Смерть мелкого гаденыша

…надо записать, Что можно жить с улыбкой и с улыбкой Быть подлецом… Уильям Шекспир, «Гамлет»

АВГУСТ       Матье открыл глаза и проморгался, пытаясь сообразить, какой — примерно, разумеется — может быть час. Внутри палатки шесть утра и полдень ощущались одинаково — как зеленый свет, льющийся со всех сторон через тонкую ткань. Прежде у него с девочками был тент получше, но потом им не повезло (Леонтина снова повела себя, как форменная дура) — и теперь приходилось довольствоваться тем, что осталось.       Матье протянул руку, готовый наткнуться на теплое бедро Леонтины, но ее спальник оказался пуст и холоден. Хотя не должен был. Они распределили вахту так, чтобы Леонтина следила за костром до рассвета, а после уже будила Матье, чтобы он сменил ее. Очевидно, она решила не делать этого.       «Умница, девочка, » — подумал Матье и осторожно выглянул из палатки. Все-таки оставалась некая вероятность, что все его спутницы на самом деле мертвы, а не решили из альтруизма дать единственному мужчине в группе поспать подольше, как он того заслуживал. Но тогда, вероятно, в воздухе не витал бы соблазнительный запах супа.       Бьянка помешивала что-то в котелке над огнем, ссутулившись, точно от холода — хотя августовский денек выдался жарким. Да, Матье, вероятно, проспал больше двенадцати часов — солнце стояло в зените.       По другую сторону от костерка, тоже согнувшись, штопала носок Матье Леонтина.       Друг на друга девушки не смотрели.       Матье подошел к ним, как был — с обнаженным торсом, во всем блеске своего великолепия, и сладко потянулся. Девчонки разом оторвались от своих занятий, очарованные своим мужчиной — впрочем, как и всегда. Обе они знали Матье вот уже несколько лет, и все же их восторг от него не уменьшался. Даже зомби-апокалипсис не изменил этого.       — А Шона где? — Наконец, спросил Матье, перестав разминать мышцы.       Бьянка заправила за ухо истончившуюся светлую прядь.       — На охоте, где же еще.       Да, что действительно изменилось, так это его девчонки. Матье оставался так же прекрасен, как и до начала роковых дней, что убили прежний мир, а вот его спутницы быстро подурнели — без кремов, косметики и ламинирования волос. Лучше всех сохранилась Шона — то ли африканский папаша подарил ей какие-то чудо-гены, то ли мамаша-француженка наградила природной утонченностью. Тем поразительней было осознавать, что Шона-то как раз первая приспособилась к изменившемуся миру. Матье, конечно, соорудил себе копье из палки и мясницкого ножа, чтобы отгонять от себя зомби, но если бы не чуткий слух и меткий глаз Шоны, их наверняка перекусали если не годы, то месяцы назад.       Матье вспомнил, что после того, как самолет сел в Хартсфилд-Джексон Атланта, их группа насчитывала больше трехсот человек. Где-то двадцать они потеряли почти сразу, еще не успев покинуть здание аэропорта. Еще чуть меньше сотни — продвигаясь по городу. И вот теперь их осталось всего четверо.       Или трое.       Если Шона попала в беду…       Матье уныло подумал, что без ее охотничьих навыков долго им не продержаться. Прежде, когда группа была побольше, на охоту ходили вдвоем и втроем, но теперь о такой роскоши оставалось только мечтать. Бьянка себя-то с трудом защищала, после каждой стычки с зомби она по получасу могла сидеть на одном месте, шокированная и разбитая. Леонтину вовсе трудно было назвать иначе, кроме как балластом. Если б не ее симпатичная мордашка и готовность выполнять самую черную, самую неблагодарную работу, Матье давно бы избавил группу от нее. Примерно половину времени Леонтина только мешалась. И эти ее влюбленные тоскливые взгляды… Нет, все три девочки обожали Матье. Однако только Леонтина имела наглость делать вид, словно между нею и Матье происходит нечто особенное.       Но, к счастью, с Шоной все было в порядке.       Если не считать того, что она вернулась в лагерь, взятая на мушку мужиком с арбалетом.       — Спокойно, он подозрителен, но, кажется, не хочет причинить нам зло. — Сказала охотница на французском.       Матье, готовый было схватить свое копье, отдернул руку, чтобы не провоцировать пришлеца, Бьянка и Леонтина оторвались от своих занятий — обе в тот момент походили на чутких мышек, внимательно тянущих носом запах опасности.       — Говорите по-английски. — Чужак бегло оглядел Матье и девчонок. Очевидно, ему было достаточно пары взглядов, чтобы составить мнение.       — На Вашем месте, месье, я бы не пытался ставить нам условия. — Матье заговорил с пришлым на правах лидера, к тому же, он владел английским куда лучше девчонок, хотя сносно общаться могли они все. — Вы тут один, а нас четверо.       — Да, но опасной мне кажется только лучница, которая прямо передо мной лопатками нервно дергает.       Матье пришлось согласиться. Его копье лежало слишком далеко, Шона с поднятыми руками замерла, опустив голову, как пленница. Из оружия у них оставалась только иголка в руках Леонтины — шутка, соверешнно несмешная в сложившихся обстоятельствах.       — Если Вы хотите наши припасы… — Подала голос Бьянка, и Матье ткнул ее ногой в лодыжку, требуя замолчать. Но дурища продолжала. — Берите и уходите. Убивать нас не нужно. Мы ничего не сделали Вам…       Матье пнул ее еще раз, уже ощутимее, и только теперь Бьянка замолчала, напряженно сопя.       — Что ж, припасы — это интересно. С оружием у вас, смотрю, кисло. Я не собираюсь ничего отбирать, но предлагаю меняться. — Чужак толкнул Шону в спину.       — Иди к своим. Собирайте манатки и пойдемте со мной. Нам нужны рабочие руки. Будет крыша над головой.       — Шона, может, это мы его тогда убьем? — Спросил Матье по-французски.       Мулатка обернулась через плечо, посмотрела на пришлеца и с сомнением покачала головой.       — Зачем? Брать с него все равно нечего. А если он не врет насчет лагеря, можно считать, что нам повезло. Хуже уж точно не будет, я поохотилась впустую, даже жалкого суслика не пристрелила.       Шона сняла перекинутый через плечо лук и прислонила его к тенту.       — Только на мертвяка одного стрелу потратила.       Охотница опустилась на бревно рядом с Леонтиной. Та, напуганная только что разыгравшейся сценой, уронила шитье — носок Матье испачкался в земле. Что за овца, с усталостью подумал Матье. И почему на его голову свалились три эти непроходимые дуры?       — Садитесь к нам. У нас бульон. — Бьянка показала на котелок. — Пусть это будет залогом, что мы не враги друг другу.       Чужак подумал несколько секунд… Увидел, как Бьянка попробовала — подув на ложечку — собственное варево, и сел рядом с ней.       Арбалет он оставил на коленях.       Когда они доели, Матье приказал девчонкам собираться.       Пока они добирались до становища, охотник рассказал Матье и его подругам, что это за место.       Как оказалось, он сам — с друзьями вместе — осел тут, неподалеку, всего пару недель назад. Община под началом кого-то, кого охотник называл Глава — впрочем, Матье не был уверен, правильно ли переводит слово «dux» — по рассказам охотника казалась сущим раем в адском мире нового будущего. Натуральное хозяйство, огромный дом с кучей комнат и настоящими кроватями то ли восемнадцатого, то ли девятнадцатого века. Приветливые члены общины, не приемлющие насилия.       — Глава говорит, это была община то ли амишей, то ли какой-то похожей хрени, но когда их группа по весне набрела на нее, там бродил одинокий мертвяк и только.       — И что, вы ищете жильцов? Рекрутов? Почему?       — Сам-то как думаешь? Но если вы Главе приглянетесь, можно считать, нам всем повезло. Всё у них… нас на мази. Будете тут как у Боженьки за пазухой.       Матье чувствовал какой-то подвох, и тревога не оставила его, когда они подошли к воротам общины: никаких обещанных симпатичных домишек он не увидел. Сложно было рассмотреть хоть что-то над высоченным забором.       — Интересно, как это сделано, — пробормотала Бьянка, но Матье предупреждающе пихнул ее в плечо. Ему вот вовсе не было любопытно. Если забор защищает от нежити — плевать, из чего он, хоть из ногтей мертвецов.       Нет, подумал он, неудачное сравнение. Хотя, конечно, симпатичное — если он когда-нибудь снова возьмется писать, то непременно куда-нибудь это ввернет.       Что было куда более важным вопросом, если забор никого не впускал, то как обстояло дело с тем, чтобы выпустить тех, кому внутри не понравится?       — Оружие… — Охотник посмотрел на копье в руках Матье и лук Шоны. — Хм. Мне дайте.       Он постучал ногой по воротам, и через минуту они распахнулись, впуская группу Матье и их провожатого внутрь.       Все действительно оказалось так, как описал — хотя и скупо — охотник во время их пути до лагеря.       Грядки, теплицы, огромный белый особняк, от одного взгляда на который ломило глаза, шесть домишек полукругом — с лепниной, точно на рождественской открытке. Добрых два десятка людей, занятых тем или иным делом.       Охотник вел Матье и его спутниц по выложенной плиткой дорожке туда, где работа кипела пуще всего. На них оборачивались, но никто не отрывался от своих занятий дольше, чем на секунду.       Один только молодой человек с добродушным лицом, ничем не занятый (не считая того, что, привалившись спиной к стене, обмахивался полотенцем) счел себя вправе вдоволь поразглядывать гостей, а потом крикнуть куда-то за плечо:       — Эй, Тоффи, смотри-ка, у нас снова пополнение!       Две женщины у теплицы повернулись на оклик с настороженными улыбками. Ту, что была постарше, Матье даже не стал рассматривать, а вот вторая, лет тридцати-плюс-минус, выглядела вполне в его вкусе. Брюнетка с кожей цвета сливочной ириски, под стать имени, и кошачьими лукавыми глазами… Бедра, правда, по его мнению, пожалуй, были полноваты, но Матье подумал, что это дело поправимое — пара недель диеты, и девчушка станет просто загляденье. Если еще раньше не иссохнет от любви.       Молодка — очевидно, та самая Тоффи — подошла к группе Матье ближе и пожала руку их провожатому.       — Спасибо, Дэрил, ты просто чудо. Это их оружие? Миленько.       — Я положу это к нашему.       — Да, пожалуйста.       Они — Тоффи и Дэрил — обменялись взглядами, и девчушка переключила внимание на гостей. Уперла руки в бедра, вздохнула.       — Честно сказать, у нас не так много места в общине… Но и новые руки не будут лишними. — Тоффи рассматривала каждого. — Еще одна охотница… лук, смотрю, самодельный. Неплохо.       — Это уже второй, первый я сломала об голову зувемби, когда стрелы закончились. — Не удержалась от бахвальства Шона.       Тоффи удовлетворенно кивнула и подмигнула Дэрилу.       — Если бы не ее возраст, я бы сказала, что она точно ваша с Мишонн потерянная дочь.       Тоффи хихикнула, Дэрил же ответил ей совершенно равнодушым взглядом, в котором трудно было что-то прочесть.       — Ладно. Шутка не удалась. Проехали.       — Главное, чтобы тебе нравились эти ребята. — Сказал охотник, прежде, чем уйти прочь. — Они ведь вполне подходят?       Тоффи качнула головой со сдержанной улыбкой.       — Что ж, считаю нужным пояснить. У меня тут не то что б постоялый двор, но некая территория взаимовыгодного сотрудничества. То, что съедаете, отрабатываете. И можете сидеть тут — только не без дела — хоть до посинения. Кто из вас какими талантами обладает? Одна, я вижу, спец по оружию и охоте, верно?       — Я умею готовить. И знаю, как оказывать первую помощь. — Подала голос Бьянка.       Тоффи кивнула и посмотрела на Леонтину. Та молчала, опустив голову. От ее внимания не укрылось, как Матье прострелил взглядом Тоффи секунду назад. Точно так же, как ее саму при первом знакомстве. А это означало…       — Она ничего не умеет. Она бесполезна. — Ответил за Леонтину Матье и усмехнулся. — Но, знаете, не бросать же ее в лесу.       — Чепуха. Наверняка есть что-то…       Матье ответил ухмылкой. Тоффи как раз перевела взгляд с Леонтины на него, чтобы заметить его гримасу.       — А Вы?       — Я лидер этой маленькой группы.       — О. Я так и подумала. — Язык Тоффи прошелся по зубам в задумчивости… или флирте? Матье был уверен, что она уже на него запала. Но пока можно было не торопиться с этой козочкой. Сперва — поесть, поспать… помыться. А эта резвушка сама придет к нему, сама встанет на четвереньки и подставится. — Что ж, ладно. Располагайтесь пока. Попрошу… Да вот хотя бы Кэрол! Вас ввести в курс дела, она все покажет и даст распоряжения кухне. А вечером мы побеседуем.       Девушка подождала секунду, словно сверялась с мысленным сводом неких правил, затем кивнула сама себе и направилась было прочь.       — Эй, Тоффи! — Окликнул ее Матье. — Конечно, мило с тобой побеседовать, но я хотел бы обратиться к Главе. Это ваш… охотник обещал.       Девчонка — в ней было что-то от Бетти Пейдж, точно — обернулась через плечо, улыбнулась, морща нос.       — Я и есть Глава. Greetings and Salutations.