На следующий день
Мы со скорбными рожами шли кВторое сентября
И вновь!Третье сентября
Кас, Аки, Даша и Элиз давно хотели отомстить математику за их наказания. Как-то раз они отследили профессора и предложили идею мести. Сначала было испытание шампунями. Очень долго поливая Тобиасовича Джигудру Джигурдовича (имя математика) «Чистой линией» и «Ста рецептами красоты», пока тот спал, они натянули на его голову рыжий парик, всунули в руку красную женскую сумочку и перекрасили чёрный костюм в розовый цвет. Самого профессора Аки подвергла заклятию Конфундус, чтобы Джигурда ничего не знал о своей внешности. Весь день проходив в новом облике, профессор догадался о шутке и наказал их. Но шалость всё равно удалась! Они долго угарали, убирая туалеты.Десятое октября
После длительного перерыва надо и пошалить)))) — Всё сработало, ребят! — хохотнула Элиз, — похоже, что наша любезная директриса, двое учителей и завхоз уже на необитаемом острове где-то в Красном море! — Так держать! — воскликнула наша команда. — Дай пять! Наши придурки засмеялись, накинули мантию-невидимку (которую Аки спиздила в Хогвартсе, ибо она там была эти годы) и взяли в руки двухсторонний портал. Их ждала самая необычная из всех их проделок…Несколько дней назад
— Итак, Товарищи, у нас есть два портала на маленький островке в Красном море. Один из них двухсторонний, — подвела итог Даша. — А также четыре бутылки рома с амортенцией, некоторые запасы еды, три гамака, и тоже на этом острове. — подхватила Кас. — Остаётся добавить туда несколько противных учителей — и самая масштабная проделка готова! — коварно усмехнулась Элиз. — Кому предстоит небольшой отпуск? Кого возьмём? — Крокодиловну! (это их смотритель) — мгновенно сказала Аки. — И Кокаинову (директор), конечно! Хоть на денёк, да и помучаем этих тиранов! — И Джигурду, — вставил Элиз, — нужно, чтобы Кокаиновна дала ему амортенцию, тогда он по уши влюбится в неё! Это нужно будет заснять, мне Бен одолжил свой фотоаппарат! — Хмм… кого бы ещё захватить? — задумчиво протянула Даша. — Кого мы сведём с Крокодиловной? Может медика? — Давай Грибовича (учитель ИЗО)? Может, хоть свой пот закроет, — театрально вздохнула Элиз. Все захохотали: — Браво, Элиз! Ну ладно, тогда давай поподробнее составим план действий… * * * Джигурда Джигурдович проверял сложную контрошу, когда к нему в окно постучала сипуха (спасибо Аки). Математик, с раздражением, что его оторвали от любимого дела, развернул принесённый свиток: Уважаемый Джигурда Тобиасович Джигурдович! Явитесь сегодня в 21:00 для собеседования в коридор восьмого этажа. Дело крайне серьёзное, а по некоторым причинам пригласить вас в свой кабинет я не могу. Директор школы номер хрен какая Мария Кокаиновна Лосось. Джигурда со злостью отбросил письмо: эта Кокаиновна — чудачка! Приглашать в самое пустынное место школы для собеседования!***
Кокаиновна Мария сидела в своём кабинете, попивая кофе, в котором было дохуя ложек сахара. Она сочиняла новые школьные уставы, как вдруг её мысли нарушил стук в окно. С недовольством Кокаиновна отодвинула фарфоровую чашечку. В кабинет влетела сова, и, уронив письмо, какнула на голову директрисе. Та, завизжав, кинула книгой в птицу, и что-то пробормотала. Потом подняла с пола послание и принялась читать: Уважаемая Мария Кокаиновна Лосось! Я располагаю тайной информацией о месте нахождения Бабосиков. Я вам всё расскажу, придите сегодня в девять часов вечера в коридор восьмого этажа. Джигурда Тобиасович Джигурдович, профессор школы номер хрен знает какая Кокаиновна широко улыбнулась от предвкушения. Наконец-то она узнает, где прячутся бабосики! Розовые часы с изображённым на ними котлетой показывали без четырёх минут девять. Директриса со всех ног побежала к месту встречи.***
В это время в каморке завхоза Крокодиловны был страшный беспорядок. Гидра сортировала новые бумаги с указами, которые Кокаиновна ещё не успела рассмотреть. Маленькое, грязное окошко было открыто. В комнату залетела белая сова, и, ухнув, клюнула Гидру в макушку. Она застонала от боли и запустил какой-то сковородкой в птицу, но промахнулась. Затем завхоз заметила, что птица принесла ему какую-то записку: Гидра Крокодиловна! Приходи сегодня к девяти часам в коридор восьмого этажа. Я хочу рассмотреть все не принятые указы. Если придёшь поскорее, то разрешу в качестве наказания применить ремень для школьников! Директор школы номер хрен знает какая Мария Кокаиновна Лосось Гидра так обрадовалась этому письму, что даже ни на минуту не задумалася об абсурдности обговаривать указы в коридоре. Впрочем, она свято верила любому слову директрисы, и даже если бы задумалась, то пришла бы к решению: начальство всегда право. Потому завхоз посмотрела на свои запыленные наручные часы: было без трёх минут девять. Гидра испугалась и со скоростью света помчалась на заветную встречу.***
Якубович Грибович мечтательно смотрел на звёзды с Северной башни. Закаты художник любил. Под них он обычно придумывала мрачные предзнаменования, которые позже рассказывал кому-нибудь из учеников. К сожалению, жизнь Якубовича в этом году изменилась в худшую сторону: Кокаиновне не понравилось его предсказание, и она оставила бедного Якубовича на испытательный срок. Внезапно прорицатель разглядел какую-то чёрную точку вдалеке. «Это знак смерти… это знак судьбы! Меня уволят! Я умру от голода и в полной нищете!» — мгновенно сочинил он и страшно разволновался. Он с таким энтузиазмом думал о своей предстоящей кончине, что прозевала момент, когда чёрная сова (а это была она) врезалась в несчастного художника. Птица просто не успела затормозить. Сова бросила горе пронецателю свиток с письмом и улетела, слегка покачиваясь. Около минуты Грибович приходил в себя после такого столкновения, и, наконец, схватил послание и начал читать: Дорогой Грибович Якубович! Если ты не поторопишься, и не придёшь в коридор восьмого этажа к девяти часам для того, чтобы обговорить твои должностные полномочья, то твои шансы на увольнение стремительно возрастут. Директор школы номер хрен знает какая Мария Какаиновна Якубович побелел. «И всё-таки, косвенно моё предсказание сбылось» — подумал мужчина и одним махом высушил бутылку кумыса. Бедняжка бы подумал об абсурдности приглашать для собеседования в пустынный коридор, но ему было не до того. Страх увольнения пересилил все остальные чувства, и он побежал к назначенному месту.Девять часов вечера, коридор на восьмом этаже
Когда Кокаиновна прибежала в назначенное место, то Джигурда уже дожидался её. — И о чём же вы хотели поговорить со мной, директор? — язвительно протянул математик. Кокаиновна остановилась как вкопанная: — О чём я?! Это вы меня позвали, для того, чтобы выдать место нахождения моих бабосиков! — закричала Кокаиновна, краснея от злости, — неужто вы передумали? Тогда вас посадят в Тюрьму, за… Просто так! — Похоже, что вы бредите? Пять минут назад мне пришло письмо, что вы хотели провести собеседование вот здесь, — Джигурда повёл рукой на коридор, — о чём вы говорите, я и понять не могу! Кокаиновна хотела что-то сказать, но тут её отвлекла Крокодиловна, которая вбежала в коридор, неся кучи стопок бумаг. — Госпожа! Госпожа! Я принесла все неподписанные декреты, как вы и просили! Вы позволите мне бить учеников? — завхоз с надеждой посмотрела на директрису. — Именем Пелеменей, что здесь происходит?! — завизжала Кокаиновна, — вы тут сгово… — она не договорила, потому что увидела ещё одну фигуру, приближавшуюся к ним. — Дорогая директриса… ик… я пришел, как вы и просили, чтобы обговорить со мной долостные правомочья… короче, что-то в этом роде, — протянула не вполне трезвый Грибович. Похоже, бутылка кумыса не прошла даром. На Кокаиновну было страшно взглянуть: багровая от злости, с подрагивающими скулами и с раздувающимися ноздрями. За статуей, который находился в метре от директрисы, давились от смеха наши шутники. — Кокаиновна, говорите, что хотели сказать побыстрее, у меня ещё контрольные не готовы! — с раздражением воскликнул Джигурдович. — Не забудьте подписать эти декреты, я их уже завтра повешу в коридорах! — радостно попросила Крокодиловна. Так как Кокаиновна стояла не в силах что-нибудь сказать, Якубович тут же сказал: — Может, я к себе Пойду… ик?.. — Идите все отсюда! Вон! Вон! — заорала, опомнившись, Какаиновна. Тут же началось движение…Тем временем за статуей
— Аки, сейчас Кокаиновна раскричится, скорее, доставай летучего змея! — шепнула Элиз. И вовремя — за статуей уже раздавался ор директрисы: «Идите все отсюда! Вон! Вон!» — Локомотор, бумажный змей! — прошептала Аки. Поделка из летучей бумаги оказалась порталом, которого ребята принесли с собой. Змей взмыл вверх, показался из-за гобелена (чем вызвал ещё одни крики Кокаиновны) и принялся летать. Якубович завизжал, когда огненно-красный змееносец дотронулся до неё. В тот же миг его рвануло вблизи пупка. Очнулся Якубович на песке. Рядом с ней лежали, тяжело дыша, Кокаиновна, Крокодиловна и Джигурдович … 10.10.2018 Шалость удалась… — Где мы? — спросил, пошатываясь, Грибович. Кокаиновна, Джигурда и Гидра, тем временем, щурясь от яркого света солнца, поднимались с горячего песка. — Понятия не имею, — сквозь зубы сказал Джигурда, — мы оказались здесь, как только огромный летающий змей дотронулся до нас. Похоже, это был портал сюда, на остров. — Кто его запустил, кто, кто?! — начала истерить Кокаиновна, топая по земле толстыми ножками в розовых атласных туфлях. — Я напущу на него котов, вот так! — Госпожа, я вам помогу, — проскрежетала Гидра. — Не сомневаюсь, что это сделали Смит и ее компания! (просто Крокодиловне часто попадалась Элиз) — Или Мирей! — отозвался Джигурда. — Друзья мои, но как нам попасть обратно в. ик. школу? — поинтересовался Якубович. — Друзья? — Какаиновна презрительно скривилась. — Говно единорогу не товарищ! Якубович обиделся и фыркнул: — Ну хорошо, я поскакал! Какаиновна стала медленно раздуваться от гнева. Гидра поспешно сказала, чтобы предотвратить неминуемую драку: — Дамы, хватит! — скомандовала завхоз, — я тут нашёл бутылочку кумыса под пальмой, кто желает выпить? — спросила Крокодиловна. «Буду молиться, чтобы там оказался яд» — подумал Джигурда. Выпить решился Якубович. В тот момент, когда Крокодиловна протянула ему бутылку, предварительно отхлебнув из неё, Аки, которая стояла в мантии-невидимки чуть поодаль, прошептала заклинание собственного изобретения: «Локомотор амортенция: Крокодиловна — Якубович!» Прорицатель выпил залпом всю литровую бутылку.***
— Элиз, теперь твоя очередь! — шепнула Аки на ухо девушке, расплывшись в улыбке. Шокированные Кокаиновна и Джигурда наблюдали, как Якубович бросился в объятия Крокодиловне. «Скорее всего, в кумысе было любовное зелье… хорошо, что я не выпил!» — с содроганием подумал, Джигурдович представив, что бы было, если бы он бросился в объятия завхоза! — Получается, это вы нас сюда затащили, Крокодиловна, чтобы дать любовный напиток сумасшедшему? — громко осведомилась Кокаиновна. Но Крокодиловна явно не слышала её: она уже пела странную серенаду Якубовичу. Все эти ужасные хрипящие звуки заглушали щелчки фотоаппарата: Элиз с усердием делала снимки. Кас тем временем наложила заклятие жажды на Какаиновну и Джигурду. Те схватились за горло и прошептали «воды!». Джигурда хотел сделать глоток, но на шее не было Его фляжки. Вдруг он заметил неподалёку на песке бутылку с водой. Не задумываясь о возможных ужасных последствиях, Джигурда принялся пить. Какаиновна, увидев заветную влагу, выхватила бутыль у математика и выпила остаток. «Шалость удалась!» — весело подумал Кас, прошептав активирующее амортенцию заклинание.***
На следующий день четверо учителей ровно ничего не помнили о событиях, которые происходили в тот злополучный день. Порой всплывали какие-то детали, вроде алой помады у Якубовича и Джигурдовича на шее, но истолковать их происхождение жертвы нашей четверки не смогли. Стоит сказать несколько слов о том, что было после того, как Какаиновна выпила амортенцию: после дюжины фотографий и десяти поцелуев Ребята сжалились над бедными учителями и с помощью двухстороннего портала перенесли их в замок. Там все четверо разошлись, ничего не помня о событиях. Но той же ночью четверка сделала пятьсот копий (это был адский труд!) тех снимков и разослали их всем в Хогвартсе, а также в местную газету и их бывшему директору Алексеевичу (они его обожали), который скрывался непонятно где (сова сама найдёт). После этого четверка поняла, что долго им здесь не жить, и улетели на шапках подальше от профессоров.***
Рой сов ворвался в кабинет Биологии, когда Какаиновна вела урок у пятого класса. Ученики, удивившись, стали торопливо смотреть посылки, несмотря на гнев директрисы («мерзкие дети, вы срываете урок!»). Однако сама Кокаиновна потеряла сознание, узнав себя на фотографии, где она страстно целует Джигурду.***
В это время в кабинет математики, где ученики седьмого класса делали Контрошу, влетели тридцать школьных сов. Даже Джигурда не смог утихомирить подростков, которые принялись распаковывать посылки. А сам профессор упал в собственный стакан***
В этот самый момент половина четвёртого класса скучали на уроке рисования. Якубович что-то бормотал про картины. Внезапно в классную, которая больше походила на чайную, влетела дюжина сов. Якубович испугался и поскорее посмотрел в посылку. Увидев себя в объятиях глубоко неприятного ему завхоза, бедный прорицатель стал швыряться своими же картинами и колотить их себе об голову.***
Через пару минут Крокодиловна стала всерьёз беспокоится за состояние стен, потолка и пола, которые внезапно начали трястись. До ушей завхоза также доходил смех, но она посчитала это за галлюцинации: уроки, в конце концов сейчас идут. Вдруг сипуха уронила ему на голову посылку. Кряхтя и ругаясь, Гидра заглянула в содержимое. Увидев снимки Элиз, она упала со стула, сломала обе ноги и спину. Ещё месяц она лежала в Больнице села Пупырловка, глубоко шокированная. * * * Осталось лишь сказать несколько фраз о последствиях. Кокаиновна более полугода приходила в себя после пережитого, отказываясь возвращаться в школу. В школу приехал Александрович, весёлый и загоревший после отдыха на Мальдивах. Джигурдович отказался работать математиклм, потому что до смерти стал бояться школ. Тем более, над ним стали потешаться все ученики, и не помогал даже самый проверенный метод: «Оставание после уроков!». Над Гидрой также стали потешаться все ученики, а после того, как Говноедов разорвал с ней отношения («Катись к своему сумасшедшему!») завхоз ушла жить в Нарнию. За пару лет она, на удивление всем ученикам, стала преуспевающим бизнесменом, даром что была стара. Несколько лучшая была судьба у Якубовича: он остался вести уроки, но с тех пор стал очень уж псисхопатичной особой. Стоит также сказать, что мадам Малышева (их медик) получила существенную прибавку к зарплате: десять учеников сломали рёбра от смеха, увидев строгого математика вместе с Какаиновой, а четверо упали со стульев, увидев как Крокодиловна поёт серенаду Якубовичу. Пятеро учителей, были госпитализированы в больницу с острыми болями в животе. Ребята продали оставшиеся снимки местной газете за пять тысяч рублей. Всего за месяц они получили дохуя высказываний, но это уже не важно (в конце поймёте почему). А их невероятную проделку ещё много дней вспоминала вся школа. Правда, через месяц Элиз и Даша забрались на территорию школы и взорвали ее))))