Непростая жизнь I: Дрожащий цветок

      После первого прыжка в гиперпространство стало ясно, что путь предстоит долгий. Халди-рэкта располагалась где-то в конце изученного галактического рукава.       — Топлива хватит до конца, но… — Лус-мит просматривал все данные, вышедшие на бортовой экран. Глаза метались из стороны в сторону, соотнося проложенный маршрут со скоростью потребления кораблём всего топлива как при прыжке, так и при обычном ходе. — …потребуется заправка.       — У нас есть капсулы? — поинтересовался Дант’ер, сложив руки на груди и также глядя на экран.       — Нет. Я всё отдал за эту посудину, — рыкнул яут и слабо стукнул по панели. Затем перевёл взгляд на друга. — Зачем нам на Халди-рэкту?       — Я обещал Варали, что отвезу её домой. И не только ей… — буркнул тот, пожав плечами.       — Ты не думал взять её с собой?       — Мне казалось, ты был против того, чтобы я вообще её спасал. — Дант’ер усмехнулся, усевшись на второй стул рядом с панелью управления.       — Да, я был против. Но теперь она здесь, и у тебя на морде написано, что ты положил на неё глаз. — Ответно хихикнул Лус-мит, откинувшись на спинку. Его друг недовольно фыркнул и заёрзал.       — Ничего подобного!       — Дант, я тебя знаю всю свою грёбаную жизнь. Когда вы смотрите друг на друга, у вас обоих глаза блестят. Ещё чуть-чуть, и они превратятся в яркие фонари. Понимаешь, о чём я? — Яут рассмеялся.       — Лус, хватит. Я… — Дант’ер откинулся на спинку стула и, сжав кулаки, раздражённо выдохнул. — Я не думаю, что достоин её.       — Самооценка давно пробила в полу дыру…       — Я к тому, что ей не нужно быть еретиком. У неё есть шанс сделать свою жизнь лучше. А я… просто яут. Ничтожество.       Лус-мит свистнул, изобразив звук падающего предмета, и зашипел в конце, имитируя взрыв.       — Самооценке фис-дец.       Дант’ер зарычал из-за издевательства Луса.       — Давно уже!       — Мы бы быстрее добрались до Юты*, чем до Халди-рэкты. И я на сто процентов уверен, что нас там примут, чего не могу сказать о берсах. Об их родине не зря ведь так мало кому известно? Представь, что они могут подумать, если увидят на радарах арбиторский корабль, угнанный парочкой гнилых?       Дант’ер не стал отвечать, вздохнув. Лус махнул рукой и попросил друга проверить, как там самки. Дант поднялся с места и покинул мостик.       Варали спала крепким сном. Она не реагировала на большинство звуков, потому при ней можно было бы даже говорить не слишком громко. Шелез сидела рядом и просто глядела в потолок. Заметив Данта, она улыбнулась.       — Давно спит? — шёпотом спросил самец, присев рядом. Шелез закивала.       ­—Я перевязала её плечо, перед этим нанеся мазь против ожогов, как ты показывал. Боль прошла, и она сразу отключилась.       Дант улыбнулся, проведя внешней стороной кисти по щеке и шее Варали. Самка дышала спокойно, ровно. Выглядела такой умиротворённой и красивой, что яут еле оторвал от неё взгляд.       — Столько натерпелась… она заслужила хорошего сна. Есть ещё шкура, чтобы накрыть её?       Самка кивнула и, поднявшись, зашла в небольшую комнатку, типа кладовой. Сразу же достала чистую мягкую шкуру и аккуратно накрыла ею Варали. Дант поблагодарил Шелез и сел рядом со спящей, поглаживая её кожу.       Маленький корабль. Исписанные стены. Скрипучий пол. Большой иллюминатор, откуда можно в безопасности наблюдать за красотой миров и вселенной. Всё казалось таким родным…       Варали помнила те времена, когда вымазанными в чернилах руками водила вдоль стены, потому что ей казались коридоры корабля бесконечными и запутанными. Чёрная полоса вела с трапа в комнату сна, где она проводила большую часть своих совсем юных лет. Оттуда доносилось прекрасное пение матери и грубое подпевание самцов, а также детский смех. Самка словно бы переместилась в прошлое. Повзрослевшая, она наблюдала за собой, какой была когда-то. Маленькой, слабой, чувственной и не ведающей, что за пределами маленького корабля совсем иная жизнь. Жестокая, несправедливая, одинокая и холодная. Но ей и не нужно было это знать. Она была счастлива.       Взрослые собрались вокруг малютки и пели, пока она хлопала в ладоши и смеялась от радости. Они пели на диалекте небольшие сказки об одиноких звёздах, которые со временем нашли свои планеты. А когда песни закончились, малютка сильнее захлопала в ладоши.       — Понравилось? — спросил Шо. Маленькая Варали закивала и широко улыбнулась. — Это Ян придумал сказки.       — Они красивые! — воскликнула девочка и подскочила к Яну, обнимая крепко того за шею. — Спасибо, Ян!       Самец усмехнулся и погладил её по голове и спине, легко приобняв.       — Рад, что тебе понравилось, малышка, — урчал Ян, но его прервал Вий.       — Варали, — позвал её отец. Все несколько затихли. Ян выпустил девочку из объятий, чтобы она могла подойти к Вий. Тот улыбался, но в глазах читалась некая печаль и тревога.       — Десять циклов назад случилось самое прекрасное событие в жизни каждого из нас. Родилась ты. — Он аккуратно взял девочку за плечи и заглянул в её глаза. — С первых же мгновений, когда ты издала свой первый писк, каждая секунда нам казалась последней. Мы боялись, что однажды ты уснёшь и не проснёшься никогда. Прошёл первый цикл, второй, а там поджидал и третий. Ты росла на наших глазах, разделяла с нами радость и горе. Ты заполнила дыры в наших сердцах своей добротой. — Вий коротко глянул на Яна, который в смущении опустил голову. — И, как ни трудно это признавать, рано или поздно настанет день, когда ты раскроешь крылья и выпорхнешь из гнезда, дабы жить по-своему.       Малютка смотрела на отца с полным непониманием.       — В этот день я хочу научить тебя кое-чему. Мы все. — Отец кивнул Шо. Девочка развернулась к нему.       — Варали, — вздохнул Шо. — Мы все испытываем к тебе большую привязанность. Ты стала той, ради кого мы готовы отдать свою жизнь. И я знаю, что ты не меньше привязана к нам.       — Но когда нас не станет, — продолжил Ян. — Знай, что мы не жалели об этом. Мы прожили прекрасную жизнь, в которой ты была одной из самых ярких звёзд.       — Когда настанет время, ты должна будешь отпустить нас и жить дальше, — произнесла мать. Варали переводила взгляд с неё то на отца, то на Яна или Шо. На глаза наворачивались слёзы. Отец положил свою руку на её плечо и мягко развернул к себе, огладив руки.       — Мы всегда будем с тобой. Здесь. — Он указал пальцем на её лоб. — Чтобы в трудную минуту ты вспоминала всё, чему мы тебя учили. И здесь. — После прислонил ладонь к её груди. — Чтобы направлять.       — Это же произойдёт не скоро? — всхлипнув, спросила Вара. Вий поднял верхние жвала в улыбке и смахнул слезинки с её глаз.       — Не скоро, обещаю тебе.       Расстроенная, Варали кинулась отцу в объятья. Ян и Шо смущённо хихикнули, сказав, что они немного перестарались и нужно как-то загладить вину перед малышкой. Мать вздохнула и взяла девочку на руки, чтобы успокоить её.       Видя всё это, взрослая Варали не смогла сдержать своих слёз. Она отвернулась на секунду, но, когда повернулась снова, вся её родня стояла уже перед ней, в том числе и младшая версия её самой. За спиной самки возник яркий свет, и она увидела, как открывается трап. Кроме яркого свечения ничего не было видно за пределами корабля, будто ничего более и не существовало.       Она взглянула на свою родню и заметила, что Ян и её мать более прозрачны, чем отец и Шо. Но все улыбались ей и смотрели добрыми глазами, полными надежд на её сохранность. Малышка подошла к старшей себе и потянулась вверх. Варали подняла её на руки и с удивлением рассмотрела.       — Ты должна отпустить нас, — повторил каждый из родни один за другим.       — И жить дальше, — закончила фразу малышка.       Варали было трудно сдвинуться с места. Этот корабль был её домом. Местом, полным любви и заботы. Его отняли, но он остался в памяти вместе со всеми, кто ей был дорог. Но отец прав. Она не может вечно оставаться маленькой и надеяться на родню. Пришло время начать всё по-новому. И каким бы сложным ни был путь, она всё выдержит, ради них.       Она опустила малышку и та вернулась к родне, прижавшись к матери. Самка подняла руку на прощание, стараясь не плакать. Все подняли свои руки в ответ.       Варали сделала шаг вперёд, затем ещё. И так до края. Свет стал покрывать её тело, вызывая приятное покалывание. С каждым шагом всё больше и больше. Когда свет полностью окутал её, она ощутила тяжесть тела и услышала чей-то голос, шепчущий её имя рядом с ней.       —Варали… Варали… Варали…       Она продолжала идти вперёд, не видя, кроме белого света, ничего. Голос становился всё громче, и она смогла узнать его. Её звал Дант’ер…       — Вара. — Дант’ер слегка потрясывал самку, чтобы та очнулась. Когда Варали приоткрыла веки, всё вокруг оказалось замыленным. Болели глаза.       — Где… я? — протянула она.       — Мы на корабле. Помнишь, мы сбежали? — подсказал Дант. — Ты заплакала во сне. Всё хорошо?       Яут потянул самку на себя, чтобы помочь ей перейти в положение сидя. Та продрала глаза и, громко шмыгнув, глубоко вздохнула.       — Сейчас… всё хорошо… до сих пор не верится, что мы сбежали… — протянула она.       — Дурные сны? — заглянув в глаза, спросил Дант. Варали дёрнула головой в отрицании.       — Не дурные. Но грустные.       — Если хочешь, я могу дать успокоительное.       — Нет. Не стоит… — Варали подняла взгляд на самца. — Рядом с тобой я в порядке.       Она заметила, как Дант сглотнул, будто бы её слова как-то испугали его. Делая вид, что этого не случилось, он попросил её подождать и ушёл. Варали потянулась, отчего по всей спине прошёлся хруст. Мышцы немного болели при натяжении, но это несравнимо с жжением во рту. Рана на языке не зажила и даже слегка кровила. Что ж, самку не особо смущал привкус крови.       Дант’ера всё не было, а сидеть просто так Варали не хотелось. Она поднялась и стала немного разминать ноги и осматриваться. В комнате плотно были расположены несколько спальных мест, хотя по размеру она подходила максимум для двух лиц. В основном коридоре напротив находился узкий санузел, а чуть дальше ещё пара входов, не считая прохода на мостик. Корабль чуть меньше того, в котором она жила.       Выглянув из-за двери в коридор, она никого не увидела. Но ей на голову что-то капнуло. В ту же секунду рядом с ней приземлилось странное существо чёрного цвета, почти не источающее тепло. Без шерсти и покрытое хитином до самого кончика длинного хвоста. Варали испугалась и отпрыгнула, неудачно приземлившись на копчик. Существо напряглось, сгорбив спину и шикнув. Оно медленно приближалось бочком на своих костлявых лапах. Самка чувствовала, что животное её саму тоже боится и потому так себя ведёт. Стараясь не делать резких движений, она издала предупредительное шипение. И животное её поняло, сделав пару шагов назад. После вытянуло длинную шею и стало принюхиваться, оскалив зубы.       — Черныш! — послышался вскрик. В комнату забежала Шелез и сразу же обхватила шею существа. — Я говорила тебе быть рядом! Куда ты уполз?       Существо в ответ издало скулёж и нервно завиляло хвостом. Варали приподнялась.       — Он напугал меня, — робко произнесла та. Шелез прижала жвалки к мордочке.       — Прости. Он бывает резок. Дай ему понюхать себя поближе, тогда станет спокойнее. — Самка показала на себе. Как только она вытянула руку и поднесла к морде существа, он примкнул к коже челюстями и втянул воздух. — Теперь ты.       Варали не сразу решилась подойти, но не стала сильно с этим затягивать. Подползла и с осторожность вытянула руку. Прикосновение зубов заставило её вздрогнуть, но благо Черныш не посчитал это угрозой. Минуту он обнюхивал всю её руку, затем подался вперёд (Шелез его уже не держала) и втянул воздух рядом с шеей. И всё время издавал тихие рыки, словно ему что-то не нравилось в её запахе. Спустя ещё минуту, в которую ни Варали, ни Шелез не издали ни звука, Черныш внезапно прижался к первой лбом и потёрся о её шею. Шелез сразу же улыбнулась и подошла ближе.       — Ты ему, кажется, понравилась.       — Он странно рычал… — смущённо выдала Варали.       — Да. Запах берсов явно как-то отличается. Он его никогда не пробовал. Но теперь-то он даже спустя двадцать циклов тебя вспомнит. Черныш зовут.       — Да… я слышала. — Варали немного улыбнулась, проведя по плоской голове животного. Тот уже обтирался о её плечо и ключицу, издавая хриплое урчание. — Он чей? И что за животное такое?       — «Коршуны ада» выращивают таких. За основу взяты одни опасные твари с очень холодной планеты. Только эти более юркие, без шерсти. Черныш ещё маленький, так-то они могут и до размеров берса дорасти. Ну и он один такой.       — Один? — переспросила Варали.       — Все они агрессивные, а Черныша сделали более умным, понимающим и ласковым. — С этими словами Шелез прошлась рукой по всему хребту Черныша до копчика несколько раз, отчего он немного выгнулся, протяжно застрекотал и полез к ней ласкаться. — Брату моему подарили.       — Подарок родителей? — Варали улыбнулась, но увидев, как Шелез с какой-то неприязнью в глазах кивнула, сжала кожу вокруг рта. Аналог движения, при котором бы просто прижала жвала ко рту.       — Отца, — ответила Шелез. — До сих пор не знаю, почему он подарил его. Ему на нас наплевать. Лус-мит это знает, но отец никогда не был с ним слишком жесток.       — А ты любишь отца?       — Было бы за что, — буркнула Шелез, поглаживая урчащее животное на своих коленях. — Вспомни только, как он поступил с тобой.       Тут Варали передёрнуло.       — Твой отец… Наадир? — Осознание этого заставило Варали отползти к стене и прижать к себе ноги. По телу прошлась дрожь от воспоминаний. Эти холодные глаза, властная походка, голос, от которого кровь стынет в жилах, руки, сжимающие её тело…       — Прости, я думала, ты знала. — Шелез склонила голову набок.       Варали не стала что-либо говорить. Как раз прибыл Дант’ер с контейнерами в руках. Черныш подскочил к нему и помешал пройти, игриво рыча.       — К’жит, Черныш, — недовольно фыркнул самец и согнал животное рыком. Тот лишь невольно что-то прошипел и чихнул. Дант протянул один контейнер для Варали. — Ты наверняка голодная.       Варали учуяла запах яутской крови, и живот предательски заурчал. Схватив контейнер, отвернулась, чтобы никто не видел. Ей было неприятно, когда кто-то смотрел. Всё-таки это необычное мясо… Пусть его было немного, это утолило голод хотя бы на какое-то время.       Несколько оборотов всё шло слишком размеренно. Оба самца безвылазно сидели у панели управления, пока самки с питомцем развлекали себя как могли. Варали в основном спала, наслаждаясь отсутствием каких-либо кошмаров. Шелез и Черныш бродили по кораблю и немного играли. Лишь к «ночи» Дант’ер и Лус-мит заваливались в спальную комнату, чтобы передохнуть. Засыпали они на удивление сразу, будто по щелчку. И так же быстро просыпались, вновь возвращаясь на мостик.       Варали пыталась выцепить хотя бы несколько минут, чтобы поговорить с Дантом, услышать его голос, но он постоянно говорил, что ему и Лус-миту нужно следить за показателями и радаром, ведь они буквально недавно убежали от целой своры Арбитров и клана "Гнилая кровь". Не дожидаясь возражений самки, он уходил. Создавалось ощущение, что ему не хотелось её видеть, но жесты, взгляд и то, как он отвечал, говорил о том, что он сильно нервничал. Но почему - Варали не понимала.       После она стала дожидаться, когда самцы будут приходить отоспаться. Дант часто ложился поближе к Варе, пока Шелез липла к брату. Стоило ему уснуть, самка осторожно подбиралась к Дант'еру и опускала голову к груди. Он не обладал крупными мышцами, но в них всё равно чувствовалась сила, свойственная любому самцу их расы. Варали нравилось прижиматься к нему и использовать как подушку. Но самое главное — его сердцебиение. Размеренный такт успокаивал и склонял ко сну, а если прибавить к этому запах — Дант казался самцом мечты. И когда только Варали начала об этом думать?       Ощущая поглаживания самки и её тихое сопение недалеко от себя, Дант просыпался. Самка притворялась, что уже давно спит, пригревшись к его телу, потому тот лишь вздыхал и вновь проваливался в сон.       Что же до Лус-мита - он старательно игнорировал Варали, как мог. Это её нисколько не обижало, ведь у неё был Дант, пусть и не столь доступный в последнее время.       Когда система корабля оповестила о преодолении половины пути, Дант’ер решил, что будет неплохо наконец-то собраться всем вместе за трапезой и поговорить, чего не удавалось до этого. Варали была только за, сразу подсев близко к нему. Но уже после осознала, что есть «своё» она не может. Лус-мит пристально наблюдал за ней, пока она робко сидела напротив него и не прикасалась к контейнеру с мясом.       Когда безмолвие уже начало давить, яут немного расслабился и обратился к самке:       — Раз мы летим на Халди-рэкту, то почему бы нам не узнать о ней побольше? — Вопрос явно был адресован Варали, потому как все обернулись на неё. Внутри всё сжалось.       — Я… никогда там не была, — начала Варали, потирая руки от смущения. — Но мне рассказывали о ней.       — Расскажи и нам тоже, — улыбаясь, попросила Шелез. Черныш, что лежал рядом с ней, поднял голову, будто ему тоже хотелось послушать.       Варали сделала глубокий вдох и, перебирая все воспоминания, рассказала то немногое, что удалось запомнить.       Халди-рэкта — дом для всех берсеркеров, даже если они родились в другом месте. Планета, которую они просто так не отдадут. Возможно, из безопасности берсы стараются не распространяться от том, где находится их дом. Дант'ер с удивлением отметил, что это объясняет, почему в базе Арбитров она помечена как необнаруженная. Лус-мит лишь хмыкнул.       Отец Варали рассказывал, что на планете изначальными обитателями были большие великаны. Их место обитания — простирающиеся бесконечными полосами леса. Берсы предпочли селиться на открытых местностях, особенно там, где лес был ограждён камнями.       Существует один большой город и несколько зависимых поселений в других частях планеты, и всё это на данный момент соединено сетью дорог, проложенных через леса. Зависимые поселения занимаются одной или двумя конкретными задачами по обеспечению основного города, в котором живёт достаточно много берсов. Однако точное количество вообще трудно оценить, ибо каждый день кто-то улетает, кто-то прилетает.       Варали также упомянула, что ей рассказывали о самих берсах, но старалась не увлекаться. Дант и Шелез слушали с большим интересом, а вот Лус-мит казался с каждым словом всё угрюмее. Он опускал голову и глядел на самку исподлобья таким же холодным взгядом, как если бы смотрел Наадир. Варали в какой-то момент заткнулась, не понимая, почему он так смотрит.       — Что-то не так? — спросила она. Лус-мит выпрямился и расправил морду.       — Знаешь… вы, берсы, много рассказываете о себе хорошего. Что вы такие свободные, сильные, гордые. — Лус-мит усмехнулся. — А вот в наших кругах берсы известны в первую очередь тем, что они невероятно тупые.       — Лус, хватит. — Дант наклонился к другу, жестом попросив остановиться. Тот его проигнорировал, сгорбился и насмешливо продолжил:       — Да, вы очень сильные, огромные, но медлительные, недальновидные. Теперь ещё стало ясно, что много фис-дите о себе! А знаешь, чем ещё берсы известны? Своей грубостью. И по тебе это видно, раз ты, такая гордячка, усадила свою задницу на МОЁМ корабле и имеешь наглость отказаться даже поесть в общем кругу!       — Лус-мит, остановись! — зарычал Дант.       — Пусть скажет, какого рьйета она не ест и всем в пасть заглядывает, а? — Лус-мит растопырил жвала в сторону и глухо зарычал. Варали такое поведение не то чтобы разозлило, она была в бешенстве! Кто он такой, чтобы с ней так разговаривать? Теперь-то её действительно распирала гордыня оттого, что её так задели.       — А в ваших кругах известно, что не стоит бесить берса, если не хочешь поплатиться своей никчёмной жизнью?! — зашипела самка. Лус-мит не ответил, пронзая её взглядом и порыкивая.       — Знаешь, что случилось с теми, кто меня взбесил? — продолжила Варали, склонив немного голову набок и глядя яуту прямо в глаза. Лус-мит шевельнул жвалами, видимо, от нарастающего напряжения.       Варали взяла свой контейнер и, открыв, вытащил полоску мяса, отдающую зелёным свечением из-за крови. Все замерли и даже немного отстранились, кроме Данта. Выдержав паузу, самка демонстративно проглотила кусок и вновь начала сверлить Лус-мита взглядом.       — Они стали моей ЕДОЙ! — рыкнула она. Лус-мит остался сидеть на месте, даже когда она поднялась и посмотрела на него сверху-вниз. — И ты тоже ей станешь, если продолжишь в том же духе. И поверь, мне будет тебя не жалко.       Высказавшись, она вышла из отсека с контейнером в руках. Настала тишина. Дант развернулся к другу, как бы спрашивая, какого к'жита сейчас произошло.       — Я потерял аппетит. — Яут кинул контейнер в центр и, поднявшись, вышел из отсека. Дант'ер вздохнул, проведя пальцами по надбровной дуге.       — Почему ты не сказал? — прострекотала Шелез. Яут взглянул на неё и увидел, как самку немного трясёт. Черныш непонимающе запищал.       — Я не подумал... — прижав жвала к морде, буркнул яут. Самка бросила контейнер с едой также в центр и вышла из отсека. Судя по звуку, она закрылась в санузле. Черныш подполз к яуту и сел перед ним на задние лапы. Тот похлопал зверя по лбу, успокаивая таким образом.       Он нашёл Варали в медитативном зале. Небольшой отсек с широким иллюминатором, где можно было привести нервы в порядок и отвлечься. Лус-мит ещё до побега жаловался на бесполезность этой комнаты и не понимал, зачем она нужна Арбитрам. Но на примере Вары Дант вскоре стал понимать значимость. Самка рассматривала окружающую их тьму через иллюминатор, сидя в позе лотоса. Услышав звук открывающейся двери, она оглянулась.       — Ты в порядке? — робко спросил Дант. Варали облизала кожу вокруг рта и снова отвернулась.       — В полном, — выдохнула она. Самец какое-то время стоял в дверях, пока всё же не решился подойти и присесть рядом. Самка не отводила взгляда от космоса, хотя её тело отреагировало на прикосновения плеча яута к её коже. Слабо вздрогнула.       — Лус-мит с самого начала был не очень рад тебе. Я могу его понять, ведь… из-за меня пришлось переделывать весь план побега из города. Так что прости меня.       Варали закивала. Дант снова вздохнул и перевёл взгляд на иллюминатор, чтобы вместе с самкой наслаждаться видом космоса. Такого неизвестного и опасного... Вновь тишина, но самка чувствовала себя спокойно. Рядом тот, кто ей небезразличен, и никто не желает ей вреда. Но разум продолжал мучиться от вопроса, что же испытывает к ней Дант'ер. И испытывает ли вообще?       Вспомнив то, как они перед её крупным наказанием обнимались, втягивая запах друг друга, Варали покрылась приятной дрожью. В тот момент ей было тепло и мягко. Сердце самца билось быстрее обычного, показывая его волнение. Ведь он тоже это чувствовал. Какое-то странное наслаждение. Или Варали лишь так казалось... Ведь сейчас он то избегает её, то вновь сидит рядом и не собирается уходить.       — Можно я прижмусь к тебе? — спросила Варали. Дант дёрнул головой, коротко щёлкнув. Словно самка выдернула его из своих мыслей.       — Ну, ночью ты это и так делаешь, так что… можно, — усмехнулся Дант и первым протянул руку, чтобы обхватить плечо самки в лёгком объятии. Та прижалась к его груди и замурлыкала, получая удовольствие от ритмичного постукивания так полюбившегося сердца самца.       Дант’ер не хотел её расстраивать, пока они не прилетят на Халди-рэкту. Он думал о том, чтобы начать серьёзный разговор, но пока не видел подходящего момента. Самка выглядела счастливой рядом с ним. Это пугало и рушило все планы о дальнейших деяниях, которые он и Лус-мит хотели совершить. Но до того, как они не достигнут планеты, он будет делать всё, чтобы Вара оставалась счастливой.       Спустя какое-то время Дант'ер решил отыскать Шелез. Она не могла долго находиться в санузле, так что вскоре вернулась в спальный отсек. Черныш крутился вокруг неё, пока она сидела, задумавшись и поджав под себя ноги.       Завидев самца, зверь приветливо шикнул, на что самка подняла голову. Дант смотрел на неё, не решаясь задать вопрос вслух, хоть уже по взгляду было ясно, чего он хочет.       — Почему ты не сказал, что она каннибал? Из-за меня? — спросила самка. Дант закивал.       — Я боялся твоей реакции, малышка. Но ты должна понимать, что Варали не подумает причинить нам вред.       — Разве?! — Шелез зашипела. — Ты слышал, что она говорила Лус-миту? Они все такие. Видят во всех еду, какими бы хорошими не казались!       — Шелез! — резко рыкнул на неё Дант'ер, отчего она притихла. Её поведение было объяснимо, но если нетерпимость Лус-мита к самке ещё можно простить, то отношение Шелез его немного раздражало.       — Я не могу, Дант. Не могу... оно стоит у меня перед глазами! — захныкала самка.       — Что именно? — Третий голос заставил самца вздрогнуть и обернуться к двери. Варали стояла в проёме и потирала от смущения руки. Шелез спряталась за Чернышом и зарычала.       — Это тебя не касается! Уходи!       — Я не хочу конфликтов, Шелез. Лишь понять, что не так. — Варали сделала шаг вперёд, осторожно вытянув руку. Дант'ер хотел подойти к ней, но к этому момент Шелез скомандовала Чернышу защищать её и тот набросился на Варали. Дант успел придержать зверя, только такое существо не то чтобы сложно, скорее, неудобно удерживать. Руки упирались в колючий панцирь, а рвение зверя и длинный хвост прибавляли сложности.       — Черныш, хватит! Шелез! — зарычал Дант'ер. Варали отошла назад, приняв оборонительную позу и оскалившись.       — Пусть она уйдёт! — громко стрекотала Шелез, забившись в угол. Яут сжимал Черныша в объятьях, чувствуя, как острые края впиваются ему в руки и грудь. И тут же заметил, что Варали ему на что-то намекает. Просит отвести зверя как можно дальше, а после указывает на Шелез, затем на себя. Дант не мог долго думать и сделал, как она просила. Зверь извивался в его хватке и буквально начал разрезать яуту кожу. Глухо зарычав, Дант рывком перекатился на боку, переместившись так на другой угол. Тогда-то стала действовать и Варали.       — Шелез, успокойся, — произнесла она, приближаясь к самке.       — Просто уйди! Ты опасна! — рычала Шелез. Варали видела в ней сильный страх, нежели ненависть. И сейчас, будто загнанная добыча, она жалась к стенке. Совсем без оружия. С каждым шагом Варали та всё больше озиралась по сторонам, скорее всего, выискивая пусть отступления. Резкий рывок, и Шелез уже вскочила на ноги, чтобы убежать. Но не успела. Варали кинулась прямо на неё, ухватив за руки и прижав к стене. Шелез зашипела и заклацала зубами, пытаясь вырваться.       — Шелез! — звала её Вара, немного потрясывая.       — Нет! Нет! НЕТ! — кричала самка.       — Шелез, посмотри мне в глаза, — спокойным, но твёрдым голосом приказала Варали, сжимая её плечи.       — Нет! — Самка вертела головой и билась ногами.       — Шелез! — резко рыкнула берса, встряхнув самку сильнее. Та уставилась на неё, учащённо дыша и покрывшись маленькими капельками слизи от страха. Она вся оцепенела. Варали успокаивающе зашипела, переложив руки на её перепонки и нежно поглаживая. — Тш-ш... тише. Успокойся.       Шелез непонимающе заморгала. Изо рта доносился тихий скулёж.       — Успокойся, милая. Успокойся. — Варали прижалась рельефным лбом к Шелез. Дыхание второй постепенно замедлялось. Даже Черныш перестал дёргаться и наконец-то обмяк в хватке Данта, который уже устал его держать и просто лежал.       — Вот так. Хорошо, — шептала Варали самке. — Видишь, меня не надо бояться. Теперь... расскажи мне, что не так?       — Я... я не хочу... — мямлила Шелез.       — Пожалуйста, Шелез, — прошипела берса.       — Её чуть было не сожрали каннибалы в городе, — послышался голос Лус-мита, который, возможно, прибежал на крики. — Голодающие много времени особи начинают терять рассудок и бросаться на всех, кого видят.       Варали развернулась к Лус-миту, придерживая Шелез за руку.       — Моя сестра хотела помочь одним бедолагам. Но они внезапно набросились на неё. Начали сдирать с неё все тряпки! Впивались зубами в плоть! — Лус-мит оскалился, сжав кулак. — К счастью, мы услышали её крики. Иначе бы обнаружили только её обглоданные кости.       Услышав это, самка вновь взглянула на Шелез. Та дрожала, кивая в согласии со словами брата. Понимая, насколько тяжела ситуация, Варали ничего не придумала лучше, как просто прижать Шелез к себе. Мягко поддев её за подмышки, она прижала ту к себе и погладила затылок.       — Мне жаль, что тебе пришлось это пережить, Шелез, — прошептала Варали. Тело самки находилось в большом напряжении. — К сожалению, я тоже стала такой, отчаявшись. Будь у меня иной выбор... будь рядом со мной моя родня... я бы никогда не решилась на подобное... прости меня...       Прижав Шелез к себе ещё крепче, Варали почувствовала, как та расслабилась и сама стала прижиматься к самке.       — Это... ты прости меня... я не должна была так реагировать...       — Всё хорошо, Шелез. Обещаю, что никогда не причиню тебе вреда. А берсы держат своё слово. — Варали выпустила самку из объятий и улыбнулась ей. Шелез потёрла руками мордочку, закивав. Затем она перевела взгляд на Данта, который всё это время лежал с Чернышом на полу, и вскрикнула.       — Дант, у тебя кровь!       Варали, даже не проверив, бросилась яуту на помощь. Лус-мит тоже поспешил присоединиться. Зверь выбрался из ослабевшей хватки, показав исцарапанную грудь яута. Капли крови стекали по бокам. Сам Дант не двигался и равномерно дышал.       — Нет, я в порядке... — пробурчал он.       Лус-мит послал Шелез за аптечкой, а сам обратился к Варали:       — Его надо уложить. Встань с другой стороны.       Вара кивнула, и оба ухватили Данта за руки и оттащили к шкуре. Когда прибежала Шелез, она дала самке тряпку и ёмкость с водой, чтобы промыть царапины.       — Шелез. Это случилось из-за тебя! — рыкнул Лус-мит на самку. Но прежде чем та решила оправдаться, Варали приостановила своё дело и подошла к яуту, уперевшись рукой в его грудь.       — Не надо её трогать, — заглядывая в глаза, твёрдо произнесла она. Лус-мит поморщился, зыркнув на руку самки, но не стал продолжать. Вместе они помогли Данту с ранами. Оба молчали, не произнося ни слова, хотя яут периодически поглядывал на самку. В его движениях чувствовалась неуверенность или подготовка к чему-то, что вызывало у него неприятные ощущения. Ерзал, крутил шеей. И так до тех пор, пока Дант'ер полностью не был перевязан.       — Я погорячился в тот раз, — буркнул он самке и сразу же вышел из отсека. Дант вздохнул, будто бы испытывал за друга стыд.       — Считай, он сказал тебе "прости", — ухмыльнувшись, пояснил он. Варали улыбнулась, фыркнув. И приняла извинения.       Остаток пути Дант сидел на мостике и даже спал там, лишь иногда приходя в отсек, чтобы отдохнуть с остальными. Варали сразу ложилась рядом, прижимаясь мордочкой к его ключице и мурлыкала.       Обе самки после произошедшего сильно сдружились. Вс время проводили вместе. Играли с Чернышом, рассказывали истории, помогали друг другу с уходом за дредами. Как-то яуты вообще нашли их спящих в обнимку. Черныш много ворчал, снова и снова совершая попытки пролезть между двумя самками. Выглядело забавно. Дант мог немного расслабиться, ведь теперь Варали не нуждалась в его внимании так сильно, как раньше. Хоть и беспокоилась за его состояние. Яут и не такое переживал, так что какие-то царапины - это так, сущий пустяк.       Когда настал момент для совершения последнего прыжка, все собрались у панели управления. Варали немного потрясывало от нетерпения - наконец-то увидит родину берсов - в то время как Данта и Лус-мита больше беспокоила безопасность.       Звёзды летели мимо них с неимоверной скоростью. Корабль немного вибрировал. На панели отображалась шкала отсчёта расстояния, которое нужно пройти, прежде чем выйти в основное пространство.       Раздался писк. Пространство слегка извернулось при завершении прыжка, после чего перед яутами и берсой возник вид планеты. Уже будучи достаточно близко, они могли разглядеть простирающиеся леса зелёных и красноватых оттенков, извилистые реки и бесконечные равнины. У Варали перехватило дыхание от восхищения, что можно было сказать и об остальных.       Длилось это, конечно, не долго, ибо система корабля сразу же оповестила о том, что на орбите планеты расположилась защитная установка, и та как раз нацелилась на них.       — Ну вот и прилетели, — саркастично выдал Лус-мит. — Я же говорил, что сюда опасно соваться.       — Подожди, стоит с ними связаться. — Дант натыкал несколько кнопок, и появилась панель вызова. Корабль послал короткий импульс, как бы приглашая поговорить. Ответа ждать не пришлось.       Рявкающий клокот раздался из колонок на мостике. Берс говорил на диалекте, но, прежде чем Дант успел обратиться к Варали за переводом, Лус-мит нажал на кнопку активации микрофона.       — Мы еретики. Нас четверо, три яута и один берс. Нам необходимо совершить посадку на вашей планете.       Собеседник пару секунд помолчал, после заговорил на яутском:       — Еретики не летают на Арбиторских кораблях. Разворачивайтесь и улетайте, пока мы не оставили от вас одни обломки.       — Повторяю, нам необходимо совершить посадку на вашей планете. На нашем борту есть берс, которого мы обязались вернуть на родину. У нас нет топлива, чтобы куда-то улететь, — холодно произнёс Лус-мит.       — Разворачивайтесь и улетайте. Вам дано три минуты, — глухо рыкнули в динамики.       Варали внезапно подскочила.       — Ал’дану! — вскрикнула она. — Адо!       Господин! Послушай!       Из динамиков послышался удивлённый стрекот. Берс задал вопрос на диалекте, и звучал он так, будто тот попросил назваться.       — Нан’бил джат Вимокану, ал’дану. Мати тир!       Я дочь Освободителя, господин! Дай пройти!       — Вимокану? — протянул берс. — Уд’ханеру!       Докажи!       — Лайджиу Шала йа. Ачи ну!       Нужна Старейшая Шала. Наказ матери!       Слова Варали явно как-то подействовали на берса, потому как спустя минуту молчания он дал разрешение на посадку. Оповещение об опасности исчезло. Лус-мит и Дант с облегчением вздохнули, после чего корабль начал снижение.       — Что ты ему такого сказала? — заинтересованно спросил Дант.       — Сказала, кто я, — непринуждённо ответила самка.       — Вимокану. Я уже где-то слышал это слово. Что оно значит?       — Это имя моего… грубо говоря, рода. Мой отец носил кличку Вимокану. Она перешла мне по праву рождения. — Самка пожала плечами.       — Как много ненужной информации, — буркнул Лус-мит. — Так. Всем осторожно. Я сажусь.       Корабль с тряской входил в атмосферу. Было видно, как яуты нервничали. Но система корабля сама частично контролировала процессы, чтобы внешняя обшивка не повредилась.       После быстрого преодоления слоя облаков перед всеми открылся прекраснейший вид. Бесконечные леса высоких деревьев, чьи стволы достигали ширины корабля. Извиваясь, каждое из них стремилось вверх. Ворох красных листьев поднялся под потоком сильного ветра, вызванного прилётом корабля. Вдали простирались красных и зелёных оттенков степи и луга, разбитые на части большими реками.       На панели корабля появился своего рода указатель, посланный системой Халди-рэкты. Требовалось следовать по заданному маршруту, чтобы знать, где приземлиться. Лус-мит развернул судно к востоку, летя вдоль границы леса.       Из него то и дело выходили огромные, по сравнению с яутами, существа. Они охотились на более мелких животных, но те тоже были крупнее яутов.       Заметив корабль, одно из существ впереди выпрямилось на своих длинных изогнутых ногах и подняло продолговатую голову с сильно вытянутой нижней челюстью. Лус-мит успел увернуться от попытки великана как-то навредить.       Остальные глядели в иллюминаторы, затаив дыхание. Варали не могла и подумать, что планета окажется намного красивее той, какой её описывал отец.       Указатель вёл прибывших гостей к огромной скале. Она и отрезок реки отделяли от леса достаточно большую территорию степей, где и располагался основной город Халди-рэкты. Вся его западная часть была покрыта множеством каменно-деревянных сооружений, выстроенных вокруг ряда зданий покрупнее, среди которых выделялось одно большое круглой формы и с открытым верхом.       Ближе к востоку начиналась промышленная часть. Виднелась большая площадка, где обучался молодняк и тренировались более опытные воины. Поблизости располагалась дорога в шахту, которую вырыли в дальней части скалы. Там же были выстроены здания из камня и металла, откуда слабо выходил дым. Своего рода кузницы.       Указатель свернул к юго-востоку, к ангарам и посадочной площадке, где уже большая часть мест оказалась забита самыми разными кораблями.       Доверившись автопилоту, Лус-мит посадил корабль на ближайшее свободное место, куда уже стекалась небольшая группа вооружённых берсов. Последовало сообщение о том, чтобы новоприбывшие вышли из корабля с поднятыми руками.       — Они думают, мы хотим их поубивать, или как? — снова буркнул Лус-мит.       — Просто делайте то, что они скажут, и всё, — шикнула ему Варали и самая первая пошла к выходу.       Из открывающегося трапа вырвался поток свежего воздуха, наполненный знакомыми для самки запахами. Пахло прямо как на родном корабле, только намного лучше и вкуснее. Яуты несколько поморщились.       Берсы сразу же прицелились плазмопушками на головы прибывших. Один берс, явно тот, который с ними связывался, приказал медленно спуститься на землю, подняв руки. Самцов сразу же обыскали и изъяли всё оружие. Шелез сама отдала припрятанную пушку. Черныш, который держался за ней, предупреждающе шипел на громил.       Берс подошёл к Варали и поприветствовал её. Мельком оглядев, он спросил на диалекте:       — Значит, ты действительно дочь Освободителя? Того самого?       Варали закивала. Через маску не было видно, какую эмоцию чувствовует он, но по коротким кивкам самка поняла, что берс испытывает восторг. После он обратился к яутам:       — Вы на нашей территории, а потому обязаны уважать нас и здешние законы. Лишнее слово или движение — вы покойники.       — Мы поняли. Что теперь? — спросил Дант, сделав шаг вперёд.       — Самка пойдёт с нами к Старейшинам. Вы будете ждать здесь их решения. — Берс указал на запад города.       — Я пойду с ней. — Яут сделал ещё один шаг вперёд. Берсы предупредительно зарычали, и уже было их лидер хотел выразить своё недовольство, но Варали подала голос:       — Господин, он сопровождает меня. И ему есть, что сказать Старейшим.       Секунду берс смотрел на неё, не слишком радуясь такому раскладу, но не мог отказать. Кивнув, он жестом пригласил их идти за ним. Дант сказал Лус-миту и Шелез с Чернышом вернуться на корабль и ждать. Ещё два берса пошли следом за Варали и Дантом, чтобы они не убежали. Остальные остались охранять корабль.       Вблизи дома выглядели не так красиво, как казалось, но имели свои особенности. Вьющиеся растения поднимались по стенам вверх. Несколько домов соединяли мосты, везде на верёвках висели ткани. В городе жизнь била ключом.       Самцов присутствовало не меньше, чем самок. Каждый занимался своим делом. Самцы таскали тяжести, строили, вместе с самками могли разделывать огромные куски только что убитого великана. Часть самок сидела с детьми, другие занимались ремеслом или бродили по маленькому рынку, чтобы обменять накопленные ресурсы на еду.       Маленькие дети сидели около домов и играли, те, что были более старше, зависали на площадке с глиняным покрытием. С одной стороны площадки была выстроена высокая стена, по середине которой находилось кольцо в вертикальном положении на высоте около семи метров. Между разными командами прыгал туда-сюда тяжёлый кожаный мяч, который отбивали не ногами и не руками, а бёдрами. Отец рассказывал Варали о том, насколько игра была сложна и одновременно интересна молодым. Помогала развивать гибкость и выносливость. Поначалу всегда очень неудобно бить, особенно такой тяжёлый мяч. Синяки обеспечены, но чем больше играешь, тем становишься сильнее и крепче.       Дант рассматривал всё с не меньшим удивлением, чем его спутница. Запахи, звуки, цвета вокруг — всё поражало. Это совсем не так, как живут в "Гниющем городе". Здесь чувствуется свобода, сила, страсть. Не утопия, конечно, но определённо то место, где бы яут хотел остаться.       Пока они шли вдоль улиц, каждый обращал на них внимание. Самки отвлекались от ухода за детьми, сами юнцы глазели на прибывших гостей, самцы оценивающе разглядывали как берсу, так и яута. Периодически кто-то из зрителей обращался к ведущему их берсу на диалекте и тот отвечал, после оба смеялись или рычали друг другу. Дант видел, что самка смущается после каждого слова.       — О чем они говорят? — спросил он, наклонившись к ней.       — Спрашивают о том, куда нас ведут. А после говорят: «Не терпится увидеть яута на копьях».       Дант сглотнул. И именно в этот момент они вышли к центральной площади. Там неподалёку виднелись вогнанные в землю остриём вверх металлическое копья. На каждое были нанизаны тела яутов и пары берсов. Высушенные, с обнажёнными костями. Остриё копья выходило прямо из открытой пасти.       — Надеюсь, этого не будет, — рыкнул себе под жвала Дант.       — Я тоже надеюсь, — ответила Варали, прикоснувшись рукой к его плечу. Опускаясь всё ниже, она почти достигла его кисти. Самец сам поднял ладонь, чтобы взять Варали за руку, и аккуратно сжал. Это немного придавало ему уверенности в себе. А оттого, как у неё горели глаза от восторга, становилось тепло на душе.       Вскоре берс привёл гостей к широкому зданию. Их ещё раз обыскали, после разрешили войти. Пройдя несколько длинных коридоров, они вошли в широкую комнату с платформой. На платформе уже восседали четыре старые самки. Первая, самая старая, с бледной змеиной кожей, сидела немного сгорбленно. На её коленях лежало какое-то существо с шестью, лапами и белой морщинистой мордой. Стоило ей открыть рот, десятки острых тонких, будто иглы, зубов вытягивались вперёд.       Вторая самка поражала длиной своих дред. Они достигали пола и тянулись ещё где-то метр. Тело покрывали старые побледневшие узоры, сделанные путём шрамирования, создавая необычный рисунок на красной коже. Её добрый взгляд ярко-жёлтых глаз прошёлся сначала по Варали, после завис на Данте. Она держала жвала всё время приподнятыми в улыбке. На шее висело много разных ожерелий с талисманами. Они стучали друг о друга при любом шорохе.       Третья самка выглядела самой грозной и больше напоминала самца по своему количеству мышц, несмотря на старость. Короткие дреды, сеть на теле, лежащий на коленях изогнутый серповидный меч, множество старых шрамов. Один глаз вовсе оказался слеп.       Последняя самка держала ровную осанку, смотря на прибывших с большим высокомерием и приподнятой головой. Тем не менее Данту она показалась самой красивой из всех. Необычная для берса тонкая фигура, длинные когти на изящных пальцах, жвала, увешанные кольцами и маленькими цепочками, и тело, покрытое шелковистыми одеяниями, скрывающими ноги под длинной юбкой с разрезами и плечи под полупрозрачной шалью.       Как только двери за прибывшими закрылись, берс, что привёл их, встал на одно колено.       —Уддам Лайджиу — проурчал он, склонив голову.       Великие Старейшие.       Четвёртая Старейшая махнула ему рукой в жесте, чтобы он встал. Берс так и сделал и кратко объяснил всю ситуацию, упоминая и то, что Варали дочь Вимокану.       Та же Старейшая склонила голову и в удивлении дёрнула верхними жвалами. Остальные выразили также удивление, за исключением второй, которая так и продолжала улыбаться.       После некоторого молчания четвёртая обратилась к Варали на диалекте.       — Скажи мне, дитя. Кто твоя мать?       — Тайи, более известная как Танцующая-с-огнём, великая Старейшая, — ответила самка, что ещё больше удивило остальных Старейших.       — Твоя ученица, Шала? — мурлыкнула вторая.       — Она может врать! — рыкнула третья, сжав кулаки. — Об оставшихся Освободителях последние тридцать с лишним циклов ничего не было слышно.       — Расскажи нам всё, дитя, — прохрипела первая.       Сделав глубокий вдох, Варали рассказала обо всём. В какой-то момент ей и яуту даже предложили присесть, так как это затянулось надолго. Дант всё время молчал, не понимая ни капельки того, о чём говорили берсы. Потому только разглядывал Старейших, внимательно слушающих рассказ. Когда Варали называла имя самца, все четверо сразу переводили на него внимание, секунду держали взгляд, после переставали. Только вторая задерживала взгляд немного дольше, но стоило Данту глянуть на неё, та отворачивалась, ухмыльнувшись. Иногда Варали хотелось плакать от рассказанного и она приостанавливалась. Дант'ер старался незаметно для Старейших успокоить её, касаясь руки.       Когда же Варали закончила свой рассказ, Старейшая приложила свою руку к груди и прострекотала:       — Твой рассказ согрел моё сердце тем, с какой любовью ты говорила о своей матери. И я понимаю ту боль, которую ты испытываешь от её потери.       — Однако, — рыкнула третья, — как нам теперь поступить?       — Этой самочке осталось не так долго до полного созревания. Стоит обучить её и подготовить к её предназначению. — Первая Старейшая погладила существо на своих коленях и рукой изобразила что-то наподобие танца. — Шала. Возьмёшься?       — Тайи, думаю, так и предполагала, раз направила свою дочь именно к тебе, Шала, — мурлыкала вторая.       — Да… Варали. — Четвёртая Старейшая вздохнула и со всей серьёзностью сказала: — Я возьмусь за твоё обучение, но, как и любая моя ученица, ты должна будешь соблюдать правила поведения. Нарушение этих правил закончится моим отказом от тебя. И то, что ты дочь Танцующей-с-огнём, не делает тебе поблажек.       — Это справедливо. — Варали пожала плечами.       — А с яутами что делать? — поинтересовалась первая.       — Несколько банд выразили своё желание увидеть их на копьях, Старейшие, — хмыкнул берс за спинами Варали и Данта. Вторая Старейшая наигранно похихикала, издавая неясный клокот, но в ответ берс опустил виновато голову.       — Мы не "Гнилая кровь", чтобы так поступать со своими гостями. Тем более со спасителями нашей дорогой сестры, — мурлыкала Старейшая, плавно водя по воздуху руками. В этот момент третья махнула берсу рукой, и тот подошёл к Данту сзади, взглянуть на выжженные знаки.       — Он сам "Гнилая кровь". Рождён в клане «Коршунов ада». Свежий ожог с именем клана «Кровавого бура». И ещё какой-то знак... — Берс наклонился, но Дант развернулся к нему боком.       — Не предполагаю, что вы там рассказали, но знайте, ни я, ни другие яуты из нашей группы не желают быть "Гнилой кровью", — рыкнул он.       Наступило короткое затишье. Старейшие склонились друг к другу, что-то шепча. Варали не могла расслышать и сильнее сжала руку Дант’ера. Она очень беспокоилась за своих друзей. Особенно за Данта и Шелез.       Наконец, четвёртая Старейшая вынесла окончательный приговор, говоря на яутском:       — Взвесив все факты, мы пришли к ряду решений. Первым делом мы позволим яутам уйти с миром и, в благодарность за спасение юной берсы, предоставим им необходимые ресурсы для полёта. А также мы приглашаем их остаться до следующего утра на планете. Мы не примем отказа.       — Я бы никогда не подумал отказаться от такого щедрого решения, Старейшая. — Дант склонил голову в уважении, на что старая самка фыркнула.       — Что же до… Освободителей. Их смерть нельзя оставить просто так. Они сделали слишком много для нашего народа, поэтому не останутся забытыми. Посему сегодня мы устроим ночь памяти. Каждый из вас сможет отдохнуть и получить все блага нашей родины. А пока светит солнце, мы разрешим вам осмотреть город, — закончила четвёртая Старейшая.       — Под охраной, конечно же, — буркнула третья. Старая самка кивнула.       Дант сразу же поднялся и согнулся в глубоком поклоне.       — Большое спасибо, Великие Старейшие.       Все четыре самки кивнули и приказали сопровождающему берсу провести их обратно к кораблю, дабы остальные могли узнать о хороших новостях. Когда они покинули комнату, четвёртая самка вздохнула и взглянула на вторую.       — «Прибудет добро в коже врага и привезёт с собой спасение», — процитировала та.       Вторая самка улыбнулась и гордо выпятила грудь вперёд.       — Твое предсказание оказалось верно, Нииада. Как всегда…