Чем пахнет Амортенция

Я проснулась за секунду до того, как тишину моей комнаты нарушил проедающий мозг стук в дверь. — Альбус, перестань, — собственный сонный голос раздражает еще больше настойчивости брата. — Лили, вставай! Поезд ждать не будет! Отмахиваюсь от его слов и ещё крепче впиваюсь руками в мягкую подушку. Надеюсь поспать ещё пару минут, но следующий залп звуков не даёт мне этого сделать. — Хорошо! Уже встала, доволен? — поднимаюсь с кровати и, практически не раскрывая глаз, пытаюсь добраться до двери ванной комнаты, но тут же спотыкаюсь о большой коричневый чемодан, приготовленный к путешествию. Ногу пронзает боль, а по телу прокатывается волна раздражительности, которая помогает мне окончательно проснуться. Не придумав ничего лучшего, чем пнуть чемодан в ответ, пробираюсь сквозь беспорядок своей комнаты, оставленный после сбора вещей. Спустя половину часа меня не узнать — энергичная, красивая, одетая в любимые джинсы и в прекрасном настроении. Быстро приведя свою комнату в порядок, вычеркиваю на настенном календаре вчерашнее число. Последний раз в этом году оглядываю свою уютную светлую спальню, обставленную по маминому отнюдь не дурному вкусу. Не планирую вернуться сюда аж до начала июля. Кинув взгляд на стопку писем от своих друзей, не могу поверить, что уже сегодня, наконец, увижусь с ними. По пути вниз ещё раз переплетаю непослушные длинные рыжие волосы, которые тяжелы настолько, что уже тянут голову вниз. — Доброе утро, — звучит мягкий голос мамы, которая приветливо мне улыбается, прервав разговор с папой. Он выглядит немного уставшим, но очень довольным, поскольку сегодня один из тех редких случаев, когда ему не нужно думать о работе. — Доброе утро всем, — улыбаюсь, но как только мама и папа отворачиваются, прищуриваю свои глаза и одариваю Альбуса не самым доброжелательным взглядом. Он сразу догадался, что это из-за его попыток разбудить меня, но моя реакция вызывает у него лишь беззвучный смешок, поскольку он знает, что злюсь я не по-настоящему. После очень вкусного и настолько же быстрого завтрака вся моя семья покидает наш дом на площади Гриммо. Альбус, чья непослушная грива черных, как смоль, волос напоминает мне папины, идет впереди и ведет маму под руку. Смотрю на эту картину и невольно восторгаюсь тем, какой он уже взрослый. Никак не могу привыкнуть к той мысли, что оба мои брата уже взрослые совершеннолетние волшебники, а я уже на пятом курсе. Джеймс так и вообще практически женатый человек, а вот Альбусу с девчонками не так везет. При всей своей невероятно привлекательной внешности, он никак не может найти себе ту, которая бы идеально ему подошла. Несколько предыдущих школьных пассий совершенно разочаровали брата, и он практически перестал надеяться на какие-то стоящие взаимоотношения, но я, в отличие от остальных, всегда знала, что есть один человек, который ему идеально подходит. Этим человеком, весьма кстати, оказалась одна из двух моих лучших подруг, но… Как всегда, в нашей жизни есть то самое но, которое и мешает нам быть счастливыми: Альбус всегда недооценивал сходства их характеров и не стремился давать довольно крепкой дружбе шанса перерасти в нечто большее. В конечном итоге моя милая темноволосая подруга предпочла гордое одиночество, а Альбус и палец о палец не ударил, чтобы это изменить. Вероятно, ещё не понял возможного благоприятного исхода их взаимоотношений. И вроде всё было отлично, но на деле только я понимаю, что Абигейль давно неравнодушна к Алу, а он к ней. А может, это я себе так придумала? Оставив эти мысли до лучших времен, наблюдала за тем, как сквозь окна папиной машины виднеются кирпичные стены вокзала Кингс-Кросс. Когда наши чемоданы были загружены на огромную тележку, мы с родителями отправились на перрон между девятой и десятой платформой. Как только мы подошли к переходу, ведущему к Хогвартс-Экспрессу, сразу попрощались с мамой и папой. Расцеловали их в щеки и пообещали писать каждую неделю по письму. Папа тепло улыбался, кидая свой взгляд то на меня, то на Ала, а мама еле сдерживала наворачивающиеся на глаза слезы. После очередной череды объятий родители поспешили по своим делам, а я еще какое-то время я смотрела им в спины и думала о том, как сильно буду скучать. Повернувшись, уже не обнаружила Альбуса возле себя — он скрылся за каменной стеной. Проследовав за братом, уже через секунду смотрела на красивый ярко-красный поезд. До отправления, если верить моим часам, оставалось меньше десяти минут. — Лили! — Лили Поттер! — Даже сквозь гул толпы услышала звонкий голос обеих своих подруг. Повернув голову, широко им улыбнулась, а после начала пробираться в их сторону. Это были они — две мои любимые хохотушки. В них я души не чаяла. Их характеры были разными, как огонь и лед, но я одинаково люблю их с первого нашего курса. С того самого вечера, когда распределяющая шляпа выбрала нас троих на Гриффиндор. Порядком соскучившись, уже летела к ним, а добравшись, одновременно зажала их в свои крепкие объятья. Правой рукой обняла светленькую Эвелин Фоссет, а левая практически душила красивую брюнетку Абигейль Шоу. Спустя всего секунду к нам присоединился Альбус и очаровательный голубоглазый русый молодой человек, но при виде последнего моё сердце екнуло и забилось немного быстрей. Это был Эван Фоссет. Эван — старший брат Эви — семикурсник из Когтеврана. Юноша был очень симпатичен, пользовался популярностью, был отличником и очень недурно справлялся с обязанностями старосты и капитана команды по квиддичу, но так и не смог вызвать во мне каких-либо ответных чувств. Как и никто другой, впрочем. За исключением Тома Пилса, но весь опыт моих отношений ограничился парой месяцев, поскольку учеба и квиддич были на тот момент для меня в большем приоритете. — Эв, привет, — улыбаясь, делаю шаг в его сторону и обнимаю высокого парня. Между нами всегда царила неловкость, поскольку своих чувств друг к другу мы не скрывали, но, в отличие от моих к нему приятельских, Эван чувствовал по отношению ко мне нечто более серьезное. — Привет, Лили, — ответил он, и я чувствую, что он пока не ослабляет свои оковы. Эван как будто пытается продлить этот момент. Мои щеки начинает заливать краска, но я все же выскальзываю из его объятий и смотрю на ещё одну девушку из нашей компании. Мне достаточно сдержано улыбается жгучая брюнетка — сокурсница моего брата — Мэри Бэддок. В отличие от Эви и Аби, она никогда не вызывала у меня таких сильных дружеских чувств, а иногда были такие моменты, когда мне и вовсе еле удавалось её терпеть. Дело в том, что Мэри были присущи все те качества, которые бы вызвали умиление у Салазара Слизерина: хитрость, высокомерие, тщеславие и умение добиваться своей цели любыми способами. Даже если это граничило с моральными принципами. Нет, она, конечно, была не такой уж и плохой девушкой, но за те половину года, которые состояла в нашей компании, я так и не смогла проникнуться к ней глубокой симпатией. К слову, слизеринка чувствовала ко мне то же самое, и на это была весьма веская причина. Отвернувшись, внимательно рассматривая платформу перед поездом и увлекаюсь поисками той самой причины. Почти вся наша шумная компания была в сборе, но кое кого не хватало… «А где же?..» Стоило начать эту мысль, как увидела того, кого мне как раз больше всего и не хватало. Внутри все отплясывает чечетку. Почувствовав сильное биение своего сердца и огромный выброс эндорфинов, я, сорвавшись с места, почти вприпрыжку кинулась в по почти опустевшему перрону. На нём осталось несколько провожающих и таких же зевак, как моя компания. — Привет… — чуть не пища, прыгаю ему на шею. Посмеиваюсь, а Скорпиус Малфой обнимает меня своими сильными руками и отрывает от земли. Сразу чувствую до боли знакомый и почти родной запах, который вызывал у меня самые лучшие ассоциации. От лучшего друга еле уловимо пахло цитрусом и шоколадом. — Я так рада тебя видеть! Очень скучала! — начинаю тараторить, уткнувшись носом в пульсирующую жилку на его шее. Ни капли не солгала и всё ещё не разжимаю руки. — Я тоже скучал, Поттер! — слизеринец сжимает меня так сильно, что мои ребра вот-вот треснут. Спустя несколько секунд ставит меня на землю и обнажает в широкой улыбке оба ряда белоснежных зубов, а я чуть не задыхаюсь от радости. — А ты похорошел, — оценивая красивого юношу с ног до головы и не могу не отметить, что «похорошел» — мягко сказано. Скорпиус смотрит на меня бездонными серебристо-серыми глазами и улыбается своей самой очаровательной улыбкой. Провожу взглядом по его красивому лицу, которое украшает небольшая щетина, точеным скулам, накачанным плечам, и игриво тыкаю пальцами в идеальные кубики пресса, проглядывающие сквозь футболку. От этого блондин начинает уворачивается и сгибаться. — Ты тоже, Лилс, — отвечает он, ещё раз притягивая меня к себе и почти обездвижив. Целует в макушку и задерживается в таком положении ещё на несколько секунд. Тоже отвечаю на объятья, обвив руками его сильное тело, и четко ощущаю, как он вдыхает цветочный аромат моих волос. Он всегда говорил, что от меня пахнет теплым майским днем и цветом яблони. Даже передать не могу, насколько я скучала по нему и какую безопасность, тепло и умиротворение мне дарит его присутствие. Как бы я ни дружила с Эби и Абигейль, какими бы прочными ни были узы мужских взаимоотношений Скорпиуса с Алом и Эваном, мы с Малфоем были друг для друга как что-то неотъемлемое и неделимое. Наша крепкая дружба началась в конце моего второго курса, рождаясь из откровенной неприязни. Мы из совершенно непонятного качества отношений смогли превратить это в настоящее огромное и доверительное чувство. Около первых двух лет моей учебы буквально терпеть друг друга не могли, но после пристального рассмотрения в течение долгого времени сменили гнев на милость и начали общаться. А теперь я просто не представляю Хогвартс без него. Ещё одним неоценимым моментом было то, что никакие отношения кроме дружбы мы и не собирались себе представлять. С самого зарождения приятельских отношений воспринимали друг друга по-братски: могли до поздней ночи говорить о чем-либо, гулять вместе, учиться, засиживаясь в библиотеке, делиться тайнами и секретами. Откровенно говоря, есть прелесть в подобной дружбе, поскольку я иногда просто не выдерживаю этого девчачьего трепа, который так любят Эви и Аби. А с ним мне всегда интересно: умен, немного скрытен, но откровенен. Он никогда не врет, но часто недоговаривает, чем зарождает интригу. Тщеславен, конечно, горд, а порой излишне самоуверен, но с этими его качествами я давно смирилась. Мне ещё ни разу не было с ним скучно или грустно. Иногда я думаю о том, что могла до сих пор его ненавидеть, если бы Альбус везде не таскал меня за ними во время пасхальных каникул на моем втором курсе, но тут же прогоняю от себя эти мысли. — Пойдем, — посмеиваясь, говорю тихо и беру его за руку. Начинаю тянуть в сторону нашей компании, ведь уже словила на себе неодобрительный взгляд Бэддок, — не будем давать Мэри пищу для размышлений. После этой фразы мы тихо посмеиваемся, поскольку оба понимаем, что нам чуждо что-то, кроме искренней и крепкой дружбы. И Мэри, которая оказалась в числе нашего тесного круга только благодаря своим отношениям со Скорпиусом, в это вроде как верила, но не скрывала недовольства, когда львиную долю своего времени он тратил на меня. Сначала делала это, надувая губы и сдвинув брови, но по мере развития их со Скорпиусом взаимоотношений начала позволять себе воспитательно-ревностные тирады. По правде говоря, не у неё одной возникали подобные ошибочные мысли. Почти половина Хогвартса была уверена, что мы со Скорпиусом состоим в другого рода отношениях. Длилось это до той поры, пока Малфой не начал всё чаще появляться в обществе своей темноволосой девушки, но и тогда некоторые малознакомые мне люди не упускали возможности задавать мне вопросы вроде: «А вы с Малфоем уже не вместе?» Чаще всего я объясняла, что мы с ним просто друзья, иногда игнорировала эти высказывания, но когда они мне порядком надоели, стала притворно негодовать и клясться своим нежеланным собеседникам в том, что убью Скорпиуса, как только доберусь до него. Когда мы добрались до всех остальных, Малфой быстро поздоровался с Алом и Эваном. Высокий статный блондин пожал друзьям руки, оба удостоились мужских сдержанных объятий и по паре дружеских хлопков по спине. Затем слизеринец легонько обнял Эвелин и Абигаэль и, наконец, нежно поцеловал свою девушку. Все наперебой начали обсуждать свои летние каникулы, а я, видя своих счастливых друзей, не могла нарадоваться. Правду говоря, у Мэри и Скорпиуса в последнее время не все было гладко. Их отношения начались чуть больше полугода назад, и я все больше убеждалась в том, что они не подходят друг другу. Раздался последний предупредительный свисток. Мы поспешили занести в поезд свои огромные чемоданы и клетки с совами. Я, Абигаэль, Эви и Мэри стояли на перроне и смотрели, как ребята доблестно справлялись с нашими чемоданами. Нам предстояло путешествовать в вагоне старост, поскольку большая половина из нас занимала эту должность. Эван, Скорпиус и Мэри успешно справлялись с этой ответственностью и никогда не злоупотребляли своим статусом, но считали вполне приемлемым хоть иногда позволять себе пользоваться собственным положением. В отличие от них, я была назначена старостой только этим летом, поэтому ещё не успела насладиться предоставленной мне властью. Зайдя в большое комфортное купе, закрыли за собой двери и расселись по местам. Я очень соскучилась за всеми, ну кроме Альбуса, конечно, поскольку за каникулы он мне даже поднадоел. Точно то же самое чувствовали и Фоссеты, сидевшие сейчас напротив меня. Эви и Эван были в хороших отношениях, но предпочитали иногда отдыхать от общества друг друга. Когда поезд начал свое движение, а Альбус свой занимательный рассказ о нашем семейном отдыхе на юге Англии, я словила на себе теплый взгляд Скорпиуса, сидящего напротив и лениво обнимающего кареглазую Мэри. Он внимательно смотрел на меня, и я не могла не понять, о чем сейчас думает мой лучший друг. Я думала о том же. Каким бы это не казалось странным, но ему, как и мне, безумно хотелось сейчас остаться наедине, поскольку мы не виделись целых два месяца, и нам было что рассказать друг другу.

***

Проснувшись на порядок раньше нужного, окинула взглядом свою новую комнату. Я, конечно, немного буду скучать по совместным утренним сборам с Эви и Абигейль, но за четыре года мне порядком надоело делить спальню с пятью соседками. Ну ладно, не буду врать — не немного, а очень даже сильно. На первых курсах я была весьма довольна таким многочисленным соседством, но сейчас, когда на нескольких квадратных метрах собирается шесть почти шестнадцатилетних девчонок… Утренние сборы превращались в какую-то революцию, а порядка в комнате почти никогда не было: беспорядочно лежащие стопки книг, целые кучи одежды, в ожидании того, что из них будет выбрано хоть что-то, соответствующее желанию хозяйки, косметика, заколки… Иногда я с трудом могла найти свою волшебную палочку на собственной кровати, поскольку на нее с легкостью могло быть свалено содержимое чьей-то тумбочки. Уже в начале четвертого курса это все сводило меня с ума. Никогда не могла похвастаться своими задатками перфекционизма, но если мои руки и доходили до чего-то, то делала я это добросовестно и с полной отдачей. В этом и была наша со Скорпиусом самая большая схожесть — он тоже всегда стремился к совершенству во всем. Возможно, вдохновившись именно его примером, я и стала старостой и хорошим игроком в квиддич. Весь четвертый год мне вполне удавалось выполнять роль ловца команды Гриффиндора, но сущим караулом для нас были игры со сборной Слизерина. Дело в том, что Скорпиус и Ал тоже играли за свой факультет. Скорпиус, несмотря на свое крепкое телосложение, был довольно-таки профессиональным ловцом, а подтянутый и высокий Альбус — отличным загонщиком. Во время игры нам приходилось всеми силами пытаться противостоять друг другу, но это не всегда получалось сделать без широкой улыбки на лице. Чаще всего игра представляла из себя или серьезное противостояние, или поддавки. Прокручивая в голове финальный матч прошлого года, в котором сборная Слизерина выиграла у нас всего на десять очков, была полностью собрана и готова к встрече с Эвелин и Абигейль, чтобы проследовать с ними на первый в этом учебном году завтрак. Подойдя к двери, ещё раз оглядела свою комнату и невольно растянулась в широкой улыбке. Каким-то волшебным образом тут всё было ещё лучше, чем я могла себе представить: помещение было круглой формы с трех сторон освещалось тем светом, что проникал сквозь высокие арочные окна. Прямо напротив входной двери стояла большая кровать под бордово-золотистым пологом, что соответствовал цвету моего факультета. По обе стороны от постели гармонично смотрелись небольшие резные тумбы из красного дерева и два аналогичных шкафа. Один из них был с огромным зеркалом и предназначался для вещей, второй же был книжным. Последний был по меньшей мере два метра в высоту и вмещал в себе более сотни самых разных томов. Всё это выглядело очень красиво, но самым моим любимым предметом мебели стал диван, обитый темно-красным бархатом. На нем лежало несколько мягких золотистых подушек с аналогичными кисточками на уголках. Венцом уюта стал шикарный ковер с огромной символикой золотого льва. Однажды была в комнате Скорпиуса и пришла в неописуемый восторг от огромной серебристой змеи на изумрудно зеленом фоне, но мой лев был вне всякой конкуренции. На секунду задумалась о том, что всего пару лет назад эта комната принадлежала моей солнечной любимой кузине Роуз. Та, будучи сокурсницей любимого родного мне брата Джеймса, тоже была старостой Гриффиндора. Мысли о ней вызвали у меня прилив теплоты чувств. Кратко выдохнув, поспешила покинуть свою обитель и вышла за дверь. Сразу напротив неё находилась ещё одна спальня и моё лицо снова расплылось в улыбке. Сейчас её занимал мой сокурсник и кузен Хьюго Уизли, но те же пару лет назад тут жил Джеймс Сириус Поттер. Спустившись по винтовой лестнице, встретила Эвелин и Абигейль, которые, судя по их виду, уже заждались меня. — Доброе утро, — радостно поздоровалась Эви, блеснув своими небесно-голубыми глазами. — Ну, как тебе первая ночь без нас? Не соскучилась ещё? — Ни капельки. Должна же я хоть иногда от вас отдыхать, — шучу я, и мои подруги тихонько посмеиваются. — Ну подожди, — говорит Аби, беря меня под руку и ведя к портрету на выходе из гостиной, — ещё сама будешь к нам проситься. А мы тебя не примем. Скажем, что… — перед следующими словами она театрально подносит пальчик к своему подбородку и поднимает глаза к потолку, —… что такой зануде и заучке, как ты, не место в нашей веселой компании. После этих слов мы опять ухмыляемся и спускаемся по Большой лестнице. Через парочку минут уже осматриваем ясное голубое сентябрьское небо на потолке Большого зала. Оглядываю четыре огромных стола, умопомрачительные витражи и стол с преподавателями. Я опять улыбаюсь, поскольку просто не могу сдержать своей радости от того, что мы снова в школе. Несмотря на затруднительные задания профессоров и сложность учебного процесса, которые возьмут свой разгон уже после завтрака, никогда бы не променяла свой любимый Хогвартс на что-либо другое. И вроде всё замечательно, но в каждой бочке меда есть своя ложка дегтя. Моя была тем, что Альбусу, Эвану, Скорпиусу и Мэри предстояло провести в школе последний учебный год. Я себе даже представлять не хотела, каким глухим будет мое одиночество без них. Нет, уход Мэри я переживу без особых проблем, а вот мальчишек… Уже не раз пытаясь победить в себе эти мысли, я снова и снова понимала, что бороться с самой собой труднее всего. Ведь силы-то равные. Сделав несколько шагов под гул почти всех учеников школы, бурно обсуждающих новый учебный год, мы уже ищем глазами остальную часть нашей компании. Спустя несколько мгновений без труда находим наших ребят за столом Гриффиндора, который был в Большом зале самым крайним справа. Не смотря на то, что Эван учился на Когтевране, а Ал, Скорпиус и Мэри на факультете Слизерина, мы часто завтракали на своем любимом месте — напротив огромного камина в стене. Сейчас он пустовал, поскольку нужды в сентябрьское теплое утро в нем еще не было, но почти все ученики Гриффиндора знали, что это уже год любимое место нашей шумной компании. Изредка мы садились за стол Слизерина или каждый завтракал за столом своего факультета, но чаще всего держались вместе. Наша девичья команда весело здоровается с ребятами, и мы занимаем места. Эви садится возле Мэри, а та уже завтракает справа от Скорпиуса. В это время Аби умащивается напротив — между Алом и Эваном. — Лили, ты чего? — почти шепча, чуть подавшись в мою сторону, Альбус смотрит немного встревоженным взглядом. Начинаю понимать, что мысли о последнем году обучения брата и моих друзей отражаются на моем лице огромной озадаченностью. — Ничего, — ответив ещё тише, выдавливая из себя слабую улыбку в то время, как Скорпиус уже дотянулся до рукава моей школьной мантии и потянул за него, чтобы усадить по левую сторону от себя. Садясь за стол, вижу ароматные панкейки с медом, от которых сразу же текут слюнки. Почти выбрасываю остатки грусти из настроения и осматриваю всех присутствующих. Напротив меня сидит веселый, симпатичный и очень добрый Эван, который всегда был нашим голосом разума. Не зря же шляпа распределила его на Когтевран. Ему были не свойственны безумства, которыми обычно могли похвастаться Ал и Скорпиус. Вспомнив его многочисленные тщетные попытки отговорить пару слизеринцев от их очередного сумасшествия, я не могу не улыбнуться. Следом мой взгляд падает на Абигейль. Та увлеченно разговаривает с братом. После следующей её фразы Ал заливается смехом, и я не могу не отметить, что их взаимоотношения очень схожи на те, которые сейчас между мной и Малфоем — их всегда связывала крепкая дружба. С того самого дня, как я познакомила эту парочку, их общение было пропитано теплотой, юмором и легкостью. Абигейль, в отличие от Эвелин и меня, была очень сдержана. Она всегда все тщательно обдумывала и делала только тогда, когда взвесит это всё в своей премудрой голове. После очередной реплики подруги Альбус опять смеется, затем наклоняется и, практически зарывшись носом в завесу темных волос, умудряется делать их диалог калуарным даже при наличии такого количества слушателей. Начинаю поочередно бросать на них взгляды. Задерживаюсь на Альбусе. Изучаю его и тут же начинаю рассматривать школьные столы. На него сейчас смотрит по меньшей мере пять красивых старшекурсниц, а я улыбаюсь. Ал тоже очень похорошел за это лето: высокий, сильный, с идеальным телосложением и смазливыми чертами лица. По нему ещё в прошлом году сохло несколько симпатичных девчонок, но я была уверенна, что сейчас их количество увеличилось как минимум вдвое. Как бы то ни было, но Альбуса больше интересовал внутренний мир девушек. Он — один из представителей вымирающего вида, который считал, что полное отсутствие отношений куда лучше, чем их наличие в сомнительном качестве. Этого нельзя было сказать об Эви. Она всегда выбирала только красивых мальчишек и не сильно зацикливалась на их внутреннем содержимом. Осмотрев ещё раз свою светловолосую подругу, перевожу взгляд на Скорпиуса. Мне до сих пор не удалось найти хоть бы одного человека, который смог так понимать меня, как он. Как не крути, но об этом персонаже я могу говорить часами: невероятно красив, очень хитер и умен. Сдержанность и рациональность его фраз и поступков иногда совсем не вязались с огромным чувством юмора и безрассудством. Начиная со своего пятого курса, он менял девчонок как перчатки. Это закончилось лишь тогда, когда он напоролся на нашу «Интервенцию». Это — фишка нашей компании, которая достойна особого внимания. Придумали мы её давно. Задолго до того, как к нам присоединилась Мэри. Дело в том, что как только мы замечали, что кому-то из нас требуется своеобразная мозгоправка или кто-то отчаянно что-то скрывал, мы старались решить всё в подобной форме. Это своеобразная игра, ставящая «грешника» на путь истины. Но она не была такой безобидной, какой казалась на первый взгляд. Дело в том, что мы сразу оговорили несколько нерушимых правил. Первое из них гласило, что интервенцию можно устраивать только тогда, когда этого хотят как минимум двое. Вторым правилом было то, что на ней должны присутствовать все шестеро, третье разрешало нам задавать «обвиняемому» самые разные вопросы, а четвертым и самым суровым было то, что отвечать на них он должен был под действием сыворотки правды, чтобы не было соблазна и возможности соврать. Это действо оказалось до чрезвычайности полезным. С помощью этой игры мы могли совместно решать проблемы и недостатки которые не замечали за собой или не решались о них заговорить, а на сдачу доставались правдивые ответы на всякие интересующие вопросы (даже если они совсем не касались нужной темы). Логично предположить, что у нас шестерых, а в последствии семерых, почти никогда не было друг от друга секретов. Я единожды тоже была удостоена интервенции. Ее темой было мое чрезмерное рвение преуспеть во всем. В середине прошлого года я настолько изматывала себя дополнительными факультативами и тренировками, которые пыталась сопоставить с загруженным учебным процессом и желанием стать в будущем старостой, что ребята поспешили остудить мой пыл. Благодаря игре Альбус, порядком отвлекшийся от учебы, находился под нашим контролем до тех пор, пока не выровнял свою успеваемость, а Скорпиус около двух месяцев не пытался найти себе новую пассию. Как раз после этого он и начал свои отношения с Мэри. Эвану и Аби пока везло, и они ещё ни разу не давали нам повода на её проведение. Увидев на себе мой взгляд, Скорпиус повернулся и сделал вопросительный кивок. Я зажмуриваюсь и начинаю легонько мотать головой, будто отмахиваясь от собственных мыслей. Скорпиус мило улыбается, обнимает меня за плечи и немного сжимает их своей рукой. После этого жеста на меня смотрят прищуренные глаза Мэри. — Лилс, убери с лица это озадаченное выражение, оно мне не нравится, — говорит он, и шутливо трет костяшками волосы на моей макушке, портя идеальную прическу. В отместку легонько бью его локтем в ребра и перевязываю хвост. Думаю о том, что никто кроме него не называет меня Лилс. После окончания завтрака, за которым мы шумно обсуждали планы на завтрашний совместный поход в Хогсмид, все разбрелись по своим урокам. Сегодня была пятница и учеба, ещё толком не начавшись, прерывалась на выходные.

***

В обед следующего дня, надев свои любимые джинсы, натянув светлую футболку и зашнуровав любимые кеды, несколько раз прокручиваюсь перед зеркалом. Наскоро собрав длинные непослушные волосы в высокий хвост, быстро покидаю комнату. Почти бегу вниз по каменным ступеням Большой лестницы, поскольку ещё немного и опоздаю. Моя компания почти привыкла к тому, что я — копуша, но никто из них никогда не упускает возможности одарить меня осуждающим взглядом или подшутить над этим моим недостатком. К слову, по мне можно сверять часы. Выбегая на середину мощеного двора, сразу замечаю шестерых человек, которые уже ждут меня. Альбус и Эван, решив скрасить ожидание, задирают друг друга и сцепляются в инсценированной драке. Спустя пару секунд Альбус зажимает под своей рукой светлую голову Эвана и начинает сильно лохматить его прическу. Наблюдая за этой картиной Эви, Аби, Мэри и Скорпиус хохочут. — Привет, — запыхавшись, говорю я и подбегаю к друзьям. Как я и ожидала, в мою сторону сразу проследовало пять пар глаз с укоризненными взглядами. — Ой, да ладно! — возмущаюсь я. — Как всегда вовремя! Даже с запасом, — указав на огромные замковые часы, с удовольствием отмечаю свою пунктуальность и те, словно подыгрывая, начинают свой десятикратный бой. — Твой личный рекорд, — улыбнулся мой лучший друг, — обычно появляешься на последнем ударе, — с долей издевки говорит он. Одариваю его недовольной гримасой, а все остальные хихикают. — Пойдем уже, — Эван пытается руками расчесать беспорядок на голове и бросает на Альбуса косые взгляды. Как только брат теряет бдительность, Эв отвешивает ему подзатыльник. Смеюсь, наблюдая, как два совершеннолетних волшебника, один за другим, со всех ног бегут в сторону деревянного моста. «И это скорое будущее магического сообщества, — думаю я, смотря на быстро удаляющихся от нас ребят. — Если они будут творить подобное через год на стажировке в Гринготтсе, то не видать им работы, как собственных ушей». Я озвучиваю свое предположение всем тем, кто шел сейчас рядом со мной. Мы срываемся на смешок, а всю последующую дорогу в Хогсмид увлеченно беседуем о стажировке в Министерстве, будущих планах семикурсников из нашей компании и о первом учебном дне. Венцом хорошего настроения стал рассказ Эвана о вчерашнем причудливом поведении профессора Слизнорта. Вот тут мы от души расхохотались. — Он говорил так тихо, что мы его еле слышали, — смеясь, говорил Фоссет. — Судя по всему, старичок немного перебрал после пира в честь начала учебного года. Как только Ал и Скорпиус поняли это, сразу же начали засыпать его самыми разными вопросами об ингредиентах зелья Забвения. На эти вопросы могли бы ответить даже второкурсники. В общем у профессора вчера было очень тяжелое утро. После этой фразы я не сдержалась и кинула свой укоризненный взгляд на две ухмыляющиеся физиономии. — Зачем вы над ним издеваетесь? Это же ваш декан! К тому же Слизнорт — один из моих любимых преподавателей! — негодовала, но не могла сдержать улыбку, воображая то, что услышала от ребят. — Мы так его достали, что он точно уйдет в завязку на пару месяцев, — отвечал Альбус. — Считай, что мы заботимся о здоровье твоего любимого профессора. Скорпиус и Ал ещё раз обменялись веселыми взглядами и начали рассказывать о том, как еще и профессора Лонгботтома пытались вывести из себя. — Тебе повезло, Поттер, что у него железные нервы, — говорила Абигейль, поравнявшись с Альбусом. Брат лишь улыбнулся и лениво закинул руку ей на плечи. Впереди показалась волшебная деревушка. Погода была просто замечательная, и все находились в отличном расположении духа. Провели мы этот день просто отлично: обошли несколько магазинов, зашли в «Сладкое королевство», посетили «Всевозможные Волшебные Вредилки» и напились в «Трех метлах» сливочного пива и языкосвязывающего лимонного сквоша. Выйдя из паба, были ещё более шумными и веселыми. Сейчас чуть ли не с умилением наблюдала за Альбусом и Аби, идущими впереди. По обе стороны от них находились Фоссеты, которые наперебой болтали о чем-то с Мэри, а мы со Скорпиусом плелись сзади и соревновались у кого получится надуть больший синий шар из жевательной резинки «Друбблс». — Что скажешь? Сильно все поменялись? — Малфой хитро улыбается, а я уже знаю, что этот разговор заведен им неспроста. Вот только не понимаю пока к чему именно он приведет. — Не сказала бы, что сильно, — уклончиво отвечаю и поглядываю на его реакцию, но друга моё непонимание явно веселит. — Разве что вы с Алом и Эваном ещё больше вымахали, а мы с девчонками отрастили волосы. Поскольку под пристальным взглядом серебристых глаз в голову не пришло ни одно стоящее предположение, пришлось озвучить хоть что-то. —Да ну? — ещё хитрее прежнего улыбнулся Скорп, лопнув пузырь жвачки, который только что превосходил своими размерами тыкву, — больше ничего не заметила? — легонько кивнув в сторону нашей компании, лучший друг выглядит довольным: улыбка ничуть не поблекла, а теперь юноша выпрямляет спину, вздергивает подбородок и лениво скользит ладонями в карманы. От души довольствуется моим недопониманием, не иначе. — А по-моему нашей дружной компашке грозят кое-какие перемены. Смотри внимательней… Выразительно кивнув вперед, снова сосредотачивает моё внимание на идущей впереди пятерке. Понятия не имею на что именно должна обратить внимание, но судорожно пытаюсь заметить что-то необычное. Настолько увлеклась, что пришлось замедлить шаг, а вскоре вовсе остановиться. Замерев, перебираю в голове массу вариантов, мне так и не удается выделить хоть что-то необычное и я, глядя теперь на Малфоя, пожимаю плечами. — Он нравится ей, и это невозможно не заметить, — говоря тихо, он первым нарушает повисшее молчание. — Смотри ты хоть чуточку дальше своего курносого носа — обратила бы внимание. — Кто?.. — незамедлительно спрашиваю я, — Кому?.. — не понимаю о ком идет речь, поскольку в нашей компании царят более или менее устоявшиеся отношения, которые никто ни от кого не скрывает. — Мерлин, Поттер, Альбус нравится Аби, — закатив глаза, притворно раздражаясь моей непонятливости, отвечает Скорпиус. — Разве это не очевидно? — Конечно очевидно, — еле сдержалась, чтобы не прыснуть, — они дружат с две тысячи лохматого года, практически вечность! Они практически как брат с сестрой. — Вот только он ей нравится не как друг, Лилс, — с видом разоблачителя утверждает слизеринец, — и тем более не как брат, уже нет… — Не-е-ет… — тут же затягиваю я, и гримасничаю из-за нелепости услышанного. — О-о-очень сомневаюсь… Эта парочка столько раз обманывала мои ожидания, что я уже перестала на что-то надеяться и воспринимала их как один сплошной дружеский комок «А+А» — … Вот прям очень-очень сомневаюсь, — для пущей убедительности отрицательно качаю головой. — Ну-ну, можешь сомневаться сколько угодно, Поттер,  — поплыв в своей самой обаятельной улыбке, друг махнул в сторону толпы рукой, в очередной раз обратив моё внимание на идущих впереди. Вроде бы всё было так, как обычно... Альбус с Аби всегда позволяли себе какие-то моменты сближения. Нечто сродни шепота на ухо, дружеских объятий и всякого подобного. Но сейчас, глядя в очередной раз как подруга прильнула головой к плечу обнявшего её Ала, я уже начала сомневаться в своём сомнении. Настолько увлеченно слежу за тем, как улыбчивая Аби пропускает сквозь пальчики непослушную челку брата, и как увлеченно смотрит на него, что совсем забываю о жвачке во рту и нашем с Малфоем состязании. На автомате надуваю огромный шар. Как только резинка достигает размера квоффла, сразу же лопается, покрыв всё моё лицо. Скорпиус заливается смехом и почти сгибается пополам. Не перестает смеяться даже тогда, когда получает от меня подзатыльник, отвешенный на ощупь. — Подожди, Поттер, я помогу, старайся не моргать, — говорит он, все ещё посмеиваясь. В том числе над моими тщетными попытками убрать с лица эту штуку — жвачка то и дело отрывается кусочками и жутко липнет к коже — вот оно наказание для тех, кто злоупотребляет волшебными сладостями. Скорпиус с присущей ему осторожностью снимает лопнувшую жвачку с лица и даже волос, а потом внимательно разглядывает результат проделанной работы. — А ну-ка, подними немного голову. Послушно делаю то, что скомандовал Скорпиус. Слизеринец наклоняется чтоб хоть немного соответствовать моему росту и пытается избавить меня от остатков «Друбблс» ещё и на ресницах. Мерзковатое липкое ощущение, но теперь моя очередь хихикать, в итоге у него не очень получается осуществить задуманное. — Лилс, если не перестанешь, то так и будешь ходить! — чуть раздражительно, но с улыбкой сетует он, глядя на мои тщетные попытки успокоиться. Спустя пару секунд нахожу в себе силы подавить смех в поджатых губах, но тело по прежнему немного сотрясается от хохота. Скорпиус, понимая, что лучше, чем сейчас, не будет, запускает свою руку в волосы над шеей, притягивает в свою сторону. Странно, но я испытываю некое чувство неловкости и скоро чувствую необъяснимое нарастающее волнение. Друг сосредоточено убирает с моих ресниц синие кусочки жвачки, а я тем временем пытаюсь совладать со своими эмоциями и не обращать своего внимания на то, что вблизи он ещё красивее. — Ну вот, вроде готово, — тихо говорит он, неспешно ослабляя свой хват. Взгляд серых глаз начинает медленно скользить по моему лицу, оценивая, вероятно, его чистоту, ну, а мне удается проглотить тот ком в горле, который почти мешал нормально вдохнуть. Как только на секунду задерживаю внимание на его глазах, оцениваю неловкость ситуации и делаю шаг назад, полностью освобождаясь от оков теплой нежной руки. — Спасибо тебе, — немного нервно говорю я и тру свои веки. Пытаюсь, наверное, спрятать взгляд и скрыть тот факт, что я придала этой ситуации какой-то не желаемый окрас. Смотрю на дорогу впереди нас и не без радости отмечаю, что ребята уже скрылись за поворотом. А это значит, что никто из них не видел происходящего. Вдруг и среди них есть умники вроде Скорпиуса, которым тоже что-то покажется. — Всегда пожалуйста, Поттер,  — мягко говорит улыбающийся Скорпиус. — Горе ты луковое. — Так что?.. Что ты там говорил? — мы начинаем идти, и я пытаюсь вернуться к нашему разговору, чтобы как можно быстрей отвлечься. Красивый блондин снова прячет руки в карманы и улыбается: — Я говорил про Аби и твоего брата, если ты забыла. Она, кстати, ему тоже нравится. Поттер ещё не понял насколько. — Ал и Аби?.. Невозможно, — смеясь, говорю я свой окончательный вердикт. Возможно, конечно. Кто как не они? Но мне не верится. Я много раз представляла этих двоих вместе, но уже давно утратила на это какие-либо надежды. Мысли о невозможности их отношений уже порядком отпечатались в моем сознании. — А давай-ка поспорим? — в его глазах загораются азартные огоньки, — парочка месяцев будут вместе. Без чьей-либо помощи. —  Хм... Идет! — Я от души улыбаюсь. Дело в том, что наши со Скорпиусом споры представляют из себя необычное пари на сладости или подобные мелочи. О, нет. Стоит нам поспорить о чем-то, этому следует целое действо. Проигравшая сторона выполняет желание победителя. Обычно это что-то невероятно сумасшедшее. В прошлом году он проиграл мне, и ему пришлось в три часа ночи будить Филча и предлагать завхозу свою немедленную помощь по ремонту взорванного туалета, который Скорпиусу и пришлось взорвать за половину часа до этого. Как ему удалось утаить от преподавателей тот погром — загадка. Мне остается лишь догадываться, что ему пришлось наложить тогда по меньшей мере с десяток заклинаний. Вспомнив это, улыбаюсь еще шире. — Признайся, что просто хочешь реванша! —  говорю с нескрываемой издевкой. — Не боишься опять проиграть? Ночное рандеву с Филчем покажется тебе цветочками. На этот раз я придумаю что-то поинтереснее. — Не в этот раз, Лилс, ты с треском проиграешь, — самоуверенно говорит он, выпрямляя свою спину. — Ну что, ты согласна? — друг останавливается и протягивает мне ладонь, готовую для рукопожатия. Пока я размышляю, Скорпиус снова надувает из жвачки огромный синий шар и весьма громко и удачно лопает его, после чего задорно дергает бровью. — Согласна, — не менее уверенно говорю я, протягивая руку, поскольку убеждена, что победа за мной. — Вот и отлично. Но я бы на твоем месте не рассчитывал на победу, Лили, — говорит почти шепотом, сжав ладонь еще сильней и притягивая меня к себе. Когда мы опускаем руки, лицо Скорпиуса расплывается в безумно довольной улыбке. Только теперь начинаю задумываться о том, что ему может быть известно что-то неведанное мне. Оставшуюся дорогу до замка мы надрываем животы, вспоминая результат прошлогоднего проигрыша Скорпиуса и недовольство Филча. Почти у школы догоняем наших друзей, Мэри тут же вешается на шею Скорпиусу и крепко его целует. Меня даже не удивляет тот факт, что делает это она даже не дав мне отойти от друга и вот такие вот ее проделки всегда смешили меня. Улыбнувшись нелепости этого ее мстительно-ревностного порыва, шагаю в школу. Странно, но эта картинка будто зависла перед глазами. Впервые внутри живота возникает очень неприятное чувство, но я почти уверена, что это ни что иное, как последствие переедания в Сладком королевстве.

***

Вечером того же дня, сидя в углу гостиной, пытаюсь писать работу по трансфигурации. Её в первый же учебный день задала нам профессор Робардс. Это было невероятно скучное задание, в котором требовалось описать фазы трансформации рептилий в млекопитающих. Судя по всему, я была единственной, кто решил не откладывать это, поскольку все остальные мои сокурсники просто собрались в центре гостинной и играли в хогвартскую любимую забаву. Они на спор по очереди ели всякие диковинные сладости из «ВВВ». На секунду отвлеклась от шума, вызванного появлением у Тэри Криви второго подбородка длиной в добрый метр. Взгляд невольно впился в сидящих на диване Эви и Хьюго. Оба очень мило о чем-то говорят, в то время, как красивая блондинка накручивала свой светлый локон на указательный пальчик. После очередной фразы моего кузена девушка кокетливо улыбнулась и заправила ту самую прядь себе за ухо. Наблюдая за всей этой картиной, мне оставалось сдвинуть брови и нервно забарабанить по письменному столу пальцами. Я хорошо знаю Эви и то, как она флиртует с мальчишками. Это был как раз тот случай. Внутри меня зарождался вихрь паники. Нет, перед Хьюго, конечно, тяжело устоять, поскольку он очень интересен, привлекателен и умен, но то, что сейчас происходило, выбивало меня из колеи. Мне очень не хотелось, чтоб мой кузен стал очередной жертвой очаровашки Фоссет. Быстро собрав вещи, решила перебраться в свою спальню старосты, борясь с желанием оттащить подругу за уши от своего кузена и заглянуть ей в глаза. Как только за мной закрылась дверь, я сделала три глубоких вдоха и пообещала держать собственные эмоции в узде, по крайней мере до тех пор, пока ситуация более или менее не прояснится.

***

— Подожди, это вам только СОВ сдавать. Веселей будет тогда, когда вы будете идти на ЖАБА, — бодро сказал Альбус сидящей напротив Абигейль. Девушка одарила собеседника мягким взглядом, улыбнулась и продолжила скрипеть пером. Я, в компании Альбуса, Аби и Скорпиуса, сидела в вечернем тусклом свете библиотеки. Сегодня закончилась первая полноценная учебная неделя в этом учебном году, а нам уже хотелось лезть на стены. Преподаватели, сочтя наш длительный летний отдых проявлением лени, начали безжалостно заваливать нас сложными и объемными домашними заданиями. Почти справившись со своим докладом по травологии, и, всё ещё не выпрямляясь, поднимаю глаза на сидящего напротив Скорпиуса. Мы-то с ним пришли сюда не только поучиться, но и понаблюдать за сидящей рядом парочкой. Пол вечера я то и дело бросала аккуратные взгляды на темноволосую половину нашей компании, но толком ничего зазорного и необычного не заметила, а вот мой лучший друг почему-то выглядел весьма довольным даже в минуты чтения супер скучной книги. Он был очень сосредоточен: лениво листал страницы фолианта, взятого в Запретной секции. Напечатана огромная книженция была таким маленьким шрифтом, что его почти невозможно было разглядеть без увеличительного заклинания, которым Малфой успешно воспользовался. В такие моменты он вызывал у меня нечто вроде умиление. Никогда не смогу привыкнуть к тому, что этот сорванец мог с головой окунаться в учебу и получать за это превосходные баллы. Еще немного понаблюдав за тем, как напрягаются красивые острые скулы, оцениваю тот факт, что Скорпиусу идёт легкая щетина. Она добавляла некий тон небрежности в его идеальный облик и это ему несомненно шло. Переведя взгляд на тонкие бледно-розовые губы, сама того не заметив, нервно закусываю изнутри щеку. Бесцеремонно рассматриваю сидящего напротив, но делаю это бессознательно, а заканчиваю это делать только тогда, когда немного поднимаю свои глаза. Встретившись с его лукавым вопрошающим взором, чуть не дергаюсь от неловкости и быстро отвожу взгляд. Улыбаюсь от неловкости и чувствую довольно значимую и странную волну смущения, прокатившуюся по всему телу. Пытаюсь не подать виду, но в пальцах появилось какое-то нервное покалывание. «Что за?..» — в голове звучит резонный вопрос. Сразу же сползаю по стулу настолько низко, что лицо удается спрятать за книгой и другу теперь видно только мою макушку. При этом ощущаю, как щеки окрашиваются легким румянцем. Спустя пару минут и несколько глубоких бесшумных вдохов все проходит. Я и раньше позволяла себе любоваться его красивыми чертами, но делала это без каких либо эмоциональных последствий, но сейчас вышло предельно странно. Несколько раз нервно провожу пальцами по лбу и делаю вид, что безумно озадачена содержанием книги, но на самом деле смотрю в нее невидящим взором. Переключаюсь на диалог Аби и Альбуса. Как только пульс приходит в норму, начинаю полностью уходить мыслями в жутко занимательный книжный рассказ о редких магических растениях. После нескольких абзацев теряю к тексту интерес. Медленно и очень аккуратно скольжу взглядом по книге, гладкой поверхности стола, по школьному изумрудно-зеленому галстуку Скорпиуса, его жилистой шее... Опять задерживаю на нем свое внимание, а друг, снова ощутив на себе мой любопытный взгляд, опять смотрит на меня. Теперь его взгляд был вопросительным? Нервно улыбаюсь ему, делаю вид, что ничего не произошло и это я маюсь от безделья и нежелания читать, но уже вижу, что он отвлекся от чтива и что-то обмозговывает. Скоро мои глаза снова опускаются на строчки книги, зажатой в пальцах, и я не смею больше их поднять. До той поры, пока мы не решаем покинуть библиотеку, еще несколько раз чувствую на себе продолжительные и любопытные взгляды серых глаз. Перед сном долго кручусь в кровати и обдумываю эмоции, которые сегодня совершили диверсию в прочную крепость моей со Скорпиусом дружбы. В конечном итоге спихиваю все на побочные эффекты нашего спора и на то, что Малфой все же чертовски красив, грешно разок другой не заострить на этом внимание. В конце концов почему половине девчонок из школы можно бесцеремонно его рассматривать, а мне нельзя? А может просто гормоны? Скорпиус ещё в конце прошлого года часто шутил о том, что мне уже пора найти себе молодого человека, но я лишь смеялась, поскольку у меня нет ни времени ни желания, и ни один в школе не был и до сих пор не стал мне интересен в этом плане.

***

Следующие две недели жизнь в школе шла своим чередом. Все казалось вполне обычным: мы ходили на занятия, я проводила время вместе со своими друзьями и выполняла обязанности старосты. Исключением из обыденного стало то, что почти всю нашу повзрослевшую компанию таки настигла эмоциональная метаморфоза: Аби все чаще бросала томные взгляды на Альбуса, внимала каждому его слову и движению, и даже слегка заливалась краской в его присутствии, а последнего раньше не случалось. Теперь я просто не могла отрицать тот факт, что у Скорпиуса все-таки есть шансы на победу в нашем пари. И чем больше я наблюдала за этой парочкой, тем больше в этом убеждалась. И Альбус отвечал взаимностью на подобные знаки внимания, но делал он это вроде бы обыденно — по-дружески. Почти не сомневалась, что эти двое нравятся друг другу, но если и так, то Ал все-таки вел себя сдержанней нужного. Эвелин постоянно сверлила взглядом Хьюго; Мэри так и вообще постоянно где-то пропадала. Скорпиуса почему-то совершенно не смущало её отсутствие, а я... Как бы меня это не бесило, но я все чаще начинала чувствовать какое-то необъяснимое притяжение к своему лучшему другу. Даже Эван вел себя не как обычно: он перестал проявлять ко мне былые знаки внимания, а я не могла нарадоваться этому, поскольку мне очень хотелось, чтобы он, наконец, увлекся той, которая бы ответила ему взаимностью. Дни пролетали, а сегодняшний оказался весьма скучным: весь пятый курс чуть не уснул на сдвоенном уроке Предсказаний, а лекции профессора Бинса приумножили это желание. Единственным более или менее интересным уроком стало Зельеварение, на котором проходили противоядия. Как только урок закончился, Эви сразу же куда-то ускакала, а вот мы с Абигейль никуда не спешили покидали подземелье в числе последних. По правде говоря, выглядела в последние дни она не очень хорошо. После предположений Скорпиуса я все чаще стала замечать, что хорошее настроение у моей подруги только тогда, когда она находится в обществе Альбуса. Складывалось такое впечатление, что возле него Аби забывает все свои тревоги, но стоило ей остаться наедине со своими мыслями, как милое личико сразу выражало озадаченность. Мне больше не хотелось просто так смотреть на ее внутренние беспокойства и я не придумала ничего лучшего, чем расспросить подругу о причине такого настроя. В конце концов, если она не захочет ничего рассказывать, то хуже точно не будет. Попытаться стоило. Выйдя из кабинета и убедившись, что нас никто не услышит, остановила Аби и буквально прижала ее к стенке: — Что происходит? Выкладывай, я же вижу что что-то не так, — начала настойчиво, но подруга лишь крепко прижала к груди учебник и поспешила заверить, что я ошибаюсь. После упрекающего взгляда она отступилась и опустила глаза. Я решила не сдаваться и буквально сверлила ее взглядом. Еще парочка вопросительных фраз и Абигейль, наконец, заговорила: — Ничего, не обращай внимания, — промямлила гриффиндорка, запрокидывая голову и уперев ее в стену позади себя. — Аби, я прошу тебя, не пытайся врать мне. Я слишком хорошо тебя знаю и вижу, как тебя будто что-то мучает, — она молчит и лишь поджимает губы. Словно борется сама с собой и решает говорить или нет. — Это из-за Альбуса? — начинаю первая, поскольку знаю, что подруга тот еще крепкий орешек. После услышанного имени глаза напротив увеличиваются вдвое, а пальцы сокурсницы начинают ковырять бедный учебник. — А что Альбус?.. С чего ты взяла?.. — почти испугано спрашивает подруга, и я понимаю, что мои шансы на проигрыш пари растут с невероятной скоростью. — Откуда и что именно ты знаешь? — Ничего, — спешу заверить я пока у Аби не начался нервный припадок, но побледнела она знатно, — ничего не знаю, но кое о чём догадываюсь если честно. — Если совсем честно, то мне кое-кто намекнул… кое о чём, — виновато говорю я, но лгать не люблю до жути и почти не умею этого делать. — Кто и что тебе скал? — на грани испуга и раздражения одновременно спрашивает сокурсница. — Скорпиус, — признаюсь я, — он думает, что вы...что ты... но не переживай, больше никто ни о чем не догадывается! И ты же знаешь, что Скорп не из болтливых, — спешу успокоить раздерганную подругу и улыбаюсь, — Аби, послушай, Альбус… Вообще не понимаю почему ты переживаешь. Вы с ним прекрасные друзья, вы очень подходите друг другу. Я знала, что рано или поздно… —  Вот именно! Друзья. Нет, Лили, — твердо безжалостно прерывает мои фантазии подруга. Видя их ситуацию в розовом свете, нафантазировала себе самый положительный исход, но резкое и уверенное «только не с ним», сказанное сейчас Аби… Оно повергло меня в настоящий шок.  — По…почему? Почему не с ним? А с кем тогда? — совершенно недоумеваю. Приходится зажмуриться и качнуть головой, выдавая свое полное непонимание, ведь если он ей так сильно нравится (а теперь я в этом не сомневаюсь), то почему так категорично? — Не хочу… Не хочу в клочья разрушить нашу дружбу. Как только он поймет, я сразу же все испорчу. Мы начнем избегать друг друга и, в конечном итоге, перестанем общаться, а мне этого не хочется. —  Глупости, — чеканю я, но не могу не отметить, что отчасти Аби может быть права. В задачке не хватает одной неизвестной. Вот бы Альбуса так прижать к стене и допросить с престрастем, но брат тот еще персонаж и обсуждать это со мной не будет ни за что. Да и ни с кем другим тоже. — Ты так уверена, что он не ответит тебе взаимностью? Я думаю, ты ему тоже совсем не безразлична. Аби всего секунду размышляет, сильно закусывает нижнюю губу и начинает отрицательно махать головой. — Нет, Лили, у меня было время во всем разобраться. Последние несколько дней я только и делала что думала об этом. В общем, я оставлю всё как есть. — Она буквально прожигает меня своими карими глазами. — И ты должна пообещать мне, что больше не поднимешь эту тему. Мы просто забудем всё, идёт? Пусть все идет своим чередом. Не хочу, чтобы кто-то об этом узнал, — Аби говорит очень уверенно, но я ощущаю, что её голос полон отчаянья. Как только она видит на моем лице умоляющую гримасу, добавляет: — Лили, перестань, и пообещай, что ты никому не скажешь! Я набираю в грудь воздуха, чтобы ещё раз попросить подругу передумать, но Аби сдвигает брови и делает вопросительный кивок. Глядя на нее, я всё бы сейчас отдала, чтобы проиграть в этом дурацком пари. Лишь бы она была счастлива. — Хорошо, — тихо говорю я. — Мы сделаем невероятную глупость и просто всё забудем. Чувствую обиду и свою беспомощность. Несмотря на перевес победы в нашем со Скорпиусом споре, чувствую себя абсолютно ужасно. Аби кивает и быстро уходит, оставляя меня одну в холодном каменном подземелье. Когда волны её черных волос скрываются за углом, скрывающим большую винтовую лестницу, я ещё какой-то момент смотрю на пустые стены, но какой-то непонятный шорох выдергивает меня из всех размышлений. В подземелье иногда встречаются крысы и сейчас даже хотелось бы повстречать одну из них и на это есть причина. Быстро шагаю с места и следую в сторону, противоположную той, куда только что ушла моя подруга. Среди полной тишины слышу, как чей-то девичий голос называет пароль, ведущий в гостиную Слизерина. Едва завернув за угол, успеваю рассмотреть скрывающегося за проемом случайного слушателя. Я таки повстречалась с крысой, но не маленькой и серой, а весьма некстати оказавшейся там черной и большой — Мэри Бэддок.

***

Около десяти вечера покидаю гостиную Гриффиндора, поскольку сегодня моя очередь делать вечерний обход по школе. Пройдя по коридорам нескольких этажей и не обнаружив там никого, я, с чувством выполненного долга, плетусь в свою гостиную. Проходя по четвертому уровню думала про Альбуса и Абигейль. Правду говоря, целый день не могу выкинуть их из головы. Мне безумно обидно за Аби, но с другой стороны я её понимаю, ведь если бы я была на её месте и по уши влюбилась в своего лучшего друга, то поступила бы точно так же. Ситуация почти безысходна, а выхода два: признаться и надеяться на взаимность, или подавить в себе эти чувства, чем Абигейль теперь усердно занимается. Она выбрала не лучший, но беспроигрышный вариант. Еще одним волнением стало то, что эту тайну теперь знаем не только мы со Скорпиусом. «Вот же слизеринская натура», — со злостью думаю я. Сам факт того, что она набралась наглости и подслушивала нас, подпитывает во мне желание крепко стиснуть пальцы на её изящной шее. Меньше всего хотелось, чтобы именно Мэри знала о секрете Абигейль. Полностью окунувшись в свои мысли, брела настолько медленно, что почти не слышала собственных шагов, но проходя мимо ниши за гобеленом, услышала посторонние звуки. Все что мне оставалось — замереть. Я точно знаю, что там есть тайный проход, поскольку он мне хорошо знаком из Карты Мародеров. Та, как и мантия, находится сейчас у Альбуса. В надежде разоблачить полуночников, прислушиваюсь и делаю пару шагов в сторону мужского голоса. Скоро испытываю некий шок, поскольку тихий шепот принадлежит Эвану. За шоком следует неловкость и я уже собираюсь покинуть парочку, но голос собеседницы вызывает у меня остолбенение. Моя полуулыбка пропадает так же быстро, как действуют Лихорадочные леденцы из магазина дяди Джорджа. Голос Мэри буквально застревает у меня в ушах, и я не в силах пошевелиться. Испытываю злость, граничащую с отвращением. Я предполагала, что их со Скорпиусом отношения не ждет ничего вроде «жили долго и счастливо», но такого развития событий я себе не представляла. Нервно грызу губы, а обида за наглый обман лучшего друга с невероятной скоростью прожигает меня изнутри. Не придумав ничего лучшего, я разворачиваюсь и быстро направляюсь в сторону Большой лестницы. Вспоминаю все ругательства с именем Морганы и мечтаю про портал, который бы переместил меня в какой-нибудь самый дальний уголок планеты. Все равно куда. Лишь бы подальше отсюда. Вена на виске пульсирует, и я почти не обращаю внимания на то, что широкие каблуки моих туфель создают умопомрачительный глухой стук, отбивающийся от стен. — Лили! — Я слышу свое имя из уст Мэри и сжимаю кулаки, но остановиться и повернуться не смею. — Лили, подожди! — она догоняет меня и разворачивает, потянув за рукав мантии. Закрываю веки, делаю глубокий вдох и такой же выдох. Всеми силами сдерживаю себя, чтобы не вцепиться сейчас в ее блестящие кучери. — Это ещё что за чертовщина, Мэри? — злостно спрашиваю я, и с удовольствием для себя отмечаю, что она немного растеряна. — Ты что-то хочешь сказать мне? — с издевкой и на порядок раздражительнее вопрошаю у собеседницы. — Лили, мы с Эваном… Это длится всего пару недель… Ничего серьезного, но... Об этом пока никто не должен знать. После этих слов меня буквально захлестывает волна злости. — Ты даже не собираешься сказать об этом Скорпиусу? Вы же его друзья! — почти рычу сквозь зубы, поскольку если не буду сдерживать своих эмоций, то есть вероятность того, что Скорпиус, находящийся сейчас пятью этажами ниже, отлично услышит вопрос о себе. — А кое-кто был даже больше чем друг насколько я помню. — Я скажу ему, Лили, — до бесящего спокойно говорит она, — мы скажем, но сделаем это тогда, когда посчитаем нужным, и так, как посчитаем нужным. Мэри сказала это будто с присущей ей хитростью и расчетливостью, а я буквально задыхалась от возмущения. —  Ты расскажешь ему завтра же, усекла? — меня буквально захлестывает злоба на ее спокойствие и в некой степени равнодушие. Пальцы настолько сильно сжались, что ладонь уже начала болеть от впившихся в нее ногтей. — Не переживай ты так, Поттер. Твой Скорпиус скоро сам обо всем догадается. Если уже не догадался. Он же у нас самый умный, — с бесящей меня ухмылкой говорит она. — Мой? Помнится ещё недавно он был твой! — говорю с недоумением и дрожью в голосе. Но дрожь не от страха. Сейчас она меня бесит в разы сильнее обычного. — Ты вообще хоть что-то знаешь о человеческих отношениях? Услышав, Мэри расплывается в улыбке, но она будто не такая ехидная, как минутой ранее. Хотя я до конца не уверена. — Лили, я знаю кое-что о человеческих отношениях. Также я знаю, что больше не хочу отношений со Скорпиусом, да и он думает так же. Почти уверена, — признается она. К моему огромному удивлению эти слова только радуют меня. — Он замечательный и все такое, но… Виснет пауза. Шестеренки в моей голове почти скрипят от усердного обдумывания ее слов. — Почему ты говоришь это мне, а не ему? — спрашиваю я, но в моем голосе теперь уйма непонимания и любопытства. — Я обязательно все ему скажу. Мы во всем разберемся, — уклончиво и даже равнодушно отвечает слизеринка, а меня это прямо ещё больше бесит. — Да уж, завтра и разберётесь, — констатирую я и громко так намекаю на своё нежелание утаивать что-то от Малфоя. Кому-кому, а Скорпиусу я лгать не намерена. — Вполне вероятно, что с моей помощью. — Да брось, Поттер. И что ты ему скажешь? — чуть не цокнув, Мэри закатывает под веки глазки и как-то гадковато ухмыляется, а у меня от такой наглости спёрло дух. — Тебе прямо не терпится поскорее развести нас, — ехидничает слизеринка. — Что? — чуть не задыхаюсь. Округлив глаза, во всю сверлю её злобным и испепеляющим взглядом. Подобные обвинения просто выбили меня из колеи. Я не собиралась оправдываться. С самого начала их со Скорпиусом отношений я не сделала ни одного предосудительного поступка, который бы чем-то помешал этой парочке. Все было наоборот: в те моменты, когда между ними возникали какие-то конфликты, я делала все возможное, чтобы сгладить их. Увидев всю многогранность моих эмоций, Мэри улыбнулась. Вроде бы не гадко, но уже не разобрать. — Если хочешь знать мое мнение, я считаю, что у нас именно из-за тебя и не получилось, Лили, — сказала слизеринка. Странно, но в её лице почему-то совсем не было обиды, а в голосе еле прослеживалась обвинительная интонация. Эти слова давались ей настолько легко и честно, что я действительно начала задумываться об их смысле. — Ты думаешь, что я каким-то образом мешала вам? — В отличие от трясущейся меня она выглядела очень спокойно. Даже мило улыбалась, а мои удивленные брови поползли вверх до критической отметки. — Я уверена, Лили, — тихо ответила она. — Ты не понимаешь…  — Она по-прежнему улыбалась, а я уже совсем потеряла во всем происходящем здравый смысл. Ведь если она винит меня за то, что я помешала ей быть счастливой, то почему она так довольна? —  А хочешь на чистоту? Я думаю, что как раз вы были бы хорошей парой. Он тобой очень дорожит, даже через чур, половина его мира будто вертится вокруг обожаемой Лили Поттер, — тон равнодушия сдержанные приправляли ноты издевки, насмешки и даже ревности. — Мне кажется, что ты тоже к нему не равнодушна, — спокойно пояснила она. Творилось какое-то сумасшествие, ведь Бэддок буквально выступала сейчас сводницей. Благословляла меня на союз с моим лучшим другом, все ещё формально являясь при этом его девушкой. — Ты в своем уме? — собрав всю свою волю и произнеся это тихо, я закрыла глаза. Сто раз отрицала подобные предположения и мне уже порядком надоело это делать.  — Ну, не в твоем же, — парировала слизеринка. Немного собравшись с мыслями, я вновь заговорила: —  Я им очень дорожу, Мэри. В этом ты права, но я в тысячный раз говорю о том, что он — мой лучший друг, и между нами никогда ничего не может быть. И мне очень жаль, что ты сейчас так с ним поступаешь. Договорила я эти слова очень твердо и убедительно, а мысли сразу же отправились совсем в другое русло. Я на секунду представила его облик. Будто ощутила родной запах… От этого немного дернуло, а по телу пробежала уже знакомая мне дрожь. Она начиналась с кончиков пальцев, а дойдя до живота, превратилась в сплошной сгусток волнения. Не в силах терпеть это ощущение, вернулась к волнующей меня теме. — Мэри, это непросто, но ты должна ему сказать. Ты должна признаться, что тебе нравится Эван. — Успокойся, Поттер, и перестань недооценивать Скорпиуса. Держу пари, что он уже обо всем догадался. Но если тебе так хочется, то пожалуйста. Что ты хочешь? Чтобы я дала обещание? Хорошо, я обещаю, что озвучу ему то, что он и сам знает. Довольна? — Не совсем, но для начала неплохо. Но если ты не сделаешь этого в ближайшее время, я сама скажу, — спокойно и серьезно сказала я. Разговор по моему мнению имел свое логическое завершение. Поскольку особой радости от компании этой персоны я не испытывала, мне хотелось убраться отсюда и поскорее, потому я сказала последнее делая шаг в сторону Большой лестницы. — Я скажу ему,когда посчитаю нужным, — снова включила стерву Мэри, а я снова ощутила злобный тремор. — Завтра. — Когда посчитаю нужным, — медленно выделяя каждое слово, слизеринка прищурила свои глазки. Понимаю, что эта стерва будто играет со мной и все это лишь бы насолить мне побольше, но не на ту напала. — Или я сама скажу, — в последний раз предупреждаю и делаю это невероятно спокойно, почти горжусь собой.  — Лили, — снизойдя к театральному шепоту, девушка немного склонилась ко мне, — мы же с тобой не хотим, чтобы Альбус узнал кое-какой секрет Абигейль, правда? —теперь она четко слышала мой скрежет зубов. — Мы должны быть осторожней, мы же не хотим, чтобы об этом узнала половина замка? И чтобы подруга не подумала, будто Лили Поттер не умеет хранить тайны? — холодно сказала Мэри. Шах и мат. Вот же прожженная стерва. Собака на сене - не иначе. Лишь бы мне напакостить, на все готова. Развернувшись, она ровными шагами направилась к лестнице, оставив меня на съедение собственной беспомощности. Ещё около минуты я не могла восстановить дыхание и собраться с мыслями. Меня шантажировали! Чувство было весьма и весьма отвратительным. Не зная пока как дальше быть, я буквально летела в свою гостиную. Сказав Полной Даме пароль, вихрем пронеслась по комнате, взлетела по каменной винтовой лестнице и громко хлопнула входной дверью. Впервые в жизни не знала, что мне дальше делать…

***

Последнее в этом месяце субботнее утро оказалось довольно мрачным и пасмурным. Впопыхах натягиваю на себя спортивный костюм и со всех ног спешу на завтрак, поскольку я сегодня сильно проспала. Я более чем уверенна, что вся школа уже в Большом зале. Это была бы не я, если бы опять не отличилась своей пунктуальностью. Быстро, но почти бесшумно спускаюсь по каменной винтовой лестнице и, к своей радости, слышу чьи-то голоса. Кто-то очень тихо беседует, но на фоне абсолютной тишины, царившей здесь, их было невозможно не услышать. Радостно думаю о том, что не единственная из опоздавших, но веселье сразу же сменяется растерянность: голоса в пустой гостиной принадлежат Эви и Хьюго. До конца лестницы остается всего несколько ступеней. Невольно замираю, слыша их разговор. Это скорее было похоже не на беседу, а на воркование парочки. Что-то последнее время мне везет на подобные моменты. Я больше всего не хочу быть свидетелем этого разговора, поэтому громко притворно чихаю и выжидаю паузу. Следом медленно спускаюсь и захожу в гостиную. Эви сидит на краю дивана и сжимает в руках открытую книгу. Даже не замечает, что она повернута вверх ногами, а Хьюго, как будто только спустившись, направляется в сторону портрета и покидает просторную бордово-золотистую комнату. — Лили, привет. А я как раз тебя жду, — весело говорит Эви, но не полностью совладав с волнением в своем голосе. Еще какое-то мгновение я размышляю о том, что мне делать, но решение приходит в мою голову чрезвычайно быстро. — Привет, — мягко говорю я, — занятное чтиво? — садясь на диван, переворачиваю книгу в её руках. Она лишь улыбается, закрывает её и начинает нервно водить пальцами по корешку. Эви прекрасно поняла, что я уже обо всем догадалась. — Лили, я… — Эвелин явно ждет моей реакции и не знает с чего начать. — Эви, Хьюго? — веселым и бодрым шепотом спрашиваю я. Оглядываюсь, ведь в свете недавнего не грешно думать, что и тут у стен есть уши. — А ты не хочешь мне ничего рассказать? — от собственного вопроса я ощущаю неловкость. Фоссет нервно закусывает губу и делает глубокий вдох: — Лили, мне… мы с Хьюго…  — неловко признается она, а я не могу не догадаться обо всем. Все как будто с ума посходили, как будто мало того, что творится с остальными. Чего стоит только одна стерва Мэри, а еще и терзания Абигейль. — Это замечательно, Эви, — мягко говорю я, и одноккурсница расплывается в улыбке. — Надеюсь, что это не станет временным увлечением. Он хороший парень и обычно на ерунду не разменивается. — Нет, точно не временное… — она улыбается и мне больше ничего не остается, как широко улыбнуться ей в ответ, — очень надеюсь… — заканчивает свою фразу блондинка, розовея. — Зависит от вас. Пойдем, мы и так порядком задержались, — говорю я, и Эви робко кивает. Судя по её растерянности, она все еще не до конца верит в происходящее. Спускаясь на завтрак, я мысленно ругала себя за то, что заставляю уже трех подруг признаться в своих чувствах тогда, когда у меня не хватает смелости признать самой себе, что я понемногу начинаю увлекаться лучшим другом. После того злосчастного разговора снова и снова прокручивала в голове слова Бэддок... За завтраком вся наша компания бурно обсуждала неуклюжесть старушки Трелони, а я была полностью погружена в мысли о происходящем в моей жизни. Скорпиус сидел рядом со мной и добрую четверть часа пытался меня развеселить, совсем не понимая причину моего плохого настроения. Всегда могла доверить ему содержание любой своей мысли, но эти свои переживания я озвучить не смела. Это должна была сделать та, которая тогда сидела напротив него. За прошедшие с момента разговора дни Скорпиус и Мэри еще больше охладели друг к другу. А может они уже расставили все точки над «и»? Как понять? У кого спросить? Как бы то ни было, эти двое встречались только в нашей компании и изредка перекидывались несколькими фразами, а о поцелуях уже и речи не было. Вчера я задала Мэри вопрос о ее объяснении со Скорпиусом, но она не удостоила меня ответом. Да и как понять, что она не солжет? Лишь бы насолить мне скажет все что угодно. Она, возможно, надеялась на то, что их со Скорпиусом отношения, двигающиеся по спадающей траектории, просто закончат свое существование? Но я была с таким исходом не согласна. Я твердо стояла на том, что разговора не избежать, поскольку считала, что мой лучший друг достоин именно такого разрешения этой проблемы, а не простого безразличия с ее стороны. Была бы моя воля, я бы сразу устроила ей интервенцию, но не могла себе этого позволить — на кону было слишком многое. Аби получалось скрывать свои чувства и делала она это очень хорошо. Но я точно знала, что происходит внутри нее. Груз всех этих мыслей не давал мне покоя. В конечном итоге Скорпиусу только и оставалось смириться с моим плохим настроением, влепить мне в щеку свой теплый поцелуй и крепко прижать к себе. Как только я почувствовала от него родной запах цитруса и ноты шоколада — сразу же расслабилась и обмякла в его объятьях. Это продлилось всего несколько секунд, поскольку словила на себе взор Мэри. Вид у нее был весьма самодовольный. Я могла поклясться, что видела, как по ее лицу промелькнула ухмылка, а во взгляде прочиталось что-то вроде: «я же говорила…» Совсем не хотелось давать ей повод для каких-то неправильных домыслов. Поспешно отодвинулась от Скорпиуса, но сделала это очень неохотно. Мне меньше всего хотелось лишаться того приятного чувства, которое дарило тепло его руки, лежащей на плече. За все время нашей дружбы мне еще ни разу не было так уютно и тепло с ним, как за последние недели. Мы все чаще задерживались за разговорами до ночи, проводили львиную долю свободного времени у озера или даже на общих тренировках по квиддичу. Солгу, сказав, что не начала обращать на него внимание не только как на друга. Черт бы побрал это пари, это оно всему виной, ведь с поисков любви из дружбы все и началось. Только я не надеялась, что придется при этом ковырнуть в себе. Как бы то ни было, но скоро мне с трудом удавалось оторвать свой взгляд от его мужественных черт, сильных рук, прекрасного лица и идеального телосложения. Пытаясь задавить эти мысли в зародыше, всеми силами старалась вести себя как прежде и не переступить ту эмоциональную черту, которую четко себе обозначила. Учитывая опыт подруги, очень боялась того, что меня ждет участь Абигейль. В конечном итоге друг, исчезнув куда-то на десяток минут, вернулся с тарелкой десерта и я, наконец, расплываюсь в улыбке. Он всегда знал, что путь к моему хорошему настроению лежит через кусок шоколадного торта, приготовленного старательными школьными эльфами. Даже не поленился спуститься ради этого на кухню. После завтрака мы решаем не нарушать традиции и провести этот выходной в волшебной деревне. На повестке дня поход во «Всевозможные Волшебные Вредилки». В этот раз наша компания пополнила свой состав ещё одним человеком: Эви пригласил Хьюго. Единственным щекотливым моментом было то, что в такой многочисленной компании это совершенно не было похоже на свидание. Несмотря на все, кузен весь день старался держаться ближе к моей светловолосой подруге. У него это неплохо получалось даже тогда, когда мы переступили порог магазина «ВВВ» и Мэри, схватив Эвелин за руку, потащила ее вглубь магазина, чтобы рассмотреть новое поступление любовных напитков. Я несколько секунд смотрела им вслед, после чего улыбнулась и окинула взором магазин дяди. Тут было великолепно: огромное помещение пестрило яркими красками. Все здесь блестело обертками, шумело, крутилось, переливалось и свистело. На многочисленных полках стояли самые разнообразные сладости, от которых мог поменяться цвет волос, размер головы и даже рост. Вдоль деревянной лестницы, ведущей на второй этаж, был натянут небольшой канат, а по нему то и дело ходили маленькие заколдованные игрушки, которые внешне напоминали пухлых гномов. Огромное количество стеллажей слева у входа занимали разнообразные коробочки, поделки и сувениры. В этой части магазина людей было столько, что я сразу потеряла из виду половину нашей компании. Как только мне удалось оторвать взгляд от семиэтажного шоколадного фонтана, стоявшего прямо посреди магазина, начала искать друзей. В противоположном пустом углу магазина заприметила Скорпиуса. Он спрятал руки в карманы джинсов и с улыбкой смотрел куда-то вглубь тусклой и безлюдной части помещения. — Куда?.. Куда ты смотришь? —  подойдя к нему, пытаюсь разглядеть то, что так его позабавило. Скорп, улыбаясь ещё шире и загадочней, притянул меня к себе и легонько развернул в ту сторону торгового зала, куда никто никогда не заходил. Честно говоря, если бы он мне его не показал, я бы вообще его не заметила, поскольку эта часть помещения находилась под лестницей и очень редко привлекала покупателей своим содержимым. Малфой положил свою ладонь на мое левое плечо, а на правое уперся подбородком. Почувствовав тепло его щеки, я замерла. Дыхание словно перехватило, а сердце участило бой. Он и раньше часто делал подобные жесты. Это меня никогда не смущало, но сейчас я боялась дышать, чтобы не разоблачить себя. Его легкая щетина немного колола лицо, а запах сводил с ума. Стараясь не подать виду, что на мне как-то отразилось происходящее я, наконец, заметила то, что так позабавило моего друга. Увиденное настолько поразило, что я сразу же забыла обо всех своих волнениях и эмоциях: Альбус и Аби, стоя близко друг к другу, посмеивались над набором «Магловские фокусы». После небольшой паузы, повисшей между ними, оба, глядя друг на друга, замерли. — О-оу, — с тревогой шепчу я, но чему быть, того не миновать, а мы, вероятно, станем свидетелями того, что нам видеть не полагалось: Аби, сказав какую-то фразу, чуть шагнув к брату, робко приподнимается на носочки и целует его. Даже с такого расстояния я заметила, что Альбус выглядит немного ошарашено.Впрочем, как и я. Не представляю как у Абигейль, но внутри меня всё оборвалось. Сейчас я даже понять не могла, что чувствуют эти двое, но мысленно молила Альбуса ответить на этот решительный жест моей подруги. — Ты проиграла, Поттер, — шепчет мне на ухо Скорп, и по телу опять прокатывает волна электричества, которая мешает мне думать. Черт возьми, о споре я сосвем и забыла. Он — просто вишенка на торте в этой неразберихе. — О нет... — тихо говорю я, все еще не отводя взгляд от брата. — Вот рохля, —Скорпиус тихонько смеется. Наблюдаю за тем, как Альбус приподнял руку, все еще сомневаясь, стоит ли обнимать Аби. Она, очевидно, тоже почувствовала эти сомнения и отдалилась так быстро, что рука брата схватила лишь воздух. Спустя несколько секунд их обоюдного ступора раскрасневшаяся Аби уже летела прочь, а нам со Скорпиусом пришлось притвориться, что мы очень увлеклись удлинителями ушей, стоявшими на стеллаже неподалеку. Бросаю на Альбуса испепеляющий взгляд, но он, к его облегчению, не видит меня. Взор старшекурсника направлен на выход магазина, куда семимильными шагами направляется моя подруга. Как только за ней захлопывается дверь, я срываюсь с места и выбегаю на улицу. Начинаю вертеть по сторонам головой, но уже не вижу ее. Несколько раз зову Аби по имени, но ответа не последовало. Я не сомневалась, что она скользнула в какой-то из узких переулков, и уже идет в школу. Так же я не сомневалась в том, что её прекрасное лицо сейчас заливают слезы. Горькие слезы от осознания того, что она все-таки испортила дружеского рода отношения с близким и дорогим ей человеком. Как только я поняла, что ближайший шанс увидеть ее мне выпадет только тогда, когда я зайду в свою бывшую комнату и оторву ее от мокрой подушки, сразу же разворачиваюсь и захожу в магазин. Сильно хлопаю дверью и направляюсь к Альбусу. Тот увлеченно разговаривает со Скорпиусом, но все еще нервничает. Из их разговора сразу понятно, что говорят они не о том, что только что произошло. Скорпиус делает вид, что ничего подобного не видел, а Альбус пока не догадывается, что мы стали свидетелями произошедшего. Я делаю несколько уверенных шагов и череду движений, которые повергают мирно стоящую парочку слизеринцев в шок: — Слушай меня внимательно… — говорю я брату, навалившись на него всем своим весом и прижимая к полке за его спиной. Крепко сжимаю в руке ворот его толстовки, а указательным пальцем свободной руки указываю прямо ему в лицо. — Если вы не разберетесь в своих отношениях, мы устроим вам такую интервенцию, что вы нам выложите всю свою подноготную! Ты меня понял? Альбус, не находя слов, немного посмеиваясь с моей реакции и нервно кивает. Его тоже можно понять: мало того, что его только что поцеловал человек, с которым он крепко дружил половину своей сознательной жизни, так еще и накинулась наполовину обезумевшая сестра, учинившая физическую расправу с моральным подтекстом. — Вот и договорились, — пускаю брата, приглаживая ладонью складки на его кофте, хватаю за руку Скорпиуса и мы покидаем магазин. Без сожаления оставляю Альбуса на его собственные мысли и эмоции, поскольку если он сейчас не примет для себя каких-то стоящих умозаключений, то не примет их еще очень долго. А железо нужно ковать тогда, когда оно горячее. — Я тебя боюсь, Поттер, — с ухмылкой говорит Скорпиус, когда мы выходим из магазина и я буквально тащу его прочь. — Лили, стой! — Скорпиус останавливает меня, а для этого ему приходится сильно прижать меня к себе. Сделав несколько тщетных попыток вырваться из его объятий, я, наконец, успокаиваюсь. Делаю пару глубоких вдохов и выдохов. Скорпиус зарывается носом в волосы на макушке и тепло от его дыхания разливается по всему телу. Немного совладав с собой, кладу ладонь на его спину и мы, не обращая внимания на пронизывающий ветер, еще около минуты стоим посреди мощеной улицы Хогсмида. Полностью успокаиваюсь, но сердце в груди не перестает выбивать барабанную дробь. — Они сами разберутся, — говорит он, как только убеждается в моем спокойствии. Я освобождаюсь от его рук и нервно улыбаюсь. — Да, сами, но если это затянется… — уверенно говорю я. — Если не разберутся, мы что-то придумаем. Я тебе обещаю, — он широко улыбается, и я не могу не ответить тем же. После его очаровательной улыбки тревога отступает, и я уже не помню, куда именно направлялась в потоке гнева. Как будто читая мои мысли, Скорпиус спрашивает: —  Хочешь шоколада? Я улыбаюсь пуще прежнего и начинаю отрицательно махать головой. — Хорошо, а то скоро не пролезешь в двери Большого зала, — шутит он, щипая несуществующую складку на моем животе, за что получает укоризненный взгляд и шлепок по ладони. Друг предлагает вернуться в школу, и я незамедлительно соглашаюсь, поскольку не хочу сейчас видеть сомнения Альбуса и лживую сущность Мэри. К слову, меня осеняет, что недавний поступок Аби разрешил и мою проблему — теперь смело могу сказать Скорпиусу правду! Могу, но пока не решаюсь. По дороге мы в большей степени молчим, поскольку нам есть о чем сейчас подумать, а обсуждать А+А совершенно не хочется. И вправду, пусть сами разбираются. — Давай так...Сегодня в полночь. Кабинет профессора Слизнорта. Верхний ящик стола, — говорит Скорпиус, и я начинаю понимать о чем идет речь. «Вот же негодник», — тут же думаю я. — А что там? — Интересуюсь, поскольку мне сегодня предстоит понести расправу за свое поражение в нашем споре и проникнуть в святыню любимого мною профессора. — Ооо...Увидишь, — с улыбкой говорит Малфой, а я прищуриваюсь и обреченно киваю. До конца дороги всячески пытаюсь упросить друга раскрыть мне тайну его задания, но он упрямо стоит на том, что мне предстоит самой обо всем догадаться. Стоя на пороге замка, прощаемся и обещаем увидеться уже за ужином. Глядя на меня с каким-то странным умилением, слизеринец позволяет себе залепить мне в щеку смачный поцелуй. И он даже не догадывается, что всю дорогу до башни Гриффиндора я думала только о том, что мне хотелось бы большего.