагим передал стражникам Абдула с рук на руки. Не церемонясь, они накинули ему мешок на голову и уволокли в неизвестном направлении. — Что вы наделали, Ибрагим?! Он все расскажет повелителю! Вас казнят! Вам мало того, что вы уже казнили меня?! — спросила Хатидже, увидев Ибрагима. — Султанша, не беспокойтесь, я позаботился о безопасности. Он ничего не расскажет. А вы боитесь, что меня казнят? — Паша, я скоро покину дворец, дай Аллах. Давайте, попрощаемся с вами, навсегда забыв обо всем. Так будет лучше для всех, ибо это грех, великий грех, за который нас покарают, — проговорила Хатидже и спешно вышла, боясь расплакаться на глазах у Ибрагима.        Бросившись бежать, она быстрее ветра долетела до своих покоев и, только за закрытыми дверьми, перевела дух, пытаясь унять бунтующее сердце.

— Я смогу разлюбить его, только приказав сердцу не биться! Я смогу забыть его, только если реки повернутся вспять. Я смогу спокойно смотреть в его глаза, только если солнце станет всходить на западе, а уходить на востоке. Аллах, ты свидетель, куда бы я не поехала, куда бы не убежала, его лицо всегда будет меня преследовать. Мой единственный кошмар, моя несбывшаяся мечта, Ибрагим,- проговорила Хатидже, подходя к шкатулке с ядом. - Госпожа!- в комнату влетела Алия хатун. Вздрогнув, Хатидже выронила шкатулку. Глядя, как ее содержимое разбилось, она перевела взгляд на служанку. - Хатун! Где ты была?!- резко спросила она, шагнув к ней,- отвечай! - Я была на кухне,- потупила глаза Алия. - Это ты сказала паше обо мне?! Ты провела его?!- с каждым словом Хатидже суровела все больше. - Госпожа, простите меня! Простите! Он только хотел знать..,- не позволив ей договорить, Хатидже остановила ее взмахом руки. - Пошла прочь! Завтра ты уедешь в старый дворец! - Госпожа! Молю! Простите! - Я не желаю больше видеть тебя!- крикнула Хатидже,- уйди! Оставь меня одну, предательница!       Оставшись одна, девушка вышла на террасу. Глядя на луну, таинственно взирающую на всех со своей недоступной высоты, Хатидже султан все никак не могла найти покоя.       Не знал покоя и Ибрагим. Меряя шагами покои, он проклинал все в этой жизни, мечтая вновь быть простым слугой и видеть подле Хатидже султан.