Ей понадобился год, чтобы осознать, что происходит. Теперь Он был частью жизни Стефани, постоянно помогая выжить. Спортакус готовил, убирал, присматривал за детьми и даже зарабатывал деньги, моя посуду в кафе, в котором работала Стефани. Они стали партнерами, выживая и воспитывая детей вместе. Даже этот мрачный шепот, который заставлял ее срывать гнев на своих детей, затихал в присутствии Спортакуса.
Но он не просто помогал им – он старался сделать их жизнь лучше. Его зарплата помогала Стефани кормить Майкла и Джулию чем-то получше лапши быстрого приготовления - они могли позволить себе мясо, сыр, фрукты и овощи. И Спортакус всегда вытаскивал их из дома. Он всегда убеждал Стефани и детей не сидеть у телевизора. Вместо этого они гуляли в парках, зоопарках, ходили в музей и другие интересные места Нью-Йорка, о которых не знала Стефани или не хотела искать. Спортакус всегда был вовлечен в поиски чего-то интересного и активного, но в то же время доступного. Это был его дар, которым он безвозмездно делился.
Но монотонность поглотила Спортакуса, хотя потребовалось достаточно времени, чтобы это отразилось на его лице. Одна из первых просьб, на которой настояла Стефани, когда разрешила ему остаться, заключалась в том, чтобы Спортакус сбрил усы, что сделал он неохотно. Но долгое время был заметен след от усов, и иногда, когда он был особенно галантен, девушка могла даже их четко видеть.
Но сегодня этого следа не было. Спортакус, усталый, стоял рядом со Стефани в метро, его рука лежала на поручне. Джулии было плохо всю ночь, и они сидели с ней по очереди, пока она кашляла и бегала в уборную. Его голубые глаза больше не сияли удовольствием, а скорее потускнели от этой тяжелой жизни, которая разрушала в Спортакусе все, что любила в нём Стефани.
В конце концов я могу себе в этом признаться, подумала Стефани. Услышав её вздох, Спортакус улыбнулся ей, и она наконец смогла увидеть то слабое мерцание того, что было раньше в его глазах. Он может быть спасён.
- Тебе надо идти домой, - шепнула она ему, - Обратно в Лентяево.
Она не была уверена, существовал ли этот город на самом деле, но даже если он был лишь в голове Спортакуса, то это и есть то, что заставляло парня светиться добротой.
Улыбка исчезла с его лица. Это было кое-что, чему он научился здесь: хмуриться. Настоящему хмурому взгляду, который настиг его глаз.
- Нет, - сказал Спортакус твердо. - Я пришел спасти тебя, Стефани.
- Не сможешь, ты - сумасшедший и безумный человек! – шептала она, вытирая щёки. На глаза наворачивались слёзы, которые она ненавидела, но не могла остановить из-за благодарности за безмерную преданность этого парня к ней.
Настолько бескорыстный, такой чудесный ... и все потому, что он не может отпустить эту мечту, это Лентяево. Но именно эта мечта была частью того, что притягивало Стефани к нему. Он был идеальным и абсолютно сумасшедшим, но он бы не был таким в адекватном состоянии. И Стефани пришлось признать – она бы никогда не полюбила его, будь он нормальным.
Но это беспокойство о здравомыслии может вскоре прекратиться; она мечтала о своей земле, хотя она никогда не признавалась в этом Спортакусу. Это было волшебное место, где можно все время играть и никому не приходилось бороться за выживание. И Стефани снова была ребенком, но не так, как раньше, в бесчисленных детских домах; вместо этого она была счастлива и любима, с многочисленными прекрасными друзьями, светящаяся от счастья, с розовыми волосами.
- Я смогу и я это сделаю, - сказал он, взяв её за руку. - Все возможно, помнишь?
- Спорт, - шепнула она, мотыляя головой и борясь с глубокой печалью, - я никогда этого не говорила. Лентяево не существует. Мы это уже проходили.
- Оно существует. И я найду способ, как вернуть тебя домой. – Ответил Спортакус. Но в этот раз Стефани увидела тень сомнения в его глазах. Даже когда она окончательно исчезла.
Это убьет его, вдруг подумала она, с полной уверенностью, что, если Спортакус перестанет верить в Лентяево, последние искорки красоты в нём исчезнут. И Стефани не знала, как это остановить.
И она его поцеловала.
Спортакус распахнул глаза, затем закрыл, когда поцелуй углубился. Никто не обращал на них внимания, в то время, как их губы слились в сладкой гармонии. Если начать – уже не остановишь. Конечно, они отстранились, когда шли домой - хотя они часто останавливались, чтобы поцеловаться снова, но то, что они начали вместе, не могло замедлиться.
В его глазах снова было пламя. Не такое, как раньше, но очень схожее.
Они вели себя тихо, когда вошли, боясь разбудить детей. Им необходимо было об этом побеспокоиться, но дети сладко и крепко спали. Спортакус и Стефани поблагодарили мисс Кавендаш за то, что приглядела за детьми, пожилая женщина понимающе улыбнулась молодым людям, увидев румянец на их щеках и блеск в глазах.
Спортакус пытался остановиться, прежде чем они перешли черту.
- Стефани, - шептал он, разорвав поцелуй, - мы не можем. Я не могу. Ты ребёнок.
- Я не маленькая девочка, - твердо сказала она, - не здесь.
Стефани расстегнула блузку, зрачки Спортакуса расширились, и больше они ни на что не отвлекались.
Позже она лежала рядом с ним, наблюдая за городскими огнями в маленьком окне за силуэтом Спортакуса.
- Спасибо. – Тихонько прошептала Стефани.
Он глубоко вздохнул, и Стефани почувствовала себя виноватой и ощутила отвращение к самой себе.
- Стефани… Я знаю, как тебя спасти.
- Я не… Что? – Стефани уже была готова уверять Спортакуса, что она взрослая женщина и может заниматься сексом, если захочет. – Спасти меня?
- Отсюда. – Сказал он, гладя её волосы.
- В каком-то смысле ты это уже сделал. – Ответила Стефани, обнимая Спортакуса и прижимаясь к нему. Сегодня вечером он просто кивнул, стараясь понять настолько, насколько мог. Это был еще один признак утраты его невинности.
Довольно отрезвляющие мысли, чтобы уснуть.
Стефани снилось, как Робби Злобный в своём костюме динозавра упал в грязь, снова провалив свой план. Зигги так гордился собой за то, что был смел, хотя перед ним был и не настоящий динозавр. И Стефани снова была той храброй и любящей танцевать девочкой с ярко-розовыми волосами.
Она проснулась, напевая “Бинг бэнг динь динь дон”, не понимая, зачем.
Спортакус все еще был рядом с ней, когда он услышал, как напевает Стефани, то улыбынулся и сказал: “Ты должна верить, Стефани. Ты знаешь, что Лентяево существует. Ты знаешь. Просто верь, Стефани. Просто верь”.
Она
хотела верить.
- Дети… Я им нуж…
- Я знаю, - тихо сказал он, прижав её руку к своей груди, его глаза наполнились нежностью. – Но ты должна верить.
Стефани хотела верить в жизнь в городе, полном конфет и веселья, где её лучшим другом был супергерой, и она смеялась и улыбалась всё время.
Я схожу с ума. Это больно? Больно ли верить в то место, даже если я не могу туда прийти?
Стефани могла видеть этот город, когда закрывала глаза. Несмотря на то, что её рука лежала на голой груди Спортакуса, она
видела Лентяево, с игровой площадкой и её домом, друзьями и семьей. И в этот миг она поверила.
- Мамочка? Почему ты в постели со Спортакусом? – Спросил Майкл, и Стефани тут же распахнула глаза. Она схватила простынь, чтобы прикрыться, но, к счатью, она уже была накрыта. Джулия заглянула в комнату, с округлёнными глазами, хихикая, как когда она была неуверенной или смущенной. Этот эпизод разрушил её веру в Лентяево, но это уже было неважно, главное, что она на момент, но
поверила.
Её дети исчезли без предупреждения, и Стефани подскочила с кровати.
- Майкл! Джулия! – Кричала Стефани, поворачиваясь к Спортакусу, чтобы найти поддержки, прежде чем она осознала, что происходит. Его не было, и девушка в одиночестве наблюдала, как рушится её мир.
Стены исчезли, и свет утренних лучей Нью-Йорка проник в комнату, несмотря на то, что мир постепенно умирал, солнце потухло, словно лампочка. В начале она была на кровати, затем в миг оказалась на полу, затем на улице, затем на земле, слои, составлявшие её мир, постепенно превращались в ничто. Разрушилась земля, за ней небо и даже звезды, которые были едва видны. Пропала гравитация, оставляя девушку парить в темноте бездны.
Последняя её мысль перед тем, как исчезнуть, была: “Я даже не попрощалась со своими малышами”.
***
Стефани проснулась, не понимая, что происходит. Там был… Поезд под землей? И грязная квартира? И, похоже, двое детей?
- Стефани! – счастливо воскликнул её дядя. – Спортакус, у тебя получилось! Она проснулась!
Стефани посмотрела налево и увидела Спортакуса, снимающего странную повязку со своего лба и поднимающегося с раскладушки, находящейся у её кровати. Его шляпа все еще была на нем, но Стефани еще помнила, как снимала её, распуская тем самым блондинистые кудри. Воспоминание быстро испарилось, до тех пор, пока девочка не начала думать, что это был просто сон.
Чьи-то руки дотронулись до её висков, и Стефани увидела, как Пиксель снимает похожую повязку с её головы.
- Что… Что произошло? – Спросила Стефани.
Единственное слово, которое ей стоило услышать, чтобы все понять: “Робби”.
***
В защиту злодея, он не понимал, что такое могло произойти. Он подумал, что исчерченные синие чертежи, которые он нашел, были проектом устройства, контролирующего сознание. Пиксель согласился с его первоначальной оценкой, но некоторые из сносок, которые пропустил Робби, показали истинную природу машины Робби, которую он построил и небрежно использовал: ловушку ума. Эта машина моментально погрузила Стефани в сон, создавая такую правдоподобную реальность, что девочка не стала бы сопротивляться. Машина поставила Стефани в такое положение, что ей постоянно приходилось выживать, не задумываясь над значением тех снов, которые она видела.
Так она и спала, живя другой жизнью, не зная о Лентяево. Или как сказали они ей, Стефани не помнила ничего после того, как надела “корону”, которую приготовил Робби для неё. Ей определенно не стоило ему доверять, но Робби сказал, что выбрасывал мусор, а Стефани с детьми как раз играли в рыцарей, бились на турнирах пенопластовыми копьями на деревянных лошадях.
Несмотря на необходимый обман, был Спортакус, достаточно смелый, чтобы спасти её, пробудить. Пиксель сконструировал еще одну повязку, улучшив её тем, что Спортакус, будучи в реальности Стефани, помнил бы, кто он есть на самом деле. Теперь девочке было очень интересно, что сделал Спортакус, чтобы спасти её. Поэтому, как только Стефани было разрешено подняться с постели, девочка сразу пошла искать супергероя.
Его было легко найти; она просто следовала за звуком веселья и игр, улыбка тут же растянулась на лице девочки, когда она его увидела.
Я так рада видеть его счастливым. Затем она поняла, насколько это была необычная мысль, Стефани никогда не видела его несчастным.
- К этим внезапным мыслям будет сложно привыкнуть. – Пробормотала она, но затем вспомнила, - Но все возможно!
- Стефани! – Ликующе позвал Зигги, а за ним Трикси и остальные дети, собираясь вокруг Стефани. Все обняли девочку, включая Спортакуса. Осторожно и внимательно она осматривала его, скрывая свои предположения. Когда Стефани его обнимала, она чувствовала себя… По-другому, но не знала, как. У нее даже не было возможности представить себе странные эмоции, которые она испытывала, или знания, чтобы применить их в этой жизни. Стефани понадеялась, что привыкнет к этому со временем.
- Спортакус, - произнесла она, когда остальные были достаточно далеко, чтобы не слышать их разговор, - ты помнишь, что происходило в том мире?
- Нет. - ответил Спортакус безо всякой хитрости в голосе. – Только какие-то непонятные впечатления, будто я чувствовал себя очень усталым и я беспокоился за тебя.
Спортакус широко улыбнулся Стефани.
- Я помню, как ты называла меня сумасшедшим. - Он усмехнулся, увидев румянец, который окутал ее лицо. – Думаю, я мыл слишком много посуды.
- Страшно, правда? – Тихо спросила она.
Он молча кивнул.
- Но, - добавил он через секунду, - я бы сделал это снова.
- Я знаю. – Сказала Стефани, кивнув. – Это то, что ты делаешь.
- Это то, что я делаю для тебя. – Ответил Спортакус. Стефани усмехнулась и обняла его, радуясь его заботе и не понимая тот подтекст, для которого она была слишком невинна, чтобы понять. Спортакус улыбнулся ей в ответ и тоже обнял перед тем, как добавить: “Стинги хочет поиграть в тег-футбол. Хочешь присоединиться?”
Стефани тяжело вздохнула: “Он всегда в это играет, потому что хорошо держит мяч”. Но она все-равно вскочила и побежала к друзьям.
Спустя мгновение, Спортакус побежал вслед за ней.
И все было хорошо в Лентяево, почти ничего не изменилось.
