Будешь моим проклятьем?

      Когда Флора оделась и вышла из ванной, Огрона уже не было в доме. Новая, сильная связь подсказала вампирше, где искать её дарующего, хоть и думать так об охотнике было немного странно. В отличие от ощущения связанного с собой существо поблизости: это было уже до странного приятно. Флора никогда не испытывала подобного с прошлыми дарующими. Быть может, дело в том, что и Энтей, и Энжи были обычными людьми? Сущность же Огрона до сих пор оставалась загадкой.       Следуя зову связи, Флора вышла из дома, где застала весьма необычное зрелище: стащенные в одну кучу останки людей Бартли быстро сгорали, охваченные мощным алым огнём. Магическим, жар от которого Флора чувствовала даже здесь, метрах в десяти от костра. Нетрудно было догадаться, кто был источником столь сильной магии.       — Ты ведь в курсе, что не можешь быть обычным человеком? — Флора произнесла это достаточно громко, чтобы Огрон услышал, но тот лишь коротко глянул на неё через плечо, ничего не сказав в ответ. Лишь пламя на пару секунд, вспыхнуло сильнее, давая понять, что её услышали.       Флора улыбнулась невольно. Люди не были способны творить подобное. Даже она пока не могла контролировать огненную стихию — та от рождения была подвластна лишь чистокровным Алых. Чистокровным Алых и Огрону, кожа которого была белой, почти как мел. Слишком неестественной для человека. Его рефлексы, скорость и сила, которые она заприметила ещё во время его боя с наёмниками — всё это также многократно превосходило человеческое начало. Ещё он мог преобразовать свою ментальную энергию в материальную, что было подвластно даже не всем вампирам. Так кем же он был? Разгадка явно крылась в его крови...       В первый и пока единственный раз, когда вампирше довелось её испробовать, все ощущения перебила только что заключённая связь, эффект от которой оказался куда сильнее привычного, а потом и их неожиданная близость. По правде говоря, Флора до сих пор не совсем понимала, что побудило её поцеловать охотника, но жалела ли она? Определённо, нет. Хотелось бы её повторить? Да, без всяких сомнений. Едва ли у неё будет такая свобода, когда они доберутся до земель Алых, поэтому Флора не собиралась упускать ни единого шанса...       Спустя ещё примерно полчаса они выдвинулись в путь. По словам Огрона, пешком дорога до Антареса занимала около семи часов в быстром темпе, и мешкать им явно не стоило: ночевать в Чёрном Лесу было опасно. Флора не возражала ускориться. Кровью наёмников она восполнила свои силы на недели вперёд, поэтому об усталости можно было не беспокоиться. Разве что попутчиком Огрон оказался не самым разговорчивым, и беседы её поддерживал крайне неохотно. Флора, впрочем, не очень волновалась на этот счёт. Куда сильнее её интересовала сокрытая в охотнике тайна.       — Так ты знаешь, кто твои родители?       Если нет — и спрашивать о его принадлежность к вампирам бесполезно. Сирота мог об этом банально не знать. Огрон, однако, лишь покосился на неё странно, вскинув бровь, и вернулся к созерцанию дороги впереди.       — Если ты думаешь, что я полукровка или кто-то вроде, то ошибаешься. И мои родители, и их родители — все они были людьми.       — Были? — Флора не могла не зацепиться за брошенную невзначай деталь, потакая природному любопытству. И нельзя было не сказать, что о своём дарующем на ближайшие пару месяцев ей хотелось узнать как можно больше.       — Да, были, — Огрон кивнул, сохраняя безразличное выражение лица. — Пока кое-кто из ваших сородичей не решил устроить себе пир, в один вечер вырезав всех моих кровных родственников.       Флора смогла только кивнуть понимающе, ощутив укол сожаления. Возможно, не стоило ей в это лезть?.. Хоть месть и была вполне себе причиной к становлению охотником на нечисть. Она её понимала. Флору саму вскоре ждал тот же путь, как только она наберётся достаточно сил под руководством Алых.       — Поэтому ты ненавидишь вампиров?       Стоило, однако, признаться, что последующий ответ Огрона её немного удивил.       — Я не ненавижу вампиров, — Огрон весело ухмыльнулся чужой реакции. Флора была недалека от истины: как правило, именно месть и была основной мотивацией многих новичков гильдии, часть из которых вскоре ждал предсказуемый конец: поддаваясь эмоциям, люди становились лёгкой добычей для кровососущих тварей и очень быстро погибали, повторяя судьбы дорогих им людей. Огрон был не таким, чем гордился. — Не пойми неправильно, но родственные узы никогда не была чем-то значимым для меня. И я не расстроился, когда их убили. Я чувствовал лишь злость. Поэтому я нашёл тех, кто это сделал, и убил их. В остальном охота для меня стала способ не сгнить от скуки в каком-нибудь провинциальном городишке, повторяя судьбу всех своих предков.       Огрон презрительно скривился, невольно вспоминая отца. Тот был худшим представителем их семьи и на радость всего их окружения вполне мог бы сдохнуть в алкогольном угаром на какой-нибудь шлюхе. Случился бы большой скандал, однако судьба оказалась к ним благосклонна: барон Альфельд мирно скончался во сне. Баронесса Альфельд стала безутешной вдовой в свои неполные тридцать, и лишь её десятилетний сын Огрон знал, что к умерщвлению отца мать имела самое прямое прямое отношение. Он не мог её судить, особенно теперь, когда это не имело уже никакого значения.       — Это звучит более жестоко, чем я думала...        Флора была искренне удивлена. Привыкшая к почти домашней атмосфере королевской семьи клана Бланшет, относящейся доброжелательно ко всем своим подданным, она не ожидала столкнуться с чем-то настолько отличным от привычного ей уклада жизни. Но и винить Огрона за такое отношение к своей семье всё равно не получалось. Имела ли она вообще на это право, не зная ровным счётом ничего? Лезть в душу к нему тоже не хотелось: по тому, как магия охотника беспокойно металась вокруг него, для Флоры стало очевидным его нежелание развивать семейную тему. Она и не стала бы, не сделай Огрон этого сам.       — Жестокость — единственная полезная вещь, передавшаяся мне от родственников, не считая денег, — он усмехнулся, так и не сводя своего взгляда с дороги. Флора ощутила очередной укол сожаления, совсем не веря в его безразличие. — Как и они, я делал ужасные вещи. И не думай, что меня волнует вопрос чести, но было бы лицемерно с моей стороны желать уничтожить весь вампирский род только за их желание жить. Ведь люди не поступают хоть немного иначе: всё так же убивают ради еды или развлечения. Поэтому я не вижу причины, почему бы с ними не могли бы поступить так же, вот и всё.       — Ты странный человек... — Флора удивлённо улыбнулась, отчасти сожалея, что не владеет даром Кристалл пробираться в чужие головы. Ей бы очень хотелось узнать, какие ещё мысли таятся в его голове.       Огрон ей в ответ насмешливо усмехнулся, уже без напускного безразличия во взгляде:       — А много людей ты вообще видела за свою жизнь?       Поняв, что Огрон попал в самую точку, Флора искренне рассмеялась. Она ещё раньше подметила, что у него, в отличие от неё самой, читать людей выходило не в пример проще. Как и в этот раз.       — Ты прав, — утерев выступившие в уголках слёзы, Флора искренне улыбнулась. — Ко мне допускали лишь проверенных дарующих, потому я ничего не знаю о внешнем мире или нормальных людях.       — А тебе хотелось бы узнать о внешнем мире? Не обязательно ведь сразу же отдавать себя во власть Алых...       Флора остановилась, захваченная врасплох внезапными словами. Хотелось бы ей, выросшей в изоляции, узнать об окружающем мире больше? Несомненно. Вот только была ли у неё эта возможность? Вероятно, она последняя представительница семьи Бланшет, и если возрождением рода не займётся она, то кто тогда? Позволит ли вообще Валтор хоть раз покинуть территорию Алых или принудит к продлению рода, во избежание потери драгоценных сил клана Белых, даже не позволив ей разобраться в тайне гибели семьи? И имела ли она вообще право противится этому?..       Флора мотнула головой, отгоняя непрошеные мысли и всё же догоняя ушедшего вперёд Огрона. Мнимая свобода — совсем не то, о чём она должна была думать. Она дала Кристалл слово позаботься о наследии их семьи, и не могла подвести её ожиданий, не после того, как семья Кристалл заботилась о ней, словно о родной, когда её биологические родители бесследно исчезли в Чёрном Лесу Антареса. Не после жертвы Кристалл ради её, Флоры, жизни. В конце концов, это её долг.       Дальнейший путь они провели в молчании, лишь изредка перекидываясь парой фраз. Флора больше была не в настроении для болтовни, а Огрон если и заметил это, то ничего не стал говорить. Это было у лучшему.       Как и планировали, они добрались до Антареса к вечеру. Было ещё не слишком темно, но достаточно, чтобы двое путников в дорожных плащах с натянутыми поверх головы капюшонами не привлекали сильного внимания. Из-за этого же Флора старалась не слишком активно вертеть головой, рассматривая причудливые городские улочки, ближе к центру под завязку забитыми торговыми лавками. Ей бы хотелось провести тут больше времени и хорошенько всё рассмотреть, но Огрон был непреклонен, ведя её за руку прямиком к находящейся по центру таверне. Флоре пришлось смириться, хоть она и пообещала себе припомнить ему это.        Шанс, к счастью, выдался весьма скоро...       — Молодые люди хотят снять номер?       Хозяйка таверны, невысокая полная женщина с вьющимися рыжими волосами, приветливо улыбнулась им, намётанным взглядом сразу же определяя цель визита своих гостей. Огрон снял капюшон и подошёл к женщине ближе, закрывая той обзор на стоящую позади Флору. Едва ли трактирщица сильно обрадовалась бы вампирше.       — Да. На три дня, пожалуйста, два номера у вас будет?..       Вот только договорить у Огрона не вышло. Шагнув поближе, вампирша обняла руку охотника, прижимаясь к мужчине поближе и тем самым переключая внимание женщины на себя.       — Нам бы хотелось взять номер на двоих, — тут же ощутив реакцию Огрона, Флора широко улыбнулась, окончательно стягивая с себя капюшон.       Огрон ощутимо напрягся, мысленно проклиная вампирскую самодеятельность, и повернул голову, готовый испепелить девушку взглядом. Однако волна удивления не оставила от злости и следа. Вместе серокожей — очевидно — вампирши к нему прижималась вполне себе обычная — очень красивая — девушка со смуглой кожей и насыщенно-зелёными глазами, что при взгляде на него хитро поблескивали. Волосы вампиршы тоже стали на несколько тонов теплее, теперь отдавая ярким каштановым оттенком.       — О, так значит, вы пара?       Огрон был так же удивлён этим фактом, как и умилённо разглядывающая их трактирщица. Флора, однако, лишь кивнула, быстро целуя его в щёку. Это слегка сбило запал охотника возмутиться.       — Да, молодёжны. Буквально пару часов назад мы связали друг с другом свои жизни, — вампирша ещё шире улыбнулась, демонстрируя женщине кольцо на пальце. Та поражённо вздохнула.       Огрон предпочёл не вслушиваться в дальнейший разговор двух женщин, обсуждающих все прелести брака. Оттого был почти счастлив, оказавшись, наконец, в их номере с одной единственной кроватью. Право, едва ли он сможет заснуть, находясь с вампиром в одной комнате, а уж тем более — в одной кровати. Контракт контрактом, а от паранойи никуда так просто не деться.       — Будешь спать на полу... — угрюмо произнёс Огрон, как только они вошли, и скинул свои вещи в одно из кресел, сразу же снимая пыльный плащ.       Номер был вполне просторен, как для трактира в отдалённом от столицы Антаресе, и даже имел собственный отдельный санузел. Совсем скоро им обещали принести свежие постельные принадлежности, а до этого можно было как раз сходить в душ и оттереть с себя все следы долгой дороги. Огрон ждал этого с момента их скорого выдвижения, с трудом перенося идею грязи на своей коже. К счастью, он хотя бы не сильно заляпался кровью во время стычки с наёмниками...       В тот же момент Флора, будто бы наперекор ему, просто плюхнулась на кровать, раскинувшись чуть ли не на всю её половину. Огрон невольно поджал губы, сразу невольно думая о запачканном пылью дорожном плаще и таком же платье, что было под ним. Завтра же ему следовало купить ей новую одежду, а от этой избавиться, раз уж проблем с маскировкой примечательной вампирской внешности не возникнет. Огрона всё ещё волновал секрет столь неожиданного преображения.       — Почему ты выглядишь иначе? Ещё одна прерогатива чистокровных? — предположил охотник.       — Нет, — Флора встала и расстегнула плащ, скидывая его тумбу рядом. Из-под ворота платья она достала небольшой кулон в форме полупрозрачной изумрудной капли, почти в точности повторяющей цвет её глаз. — Это подарок от моей старшей сестры, — вампирша улыбнулась тепло, любовно оглаживая гладкий камень кулона. — Он маскирует все вампирские признаки во мне, таким образом я становлюсь неотличимой от настоящего человека. Весьма удобно.       — Удобно быть у верхушки клана.       Огрон кивнул, соглашаясь с ней. Спустя секунду, однако, он думал уже о том, сколько же вампиров могло пройти мимо него незамеченными из-за такой вот игрушки...       — Именно. Но не спеши с выводами. Такие артефакты у многих в наше время есть.       Огрон лишь хмыкнул, ничего не говоря в ответ. Совсем скоро в дверь постучали — прибыла горничная вместе с бельём и остальными принадлежностями, включая ночные рубашки для них двоих. Огрон знатно повеселился, разглядывая лицо Флоры, увидевшей то, в чем ей предлагали спать, и поспешил убраться в душ быстрее, чем вампирша бы начала возмущаться.       По выходу из душа, меняясь с вампиршей местами пребывания, Огрон наложил на их номер защитный контур, предотвращающий внеплановые вторжения от кого-то извне, и наконец-то лёг в постель, полноценно расслабляясь и прикрывая глаза. Он не позволял себе думать об этом до сих пор, но день выдался необычайно насыщенным. Огрон устал и хотел спать, хоть всё ещё сомневался, удастся ли ему заснуть вообще. При надобности он мог не спать и несколько суток, вот только энергия для борьбы с Бартли ему понадобится ещё какая. Едва ли к старику получится так просто подобраться...       — Что ты планируешь делать дальше?       Вышедшая из ванной комнаты вампирша, вернувшая свой природный облик, в белой ночной рубашке до самых лодыжек выглядела словно приведение. Или труп ожившей невесты. Огрон даже улыбнулся, рассматривая её, прежде чем ответить на вопрос.       — Спать.       Флора фыркнула, очевидно, не оценив ни юмора, ни собственного одеяния. Сам-то Огрон переоделся в собственную сменную одежду, отказавшись от аналогичной рубашки, оттого Флору нервировал, пробуждая в девушке мстительное начало.       — А потом?       — Убью Бартли.       — Это ведь тот, кто меня заказал? — Флора легла рядом и заинтересованно наклонила голову, локтями опираясь на его грудь. Несмотря на скрытую в её теле силу, вампирша оказалась совсем не тяжёлой, поэтому Огрон не стал возражать. — И у тебя есть план?       — Да, — Огрон кивнул. — И ты мне в этом поможешь.       Он раздумывал о своих дальнейших действиях большую часть пути до Антареса, причём как с учётом участия вампирши, так и без неё. У него в любом случае будет ещё как минимум неделя, чтобы собрать о Бартли все возможные данные и подготовиться к проникновению на его территорию.       — Если это он заказал мою семью, то это ты мне поможешь!       Флора злобно фыркнула, и Огрон на секунду замер, глядя, как зелёные глаза сменяются алыми. Однако в этот раз его ступор не продлился долго. Отчего-то вампирша больше не вызывала у него опасения где-то на уровне инстинктов, и почему-то это волновало Огрона меньше, чем ему бы хотелось. Однако успокоить её всё же пришлось.       — У Бартли денег не хватит на целый клан вампиров, — охотник скривился.       Как и истреблённая семья Альфельд некогда, Бартли владели баронством. На сытую безбедную жизнь представителям семьи, конечно, хватало, вот только абсурдно было думать, что этих денег хватит на организацию полноценного истребления вампирского клана. Однако неспроста Бартли послал его за вампирской принцессой именно в момент, когда её семья была уничтожена...        — Но велика вероятность, что он знает, кто за этим стоит. Поэтому завтра сходим в город. Надо разузнать о старике побольше, ещё купить нам новую одежду. Мы не должны выделяться... Сможешь поддерживать свою иллюзию и дальше?       — Без проблем, — Флора кивнула, мгновенно меняя облик на человеческий, а после возвращаясь к исходному.       Огрон удовлетворённо кивнул, сделав мысленную пометку об этом в своей голове.       — Хорошо. Тогда сейчас можем отдохнуть. Приятных снов.       И, кажется, Огрон кожей почувствовал чужое возмущение, стоило ему отвернуть от девушки и глаза. И даже если кровать была достаточно большой, чтобы уместить их обоих, не допуская лишних прикосновений, Флора этим преимуществом пользоваться явно не собиралась, подвигаясь к нему почти вплотную. Её рука обхватила его поперёк живота, и отчего-то Огрон не почувствовал привычного протеста, лишь коротко усмехаясь.        Вопреки своим сомнениям, он довольно быстро провалился в сон.