Давай погасим наши звезды

Уже час она непрерывно умывалась слезами, укрывшись от всего мира в удушающей тишине своей комнаты. Ей никак не удавалось понять и осознать, как же так получилось, что такой добрый, обходительный, внимательный Саша так поступил. Он ведь был так дорог, так близок ей. Разве не понимал, что его предательство равносильно убийству? Понимал ведь. Так неужели он просто забыл обо всех обещаниях, обо всех ласковых словах, обо всех светлых минутах, которые они провели вместе? Как так вышло, что он ей изменил? Да еще и с кем изменил? С парнем. Ее передернуло от внезапно ожившей перед глазами постельной сцены, которую она не так давно увидела воочию. Стоило только раз прийти без предупреждения и вот, пожалуйста, картина маслом. Очередной невыносимый удар судьбы за последние полгода. Сначала умерла мама, а потом еще и любимый человек оказался подлым мерзавцем, так легко предавшим ее. Она осталась совсем одна. Никто не поддержит, никто не скажет ей больше подбадривающих слов. Стало безумно жаль саму себя. Какое низкое и в то же время сильное чувство. Слезы продолжали орошать разгоряченные щеки, пальцы сами потянулись к мокрому лицу, вытирая огненные потеки с лица. Мимолетный взгляд уловил небольшое тату на руке, которое некогда стало символом такой далекой и прекрасной мечты. Слезы застыли в глазах, словно не желая еще больше распалять гладкую и красивую кожу. Кристина должна любой ценой осуществить свои самые смелые грезы, добиться того, о чем так самозабвенно мечтала. Ей больше некем дорожить, больше некому дарить свое внимание, любовь и усилия. Значит, она может всю себя посвятить цели всей своей жизни. Ничего страшного, что у нее нет никого, кто бы предоставил помощь или хотя бы поверил в нее. Еще найдутся люди, готовые отдать все, чтобы только иметь право находиться рядом с ней, не говоря уж о том, чтобы заполучить ее дружбу и любовь. Решительности в ее необычайно красивых, словно лазурных, глазах больше никогда не убавиться. Она победит, достигнет желаемого любой ценой. Уже не находя в себе сил для того, чтобы и дальше продолжать выдерживать давящую пустоту своей квартиры, Крис наспех переоделся и разрисовался до неузнаваемости с намерением убежать подальше от всего, что посмело бы ему напоминать о Марине. И плевать на то, что он еще триста раз пожалеет о том, что опять решился на предательство. Ему сейчас слишком плохо для того, чтобы думать, что может быть еще хуже. Потому-то он снова бросился в омут непозволительных развлечений с головой. Лишь бы забыться, отпустить все тягостные мысли. Хотелось не так получить облегчение как попросту опустошиться. Не было желания что-то чувствовать вообще. Просто существовать, беззаботно и равнодушно относясь ко всему миру. Хотя бы на несколько часов забыть обо всем, утопить в дыму и грязи свою любящую сущность и все человеческое в своей душе, почувствовать короткое облегчение, а после выть от одиночества, раскаяния и безысходности. От охраны и водителя в очередной раз придется отказаться, как и в любой из таких вечеров. Ребята они, конечно, понимающие и надежные, но Крис сегодня будет не в том виде и состоянии, чтобы показываться на глаза кому-либо. Ненавистная музыка, шумная компания незнакомых девушек и впервые за все это время безмерная доза алкоголя стали панацеей от чувств. И вправду все, что ранее казалось нестерпимым и беспокоило его, очень скоро выветрилось из головы. Все былые мысли затмил дурман нездорового веселья. Время пролетало как никогда легко и незаметно, потому что ничего не волновало, не теребило давних, но все еще открытых ран на бесконечно кровоточащем сердце. И Крис вовсю наслаждался этой недолговечной свободой от волнения и проблем, упивался каждым мигом, о котором непременно начнет искренне жалеть, как только алкогольная пелена сойдет с его разума. А пока только веселье: отвратительное, порочное, затяжное. Угрюмый силуэт плыл по вечно людной центральной улице, выделяясь на фоне шумной, вечно суетящейся и жизнерадостной толпы угнетенностью и задумчивостью. Ухоженный, в меру загорелый мужчина средних лет, опустив невидящие серые глаза в проплывающий под ногами тротуар, шел, казалось, сам не ведая, куда и зачем. Ну, вот не сиделось ему дома, за принятием важных решений и работой с бесчисленными бумажками. Что-то неведомое выгнало его на улицу, уже пропитанную приятной вечерней свежестью. Тревога, переполняющая душу, заставляла метаться среди людей, в надежде отыскать хотя бы капельку так необходимых ему сейчас спокойствия и надежды. Он понимал, насколько это глупо и наивно, но ничего не мог с собой поделать. И незнакомые лица действительно встретили его ожидаемым равнодушием, на помощь рассчитывать не приходилось. Куда же подался его Крис? Где в этот раз он решил поискать приключений на свою… голову? Какой же он все-таки еще маленький и глупенький, а вместе с тем свободолюбивый и решительный. Парню двадцать лет, а мозги иногда вышибает на раз-два, как у бесконтрольного подростка. А ведь на первый взгляд кажется вполне адекватным, интеллигентным юношей. И почему же Артур так беспокоиться о нем? Крис ведь уже столько раз уходил невесть куда, а потом приходил обратно, и все возвращалось на круги свая. Так почему же в этот раз должно случиться по-другому? Должно быть так, как всегда. И точка. Сегодня брюнет явно перестарался с алкоголем, хотя и особой страстью к нему никогда не отличался. Однако домой нужно было добраться в любом случае и при этом желательно не попасться на глаза кому-то знакомому. Делать нечего: ему все-таки пришлось самому садиться за руль. Как не странно, но чувствовал себя Крис просто превосходно: в голове ни единой мысли, рядом нет никого, кто бы стал поучать или цепляться по пустякам, тело приятно ломит, оно словно ватное: мягкое и легкое. Да еще и дорога полупустая, а значит, меньше шансов врезаться в кого-то по пьяни. И тут в его виски словно впились железные когти, начавшие долбить череп. Боль была просто невыносимая. Ощущение реальности притупилось, остались только неприятные ощущения. Внутренности свернулись в тугой болезненный комок. Сознание помутилось. Дорога перед глазами стремительно размывалась и блекла, пока и вовсе не обернулась на непроглядную тьму. Раздался грохот. А после – удар, последнее воспоминание Криса. Уже около часа Артур сидел в унылом больничном коридоре, терпеливо дожидаясь, пока ему позволят войти в палату Криса. Перед ним непрерывно мелькал слепящий белыми халатами медперсонал. Глаза уже болели от этой чрезмерной белизны. Теперь у продюсера появятся новые причины для того, чтобы тайно укорять себя, а среди пшеничных прядей его волос прибавится седых, выцветших от сильных переживаний. Ему не так давно позвонили и спросили, подробно описав Криса, кто он этому парню. Звонить решили именно ему, так как с номера Артура поступило больше всего звонков и сообщений, свидетельствующих о заботе, на мобильный брюнета. Именно поэтому, несмотря на имя контакта, с его обладателем решили связаться. Ведь нужно было связаться с близкими этого горе-водителя. Мужчину немного удивило то, что его звезду-Криса не узнали, но он не обратил на это особого внимания, так как волнение за мальчишку перекрывало сейчас все вопросы. Артур по-быстрому выкрутился, ответив, что он дядя парня (разглашать информацию о том, что у них в больнице знаменитость не хотелось; не узнали и хорошо, меньше проблем будет). Так ему удалось узнать, что Крис попал в аварию, а конкретнее, врезался в фонарный столб, находясь в состоянии алкогольного опьянения. Также мужчине сообщили адрес медицинского заведения. Вскоре он приехал в назначенное место. Жизни Криса ничего не угрожало, но провести обследование было необходимо. И совершенно однозначно, что парню нужно было ответить за то, что он натворил, то бишь, выплатить штраф собственными усилиями. Ведь проделки обожаемого подопечного становились все круче, и Артур понимал, что пора бы уже прекращать потакать и помогать ему во всем. Нужно учить мелкого самостоятельно решать свои проблемы, может хотя бы так их станет меньше? Не нужно показывать, как его судьба на самом деле волнует продюсера. Иначе безумные выходки парня не прекратятся никогда. Теперь брюнет не сделает ни шага из дома без телохранителя, хотя раньше ему и удавалось отделаться от этой невеселой для него перспективы. Да и за руль Артур его больше не пустит, если, конечно, у парня каким-то чудом все же не отберут права. Из раздумий мужчину вывел звук открывающейся двери и фигура человека, только что покинувшего палату Криса. - Как он? – тут же оживился Артур. - Он? Простите, но в этой палате находится девушка, полтора часа назад попавшая в аварию. Наверное, вы ошиблись. - Как девушка? Вы уверены? – оторопел Артур, прикипая удивленным взглядом к лицу врача. - Вы смеетесь надо мной? Поверьте, отличить девушку от парня я еще в состоянии. А вы, простите, кто?