Разбитое Зеркало

      — Эр, наведи порядок на третьем этаже, там один из постояльцев случайно развернул портативное болото, — Том, владелец паба «Дырявый Котёл», отдал очередное указание своему новому работнику. По голосу мужчины было понятно его недовольство ситуацией.       Эрхард кивнул и направился к лестнице, предварительно оставив поднос с тряпкой на одном из шкафчиков возле барной стойки. В свои восемнадцать он был так себе: высокий рост, худощав, бледен, короткие чёрные волосы, послушно зачёсанные на бок. Пожалуй единственной интересной чертой его внешности были светло-серые, почти белые, глаза. Такого цвета радужка не могла сама выполнять свои функции, целители обещали ему слепоту, как только увидели ее. Разумеется, он прекрасно видел все вблизи и вдали. Магия. В прямом смысле.       По ведущим на третий этаж ступенькам уже бежала ручьём грязная, кишащая водорослями вода. Да, это было изобретение Фреда и Джорджа. Эрхард мог узнать портативное болото близнецов Уизли где угодно. Подумать только, ведь оставь он эту тысячу галлеонов себе, сейчас бы не пришлось работать за жильё и еду. Он вздохнул, обведя разрушенный коридор взглядом. Кого он обманывал? Эрхард не смог бы смотреть на эти деньги. От этого золота пахло смертью его друга Седрика. Он еще раз тряхнул головой, прогоняя мрачные мысли — этим делу не поможешь.       К счастью, Эрхард посвятил достаточно времени беседам с близнецами, чтобы узнать один маленький секрет этого болотца. Никакой «фините инкантатем» тут не сработает: болото было вполне реальным. Фред и Джордж с помощью магии поместили участок реального болота в мешок. Заклятье-триггер просто распределило содержимое в соответствии с предоставленным коридором пространством. Ещё одно встроенное заклятие выделяло много остаточной магии в воздух, что делало магические манипуляции получившимся болотом крайне затруднительным. Требовалось вручную убрать все.       Вернее, обычному волшебнику бы потребовалось вычищать такое болото руками. Эрхард был сильнее обычных волшебников.       — Эванеско, — произнёс он, указав палочкой на разруху. Здесь главное не отправить в небытие ещё и коридор. Магия подняла ощутимый бриз, из-за которого шторы в помещении заколыхались. Когда пыль, поднятая ветром, осела, коридор был чист. Эрхард удовлетворенно улыбнулся.       С чистой совестью он спустился на первый этаж, где Том уже приготовил для него следующее задание. Так в суматохе и прошёл очередной день жизни Эрхарда Шварца. Когда молодой работник и Том остались вдвоём в закрытом пабе, хозяин поставил перед Эрхардом большую тарелку с пюре и гуляшом. Он неловко улыбнулся. Скорее всего это было в знак поддержки.       — Сложно тебе приходится, знаю, — кивнул мужчина. — После ЖАБА станет легче — сможешь хоть нормальную работу найти.       — Неплохо бы, — устало пробормотал Эрхард, расправляясь с ужином. Том тем временем принёс кружку сливочного пива.       — Завтра работаешь в полсмены, — сказал трактирщик, — тебе ведь к экзаменам готовиться надо.       Эрхард благодарно улыбнулся. Радость, впрочем, не задержалась на его лице.       — Мне нечем платить за дальнейшее обучение, — вяло сказал он, закончив с едой.       — Не печалься, — ответил Том, — многие мастера берут талантливых учеников бесплатно или в обмен на помощь в быту и исследованиях.       — Вот именно, что талантливых, — покачал головой Эрхард. — Ладно, — зевнул он, — мне пора спать. Спасибо за ужин, Том.       — Пожалуйста, — кивнул Том и одним взмахом волшебной палочки убрал с барной стойки пустые тарелку и кружку.       В темноте и тишине своей комнаты Эрхард размышлял о своём ближайшем будущем. Через неделю сдавать ЖАБА, а после по идее надо бы искать мастера, так как быть аврором Эрхард больше не хотел — совсем. Вот только мастера требовали плату за обучение. Возникала проблема: у Эрхарда денег-то было сотня галлеонов, и в ближайшее время прибавления золота в его карманах не ожидалось. Да, мастера брали наиболее талантливых в ученики бесплатно… Вот только было в Эрхарде таланта столько же, сколько любви в дементоре. Гермионе в этом плане было намного проще…       Эрхард вздохнул, пристально глядя на потолок. Он не мог отвести взор от убогих деревяшек, иначе блестевшее в свете луны обрамление его глаз превратилось бы в слезы. Его друзья оставили его. Его наставнику — бывшему наставнику — было все равно. Воскресший Альбус Дамблдор был ментором Гарри Поттера, а Эрхард более таковым не являлся.       Надо сказать, перемены выбили Эрхарда из колеи, а точнее выбили почву из-под ног. В ночь после финальной битвы он узнал, что семнадцать лет его жизни были ложью. Его имя, его личность, даже его отражение в зеркале — все было грандиозной театральной постановкой для одного зрителя — Волдеморта. Зритель был повержен — пьеса стала ненужной, как и ее единственный актёр.       Осознание, что он Эрхард Шварц — потомок одного из древнейших родов Европы — было ошеломительным. Его родители, имена которых никто из ныне живущих не знал, зачем-то приехали в Шотландию, где их и застали врасплох члены Ордена Феникса. Как темных магов, пару тут же повязали, а годовалого ребенка отобрали. Позже его родителей убили Пожиратели Смерти за отказ сотрудничать с Волдемортом. На этом знания Дамблдора о семье Шварц обрывались, по крайней мере согласно старику.       Эрхард был горд родителями, кто бы что ни говорил об их связях с Гриндевальдом. Они отказались помогать злу даже после того, как свет обошёлся с ними. Шварцы столкнулись со злом, которое действительно могло бы помочь им, но все равно остались верны принципам. В каком-то смысле их жертва была более тяжелой, чем Лили и Джеймса Поттеров (тем более, что парочка выжила).       Единственной уцелевшей среди руин родительского поместья вещью оказалась небольшая деревянная табличка с позолоченной надписью: «Серая Свобода» — девиз семьи Шварцев. Так мало осталось от когда-то великого рода: поместье уничтожено и продано за бесценок (те самые сто галлеонов), бесценные книги из родовой коллекции украдены или уничтожены, все члены рода, кроме одного бесполезного подростка, в могилах…       Нет, сейчас не время оплакивать упущенное. Время ещё будет. В данный момент стоило подумать о будущем. После бегства из Хогвартса Эрхард все же смог спасти один том из родовой библиотеки, чудом сохранившийся под грудой развалин поместья Шварц. Книга была посвящена продвинутой трансфигурации. Концепции в ней были за пределами его понимания, но расставаться с ней он не собирался. Найти бы мастера трансфигурации, который бы взял Эрхарда в ученики…       С этими тяжелыми мыслями юношу наконец поглотил неспокойный сон.                     Что такое земля, и чем она принципиально отличается от дерева или металла? В сущности все просто: разным молекулярным составом. Молекулы же отличаются друг от друга формой и атомарным составом. Это и есть корень проблемы — причина ограниченности возможностей трансфигурации. Чтобы что-то изменить, это что-то нужно сначала понять. Даже самые образованные из волшебников, в том числе и из нас, Шварцев, просто не понимают, как устроен атом. Впрочем, магглы совершают прорыв за прорывом в этом направлении, чего только стоят теории Бора…                     Мягкий шелковый мрак поглотила вспышка ослепляющего белого света, разбившегося на множество разноцветных осколков, в которых Эрхард признал свою комнату в «Дырявом Котле». Что это был за странный сон? Такие сновидения уже месяц тревожили его, со дня посещения им руин родительского поместья. Все эти знания, размышления — ничего из этого не было порождено больным разумом Эрхарда, в этом он был уверен. Откуда же все это взялось?       Парень тяжело вздохнул и встал с кровати. Взмах палочки и заклинание сообщили ему, что было уже полшестого утра — рабочий день начинался через полчаса. Взяв форму, Эрхард направился в ванную.       Ровно в шесть часов утра Эрхард закончил завтракать и пошёл будить клиентов, которым нужно было срочно куда-то уйти. Через пару часов все пошло своим чередом: паб был полон посетителей, оживленно что-то обсуждавших. В конце концов настало время обеда, и смена Эрхарда закончилась.       Во второй половине дня юноша сел практиковаться в трансфигурации. Почему-то именно сегодня ему захотелось заниматься в зале, рядом с Томом. Случайность или судьба? Моргана его разберет. Эрхард сконцентрировался и одним взмахом волшебной палочки обратил жестяную тарелку в серебряного льва, сражающегося со змеёй, что обвивалась вокруг тела царя зверей. Том удивлённо уставился на эту застывшую в металле сцену. Он даже отвлёкся от работы.       — У тебя талант, Эр, — сказал трактирщик. — Выпускники Хогвартса обычно не умеют и не могут одновременно менять и материал, и форму. Да ещё и невербально и без специальных движений…       Эрхард лишь пожал плечами.       — Честно говоря, у меня трансфигурация в школе плохо шла, — ответил он. — Не знаю, почему сейчас все стало лучше.       На это Том ответил лишь удивленным качанием головы.       — Если позволите, — мягкий вкрадчивый голос отвлёк Эрхарда от созерцания статуэтки. Юноша обернулся и увидел высокого пожилого волшебника, явно иностранца, судя по оливковому цвету кожи, с едва заметной сединой в волосах. Чёрные глаза смотрели то на Эрхарда, то на серебряных льва со змеёй, — такое иногда бывает. В восемнадцать лет волшебник обычно «взрослеет» так сказать. Иначе говоря, его магия становится зрелой и претерпевает некоторые изменения. Обычно таланты не изменяются, но в теории возможно все.       — Спасибо, сэр, — растерянно ответил Эрхард, глядя на мужчину в шелковой робе. Пожилой волшебник улыбнулся.       — Вы, судя по всему, готовитесь к ЖАБА, молодой человек? — спросил гость.       — Да, — кивнул Эрхард, изучая мага перед ним. От этого человека веяло силой. Она, словно металлический туман, висела вокруг волшебника и реагировала на каждую его мысль.       — Восемнадцать лет, — сказал мужчина с некоторой меланхолией, — такой возраст… У вас есть талант, молодой человек.       — Спасибо, сэр, — ответил Эрхард, смутившись комплимента. — Надеюсь, что сдам ЖАБА и найду какую-нибудь работу…       — Работу? — удивлённо спросил волшебник. — С вашим талантом? Разве вы не хотите продолжить обучение?       — Я не могу пойти в ученики к мастеру, — начал Эрхард аккуратно. Он не был самым гордым человеком на планете, но уж точно не собирался объявлять на весь паб, что у него совсем не было денег, и он едва сводил концы с концами.       — С вашим талантом вас возьмут и без денег, юноша, — тихо возразил мужчина, направив на Эрхарда пристальный взор.       — Вы… — в голос подростка волей-неволей закралась надежда.       — Нет, не я, — улыбнулся пожилой волшебник. — Староват я для учеников, да и занимаюсь я чарами, а не трансфигурацией.       Эрхард посмотрел на свои изношенные ботинки, пытаясь спрятать разочарование. Ему не стоило обольщаться. Это было глупо.       — Мой друг, однако… — мужчина прервал размышления юноши. — Помнится, он как раз жаловался на отсутствие одаренных молодых людей. Я могу рассказать ему о вас, если хотите.       Эрхард задумался. Если этот человек и правда расскажет своему другу обо всем, то непременно последует инспекция. Этот друг придёт сюда, в «Дырявый Котел», оценивать Эрхарда, словно кусок мяса. Судя по всему этот друг был строгим судьей. С другой стороны, что было Эрхарду терять? Он и так был нищим выпускником без возможности продолжить обучение и с острой нехваткой средств. Попытка не пытка…       — Да, — сказал Эрхард, — я был бы рад, если бы вы обо мне рассказали… вашему другу.       — Замечательно, — на лице старого волшебника расцвела улыбка. — Вот только я не знаю вашего имени, юноша, — улыбку заменил шок. — Что же это я? Спрашиваю ваше имя, а сам не представился… Годы, годы… Меня зовут Дориан Форески, заслуженный мастер чар и магистр итальянской гильдии чародеев.       — Эрхард Шварц, — ответил юноша. Ему было несколько неловко. Вот, сидит он, обычный подросток, а перед ним настолько могущественный волшебник, так неформально беседующий с Эрхардом.       — Шварц? — удивился Дориан. — Что ж, — он встал и положил на стол шесть сиклей, — приятно было с вами поговорить, мистер Шварц. Моего друга зовут Эрих Бауэнблатт, ожидайте его через несколько дней. Вы ведь здесь остановились, не так ли? — Эрхард медленно кивнул. Иностранец широко улыбнулся. — Вот и славно. Хорошего дня.       Эрхард на автомате попрощался с мужчиной, после чего ноги сами унесли юношу в его комнату и уложили на кровать. Мерлин, на что же он подписался?