"... всю жизнь промаешься"

На улице было темно и ужасно холодно. Пустые улицы тоже не наводили на мысли о хорошем, дорога была все еще мокрой от недавнего дождя. Хорошо, что он закончился до того, как я вышел из дома, а то бы ситуация была совсем удручающей. Хотя, сейчас она тоже не кажется замечательной, но не возвращаться же теперь домой. Я совершенно точно решил, что больше никогда туда не вернусь. В ближайшие четыре часа точно, потому что их займет только дорога обратно. Да еще плюс снижение активности ближе к ночи, естественные потребности организма… в общем, хотелось в туалет, есть и спать. Но если уж на чистоту, я не хочу возвращаться домой, потому что мне душно там. Душно от знакомых до мельчайших трещинок стен и неразговорчивой прислуги, от незримой власти отца, который появляется всего лишь несколько раз в год. Этот человек, зовущийся моим отцом, не имеет права принимать решения за меня, мне становится дурно от этого. Дурно и жутко невыносимо от мысли о том, что мной помыкают, дергая за ниточки, нажимая на какие-то нужные кнопочки. Все это понижало самооценку до такого минимума, который трудно было себе представить. У меня ведь никогда не было друзей, настоящих друзей, которые могли бы помочь, посоветовать. У меня всегда был только я и кучка горничных, которые, к сожалению или, все-таки, к счастью, по большей части просто не понимали меня, не пытались понять. А еще у меня был отец, которого на самом деле не было. Никогда не было. Когда я уходил из дома, я не думал, что буду так неуютно чувствовать себя. Казалось, что нигде не может быть хуже, чем дома, но сейчас я терялся. И, в первую очередь, я не был уверен в том, что поступил правильно, а, во вторую, что этот незапланированный уход принесет мне что-то хорошее, но что сделано, то сделано, а я все-таки предпочитал жить по принципу: "Все, что ни делается, — к лучшему". Правда, если это что-то не сделать, тоже будет вполне неплохо, а, может, даже и лучше. Итак, для начала было бы неплохо найти место, где можно переночевать. Как назло, вокруг не было ни души, что, впрочем, совсем не удивительно: городок, в который пришел был совсем маленький, да и поздно уже. Обратиться к кому либо я не мог, поэтому оставался один выход — искать самостоятельно. Вот так, ежась и проклиная всех на свете, а уж особенно сильно своего отца, я заворачивал в очередную подворотню, никак не ожидая подвоха. Что могло быть особенного в том, что кому-то приспичило ездить совсем не по проезжей части? Ну, конечно же, ничего. Поэтому так же ничего особенного не было и в том, что этот кто-то совсем не замечал возмущенного меня и продолжал ехать прямо в мою сторону. Вас когда-нибудь сбивала машина? Поверьте мне, незабываемое ощущение. Обычно в таких ситуациях у людей срабатывает защитный рефлекс, адреналин выбрасывается в кровь, что, очевидно, показывает хорошую работу надпочечников и всего организма в целом, но это явно был не обычный случай. Кажется, я вырубился, даже не почувствовав удара.