Вернуться, чтобы услышать

Прошло уже три дня с их встречи. Три дня с того момента, как Кучики Бьякуя решил для себя, что она была последней. Во всяком случае, капитан постарается сделать всё для того, чтобы так оно и было. Ведь как бы Бьякуя ни хотел, а забыть Его он просто не мог. На самом деле и не хотел. Только те воспоминания, в которых Ренджи был рядом, согревали душу капитана. Только воспоминания о его тёплых руках и нежных поцелуях заставляли Бьякую закусывать губы, лежа в пустой холодной постели. И что бы его разум ни решил, сердце хотело совершенно другого. Каждую минуту оно терзало душу Кучики, выбивая своим бешеным ритмом только одно желание – прийти к Ренджи, прикоснуться к его лицу, зарыться пальцами в наверняка спутанные красные волосы и снова почувствовать на своих губах его вкус… А потом, если даже он ничего не помнит, снова завоевать его сердце и уже никогда не позволить ему остановиться. Быть рядом, защищать, оберегать, любить!.. В ответ разум предательски шептал, что такой шанс у Бьякуи уже был и он его упустил, причинив Ренджи только боль. Но это было раньше, это были его ошибки, все совершают ошибки! Он тогда не знал, что делать. А теперь знает, теперь он сможет сделать все как надо, сможет сделать его счастливым! Поздно. Решение уже принято. Ты пообещал, что больше никогда не причинишь ему боли. И ты знаешь, что исполнить это обещание можно лишь одним способом. Полежав в своей постели еще некоторое время, Кучики встал, с болью в сердце отметив, что разум снова победил. Ещё бы – столько лет тренировок, он прекрасно знал все свои слабости и даже режущая боль в груди не могла дать достойного отпора. Бьякуя вышел в сад и с удовольствием вдохнул прохладный воздух – декабрь был в самом разгаре, и чёрные стволы деревьев толстым слоем покрывал пушистый белоснежный снег, а на коротко стриженой траве тонкой корочкой поблёскивал колючий иней. Кучики поднес свою ладонь к лицу и выдохнул, обдавая пальцы теплым воздухом, который легким облачком пара протек сквозь его пальцы и незаметно растворился в утренних сумерках. «Все рассеялось как дым». Кучики долго стоял в посеревшем саду и когда уже собрался вернуться в поместье, чтобы затем отправиться в отряд, он заметил, как через главные ворота вбежала его младшая сестра и с невидящим ничего взглядом буквально пролетела мимо него в свою часть поместья. «Рукия здесь?.. Это может значить только одно...» Вздрогнув и с трудом угомонив бешеный стук в груди, Бьякуя вернулся в поместье и уже через полчаса быстрым шагом направлялся в свой отряд. * * * — Что значит всё, кроме него? – рыжий шинигами нервно расхаживал по комнате, периодически натыкаясь на один и тот же стул у себя на пути. — Ну, он помнит Нии-саму как своего капитана и всё. Он не помнит, что… что любил его… — с каждым словом взгляд Рукии становился всё печальнее, а голос всё тише. — Так. Значит, первым делом нам надо предупредить всех, чтобы они об этом не говорили, иначе… — парень остановился и взглянул на чуть не плачущую жену. – Рукия, — Ичиго подошел и обнял девушку за плечи, — не плачь, прошу тебя. Он же вернулся, это самое главное! А если он не помнит о своих чувствах, то… То тут два варианта – либо он вспомнит и всё будет хорошо, либо он снова влюбится в Бьякую и всё равно всё будет хорошо! Он же влюбился в него тогда и в Генсее, когда они встретились, так что это просто вопрос времени. Ты же знаешь, что они просто не смогут друг без друга. Конечно, как два барана, они сначала поупрямятся, но потом все обязательно будет хорошо. Слышишь меня? Девушка слегка кивнула, потом подняла на всё еще обнимающего ее Ичиго глаза и улыбнулась. — Я так сильно тебя люблю, — Рукия обвила шею мужа руками и поцеловала его. * * * Проснувшись во второй раз уже после обеда, Ренджи чувствовал себя значительно бодрее и практически здоровым. Вскоре Унохана Рецу осмотрела его, сделала какие-то анализы и долго расспрашивала Ренджи о его воспоминаниях. Спустя час капитан четвёртого отряда, сообщила Абараи, что его выпишут ближе к вечеру и ему нужно будет вернуться в бараки Академии — это необходимо до тех пор, пока Со-тайчо не решит как следует поступить дальше. После ухода Уноханы палата Ренджи начала быстро наполняться его старыми друзьями, которых он несомненно был безумно рад видеть. Первыми пришли Ичиго и Рукия, с ними была маленькая девочка. На вид малышке было лет семь, она была точной копией мамы только с ярко-рыжими волосами, торчавшими во все стороны. «Рыжая бестия», как ее недавно окрестила сама Рукия, тут же запрыгнула на кровать Ренджи и начала дергать его за волосы, задавая тысячу вопросов в минуту: почему у него красные волосы? Что за полоски у него на лбу и шее? Почему его голова похожа на ананас? Как зовут его занпакто? Есть ли у него банкай? Может ли он победить её папу? И почему он не успевает отвечать на все ее вопросы сразу? Минут через пять Рукия взяла малышку на руки и град вопросов уже собирался обрушиться на нее, но после громкого «Мама, это тот самый, кого дядя очень лю…», девочке закрыли ротик ладонью и Рукия, улыбнувшись Ренджи, выскочила из палаты, пробубнив на ходу какую-то нелепую отговорку. Ренджи хотел было спросить у оставшегося в палате друга, что не договорила его дочь, но в это же мгновение в комнату ввалилась целая толпа народу, состоящая из офицеров одиннадцатого отряда - Мацумото, Киры и Шухея, который на удивление Ренджи был в капитанском хаори с цифрой "девять" на спине. Небольшое помещение быстро наполнилось громкими голосами и смехом. Друзья наперебой рассказывали Ренджи о произошедших в его отсутствие изменениях как в Готее, так и в личной жизни каждого пришедшего. Абараи слушал и смеялся вместе со всеми, чувствуя как его сердце наполняется теплом и безграничной радостью. Но всё же его не покидало чувство, что кого-то в этой комнате, среди его близких, не хватает. Кого-то очень важного, и почему-то от этого становилось немного грустно. Спустя пару часов в палату вернулась Унохана Рецу и сообщила всем, что время посещения окончено, к тому же, Ренджи уже выписали и его через час ждет у себя главнокомандующий. Друзья неохотно засобирались и напоследок Рангику заговорщицки подмигнула Абараю, сообщив, что для вечеринки в честь его возвращения уже почти все готово. После этих слов Ренджи на секунду показалось, что его печень слегка заныла, но он всё же улыбнулся в ответ и, проводив гостей, сам начал собираться. * * * Капитан Кучики прибыл в отряд раньше обычного и с самого утра загрузил себя кучей дел, отпустив даже Рикичи, который последние несколько лет всё чаще помогал капитану, выполняя некоторую бумажную работу, входившую ранее в обязанности лейтенанта. Бьякуя старался отвлечься, а точнее погрузиться в работу так, чтобы времени ни на какие другие размышления не оставалось. Но уже после обеда его и без того тщетные попытки были разбиты вдребезги двумя черными бабочками, прилетевшими одна за другой. Первое сообщение было от капитана четвёртого отряда - она, как и обещала, сообщила об изменении состояния его бывшего лейтенанта. В сообщении говорилось о том, что Ренджи очнулся, чувствует себя хорошо и его память о прошлой жизни в Сейретее частично вернулась. Руки Кучики тут же затряслись, а на лбу выступила капелька пота. «Частично вернулись…» Какие именно части воспоминаний к нему вернулись? Помнит ли он его? А если помнит, что будет делать? Попробует поговорить? И что тогда делать ему самому? Ксо… Надо взять себя в руки. Бьякуя сделал несколько глубоких вздохов и уже практически успокоился, во всяком случае, внешне, когда в окно его кабинета влетела вторая бабочка. Это сообщение было от главнокомандующего. Он ожидал капитана шестого отряда у себя в кабинете через полчаса. Кучики усердно старался не думать о том, что эти два сообщения могли быть как-то связаны между собой и, уже окончательно успокоившись, направился к баракам первого отряда. * * * — Кучики-тайчо, думаю, вы уже в курсе того, что ваш бывший лейтенант, Абараи Ренджи, очнулся и к нему вернулась его память, — хриплый голос Ямамото мог заставить собраться кого угодно, и Кучики Бьякуя не был исключением. Мгновенно усмирив в себе так не вовремя всплывшие эмоции, капитан своим обычным, ровным и холодным голосом ответил: — Я получил информацию, что память к Абараи вернулась частично. — Пробелы в ней несущественны. Во всяком случае, для того, чтобы он мог занять свой бывший пост, – Генрюсай заметил, как взгляд стоящего перед ним капитана вздрогнул, но вида не подал, а лишь улыбнулся про себя. «Какой упрямый. Сейчас ведь скажет, что не согласен или что лейтенант ему не нужен…» — Я не думаю, что спустя двадцать лет сила и навыки Абараи остались на прежнем уровне, и он способен занять место лейтенанта в моём отряде, – голос Кучики не дрогнул, но вот всё внутри него колотило мелкой дрожью, виски пульсировали так, что казалось, голова сейчас взорвётся. «Я не могу взять его в свой отряд. Я не смогу видеть его каждый день. Я этого не вынесу!..» — Естественно Абараи Ренджи придется сдать экзамен на пост лейтенанта, и если он с ним не справится, значит, пойдет офицером в один из отрядов, – Ямамото пристально посмотрел в глаза Кучики и продолжил: — Кучики-тайчо, надеюсь, вы понимаете, что упускать такого бойца – слишком большое расточительство. К тому же, ваш отряд единственный, в котором лейтенанта нет уже двадцать лет, все остальные отряды полностью укомплектованы. Вы отвергали кандидатуры всех претендентов занять место вашей правой руки уже несколько раз. В данном случае я предлагаю вам идеальный вариант – Абараи Ренджи уже был вашим лейтенантом и я уверен, что вы с ним снова сработаетесь. Экзамен я назначу через неделю. Вы сами будете его принимать. Вы свободны, Кучики-тайчо. — Хай! – Бьякуя развернулся и вышел из кабинета главнокомандующего на еле гнущихся ногах. Сразу за дверью он ушел в шунпо и, добравшись до своего кабинета, буквально рухнул на стоящую там софу. * * * Ренджи вернулся в свою комнату в общежитии Академии только ближе к ночи. После похода к Со-тайчо все его мысли были только об одном – экзамен на пост лейтенанта. Абараи даже не ожидал, что ему предложат занять его бывшее место. Точнее, он был абсолютно уверен в том, что за такой долгий срок, что его не было, это место уже давно занято кем-то другим. Двадцать лет, подумать только… Когда ему об этом сообщили его друзья, Ренджи некоторое время был просто в шоке. Для жителей Сейретея это, конечно, не такой уж и большой срок. Но это ведь значит, что эти двадцать лет он прожил в мире живых обычным человеком. Интересно, что там с ним было? А как он умер? Да ещё таким молодым... И все же — ему снова предлагают его место лейтенанта в шестом отряде. Если, конечно, он сдаст экзамен. Это получается, что всё это время на его место капитан Кучики так никого и не взял? Или кто-то был, но что-то случилось? Надо будет завтра спросить у Рукии. Рукия… Рукия и Ичиго. Кто бы сомневался. Ренджи усмехнулся и вспомнил их маленькую дочь. Да уж, точно бестия… Что она там у Рукии хотела спросить? «Мама, это тот самый, кого дядя очень лю…». Очень люто ненавидит? Ренджи снова усмехнулся. Да, наверное, капитан просто в восторге оттого, что недостойный руконгаец снова вернулся и сам Ямамото прочит капитану его в лейтенанты. «Что ж, Кучики-тайчо, в этот раз у меня больше шансов вас превзойти. Моя сила вопреки ожиданиям не ослабла, а наоборот возросла». На лице Ренджи появилась звериная ухмылка, а в глазах заплясали яркие огоньки. Забравшись на футон под теплое одеяло, Абараи впервые за всё это время задумался о причине своего попадания в бараки четвёртого отряда. Почему Кучики-тайчо тогда выпустил свою рейацу? От шока? Не ожидал увидеть в толпе своего бывшего лейтенанта? Это вряд ли. Но если даже и так, он бы никогда не показал своих чувств по этому поводу. Тем более так. Вообще, Ренджи показалось, что Кучики был какой-то странный в тот день. Хотя Абараи не мог точно вспомнить, что именно ему показалось странным в его бывшем капитане, ведь тогда он ещё думал, что видит его в первый раз… Размышления Ренджи прервал тихий скрип открывающейся двери. — Не спишь? – тихий шепот принадлежал соседу бывшего лейтенанта и его новому другу — Сурами. Ренджи невольно подумал, что именно этот парень помог ему в его первый день в Руконгае, потом привел в Академию и, в конце концов, на полигон три дня назад. Ренджи был ему за все это искренне благодарен. — Нет, заходи. А ты чего не спишь? – Абараи подвинулся и сел на футоне, уступая немного места своему другу. — Я… Тебя так долго не было! Все уже давно вернулись, а ты целых три дня пропадал. Да еще и в отдельной палате… Как ты себя чувствуешь? – казалось, что Сурами сильно нервничает, но Ренджи не обратил на это внимания. — Я нормально, просто мне досталось сильно… А ты чего не спишь-то? — Я… Я переживал за тебя… — лицо курсанта залила краска, и этого не могла скрыть даже практически непроницаемая темнота ночи. — Переживал? За меня?.. Что ты… — Ты мне нравишься, Ренджи… — Сурами закусил губу и нервно сжал край одеяла, которым укрывался его друг. — Я не… — что именно Ренджи «не» он и сам толком не знал, но договорить ему в любом случае не дали. Не успев понять, что произошло, Абараи почувствовал вкус теплых, мягких, но почему-то таких чужих губ.