Lightning McQueen
Я шёл по тёмной улице совсем один. Не было ни машин, ни людей. Один фонарь, светя холодным, одиноким светом, нарушал эту темноту. Я чествовал безмятежность и в то же время одиночество.
Не зря я решил приехать в Радиатор Спрингс именно ночью. Всё, что мне нужно было сейчас — это спокойная обстановка.
Весь городок спит. Я надеялся, что не ошибся, когда решил, что Салли уехала сюда. Не знаю, чем я думал, когда влюбился в Круз. Чем? Зачем я предал Салли? Без неё теперь моя жизнь катится под откос. Казалось, авария — это самое страшное, что уже случилось, но нет. Мучения продолжаются.
Тёплый ночной воздух пробивался в мои лёгкие, от чего дышать стало как никогда легко. Я шёл только вперёд. Медленно и вдумчиво, опустив взгляд на землю. Иногда хочется быть подальше от этих шумных городов и машин. Да, даже машин. Я дошёл до каньона, который не сразу узнал. Вспомнил, как лихо тут проводились тренировки со знаменитым Доком Хадсоном. Когда его не стало, я был опустошён. До сих пор помню этот проклятый телефонный звонок…
— Алло. Кто это?
— Маккуин! Это Луиджи, и для тебя у нас не самые приятные новости.
В тот момент я сильно насторожился, и был готов ко всему. Ко всему, кроме этого.
— Я тебя слушаю.
— Молния, Док…
— Что? Что с ним?
— Приезжай скорее в Радиатор Спрингс!
— Хорошо! Уже еду!
Я быстро бросил трубку, вскочил с дивана и побежал на улицу к своей машине, попутно застегнув куртку.
Через полчаса я был уже на месте. Меня встретил Рамон, и сразу повёл в дом Хадсона Хорнета.
Когда я зашёл в зал, сразу увидел, что здесь собрались все мои друзья. Она стояли вокруг дивана, на котором лежал Хорнет. Внутри сразу всё перевернулось. Салли сидела рядом с диваном, и держала левую руку моего учителя. Я застыл в дверях. Меня просто парализовало.
— Док… — Подскочил я к нему.
— Что с ним?
— Врачи не могут дать ответ. Но это точно не болезнь, — проговорила Салли, намекая на самое страшное, что могло произойти с Доком.
— Неужели он… он…
— Мы не знаем, Молния.
— Всё будет хорошо, малыш… — вдруг отозвался Хорнет. — Ты только не забывай, что ты всегда первый. Ты легенда автоспорта. Просто, вспоминай обо мне и наших тренировках…
— Док, что ты такое говоришь? Какой автоспорт?! Это не самое важное! Ты будешь жить, слышишь?! — На моих глазах уже наворачивались слёзы. Я сидел на месте Салли, держа Дока за руку. Он смотрел на меня своими легендарными полузакрытыми глазами.
— Я в тебя верю, малыш… — вырвалось из уст легенды, перед тем, как стало совсем тихо…
— Док? Док! Очнись! Очнись, пожалуйста! Не оставляй меня одного! Док! — я уже кричал от отчаяния. Неужели тот, кто всё это время был со мной во всех моих победах и поражениях, кто стал мне родным человеком, кто был моим учителем и самым верным другом, сейчас, в эти чёртовы мгновения, покинул меня? Эти чувства не поддавались осмыслению. Я ненавидел весь мир сейчас. В доме стало тихо, тихо до оглушения. Теперь этот дом не будет кипеть жизнью, не будет наполнен духом легенды всего автоспорта. Неужели, это случилось…
Я много раз думал об этом, анализировал, но всё это происходит прямо сейчас, по-настоящему. В этот момент для меня не существовало этого мира, кроме меня и Дока. Его лицо побледнело, из его груди уже не исходит стук сердца, по его жилам больше не бежит кровь. Весь мир рухнул. Просто весь.
Вспомнив эти проклятые мгновения, на глаза снова навернулись слёзы. Я резко развернулся и ушёл от этого каньона. Хочется всё это просто забыть. Забыть все гонки и всё, что с ними связано. Забыть смерть Дока Хадсона. Забыть всё!
Вдруг, меня окликнул знакомый женский голос:
— Молния? Что ты тут делаешь?
— Привет, Салли. Я решил отдохнуть от соревнований, вот и приехал сюда.
— Ты снял здесь дом? Номер?
— Нет. Вообще сейчас без понятия, где буду ночевать.
Она смотрела на меня с раздражением и одновременно удивлением, которое можно было увидеть, благодаря холодному свету полной луны.
— Ладно, идём. Поживёшь пока в мотеле.
— Спасибо, Салли.
Мы уже приближались к городку. Весь этот путь мы шли молча. Устав от этой тишины, я решил нарушить её:
— А что ты делала у каньона ночью?
— Ну, может тоже решила прогуляться. — Заметив мой подавленный вид, она задала вопрос, который попал в точку. Всё-таки, она слишком хорошо меня знает: — Опять Дока вспоминал?
— Ага…
Тут мы дошли до мотеля. Салли отвела меня в один из своих номеров, расположила и ушла. Думаю, нам стоит помириться. Что завтра я и собираюсь сделать.
На утро:
Я проснулся, солнце светило в глаза. Ещё полежав минут десять, я встал. Одевшись, я вышел из номера и пошёл в сторону лестницы. Весь мотель был выполнен в тёплых тонах. Яркое солнце озаряло узкий коридор, и лишь зона лестницы была в тени.
Я надеялся за завтраком увидеть Салли, извиниться и помириться. Поэтому, сразу пошёл в её номер. Стоя прямо перед дверьми номера, я постучал, но ответа не последовало. Затем я приоткрыл дверь, но девушки я не обнаружил.
«Может, мне удастся найти её по городу?» — думал я, и сразу вышел из мотеля, сел в машину и поехал в сторону каньона. Песок поднимался, образуя маленькие облака разлетевшейся пыли, и оставлял едва видный след после шин моей машины. Вот я подъезжаю к каньону и вижу женскую фигуру, стоящую прямо возле обрыва. Я испугался, и сразу рванул туда.
— Салли? Что ты делаешь? — сказал взволнованно я, выходя из машины и подходя к девушке.
— О, Наклейка, привет. Ты как? — спокойно сказала она.
— Я-то нормально. А что ты делаешь тут с утра, да ещё и на обрыве каньона?!
— Хм… Сейчас ты интересуешься моей жизнью. Что с тобой произошло? — говорила она, не отводя взгляда от безумно красивого вида.
— Ты о чём?
Она резко повернулась ко мне и смотрела прямо в мои глаза.
— А ты разве не понимаешь? Да и что ты тут забыл? Где же она?
— Она? Ах да, она…
— Да, Молния, она! Почему же ты приехал сюда? Зачем?
— Салли… я люблю только тебя! Я не знаю, что на меня нашло!
— Не знаешь? А что ты знал вообще? — говорила она, сложа руки на груди.
Я смотрел в её глаза цвета морской волны и молчал. Именно в такие моменты слова уже не нужны. Я лишь положил свои ладони ей на плечи, притянул, и, в сантиметре от её губ, проговорил:
— Сейчас я точно знаю, что люблю только тебя, — сказал я, и поцеловал Салли. Она не сопротивлялась, а лишь углубила поцелуй.
Отстранившись, мы смотрели друг другу в глаза, после чего Салли сказала:
— Я верю, Молния.
— Так ты меня прощаешь?
— Да. Я тебя люблю!
— И я тебя! Едем домой?
— Едем, я ещё не позавтракал.
Мы сели в машину и быстро доехали до мотеля, где обильно позавтракали.
Я был несказанно рад, что мы помирились с Салли. Больше не мог я чувствовать ту вину перед ней. Я ведь её люблю.
Jackson Storm
После этого случая в кафе, у меня полностью перевернулось мнение о Чико. Но самый главный вопрос, который меня мучал: «Что будет дальше? Чего ожидать?». Ведь может произойти всё, что угодно.
После этой прогулки я и Круз отправились домой, а Хикс и Франческо уехали по своим домам, которые снимали.
— Боже, Джексон, а я и не знала, что Франческо такой весёлый парень! — говорила Круз, восторгаясь, пока мы шли к выходу из парка. Бернулли и Хикс ушли в другую сторону.
Я шёл, задумался, но резко вышел из прострации.
— Что? А, Франческо. Да…
— Что с тобой? Что-нибудь случилось?
— Нет, с чего ты взяла?
— Просто, ты какой-то тихий сегодня. Обычно передо мной всегда Джексон Шторм с огнём и блеском в глазах, живущий только по своим правилам и законам, а сейчас это подавленный Шторм. Что с тобой?
— Да так, задумался просто. Так что, тебе понравился Франческо? — я резко сменил тему разговора.
— В каком смысле?
— В том, в котором он тебе понравился.
— Ну, не сказать, что он мне прямо сильно понравился. Скорее как друг и просто приятный собеседник.
— Понятно.
Мы шли по зелёной аллее, откуда шёл запах свежей коры. Круз просто шла, смотря вперёд, а я так же во время таких длительных пауз думал про Чико. Никогда со мной не происходило нечто похожее. Осознавать то, что в тебя влюблён парень, к тому же ещё и бывший гонщик просто невероятно.
Мы сели в машину и так же тихо добрались до дома. Едва войдя, мы оба плюхнулись на диван.
— Как же я устала, — протянула Круз, переворачиваясь на спину.
— Это точно. Кто будет убирать?
— Не я! — сказали мы одновременно.
— Ладно, давай полежим ещё часик, а потом можно и работать.
— Блин, точно… — сказав, накрыла лицо обеими руками Круз.
— Что с тобой?
— Мне же опять скоро такую же стопку бумаг перебирать, сколько было в прошлый раз!
— Ну и что? Уберём вместе, как в прошлый раз.
— Ну, нет, Джексон. Это моя работа, и втягивать тебя я не хочу, — говорила она, всё ещё лёжа на диване. — Я и так тебе достаточно проблем принесла.
— Круз, до того, как ты пришла, мне было здесь скучно жить, — произнёс я, смеясь.
— В смысле, скучно жить?
— В прямом. Я не знал, чем занять себя до вечера. А когда появилась ты, жизнь приобрела краски, да и вполне веселее стало.
— Ты что, серьёзно хочешь снова перебирать такую же стопку бумаг?
— Да. С тобой — очень.
— Ну тогда я пошла заправлять кровати. — Она резко встала с дивана и медленно направилась в комнату, смотря на меня сверху вниз. Я тоже смотрел на неё, положив руки под голову.
— Ну, иди…
— А ты идёшь мыть посуду! — послышались слова из комнаты.
— Что? Хей, мы так не договаривались! — засмеялся я, но всё равно через минуту я стоял у раковины, а Круз заправляла кровати.
Через полчаса уборки, Круз и я закончили её. Кареглазая сидела на диване и смотрела телевизор. Я поставил последнюю кружку на место и решил тихо подкрасться к ней. Стараясь не издавать лишнего звука, я подошёл к ней сзади, и обнял со спины, положив подбородок на её плечо.
— Ну как, закончила?
— Ага. А ты?
— Тоже.
— Садись, посмотрим гонку вместе. Может, заметишь какие-нибудь приёмчики гонщиков.
Я сел на диван, рядом с Круз. По телевизору показывали гонку NASCAR. Не увидев Маккуина, я удивился.
— А разве Маккуин не должен принимать участие в гонках?
— Даже не знаю. Я не знаю где он и что с ним.
— А тебе так важно это знать? — спросил я. В ответ поступило молчание. Через минуту Круз нарушила эту паузу:
— Стой, я же могу позвонить Салли. Хотя, они поругались, и она вряд ли знает, где он. Но можно просто позвонить и поинтересоваться.
Она встала и взяла свой телефон. Я выключил телевизор, и она стала набирать Салли Карреру. Звонок был на громкой связи.
— Алло. Круз?
— Привет, Салли! Да, это я. Как ты?
— Ой, знаешь, отлично! Лучше просто не бывает!
— Серьёзно? А как же Молния?
— Что? Молния? Так мы помирились, — беззаботно сказала девушка.
От этих слов я очень удивился, так же сильно, как и Круз.
— В… В смысле помирились?
— Ну, вот так. Взяли и помирились. Вчера ночью он приехал в Радиатор Спрингс. Я и пустила его в свой мотель. А сегодня утром нам удалось помириться. Вы к нам не собираетесь приехать?
— Мы? — переспросила Круз.
— Ну да. Ты и Шторм. Вы же теперь вообще «не разлей вода», — посмеялась она.
— Ну… — я кивнул ей в знак согласия, и она ответила. — Думаю, мы сможем, но только не скоро. Я возьму отпуск и приедем. Но с Маккуином всё хорошо?
— Да. У нас всё отлично.
— Ну, тогда пока.
— Пока!
Девушка положила трубку, после чего Круз смотрела на меня с небольшим шоком.
— Джексон… Они помирились, представляешь?! — радостно воскликнула она. Казалось, что она может взорваться от переполняющих её чувств.
— Тихо, тихо. Успокойся.
Она положила свою голову мне на колени и смотрела мне в глаза счастливым взглядом.
— Почему ты так рада этому?
— Потому что теперь они снова вместе. Они же идеальная пара!
— Как вы с Франческо? — ехидно бросил я. Круз села на мои колени, как ребёнок, и посмотрела на меня с непониманием, а потом обняла.
— Эй, мы с Франческо не пара.
— Точно? — спросил я, улыбаясь.
— Точно. Тем более… — она запнулась, но тут же продолжила: — А ты что, ревнуешь?
— Ну… Я не дам Франческо отобрать тебя, — произнёс я, всё также улыбаясь.
Cruz Ramirez
Как же я хочу признаться ему в своих чувствах… Когда смотришь в эти до чёртиков обаятельные глаза, теряешь рассудок. Я его люблю, но любит ли он меня? По его общению не понять ничего. С одной стороны — это уже только не просто дружба. С другой — всё это совсем не понятно, ибо я не знаю, как ведёт себя Джексон, когда влюблён. Но в любом случае — он эти чувства очень хорошо скрывает. Но, я могла бы узнать это. И я уже знала как.
***
20:15
— Ало, Даниэль? Нам нужно встретиться…
— Круз Рамирез? Здравствуй, зачем?
— Узнаешь на месте. Возле центра сегодня в девять вечера, ясно?
— Конечно. Я приду.
Jackson Storm
10:10
Сегодня утром Круз снова позвала Франческо на прогулку в парк. Но на этот раз без Чико. Сегодня у него съёмки, поэтому мы идём втроём. Я не против того, чтобы Франческо был её другом, но и не хочу соперничать из-за девушки со своим недавним другом.
На самом деле Франческо не был простым человеком. Он создал один образ, по которому его воспринимают окружающие, а на самом деле он совсем другой. От него можно ожидать чего угодно.
Мы гуляли по аллее возле пруда, как вдруг на телефон итальянца пришло сообщение, которое он сразу открыл. Затем он отошёл в сторону, чтобы позвонить.
— Ало. Что? Зачем? Воу, signor, не мог бы ты объяснить хотя бы зачем? Ну, хорошо. Выезжаю, только ты адрес мне пришли. Хорошо. Arrivederci! — послышалось из стороны. — Ребят, мне нужно срочно уехать. Извините, что так вышло.
— Ничего, Франческо, езжай. Это наверняка важно. А мы погуляем ещё. Да, Шторм? — Посмотрела Круз на меня.
— Да. Пока, Франческо.
Итальянец скрылся за первым же поворотом. Может, я не прав, но этот звонок точно нежданный для Бернулли. Иначе, зачем все эти вопросы: «Зачем? Объясни мне?» Что-то тут явно не так. Но мы остались с Круз в парке и просто отдыхали.
— Сегодня ночью повеселимся, — сказала она, положив мне голову на плечо. Мы присели на лавочку, с которой открывался вид на весь берег и пруд. Это было очень красиво.
— Ты о чём? — непонимающе спросил я.
— Ха-ха, я про ночную смену, не бойся. Сегодня всю ночь будем перебирать бумаги.
— Ну, хорошо. Повеселимся, — ответил я, смеясь.
Francesco Bernoulli
Я получил сообщение с адресом и поехал туда. Подъехав, я вошёл в подъезд и поднялся на указанный в сообщении этаж. Вот я стою перед квартирой «80». Я несмело позвонил в дверь. Спустя минуту мне открыли.
— Франческо! Входи.
— Ну, так что ты хотел, Чико?
— Обсудим всё на кухне. Входи.
Я вошёл в холл, а далее шёл за Хиксом. Он усадил меня за стул, затем предложил чай, но я отказался. Мне было любопытно, зачем я здесь.
— Ну? Что за срочность?
— Слушай, а вы с Джексоном хорошие друзья?
— Эм… Ну, как хорошие, просто дружим недавно.
— Тебе деньги нужны?
— А это тут причём?
Хикс начал мяться. Видно, что он не хотел говорить прямо, что ему нужно.
— В общем… Я гей.
От этой фразы я чуть не упал в обморок.
— Ч…Что?!
— Да. И я люблю Джексона.
Но дальше он решил меня окончательно добить. Сказать, что я был в шоке, не сказать ничего.
— Так… Стоп. Спокойно, — успокаивал я сам себя. — Чико, вот ты сейчас не шутишь?
— Нет, я абсолютно серьёзно. Помнишь, мы со Штормом тогда в кафе опоздали? Круз ещё звонила нам?
— Да, помню… Вот только не говори, что ты его…
— Нет, не успел, — усмехнулся бывший гонщик. — Я смог лишь прижать его к стене.
— Так ты для этого меня сюда позвал? Чтобы рассказать всё это? Но почему именно мне?
— Ты — друг Джексона. Он тебе верит, а мне уже не доверяет. Но я готов заплатить тебе, чтобы ты помог мне заполучить его. Назови любую цену.
— Чико, ты совсем уже?
— Учти, о нашем разговоре не должен знать никто. Особенно Круз и сам Джексон. Так ты согласен? — Он протянул руку, чтобы пожать мою. Через минуту раздумий, не протягивая руки, я ответил:
— Согласен…
Cruz Ramirez
20:58
— Наконец-то ты приехал, Даниэль! — сказала я, стоя возле центра под одинокой лампой, которая светила холодным светом, и освещала несколько метров вокруг.
— Что ты хотела, Круз? К чему такая срочность?
— В общем, мне нужна кое-какая информация.
— Связано со Штормом?
— Да.
— Говори.
— Мне нужно знать имена всех его бывших девушек. Сможешь?
В ответ Свиверз лишь посмеялся. Но видя мой абсолютно серьёзный вид, этот смешок стал частью неловкой ситуации.
— Но, зачем?!
— Надо и всё! И если хоть кто-нибудь узнает, о чём мы сейчас говорили, тебя достанет каждый гопник из каждого переулка в этом городе, ясно? — С ним я разговаривала чётко, ясно, и, даже немного грубо. Зная Даниэля, который учится в нашем центре, другие методы общения с ним не работают.
— Хорошо. Могу даже сейчас дать тебе один номер его бывшей.
— Отлично. Давай. — Я достала телефон, чтобы записать контакт. Свиверз назвал номер, а после и имя девушки.
— Её зовут Мэтт. Остальные скину в сообщениях.
— Спасибо.
Мы разъехались в разные стороны. Всё равно моя смена начинается лишь в час ночи, поэтому я успею. Дома меня ожидал разговор с этой самой Мэтт.
— Ало, Мэтт?
— Да, — ответил нежный женский голос. — А Вы кто?
— Я Круз Рамирез, и мне нужно с Вами поговорить.
— На счёт чего?
— На счёт Джексона Шторма, — я разговаривала, сидя на втором этаже в то время, как Шторм находился внизу и смотрел телевизор.
— Ой, извините, но я даже и слышать о нём не хочу!
— Пожалуйста, для меня это очень важно! Очень!
— Хорошо. Когда Вы хотите поговорить? Я свободна всю неделю.
— А Вы бы не могли поговорить сейчас?
— Сейчас?
— Именно. На площади.
— Ну… Хорошо. Во сколько?
— В девять тридцать, Вас не затруднит?
— Совсем нет, выезжаю.
Я положила трубку и тоже пошла собираться. К слову, уже девять двадцать.
— Куда это мы собрались на ночь глядя? — спросил Шторм, подойдя ко мне и закрыв собой выход, когда я уже стояла у выходной двери.
— Да так, нужно встретиться кое с кем.
Джексон посмотрел на меня с недоверием.
— Шторм, я уже не маленькая девочка, если что, смогу за себя постоять.
— Да, один раз ты уже постояла за себя.
— Да, постояла. Если бы я была слабой, то не смогла бы прийти к тебе, а осталась бы там с ним! Поэтому, пусти.
— Ну хорошо. Если что, звони.
Джексон отошёл от двери, освобождая мне проход. Я вышла, села в свой Ягуар, и направилась на площадь.
Через десять минут я была уже там. Выйдя из машины, в глаза сразу бросился силуэт одиноко стоящей девушки. На площади в это время было абсолютно пусто. Подойдя к ней, она сразу же обернулась.
— Вы — Круз Рамирез?
— Да, я. А вы Мэтт — бывшая девушка Шторма?
— Да. А откуда вы знаете моё имя и мой номер телефона?
— Мой друг мне сказал. Он — друг Джексона, а я — близкая подруга Шторма. В общем, буду с вами честна, я в него влюбилась. Но не знаю, любит ли он меня. Думала, Вы сможете как-нибудь подсказать, как он выражает свои чувства?
— Могу. Но скажу тебе сразу — беги от него куда подальше, пока есть возможность!
— Почему?
— Потому что он может тобой поиграться, а потом бросит, как ненужную вещь. В это и я не верила, но теперь это проверено на личном опыте.
— А как он показывает свои чувства?
— Невооружённым глазом этого не видно, но он начинает вести себя так, будто вы только недавно состоитесь в отношениях. Если Джексон не влюблён, он не будет Вас обнимать, шутить и вообще вести себя как… ну, скажем, как с сестрой.
Эти признаки совпадали с данным поведением Шторма. Неужели он… любит меня?
— Поняла, спасибо Вам большое!
— Но это может быть не точно, ведь, Джексон Шторм — это личность, которую невозможно распознать. Нельзя абсолютно точно видеть все его чувства. Можно видеть лишь его эмоции. В любом случае, надеюсь, я Вам помогла. Всего хорошего.
Уже через десять минут я возвратилась домой, где и сидел Джексон, всё также смотря телевизор. Все её слова про предательство я пропустила мимо ушей. Со мной Джексон так не поступит. Я уверена.
— Ну что, с кем встречалась?
— С давней подругой. Мы с ней не виделись уже год. Вот, пока она здесь, встретились. А-то уедет уже сегодня ночью.
— Хорошо. Скоро на работу. Ты не хочешь вздремнуть?
— Не отказалась бы.
Я легла на диван, положив голову ему на колени. Он никогда не возражал.
Всю эту ночь мы разбирали бумаги. Нам было весело, и, я не переставала думать про слова Мэтт. Все эти чувства, что она описала, Джексон показывал. В любом случае, мне очень хорошо с ним. Очень хорошо…
