Оборвыши

[Осторожно, каннибализм подразумевается, хоть и не описывается. Лойсо/Макс. AU, Макс - демон, Лойсо - сильный колдун, вызвавший могущественную силу. Лойсо в начале распоряжается демоном как хочет, но затем к нему привязывается и соглашается создать для него человеческое тело.] Лойсо дышит неровно, быстрым шагом скользит через лес. "Запомни," - раздается в его голове. Лойсо слышит раздраженный вскрик буривуха. "Несколько негласных правил," - раздается в его голове. Смоляная темнота скользит под ним, вторая тень привстает с земли, становится плотнее, раздраженно отмахивается от ока Сотофы. Инквизиции не стоит быть уверенной в его приходе. *** Лойсо скидывает плащ из человеческой кожи крашенный смолой, дотрагивается до кончика шляпы из человеческой кожи крашенной смолой. - Ты был в деревне? - темнота отходит от стен, окружает со всех сторон, обнимает так, что сердце у Лойсо могло бы остановиться от холода. - Нам нужны еще дети. - Мужчина вытаскивает темные сгустки из разума, заживляет потрескавшуюся от мороза кожу. - Ты создашь мне сосуд? - темное пятно напоминает очертания человека, оно не плоское, в нем два камня, скользящие по всей поверхности, меняющие цвет. - У детей мясо приятное, быстро восстанавливает силы. - Лойсо ищет ключ от клетки в подвале. *** Ты создашь мне сосуд? Ночью Лойсо выгибается, мнет простыни пальцами, его не видно ни одному Оку, его невозможно достать. Темнота вокруг него, в нем, царапает каждый орган, обхватывает, адским пламенем жгет. Вопрос вибрирует по всему телу, кровь черна, как чернила. Ты будешь послушным? Лойсо выдыхает эту мысль. Существо смеется. Я буду милым. *** - Прочти испорченную книгу наоборот. Чернила исчезают, фолиант вспыхивает. Лойсо кладет красный пепел в котел. - Будь послушным, будь милым. Человек плачет, руки натерла кожа, ноги натерла кожа. Лойсо вливает черное снадобье и печать, очищает сосуд. Тишина. - Глотни крови и наблюдай за кончиной своей, - раздается от сосуда, голос шелестящий, камни глаз меняются. Лойсо смеется, кровь в нем бурлит. *** Солнце печет невыносимо, по сожженной площади больно идти. Торговки упрямо открыли палатки. Лонли-Локли не морщится, проверяет ненужный список. Какой-то мальчишка думает залезть в карман его мантии. Лонли-Локли — телепат, медиум и еще черт знает что на вечной службе Королевской Церкви. Наглый мальчишка тянет свою руку. Мужчина не обращает внимания, опуская руку с списком. Очищает лоохи. Ребенок кричит, кровь из отрезанной руки хлещет на камни. Демоны почуят его кровь. Запекут его в пирог, как это делает Колдун из леса. Шурф только что просто так отпустил его грехи. *** К одной из палаток подходит подросток, неказистый, босой, на нем шляпа из дранного меха крашенная смолой. Голубыми глазами он смотрит на товар, зелеными подчиняет разум торговки, карие заставляют пьяницу сойти с ума, желтыми он шлет на лежащую рядом собаку проклятья. Говорит ложь торговке. Слушает ложь торговки. Шурф смаргивает. Сужает глаза. Перед ним подросток, покупающий у торговки яблоки и облачный пепел. Темно-русые волосы, разбитые в кровь ноги. Одна пара зеленых глаз. Тем не менее, он чист. Лонли-Локли проходит мимо, не смотря больше. "На грань разума будь приглашен," — бьется об множество его щитов, преумножается проклятье. Собака лает, подвывая, с отчаянием. Пьянчуга только что вгрызся зубами в торговку, запах безумия окутывает всю площадь темным, густым туманом. *** — Нам нужно торопиться. Будь послушным, будь милым. Лойсо смотрит на подростка. Ускоряет шаг, но ближе к речке замедляется. Собеседник принюхивается к оставленной одежде. — Они чисты. Лойсо сбрасывает свою шляпу, кладет на траву плащ. Парень садится рядом, закрывает глаза, вслушивается. По пути Лойсо снимает сапожки, чтобы человеческая кожа не шелестела. По пути Лойсо начинает петь, девушки оборачиваются, даже не пытаясь прикрыться. Макс вздрагивает, расстегивает плащ, ему жарко, сложно противиться сущности Пондохвы в чистом сосуде. Девушки подходят к нему, неуверенно трогают тело, пожирая изучающими взглядами. Лойсо берет в руки лицо одной из них, целомудренно целует в лоб. — Вдыхай аромат лилий, пей винограда сок, дитя мое. Пруд расходится цветами, за милю пахнет смертью. *** Макс давно не покидает сосуд, ветер переменился, но дети в мешке мешают его расслышать. Напевает мотив песни. Он известен вам, известен всем вам. Так звучит скорая смерть и пироги. В доме тихо, скрипят половицы, Лойсо накидывает плотную ткань на окна. — Нам нужно больше детей. Максовы глаза чернеют. — Мне пришлось идти в другие деревни, что бы выловить целых. — Нам нужно больше детей. — Мы навлекаем на себя инквизицию, они уже понимают, что дело не в простых людоедах и диких зверях — Я должен черпать откуда-то силы. — Они закроют источник. Лойсо прижимает Макса к себе, вдыхает его сущность. — У меня есть ты. Лойсо всегда был плохим провидцем.