Феникс

      Грязная улица, с не очень приятно пахнущими сточными канавами, где на голом камне лежала маленькая девочка, но не это поражало, а безразличие к ребенку людей. Никому из них не было дела до голодной, умирающей девочки, у всех них были дела поважнее: купить продуктов и конфет для своей малышки-дочки, выпить с друзьями по кружке пива, купить новое платье, для свидания с Ричардом.       Может быть, никто так и не обращал бы внимания, если бы тело не начало биться в конвульсиях.       Подошедший полицейский с неприязнью смотрел на маленькое грязное тельце, выгибающееся в припадке. Вдруг всё прекратилось, и тело снова упало на мостовую.

***

      Александр открыл глаза и первое, что он увидел было хмурое небо над головой и ощущение холодного камня под пятой точкой, а после пришло чувство дичайшего голода, от которого казалось, что желудок сворачивается в узел или начинает поедать сам себя.       И тут до него с запаздыванием приходит мысль, что несколько минут назад он вошел в горящий дом. Кто-то из жильцов не потушил окурок или может замыкание, но маленькой искры для деревянного дома хватило, чтобы он вспыхнул как факел. В один момент загорелся полностью весь дом. Прибежавшую женщину он успел поймать, но узнав, что ребенок в доме ему, ничего не оставалось, как самому войти в горящий дом. Не оставлять же ребенка умирать, а ждать пожарных, когда счет идет на секунды, все равно что подписать ему смертный приговор.       В общем полез я в дом, первый этаж был весь в огне, бегом, поднялся на второй этаж, попытки дозваться до ребенка не принесли никакого эффекта, легкие горели от дыма, а глаз слезились. Все двери были нараспашку и только одна дверь этой общаги была закрыта. Понадеявшись на интуицию, я выбил дверь ударом ноги, потом на меня упала горящая балка, боль была жуткая, сбросив горящую рубашку, я на одном адреналине вошел в охваченную пламенем квартиру, где на полу в метре от меня лежала девочка. Дальнейшее помню, сквозь марево боли, я куда-то бежал везде огонь и падающие доски и балки. Выбрался ли я? Но к чему я веду, даже если выбрался, с такими ожогами не живут, а если и живут то недолго. Но голод и холодный камень, бушующий желудок и небо над головой, сигнализируют о том, что я еще топчу матушку-землю.       —Я жив? Какого черта?— Вопрос вырвался сам по себе, но поразило не то что я вдруг заговорил, а сам голос, может я просто оглох? Голос какой-то детский и высокий, девчачий       — Что вы говорите мисс?— А это, еще что за индивидуум, поворачиваю голову и вижу над собой уже не серое небо, а мужика в форме, судя по всему полицейского, не нашего, не российского. Да и говорит на языке буржуев. Кажется Саша, твоя крыша эмигрировала в Америку, ну что ж проснусь, напишу диссертацию о галлюциногенных свойствах дыма. Но решив проявить вежливость к своим глюкам, перехожу на английский и отвечаю: — Да в том-то и парадокс, что говорю. —Мисс, как вас зовут? Где ваши родители? —Мисс? — Боль в желудке не утихает, и это начинает меня пугать, разве ощущение должны быть такими реалистичными? Никогда наркотой и другой хренью не баловался, поэтому сказать, как должно быть не могу, но моя интуиция доставшаяся в наследство от бабушки, вдруг начинает выть дурниной. Я с надеждой щипаю себя за руку, боль от щипка ничего не меняет, реальность, как была так ею и осталась. — А где мы? — Мужик на меня смотрит с удивлением, и все-таки отвечает, лучше бы молчал. — Лондон, Ист-Энд. Раз уж вы не помните где находитесь, то смею предположить и про себя, ничего не помните? После, недолгого путешествия, меня привели в захудалый даже с виду приют. Сказать, что я был в шоке не сказать ничего. Я за каких-то пару минут, успел умереть, воскреснуть, сменить страну и тело. Я даже для себя не мог понять, что меня больше беспокоит смена тела и пола или то, что я теперь эмигрант?       Хмурая, как и вся Британия, тетка, осмотрев меня с головы до ног, приказала какой-то Розе, тащить меня в уборную, где мои волосы обкорнали по самые корни, а меня саму запихали тазик и начали безбожно тереть, кричать от боли не давала моя мужская гордость.       После мне выдали мешковатую одежду, сшитую из какой-то грубой ткани. Я говорил, что мои мозги запаздывают? Так вот, я только вечером после каши на воде, понял, что кажется, к списку моих приключений стоит добавить перемещение во времени.       Долго я еще удивлялся своей слепоте, как можно было не заметить фасон платьев, которые современные женщины могут одеть только на костюмированную вечеринку, да и вряд ли где-то в современной Англии, можно найти такие жуткие условия, для детей.       Подошел к Розе и спросил про год и дату, я воспрял духом, у меня появилась цель. На дворе сейчас стоял 1931 год, я не смог бы изменить историю, но повоевать за свою страну даже в таком возрасте смогу, правда, как бы выбраться из Англии. Подумаю, когда придет время, еще десять лет у меня на подготовку имеется.       Первые несколько дней, мне приходилось тяжело, постоянно хотелось есть, дети норовили отнять последний кусок, все были голодны. С детьми сдружится я не стремился, да мне было их жалко, но помочь им я не мог.       Приют являл жалкое подобие советских детских домов, жили приюты в Англии на подаяния, толстосумов, но в наш приют они не заглядывали.       Я жил тут уже пять месяцев и пообвыкся со своим новым телом, мне еще трудно принять смену пола и страны, не хватает родных слов, нормального общения и хлеба, картошки и рыбы.       Скорое наступление зимы я ждал со страхом. Хлипкие полы и стены, в особенно ветреные дни сквозняк то и дело играл с нашими дверями и воображением, младшие и мои сверстники тянулись ко мне, наверное, потому что я единственный в этом богом забытом месте давал им крохи ласки и нежности.       Сегодня ударили первые холода, ноябрь начался с первой потери в нашем маленьком приютском сообществе, Эми - кудрявая девчушка четырех лет умерла от лихорадки, нас не пускали к ней, но мы все знали, что этим всё закончится…       Наша директриса несколько дней ходила задумчивая. Моя же интуиция, которую в этой жизни кто-то закрутил по самую катушку, орала «БЕГИ». Но бежать некуда, если бы я был России или в Китае, быт, которого изучал в университете, я еще мог бы попытаться, но я в Англии про которую знаю не так уж и много, не думаю что чтобы выжить на улице будучи ребенком, мне поможет знание политических и экономических веяний.       Я несколько дней находился в каком-то подвешенном состоянии, пока к нам не прибыл представительный мужчина, по его свиной роже, я сразу заподозрил неладное, прихватив младших, потащил упирающихся детей на чердак, уговаривая молчать, мы наблюдали в дыру.       Мадам строила девочек и мальчиков постарше, и мне окончательно стало ясно, так детей в семью не выбирают, осматривали руки, зубы и кожу. Похоже ребята тоже поняли и начали жаться ко мне, смотреть дальше мы не стали, нужно было спасаться, но спасения нет.       Зима наступала все сильней, и вдруг счастливая Мадам притащила нам теплою одежду и закупили дрова, откуда такое богатство было ясно лишь мне и я понял, она пошла по пути наименьшего сопротивления, три погубленные детские жизни, за жизни всех остальных.       — Что такое Алекс?       — Ничего, просто размышляла над тем, что прочитала в библии.       Библию к слову, я читал от тоски, здесь не было иных книг кроме неё. Поэтому, я почти не соврал.       Вообще жизнь в приюте была тоскливой, голодной и холодной. Дрова экономили как могли, но многочисленные щели и дыры, в удержании тепла никак не способствовали. Особенно холодными вечерами, всех сгоняли к камину, однажды я решился рассказать детям сказку, раньше я любил это дело, но я плохо представлял, как воспримут её в этой туманной и чопорной Англии.       Сказка простая и известная всем детям, про репку, пошла на ура, всё-таки дети остаются детьми из какой бы страны не были.       Каждый вечер, стало традицией собираться перед камином, собирались к слову не только, дети, но и взрослые. Было прекрасно верить в то что добро побеждает зло, ведь в нашей жизни так мало было, света.       Что, я только не рассказывал и репку и колобка вплоть до красной шапочки. А однажды пришла идея устроить театр, а почему бы и нет, много материала нам не надо, а так хоть какое-то занятие. Обратившись к Мадам, я наткнулся на заинтересованный взгляд, всё-таки теткой, она была пусть и мрачной, но не лишенной сердца, и по своему боролась за наши жизни.       На следующий день, я получил разрешение и начал собирать маленькую труппу, смеху это подарило нам много, веселились не только дети, но и взрослые.       Отбор проходил таким образом: сначала я собирал всех желающих и заставлял наизусть заучивать слова, бумаги-то у нас не было, приходилось вот так. Когда, дети подтверждали что выучили то начиналось самое смешное.       —Алиса ты кем хочешь стать       —Дровосеком!— Мой фейсплам, без слов высказал, всё, что я думаю о таком дровосеке, но наивные детские глаза, не дали мне сразу отказаться и пришлось слушать. Лучше бы я чувствовал ублюдком, рушащим детские мечты. Но потом, когда еще шестеро начали подходить с просьбой стать дровосеком, я начал подозревать неладное, в это время наши воспитатели обхохатывались, так, что трясло весь наш дом. И я кажется, упоминал, что мой мозг работает медленней, они смеялись надо мной, потому, что дети ни черта не запомнили.       Через несколько дней смеха и моих нервов, наша маленькая труппа была готова, к своему дебюту. На «Оскар» не тянем, но главное всем нам было смешно, смешно от немного картавящей шапочки и от маленькой девчушки дровосека, от волка с высоким певучим голосом.       После первого нашего выступления, ко мне подошла Мадам и спросила, могу ли, я еще что-нибудь поставить.       К апрелю, у нашего театра появились первые декорации. Одно дерево, корзинка, раньше выступали с ведерком, домик.       История появления последнего, требует отдельного повествования, наши старшие ребята по весне отправились на работу, чем они промышляли, знали мы, все, в том числе и Мадам, но пришедших по их душу полицейских она отправила восвояси с грозным рычанием, как раненая волчица оберегающая своих волчат. Так вот олухи заработанные деньги пустили на этот домик, криков было много. Но наверное все дети включая старших были счастливы, это было так по-домашнему.       Весна была в Англии ранней, поэтому дом прекращал отапливаться уже в марте, а в апреле уже все щеголяли без курток, пальто и всех надоевших за зиму теплых и тяжелых вещей. Но это к сожалению это не касалось детей из дома Мадам, она всегда повторяла, что весенняя теплая погода, коварна, поэтому мы как были в теплых одежах так и парились в ней.       Пока парился, мне в голову пришла хорошая такая идея, поэтому поразмышляв, я подошел к одному из наших старших. Вообще мне повезло, что меня привели именно в этот приют, так как, здесь заведовала всем Мадам, которая была пусть и мрачноватой, но искренне в силу своих возможностей заботилась обо всех.       Поэтому и старшие дети были, не такими ублюдками и волчатами, как в других подобных нашему приютах, и младшие вполне находили у них помощи. Особенно в этом плане отличался Маркус, который в будущем мечтал работать у нас и изменить жизнь детей к лучшему. Разговор у нас был короткий, я предложил организовать огород на заднем дворе, да и в саду, на фига нам лужайки, когда осенью, да и сейчас, когда живем только на каше, а зимой пухнем от голода.       Он согласился помочь, но договариваться со всеми доверил мне. Я никому не говорил, но с этим телом было, что-то не так, вернее я полагаю, что обладаю какими-то непонятными мне самому способностями, я мог убеждать, не так как обычно. Когда я говорю, я чувствую, как по телу пробегает теплая волна, которая не зримо меняла мой голос, и даже те кто, не хотел даже слушать, начинал считать мою идею, не гениальной, а заслуживающей внимания. Помимо этого были и другие, возможности «теплоты», если я сильно сосредоточившись собрав её выпускал из своего тела, то мои желания становились реальными. Так, например, я желал, чтобы в комнате стало тепло, так и было, хотелось отремонтировать окно из которого неимоверно дуло, оно так и оставалось в заплатах, но дуть переставало. Но каждое такое действие с «теплотой», укладывало меня на койку почти на день, а иногда и на более долгий срок. А потом мне вспомнился, давешний мульт, от которого сходил с ума, мой сосед по комнате, "Наруто" кажется, не суть там герои использовали «чакру» и с помощью неё творили свои техники, но чем сильнее оная, тем больше сил требовалось и тем дольше восстанавливался герой после боя. Похоже, но тогда, мне стоит вспомнить, что там происходило и повторять, может поможет. Вечером, все собрались снова, но на этот раз, я сразу встал и начал излагать свои мысли.       — Мадам, я хотела предложить посадить огород, на заднем дворике и на лужайке. Места конечно мало, но если хорошо ухаживать, то и этого будет достаточно, можно сделать уровни…       Встретившись, как всегда, с удивленным взглядом Мадам и всех остальных, я продолжил вещать, о том, что можно посадить, а предлагал я капусту, картошку и если хватит места огурцы и помидоры, обычный такой набор в России. Но как найти семена, я еще не понял, поэтому заручился поддержкой Маркуса, с которым в случае согласия собирался отправится, на поиски семян, вряд ли найти их будет так же легко, как в двадцать первом веке, где на каждом шагу были цветочные магазины и ларьки, в коих без проблем можно найти все.       — Мадам, мне, кажется идея Алекс, вполне неплоха.       — Алекс, я сама закуплю необходимые вещи, но дети вы все должны поработать. Объяснять никому из них не нужно, все знают, что такое голод и если нужно, то они и работать могут.       Так у нас завертелось и закрутилось, на следующий день, прибыла усталая мадам, которая притащила с нашим сторожем Джо, мешок картошки и мелкие бумажные пакетики семян. Старшие начали под командованием Маркуса, возделывать землю, а девочки под моим руководством, начали замачивать, огуречные семена, так как у нас не было мха, то посадили их в вате. Для рассады, Джо из досок сколотил короб, куда свои семечки и посадили. Когда через несколько дней, пробился первый росточек, то визгу и счастья было без края. Так изо дня в день, мы учились ухаживать за огородом. Внезапно в нашем доме не завелась коза, а притащили её мальчишки, которые украли её, с рынка. Злая Мадам, гневно вопрошала, что нам с этой козой делать? В общем, все закончилось тем, что Джо послали за сеном, для нашей новой подруги, а Роуз, оказавшаяся деревенской женщиной, быстро попробовала подоить и чудо, молоко, как давно я не пил его. Так козье молоко очень жирное, да и чтобы всем досталось, мы его разводили водой, но все равно это было прекрасно. Правда оставалось оно нам редко, Роуз тащила крынку на продажу, деньги были нужнее, мы копили, на дрова. Все знали, что сделала Мадам, но мы были бы свиньями, если бы упрекали её. Тогда я плохо понимал обстановку, но сейчас уже разобрался, мы живем в Ист-энде, в районе бедных, здесь просто неоткуда взяться богатым благодетелям. И от старших слышал, что другие приюты намного хуже, чем у нас, там детей реально продают, Маркус обмолвился, что произошедшее в прошлом году, было впервые. И судя по хмурым бровям и тотальной экономии, Мадам не готова на это пойти еще раз. За что большое ей спасибо.