«Я думал, это будет такая война, как в старинных сказках!
Король, скачущий с отважными Серыми Стражами
в битву против мерзкого бога тьмы!»
Король Кайлан Тейрин
Элисса тащила в руках шлем, выловленный из болота, лелея ничем не подкрепленную надежду, что в мокрый, холодный день её одежда просохнет за пару часов. Огрен отмыл от запекшейся драконьей крови только лицо, знатно приложился к поясной фляге и выглядел таким довольным, каким Элисса его никогда ещё не видела. Стэн, как всегда немногословный, казался тем не менее молчаливо удовлетворенным. Винн ворчала – кровь, которая у нее пошла носом от напряжения, запачкала платье. Лелиана, самая чистая после битвы с Флемет, шла чуть позади Винн, чтобы при необходимости её поддержать. Зевран бесперебойно ругался то по-ферелденски, то по-антивански, его светлые волосы грязными сосульками то и дело падали на лицо, ещё больше выводя его из себя. Алистер шел чуть впереди всех, разминая плечо. Снег, грязь и вода смешались под ногами и хлюпали, но Элиссе было уже всё равно, потому что оказавшись с головой в ледяной болотной воде, сетовать на дурную погоду было бессмысленно. Она только чувствовала затылком взгляд Винн, которая столько сил потратила на её лечение от горячки в Редклиффе. Воспоминание о Редклиффе тут же пробудило в памяти сцену объяснения банна Тегана. Элисса вдруг поняла, что ей стало теплее – её бросило в жар от стыда, взгляд метнулся на спину Алистера. Их только что едва не убила древняя ведьма-драконица, а её снова больше всего сейчас волновало, что она так и не ответила банну Тегану однозначным отказом, и что об этом думает её боевой товарищ. Мерное чавканье сапог в мокрой грязи и отменную брань Зеврана, изредка прерываемую довольными вздохами и сопением гнома, нарушил громкий, заливистый собачий лай. Ред, завидев и учуяв их потрепанную процессию, уже мчался от стоянки, взрывая землю и срываясь на радостный визг. Элисса разглядела перебирающих ногами лошадей и мельтешащий рядом тонкий темный силуэт Морриган. Прежде, чем упереться поплотнее каблуками в стылую землю и принять в грудь удар лап прыгнувшего на неё в неудержимой радости пса, девушка увидела, что ведьма, нервно обхватив себя за плечи, замерла и сделала несколько нерешительных шагов на встречу отряду. Когда они приблизились настолько, чтобы рассмотреть лица друг друга, Морриган уже приняла свой обычный невозмутимый и самоуверенный вид, и Элисса, возможно, одна заметила, как она на секунду дрогнула, когда Зевран поприветствовал её кратким заявлением, ёмко описывавшим жуткую битву на болотах: - Поздравляем, женщина, мы отправили твою мать на тот свет, и слава Создателю, она не прихватила нас с собой! Не глядя больше ни на кого, Зевран направился прямо к костру, который Морриган поддерживала в их отсутствие, и стянул сапоги, выливая из них воду. Впрочем, он не удержался и отпустил комментарий в адрес ведьмы, едва повернувшись через плечо: - Не знаю как остальные, а я бы попросил тебя за такой подвиг в твою честь сплясать мне голой у костра. Только глядя, во что обратилась твоя мамаша после её же предложения поплясать, я с тобой даже шутить так не буду – дождусь Денерима и пойду в бордель! В самый обычный, нормальный бордель с нормальными девками, без ваших чертовых фокусов, и пусть меня отмывают три… нет, четыре прекрасных нимфы от всего дерьма, в котором я вывалялся, пока с вами таскаюсь по этим лесам! Переглянувшись с прыснувшей в кулак Лелианой и с трудом подавив усмешку, Элисса подошла к Морриган. Колдунья не обратила внимания на антиванца – не удостоила даже взглядом, только продолжала всматриваться в степь, туда, где была хижина Флемет. Страж подошла к ведьме. - Всё закончилось, - тихо произнесла она, так, чтобы в галдеже отряда, располагающегося у костра, её слышала только Морриган. - Поверить трудно. Неужели мертва мать моя? – Морриган говорила непривычно тихо, без привычной холодной самоуверенности и снисходительности. - Ты уверена, что это было необходимо? – Элисса невольно сжала пальцы на свертке в руках, пытаясь понять, промелькнет ли на лице Морриган тень горя. - Сожаления сведут тебя в могилу – так мать меня учила. Но сожалений нет. И страха больше нет. Теперь, впервые в жизни, я свободна, ибо страх – тюрьма, что навсегда с тобой, куда бы не пришлось пойти тебе. Элисса развернула сверток – она замотала фолиант в плащ, и передала книгу Морриган. На лице черноволосой колдуньи лишь в этот момент отразилась буря чувств – от смятения до сдержанной радости. - Я думала, себе оставишь. Он ценный, - Морриган сжала фолиант в руках, и, взглянув мельком жадно на обложку, тоже всмотрелась в лицо Элиссы. - Он твой, Морриган. Надеюсь, он будет тебе полезен. Можешь больше не бояться, Флемет мертва, и тебе есть чем… защищаться, если понадобится. Морриган молчала. Продлившаяся несколько мгновений пауза, в которой она просто смотрела на Элиссу со смесью неверия и чего-то такого, чего Элисса ещё ни разу за колдуньей не замечала, была прервана самой Элиссой. - Немного времени на отдых и вперед, нам нужно закончить дела в Остагаре до темноты. Потом поскачем по тракту на пару часов – и так задержались… - Я помню нашу первую встречу в Диких землях, - сказала Морриган, медленно, нерешительно подбирая слова, - Я следила за вашим отрядом в животной личине. Так странно было увидеть удивительную женщину – куда более способную, чем её спутники. И всё же я злилась, когда мать послала меня с тобой – я думала, ты в лучшем случае выгонишь меня из отряда, едва лишь мы покинем Дикие земли. Мне известно, что у меня плохо получается… дружить. Мягко говоря, я ничего об этом не знала, да и вообще не думала, что мне это нужно. Однако когда… Я узнала о планах Флемет, не бросила ты меня. И каковы бы ни были мотивы, ввязалась в битву страшную. Зачем? - Ведь ты мой друг, Морриган, - Элисса посмотрела в глаза колдунье. В них плескалась растерянность и какое-то иное чувство. - И вот этого я абсолютно не понимаю, - поджала губы ведьма, - Чего я только не представляла, когда Флемет отправила меня с тобой. Но точно не того, что ты станешь другом мне. Даже… Всё равно что сестрой. Спасибо. После этого же произошло нечто абсолютно невообразимое – Морриган протянула Элиссе руку. Казалось, даже в этот момент она думала, что Страж оттолкнет её или рассмеётся – впервые девушка видела в лице своей спутницы столько нерешительности. Элисса торопливо стянула мокрую перчатку и вложила свою ладонь в тонкую белую ладонь ведьмы из Диких земель. - Ты мой друг, Морриган. Тебе не за что меня благодарить – друзья помогают друг другу в беде и не требуют чего-то взамен, - тихо произнесла девушка. - Не этому меня учили. Учили, что ничего и никогда так просто не будет. Хочу чтобы ты знала одно. Я не всегда была… и буду достойна твоей дружбы, но я всегда буду её ценить. Обещай это запомнить. Медленно Морриган отняла свою руку, и обычные надменные черты снова проступили на её изящном белом лице. - Обещаю, - произнесла Элисса. Холодный зимний ветер унес произнесенные слова, но они еще несколько долгих секунд стояли друг напротив друга – дочь тэйрна и ведьма из Диких земель, посреди холодной и сырой степи, связанные теперь незримой и ещё не ясной им самим связью. Прячущееся за низкими серыми облаками солнце медленно двигалось к своему зимнему зениту.***
Бащни Остагара стрелами пронзали серое зимнее небо. Тишина вокруг казалась оглушительной – стих даже ветер. Особенно не по себе было тем, для кого это место оставалось памятным. Элисса незаметно наблюдала за Алистером – он был непривычно молчалив и следил за тем, как росли перед ними руины Остагара, почти неотрывно. Винн категорически отказалась остаться с лошадьми – ей хотелось непременно вернуться в это роковое место, перевернувшее в очередной раз ферелденскую историю и жизни каждого из них. - Нужно быть осторожными. Кто останется с лошадьми и приготовит отход? – Элисса оглядела отряд. - С меня на сегодня довольно, - проворчал Зевран, - Я готов остаться. Элисса кивнула и спешилась. Вещи на ней остались полусырыми, её пробрала дрожь. Она вытянула оружие из седельного вьюка, подтянула перчатки и осмотрела неровный, зубчатый силуэт древней тевинтерской крепости. Память услужливо преподнесла очередное воспоминание – как она впервые увидела Остагар, прибыв сюда в сопровождении Дункана. Она совершенно не запомнила тогда крепость – и поняла это только сейчас. От Хайевера и до Остагара она была будто в страшном, дурном сне. Обрывочно помнила боль, дорогу, тряскую телегу, потом скачку до Остагара – тогда черная дыра в груди закрыла собой весь остальной мир. Ред ткнулся носом ей в руку, и она в задумчивости потрепала его за ухом. Выдохнула облачко пара – начало снова подмораживать – и дала команду к выступлению. Пробираться через заснеженные руины оказалось само по себе нелегкой задачей. Снег скрыл тропинки, кочки, выбоины дороги. И скрыл возможные следы Порождений тьмы. Чем ближе они подбирались к крепости, тем более оглушающей казалась тишина над ней. Ни птиц, ни звериного воя – ничего. Только звенящая, могильная тишина. - Не нравится мне, как тут тихо, - непривычно негромко пробурчал Огрен. Им удалось забраться на территорию крепости со стороны лазарета. Элиссе казалось, что она ничего не запомнила, но, перебравшись через пролом в стене, она быстро поняла, где находится. Здесь был полевой госпиталь – ряды коек под навесами и под открытым небом, среди которых целители и сестры Церкви деловито сновали, помогая раненым в стычках с первой волной Порождений тьмы. Снег белым саваном укрыл одинокие обломки деревянных конструкций и разорванные пологи шатров. На секунду она замерла – ровно на секунду прежде, чем над её плечом просвистела стрела. Хрипящий генлок уже целился снова, когда древко пущенной Лелианы стрелы вошло ему прямо в глаз. Сбоку, со стороны возвышения, на них спрыгнули два гарлока, одного из которых Алистер ещё в прыжке, скользнув в сторону, перехватил за грудки и ударил об землю. - Это дозорный отряд, - тихо произнес бывший храмовник. - Меня и впрямь пугает, что эти твари куда умнее, чем мы привыкли думать, - проговорила Лелиана, с неприятным чавканием доставая стрелу из глаза мёртвого генлока. - Ничего мы о них толком и не знаем, - Элисса тоже говорила вполголоса, слушая вновь воцарившуюся тишину. - Кроме того, что они нас всех хотят убить, - Огрен удобнее перехватил топор. Бывший лазарет они прошли молча. Глядя на остатки каменных стен с сохранившимися воздушными арками, Элисса осознала – всех, кто был в этом лазарете после поражения войска перерезали, как на бойне. Снег вокруг не делал эту картину менее реальной – это был не снег, а саван, укрывший пропитанные кровью каменные плиты. Тишина вокруг была мертвой и пустой, как бывает в могильном склепе. Они медленно, будто боясь лишнего шума, продвигались туда, где был спуск из лазарета. Лелиана первой подняла руку, Элисса вгляделась вперед, и увидела, что выходы из лазарета были перегорожены баррикадой из щитов, деревянных балок, копий и рогов животных – после похода на Глубинные тропы она без труда поняла, что это, так сказать, архитектурное сооружение Порождений тьмы. - Не будем лезть на рожон, давайте искать обходной путь, - резюмировал Алистер, оглядывая стены бывшего лазарета. Они нашли невысокий пролом между колоннами и перебрались через каменную кладку, спрыгивая в мокрый снег. Посреди двора крепости, в котором проводилась молитвенная служба перед битвой, замерла, глядя холодными мраморными глазами на снежные руины, уцелевшая статуя Андрасте. Элисса направилась вглубь, туда, где был когда-то королевский шатер – и издали увидела ещё одну баррикаду. Порождения тьмы соорудили собственную крепость внутри крепости. Отряд почти не разговаривал, и двинулся в другой, свободный проход. Свернули налево, и Элисса узнала издали каменную террасу, на которой проходило её посвящение в Серые Стражи. Она остановилась и замерла, глядя туда, как зачарованная. Воспоминания нахлынули с новой силой, и, поддавшись чувствам, она обернулась на Алистера – там они встретились впервые, там он зачитывал ей напутствие, там её приняли в Орден. Алистер ответил ей долгим взглядом, на несколько мгновений время остановилось. Их прервал голос Лелианы: - Там движение. Там кто-то есть. Это была правда – их заметили. Гарлоки и генлоки с рычанием ринулись вниз с террасы им на встречу, и снова завязался бой. Морриган и Винн укрылись за парапетом, посылая оттуда заклятие, Лелиана стреляла, а Элисса в сопровождении своего боевого пса бросилась в бой. Крупный отряд врагов возглавлял вожак. Они шел за своими подручными, перехватывая топор, и хрипло рычал. Элисса выставила меч у бедра, парируя низкий удар генлока, совершила пируэт, оказавшись у него за спиной, и вторым мечом пронзила его шею ниже затылка. Она услышала звон – меч гарлока ударился о щит Алистера. С рычанием Ред вцепился в руку гарлока, пытающегося ударить ее сверху вниз, и повалил его на землю. Она добила врага ударом меча в лицо, в чудовищную оскалившуюся морду. Она отбивала удары и била, а Огрен сошелся с вожаком гарлоков на скользком, обледенелом подъеме на террасу. Первый удар пришелся на древки топоров противников, и гном зарычал в бешенстве. Закрутив топор, нырнув вниз от удара, который мог снести его рыжебородую голову, он ударил топором плашмя по земле позади пятки гарлока и резко дернул топор на себя. Гарлок, не ожидавший подсечки, упал на землю, его ноги взметнулись вверх, и прежде, чем он успел подняться, Огрен загнал топор в его грудь, так что черная кровь хлынула на снег и наледь, стекая вниз по каменным плитам. Когда бой кончился, Элисса подошла к трупу вожака – ей не давало покоя одна краем глаза подмеченная деталь. Она посмотрела на поверженного врага – и увидела на нем то, от чего ей стало дурно. - Алистер, - сдавленно позвала она. Страж подошел к ней и посмотрел туда же, куда был устремлен её взгляд. - Это ведь? – он тоже будто потерял голос. - Что здесь? – Винн подошла сбоку. - Это доспехи… Наголенники короля Кайлана. Они надели на себя его доспехи. - Вы уверены? – спросила подошедшая Лелиана. - Король носил доспех золотого цвета. Больше ни на ком я такого не видела, ошибки быть не может. Посмотри, какая дорогая работа, - Элисса указала на ковку, - Кайлан пошел в бой в золотом доспехе, я помню, что видела. Наступила тишина. Отряд собрался над телом мертвого Порождения тьмы. - Алистер, ты в порядке? – Винн аккуратно положила руку ему на плечо. - Да, - негромко произнес он, - Просто то, что его вещи… Вот так. То что твари разобрали его доспех себе на трофеи, будто… Нехорошо что эти вещи вот так запросто останутся валяться здесь. Что Порождения тьмы их лапали и оскверняли своим гноем. - Нужно забрать, - отозвался Стэн, - Честь воина не должна оставаться врагу, даже если воин пал. Иначе его душа не найдет покоя. Они стащили наголенники с мертвого гарлока, пока он не окоченел. Алистер отнес их в сторону, в молитвенный двор, и оставил у стены. - Заберем, когда будем возвращаться, - пояснил он, вновь присоединяясь к своим товарищам. Элиссе хотелось подойти и подбодрить его, но он решительно двинулся дальше, на террасу. Они все осматривались по сторонам, ожидая засады, но Алистер двигался куда-то целенаправленно, туда, где Элисса приходила в себя после обряда. Он подошел к стене и напряженно что-то выискивал глазами, носком сапога разгребая снег. Что-то глухо звякнуло о каменные плиты. Страж наклонился и поднял наверх резной кубок. Чашу посвящения. - Как она уцелела? – Элисса подошла к нему, вглядываясь в чашу в его руках. Это была она, та самая, из которой ей довелось испить крови Порождений тьмы, или очень похожая. - Я забыл её забрать, когда Дункан мне велел. Обряд твоего Посвящения прошел, и я должен был унести чашу в лагерь, но ты… Упала в обморок, и пока пришла в себя, я просто забыл, что должен был сделать. Ушел, чтобы ты пришла в себя, а потом уже поздно было возвращаться. Я решил, что заберу чашу после битвы, думал если она пропадет, Дункан задаст мне знатный нагоняй. - Она осталавась здесь… Всё это время, - Элисса протянула руку, и Алистер передал чашу ей. - Я просто надеялся. Дункан очень дорожил ей. Видимо, для тварей она не показалась ценной. - Это к лучшему, - Элисса вернула чашу, и Алистер убрал её в заплечный мешок. - Я помню вечер твоего Посвящения. Помню, как ты спрашивала меня, как оно проходит, и я не мог тебе рассказать. Ещё в Диких землях я начал бояться, что ты не переживёшь обряд. Когда ты пришла в себя, я почувствовал… Впрочем, прости меня. Я поддаюсь неуместным воспоминаниям, - Алистер повернулся, чтобы уйти. - Нет, вовсе нет! – торопливо остановила его Элисса, - Я помню свое Посвящение. И помню как ты был рядом. А ещё помню, что здесь… Здесь мы с тобой впервые встретились. Ты ссорился с тем магом, который потом… - Который потом был с нами в Башне Ишала и остался в ней. Я тоже помню. И помню тот день так, будто это было вчера. Он принёс нам много боли. И эти раны… Ещё долго не заживут. - Шевелись, командир. Нас тут возьмут тёпленькими – не отобьёмся, - крякнул Огрен, стоящий поодаль. Элисса кивнула и направилась к спуску. Ей хотелось поддержать Алистера, но его слова о боли… Она слышала эту боль в его голосе, и не знала, хочет ли он принять её утешение. Эта зимняя крепость была их прошлым, их болью, тем, откуда началась их общая история. И никто не мог сказать, каким будет её конец. Легче предаваться тягостным воспоминаниям, зная, что всё завершилось благополучно – тогда былые горести кажутся ступенями к чему-то большему, кажутся уплаченной ценой, испытанием на пути, которое удалось преодолеть. Но что, если история ещё не закончилась, и в череде горести так мало радости? Что делать, когда нет уверенности в том, что всё закончится благополучно, и новые беды набегают одна за другой, как волны на прибрежные скалы? Когда кажется, что сколько бы ты не прошел, та линия на горизонте, та цель, всё также далека, как и была в начале пути? Когда задаешь себе вопрос, ищешь всюду ответ – где же он, тот знак, что всё не направсно? Отряд спустился вниз, туда, где когда-то находились армейские запасы и стоянка квартирмейстера. Сейчас от самого шумного места в лагере остались разломанные остовы повозок и очередной возведенный алтарь Порождений тьмы. Снег вокруг укрыл всё, делая очертания крепости и саму ту роковую ночь неузнаваемой и полузабытой. Лелиана стала оглядывать разломанные сундуки и повозки, но Алистер, заметив её ищущий взгляд, остановил её: - Если тут и было что ценное из оружия, твари уже всё растащили. Королевский шатер был дальше. - Вы действительно надеетесь, что спустя столько времени в этом месте, где Порождения тьмы устроили своё гнездо, сохранился сундук с письмами вашего короля? – проворчал Огрен. - В тейгах гномов же до сих пор что-то ценное находится, почему же тут не остаться королевскому сундуку? – возразила Винн, - Его наверняка ковали на совесть, может и чары навели. - Ну, может и твоя правда, да только ворота лучших мастеров Орзаммара будут понадежнее, чем ваши зачарушки, - не сдавался гном. - Напомню тебе про зачарушки, когда буду в очередной раз тебя лечить, - красноречиво подняла брови пожилая колдунья. Выбравшись из стана квартирмейстера, они вновь сошлись в ожесточенном бою с группой Порождений тьмы. Враги действовали организованно. Отряд тяжело вооруженных гарлоков бросился в бой, а генлоки-лучники остались за их спинами. Элисса укрылась от летящих стрел телом поверженного чудища. Стен повалил на врагов баррикаду, ногой выбив из-под неё обветшавшую опору. Топор Огрена свистел, свистели заклятия. Элисса увидела, как одна из стрел с черным оперением, пущенная умелым выстрелом прямо Алистеру в грудь, пробила его щит насквозь. Элисса всмотрелась туда, откуда полетела стрела – закрепившись на возвышенности, их обстреливали генлоки под командованием одного из них. Лелиана пускала стрелы в ответ, стараясь выкашивать ряды, но не всегда успешно – чудовища укрывались за баррикадами, выстроенными ими возле места, где когда-то был костер Дункана и Серых Стражей. Алистер бросился вперед, в бой, яростно, уклоняясь от выстрелов, прячась за баррикадами, его щит был пробит стрелами так, что на нем почти не осталось живого места. Элиссу теснили мечники, она отступила к Стэну, окликнув его, и широкий взмах кунарийского меча срубил голову одному из её нападавших, когда она поднырнула под руку великана. Совместные тренировки давали о себе знать, и маленькая, худая женщина встала с кунарийским воином спина к спине, вместе разя окружающего их врага. Второго Серого Стража лучники зажали за баррикадой. Расстояние до них оказалось слишком велико, чтобы добежать до них прежде, чем их стрелы пронзят Алистера. Когда он попытался вернуться и помочь товарищам в бою, его обстреляли дождем черных стрел, заставив снова укрыться. Элисса попыталась найти обходной путь, чтобы пробраться к лучникам с фланга, но вылетевшая стрела царапнула ее наплечник. Ситуация принимала для них неприятный оборот – чем меньше оставалось чудовищ между ними и отрядом лучников, тем более легкой мишенью они были. Лелиана с силой дёрнула Огрена за остов повозки, укрываясь от стрел вместе с гномом. Винн попыталась запустить булыжник, откловшийся от парапета, во врага, но промахнулась, направив его в стену крепости и подняв тучу каменной пыли. - Они нас перестреляют как вшивых нагов!- зарычал гном, - Пустите меня, я отвлеку их на себя! - Нет! – закричала ему Элисса, как можно громче, чтобы он её услышал у другой стены двора. Полыхнула белая вспышка, видимая даже при дневном свете, и из-за каменного парапета медленно поднялась Морриган, вытянув руки в сторону вражеских лучников. Ведьма поднялась во весь рост, но никто больше не стрелял. Элисса выглянула из-за кучи брёвен, за которой пряталась, и увидела, что Морриган заклятием сумела парализовать весь отряд, в котором было не менее десяти генлоков. Они замерли, с натянутыми тетевами, склонившись к колчанам, оскалив морды, и не шевелились, а их тело опутали едва различимые магические путы. Страж выпрыгнула из-за баррикады и бросилась вперед, пока заклятие действовало. Ред, Алистер, Стен, Огрен – все они бежали следом, кто-то из них обгонял её, стремясь воспользоваться драгоценными секундами действия заклятия паралича. Элисса воткнула меч в горло врага, второй – в грудь другого, увидела вращающиеся в предсмертном ужасе глаза чудовищ, увидела хлынувшую у них кровь, но их тела так и остались стоять, пока действие заклятия не прошло. Когда последний враг был повержен и Морриган опустила руки, отирая со лба рукавом плаща выступившие капельки пота, генлоки, залитые кровью, повалились безжизненными кулями на землю. Как только Элисса подумала, что всё закончилась, новая группа Порождений тьмы высыпала сбоку, от ворот крепости, ведущих к башне Ишала. Снова бой, и по его окончанию, залив доспех оскверненной кровью, она машинально вытирала меч и думала, как мало она на самом деле могла как боец, когда в прошлый раз билась в этой крепости. Вспоминала смертельный, липкий ужас, в котором не хотела себе признаваться, но который испытывала, впервые глядя на эти исковерканные, клыкастые, чудовищные морды тварей. Она закончила вытирать меч и пинком ноги отбросила от себя мертвого генлока. Наконец она оглядела двор. Винн стояла у колонны, глядя туда, где был лагерь магов Круга. Элисса подошла к ней медленно, но чародейка заметила и обратилась к ней, с явным трудом отведя взгляд от пустых руин. - Даже мне, старухе, которая должна быть умудрена жизнью, сложно здесь не вспоминать, что тут произошло. - Как ты выбралась тогда? – Элисса впервые задала этот вопрос. - Бежала. Позорно бежала, как и другие, кто выжил. Я не была внизу, я осталась здесь, чтобы лечить пострадавших. Но не выдержала и вышла на стены – смотреть, как идёт битва. Я видела, как орда хлынула и смяла войска, их крики до меня долетали. Я знала, что там остались мои товарищи, и ничего не могла сделать. Там были молодые маги, и те, с которыми я бок о бок провела в Круге всю жизнь. Их было немного, но они оборонялись – я видела, как летели заклятия, как они пытаются держать щит перед королевским авангардом, и видела, как их отряд утонул в черноте этих тварей. Смотрела, как горящие факелы Логейнова войска уходят с холмов, оставив короля и моих друзей на смерть. Я побежала назад, чтобы вывести из лагеря резервный отряд и усмиренных, сразу как поняла, что войску пришел конец. Я ненавидела себя за то, что не вывела всех, но собрала хотя бы оставшихся в крепости. Мы бежали на лошадях до самого озера Каленхад, чтобы предупредить Ирвинга. Тогда я думала, что вывела всех, кого смогла. А потом половина тех, кого я вывела, умерли от руки Ульдреда. А ведь он был одним из тех, кто бежал тогда из Остагара, кого мне удалось предупредить. Выходит, это я вернула его в Круг. - Ульдред был такой гнидой, что спасся бы и без тебя. Такие быстро не умирают, - Элисса положила руку на плечо Винн, и та накрыла ее руку своей суховатой морщинистой ладонью. - Однако я не разглядела безумия в нём, когда должна была. Не спросила, почему он не пошёл в бой с королем, ведь он был боевым магом. Мы стольких потеряли, а я успела предупредить того, кто вернулся в наш дом, чтобы добить оставшихся. - Это не твоя вина, Винн. Сегодня Морриган сказала мне, что сожаления могут погубить. Вы не любите друг друга, но в этом она права. Мы ничего не можем исправить, но мы вернулись сюда потому, что пытаемся. - Прости, дитя моё. Не время останавливаться и раскисать. Просто это место… Слишком повлияло на всех нас, даже на тех, кому казалось, что спустя столько прожитых лет ничему не удастся сбить их с ног.***
Алистер стоял в середине двора, у костра Дункана. Только костра там теперь не было. Там была груда тел. Жуткий импровизированный алтарь, на котором лежали те, кто при жизни были Серыми Стражами Ферелдена. Зима прикрыла снегом их полуразложившиеся, иссохшие тела, но доспехи – доспехи позволяли угадать, кто были эти воины. Очевидно, Порождения тьмы разыскали их на поле брани и стащили туда, где был их стан, свалив их в безобразную кучу и возведя на груде их тел подобие своего безобразного алтаря. Внутри у девушки вдруг стало тихо, пусто и холодно, как в самой крепости. Элисса понимала, что Алистер вглядывается в то, что осталось от его боевых товарищей, пытаясь узнать по доспехам, по форме, по каким-то приметам людей, с которыми он разделил жизнь и долг, и которые все до единого лежали гниющими трупами. Он подошел близко, не решаясь прикоснуться, и медленно опустился на колени. Элисса подошла к нему сзади. - Я не вижу… Дункана. Не вижу его тела. У него была приметная одежда, помнишь. - Мы должны их похоронить, - прошептала Элисса, чувствуя, как голос её не слушается. - Невозможно. Нам не вырыть столько могил, да и тела… Окоченели и смерзлись, разложились за столько времени. Мы можем их только сжечь. - Нельзя оставлять их так, - девушка почувствовала, что у неё защипало глаза, - Мы предадим их огню прежде, чем уйдем из крепости, они не должны вот так лежать и… - И алтарь Порождений. Надо его уничтожить прежде, чем предать тела огню. Не хочу, чтобы они ушли в последний путь, когда над ними возвышается эта дрянь. - Этим я займусь, - произнесла Винн, стоящая поодаль. Она откупорила склянку лириума, сделала небольшой глоток. Движением рук она подняла вверх булыжник, которым пыталась прибить отряд лучников, и в этот раз не промахнулась мимо сооружения из костей, сломанного оружия и Создатель знает чего ещё – странного, угловатого алтаря, который чудовища возвели на горе мертвых тел. Свидетельство триумфа Порождений тьмы рассыпалось на части. В этот момент Ред утробно, подняв голову вверх, взвыл. Он замер у входа на бывшую псарню, где остались останки его товарищей – боевых псов, раненых и запертых в загонах, которых перерезали, когда Порождения тьмы заняли крепость. Увидев их, осознав, что половина из них не смогла драться, а другая сгинула в неравном бою в тесных загонах псарни, загнанная в угол, без шансов спастись и выбраться, Элисса почувствовала, что плачет и не может себя удержать. Она бросилась прочь от псарни быстрым шагом, вновь увидела груду тел Стражей, прошла еще несколько шагов в сторону и торопливо смахнула слёзы, содрогаясь всем телом. Ей хотелось бежать, бежать скорее, но она себя остановила и отвернулась ото всех, чтобы никто её слёз не видел. Алистер, бледный, как мел, сжав губы, подошел к ней, остановившись в шаге от неё. Элиссу била мелкая дрожь, она резким движением сократила расстояние между ними и уткнулась ему в грудь, прижавшись лбом к холодной грудной пластине доспеха. Её сотрясали рыдания. Алистер неловко обнял её, будто боялся, что она оттолкнёт, но потом прижал к себе сильнее. Никто не посмел им мешать, никто не произнес ни слова. Винн тяжело опустилась на бревно, спрятав лицо в ладонях. Ред выл до хрипоты, так, что у всех, кто слышал этот вой, по спине бежал могильный холод. Его вой не остался незамеченным. Новый отряд Порождений тьмы и моровые волки хлынули через пролом в стене, услышав мабари. У Элиссы еще не остыли слёзы, когда она зарубила первого врага, когда Ред уже покатился по снегу, вцепившись в глотку волчьего вожака. Алистер не отходил от неё, Винн была яростна и даже не принимала лириум. Кажется, то горе, тот ужас, который поселился навеки в стенах этой крепости и их сердцах, только придали им ярости. Крупный гарлок с двуручным мечом пытался зарубить девушку, она отскочила, едва не упала, попыталась парировать, обратив вес врага против него же. Элисса снова увернулась от второго смертоносного удара, пытаясь сократить расстояние скользнула в сторону, полоснула по руке, и в этот момент Алистер сильным ударом сбоку сбил тварь с ног. Они снова бились вдвоем, будто не было никаких разногласий, и прикончили тварь вдвоем. Когда Элисса оказалась у противника за спиной, она с содроганием увидела у него на спине грязный щит, на котором проглядывал королевский герб Тейринов. Тварь завалилась на спину, сраженная Алистером, но девушка поняла, что Страж был прав. Порождения тьмы как трофеи разобрали королевское вооружение. Огрена повалили несколько генлоков, но свистящий удар кунарийского двуручника заставил их упасть замертво или с визгом расползтись в стороны. Морриган снова душила заклятием гарлока, в её желтоватых глазах плескалось мрачное удовольствие. Ред был потрепан, взлохмачен, но кровь на нем была чужая. Они снова победили, отбив очередную волну. Солнце медленно опускалось к горизонту. Среди заснеженного, залитого черной кровью двора, остатки Серых Стражей брали у Порождений тьмы свой бессмысленный для всего мира, но такой важный для них реванш. Когда новая стычка закончилась, Элисса перевернула ещё не остывшего вожака гарлоков и спешно срезала кожаный ремень, на котором на спине чудища был закреплен королевский щит. Она отошла, схватила гость снега и потерла щит – не было сомнений, на нем был королевский герб. Дорогая работа лучших мастеров, гравировка герба… На щите даже не осталось серьезных вмятин. Элисса подошла к Алистеру и протянула щит ему. Тот непонимающе посмотрел на неё, затем на щит, и его глаза расширились, когда взгляд остановился на гербе. - Это щит твоего брата. Он твой. Он должен быть у тебя, а не у них. Алистер растерянно на неё уставился, и она протянула ему тяжелый щит прямо в руку. Свой, который он взял в Редклиффе, пробитый стрелами, Страж медленно опустил на снег, и принял королевский щит в руку, будто принимал что-то куда большее, чем щит. Он не нашел слов и не стал возражать, только удобнее перехватился. Они были одного с Кайланом роста, одной стати – щит лёг в руку так, будто был сделан для Алистера. - Я… Не вправе носить королевский герб, Элисса. Ты должна понимать. - Понимаю. Но понимаю не то, что понимаешь ты – понимаю что кроме тебя никого, кто может носить этот герб, не осталось. Возьми его, Алистер. Как бы ни было прежде, но это щит твоего брата и герб твоего отца. Ты не можешь оставить его Порождениям тьмы. Алистер перехватил щит. Элисса понимала, что он решается. - Я возьму его, чтобы передать Эамону. - Нет, Алистер. Эамону этот щит может и не понадобиться, а ты – кровь от крови короля. Даже если ты не хочешь этого признавать. - Элисса… - Не здесь. Мы обсудим это, но не здесь, я обещаю тебе, - Элисса, вновь поддавшись эмоциям, подошла ближе и сжала его пальцы в руках. Она поняла, что он больше не станет спорить, по тому, с каким жаром он сжал её ладонь в ответ. - Идем за тем, за чем пришли, - проговорил Алистер, когда она отняла руку. Теперь вместе, бок о бок, они пошли к королевскому шатру. Трое мужчин – Огрен, Стэн, Алистер, разбирали завал из балок, который остался от шатра Кайлана. Элисса распарывала мечом то, что осталось от полога. Это было более похоже на чудо, чем на правду но совместные поиски дали результат, и они нашли то, что искали. В углу, перевернутый и уцелевший, нашелся резной деревянный сундук – тоже с королевским гербом. Элисса вернулась к лагерю магов, отсчитала пять шагов от статуи Андрасте на север и воткнула в мерзлую землю нож брата. Она рыла им грязь и снег, пока не услышала звука металла о металл – и достала из холодной, промерзлой земли ржавеющий ключ, и передала его Лелиане. Лелиана подошла к сундуку и вставила ключ. Она попробовала его повернуть. Потом попробовала повернуть снова. Ключ не поворачивался. Она достала инструменты из поясной сумки, изогнутые металлические приспособления, принялась копаться в замке, сначала молчаливо и сосредоточенно, а затем сорвалась на ругань. Минуты текли медленно, облака закрыли солнце, начался мелкий, редкий снег, прикрывающий следы побоища во дворе крепости. - Да демон его задери, я не могу! Не могу вскрыть этот замок, ключ просто не двигается! - Тогда решим по старинке, - крякнул Огрен, и, не дожидаясь ничьего одобрения, занес топор и изо всех сил опуская его на крышку деревянного сундука. Лелиана едва успела отскочить, потому что топор отлетел в сторону, проскользнув по сундуку и не причинив ему повреждений. Боевые товарищи замерли в недоумении. Элисса сама взяла ключ в руки, вставила в скважину и попыталась повернуть. Ключ не поворачивался. Винн подошла, проводя руками по резному орнаменту. - Я чувствую магию. Сундук действительно зачарован. Но эта магия… Есть в ней что-то чужое, чем я не владею. Морриган, не могла бы ты… Губы Морриган исказила самодовольная усмешка. Она подошла, и так же, как Винн, провела руками по крышке сундука. - Это магия на крови, древняя магия. Сундук только владельцу откроется. - Но ведь… Кайлан ведь велел отдать ключ от сундука Стражам, - Алистер нахмурился, - Разве он не знал, что никто кроме него сундука не откроет? - Владельцу или тому, с кем у владельца одна кровь, - Морриган хищно улыбнулась и посмотрела на Алистера, слегка прищурившись, - А королевский брат и оказался Стражем по совпадению. Не для тебя ли брат оставил ключ, наш обретенный принц? Все взгляды обратились на Алистера. Казалось, прошла вечность прежде, чем он принял ключ из рук Элиссы и подошел к сундуку. Он опустился на колено, вставил ключ в замок, как и все, кто пытался до него. Только в этот раз ключ легко повернулся, и сундук, хранивший тайны ферелденских монархов, легко открылся для того, в ком текла королевская кровь.