Горячий снег

P.S. да, конец скорее всего совсем не такой, как вы ожидали, но фанфик уже был написан ранее и я не хотела менять концовку. надеюсь, вы не будете злиться и вас все устроит :D хотя, если у кого-то были предположения, чем все могло завершиться - напишите. мне будет интересно почитать :) Даже сейчас, когда уже прошло почти полгода с той ночи, у Йесона пробежали мурашки по коже. Впрочем, скорее всего, это был просто свежий порыв ветра в открытое окно машины. Очнувшись от воспоминаний, он снова посмотрел на сидящего за рулем «Мерседеса» Кюхена. Щемящее чувство нежности вдруг стремительно накатило на него и, не удержавшись, он подался вперед и коснулся губами тонкой шеи, прямо под ухом. Кюхен удивленно посмотрел на него: - А я думал, ты заснул уже… - Я просто вспомнил кое-что… - мечтательно ответил Йесон. - Что? Про нас? Йесон молча кивнул головой и неожиданно подумал о том, что ведь когда-то все это закончится… Через пару лет Кюхен вырастет, повзрослеет и, скорее всего, захочет уйти от него. Он грустно улыбнулся своим мыслям. Кюхен с тревогой молча смотрел на старшего, и столько любви и нежности было в этом взгляде, что Йесон даже смутился. Что это он вдруг загрустил так? Ведь пока еще ничего не произошло. Что за глупые мысли…. - Э-э-й, гонщик! Ты чего на дорогу не смотришь? – он коснулся щеки мальчишки. - Вот врежемся мы с тобой в деревце, долго птички смеяться будут. Кюхен, вздрогнув, смущенно и быстро отвернулся, делая вид, что усиленно следит за ровной лентой гладкого шоссе. Его немного напугало то спрятанное ощущение тоски и грусти, которое он впервые заметил в глазах Йесона. Но через пару минут тревога прошла, уступив место обычным мальчишеским мыслям, и он вновь стал осторожно выжимать педаль газа, продолжая гнать послушную машину вперед, навстречу новому дню его замечательной жизни. Послушно петляя по пологим склонам идеально ровной загородной дороги, «Мерседес», плавно виляя, удалялся все дальше и дальше. Стихал шум мотора, шелест шин по ровному асфальту, все отчетливее слышался стрекот насекомых в обычной летней тишине. И вскоре только темно-синее небольшое пятнышко в усиливающимся июльском пекле полудня, да оставшийся запах бензина напоминали о том, что все это было на самом деле. Листва из-под колес, медленно кружась, неторопливым хороводом оседала обратно на землю…

ЭПИЛОГ

Высокий мужчина в дорогом костюме и с переброшенным через руку длинным плащом, подошел к разноцветным стеллажам газетного киоска. - «New Morning», пожалуйста, свежий номер. За огромным окном шумел, живя своей обычной торопливой жизнью, аэропорт. Сновали, торопясь по своим делам люди, лайнеры, словно белоснежные альбатросы, со свистом взмывали в осеннее хмурое небо, и сквозь, как всегда, непонятные объявления диктора, слышалась обычная суета. Мужчина, взяв сдачу и свежий номер газеты, благодарно кивнул, слегка улыбнувшись молоденькой продавщице. Провожая его заинтересованным взглядом, она обратила внимание на то, что улыбка у него была очень приветливая и приятная – легкая, лишь уголками рта. Мужчина, отойдя на несколько шагов, остановился и, встряхнув купленную газету в руках, стал неторопливо листать ее, пробегая глазами по тонким бумажным страницам. Наконец, найдя нужную, он стал внимательно читать небольшую статью на развороте, машинально прикоснувшись к аккуратно подстриженному виску. Если бы кто-нибудь остановился в этот момент и заглянул ему через плечо, то увидел бы совсем небольшую заметку о молодом, но подающем надежды путешественнике, которому только исполнилось двадцать пять, но он уже произвел фурор своими смелыми и интересными открытиями новых мест, ранее неизвестных человечеству. Там же была опубликована фотография молодого человека с очень симпатичным лицом. И еще кое-что. У парня был небольшой шрам на левой скуле. Едва заметный и совсем не портящий впечатления, а наоборот, придающий какое-то обаяние молодому человеку. «Уважаемые пассажиры! Начинается регистрация на рейс номер 1206 до…» Пропуская объявление мимо ушей, мужчина сложил газету и, подняв руку, коснулся пальцами глаз и смахнул слезинку. Постояв так пару секунд, он тряхнул головой, слегка улыбнулся чему-то и решительно зашагал в сторону длинных рядов кресел зала ожидания. Навстречу ему поднялся темноволосый мальчишка лет семнадцати. Он был ангельски красив, и его карие глаза застенчиво и вопросительно смотрели на подходящего взрослого. - Уже пора? - Пора… - мужчина ласково потрепал мальчика по голове и, обняв за плечи, прижал к себе. - Пойдем, Реук. За огромными окнами аэропорта, бесшумно касаясь чисто вымытых стекол, начали падать редкие снежинки. Первые в эту осень. Они медленно кружились, с неохотой ложась на совсем еще чистый асфальт, на белоснежные крылья готовых взлететь лайнеров и крыши припаркованных у входа машин. Люди, ежась, торопливо поднимали воротники и продолжали бежать по своим неотложным делам. А снег все падал и падал, потихоньку покрывая землю белым, кристально чистым покрывалом. И никто из этой толпы суетящихся, целующихся, смеющихся и плачущих, торопливо обнимающихся при прощании и оглядывающихся вокруг прохожих даже не заметил того, что этот самый первый, самый чистый осенний снег был совсем не холодным. Совсем… Такой же теплый, как в их первую ночь…