Навеки ваш, Сирано

      Назойливый комариный писк вырвал Эсмеральду из сладкого сонного плена. Страдальчески застонав, она шлепнула рукой по верещащему будильнику и попыталась открыть глаза. Ничего не вышло. Она махнула рукой, с трудом встала с постели и, натыкаясь на стены, поползла в ванную. Горячая вода пошла не сразу, поэтому Эсмеральда, содрогаясь, вымыла лицо холодной, отчего ей наконец-то удалось разлепить веки.       Эсмеральда сумрачно посмотрела на себя в зеркало. Да, сегодня она будет особенно очаровательна! О, какой великолепный мертвецки бледный цвет лица! А как прекрасно оттеняют ее зеленые глаза эти синяки от недосыпа! Эсмеральда вздохнула и в который раз прокляла эту сволочь — декана Фролло. Это из-за него она не высыпается. Назначить неделю контрольных только потому, что какие-то три или четыре неуча не смогли ответить материал! И Феб — тоже скотина! Неужели нельзя учиться нормально?! Особенно, когда заведомо знаешь, что декан будет спрашивать именно ТЕБЯ! В Эсмеральде опять вскипела такая злость, что она окончательно проснулась. Тоже мне, регбист-пофигист! Она негодующе фыркнула и начала собираться в Университет.       Профессор Клод Фролло ястребиным взором оглядывал сидящих студентов, занятых очередной контрольной, которую он им задал. Периодически студенты бросали на него взгляды, полные ненависти. Это его даже забавляло. В такие моменты он сравнивал этих остолопов с воришками, злящимися на полицейских за то, что те их поймали за руку во время воровства. Фролло прошелся взглядом по капитану команды регбистов де Шатоперу. У Шатопера от злости побагровела шея. «Никак ты думал, что я буду бегать за тобой только потому, что ты у нас — спортсмен? — с иронией подумал Фролло. — Нет, любезный, пошел в юриспруденцию — так учись! Просто так тебе ничего с неба не упадет, это я тебе гарантирую». Он перевел взгляд на своего пасынка, сидящего рядом с Шатопером и усидчиво корпящего над заданием. Удивительно, что они спелись — между ними не было ничего общего, ровным счетом ничего. Феб был красив и спортивен, на него вешались девушки гроздьями. Только вот в плане учебы звезд с неба не хватал. Квазимодо же был горбатым, уродливым на лицо парнишкой, страшно застенчивым, тихим, как это теперь называется, «королем френдзоны». Но при этом довольно умным и усердным. И как им удается находить общий язык?       Фролло почувствовал чье-то назойливое внимание и повернул в ту сторону голову. Его сверлила своими горящими, как у кошки, зелеными глазами эта девчонка… Как же ее имя? Ну, конечно, Эсмеральда! Эсмеральда Труйльфу. Зачем ты пошла в юриспруденцию, девочка? Таким, как ты, творческим и возвышенным особам, лучше сидеть на каком-нибудь литературном факультете, или на факультете философии, или изучать языки, в конце концов.       Профессор глянул на часы и понял, что время, отведенное под контрольную, подошло к концу.       — Сдавайте работы! — его низкий мощный голос объемно прокатился по аудитории.       Последней свою работу сдала Эсмеральда. Когда девчонка подошла к Фролло, он увидел тени от недосыпа под ее глазами, и насколько она бледна — видимо, усиленно учит материал, умница. Она сдала ему свой лист и резко развернулась так, что ее волосы чуть не хлестнули его по лицу. И никто, слава богу, не заметил, что в ответ тонкие ноздри длинного носа Фролло хищно затрепетали, ловя ее запах. Всегда один и тот же — бергамот и пачули. Сладостный аромат. Наверное, она добавляет эфирные масла в свой шампунь…       Феб и Квазимодо стояли в коридоре Университета. Квазимодо облокотился о подоконник и задумчиво смотрел в окно, а Феб сумрачно оперся плечом о стену. Злость у Феба на эту старую сволочь — их декана — уже почти прошла, осталась только тоска.       — Как пить дать, он влепит мне самую низкую оценку. И то — скажет, что и ее натянул до отказа, — пробурчал Феб.       — А ты не пробовал как-нибудь уравновесить время между тренировками и учебой? — спросил Квазимодо. — Чтобы его хватало и на то, и на другое? Понимаешь, отец очень ревностно относится к своему предмету. Он от тебя не отвяжется, пока ты не начнешь работать мозгами.       — Да знаю я, — простонал Феб. — Только не знаю, как мне все это уравновесить. Хоть из команды уходи…       — Тоже неплохой выход — на учебу времени больше останется, — хихикнул Квазимодо.       — Да ну тебя. Мне нравится спорт.       — Тогда тебе придется решать, что тебе важнее — учеба в престижном учебном заведении, после которого тебе будет проще устроиться на хорошую работу, или твое увлекательное хобби, после которого ты, скорее всего, будешь мыкаться, если только тебя в профессиональную команду не возьмут, что еще бабушка надвое сказала, — обезоруживающе улыбнулся горбун.       — А ты умеешь подбадривать, — усмехнулся Феб.       — Эй, Феб! На два слова! — напротив Феба стояли трое парней из его команды по регби.       — Жди меня здесь, скоро вернусь, — стараясь казаться беззаботным, он хлопнул Квазимодо по плечу.       Когда они отошли, Феб нахмурился. Эти трое его особой любовью не пользовались — уж больно у них выходки были идиотские и шутки тупые. Он и с Квазимодо-то познакомился, когда те начали довольно жестоко шутить над горбуном. Квазимодо, правда, не растерялся, сунул им пару раз кулаком в рыло, оказалось, что силища у него — неимоверная, да и ловок он был изрядно, вопреки своей внешности. Феб весьма впечатлился этим зрелищем, так у них знакомство и завязалось. Он даже и не думал, что это все перерастет в дружбу, но тем не менее…       — Ну, чего вам надо от меня, Этьен? — спросил он у заводилы.       — Тебе не надоело, что этот чертов декан над нами издевается?       — Ну, он как бы в своем праве. Мы ничего не знаем — он в ответ бесится, все взаимосвязано, — Феб пожал плечами, но сам внутренне насторожился. Что эти идиоты задумали?       — Да он смотрит на нас, как на говно, — возмутился Этьен. — За лохов каких-то нас держит!       — Стоп! — Феб жестом остановил его излияния. — Этьен, ты что предлагаешь? Пойти к нему и попросить не ставить нам плохие оценки, невзирая на то, что мы забиваем на учебу?       — Я предлагаю проучить его, чтобы он не был таким высокомерным сукиным сыном! — прорычал Этьен.       — Постой… — до Феба начало доходить. — Ты что, хочешь его избить?! Ты совсем спятил?! Ты учишься на юридическом, и хочешь избить декана юридического?! Неее, парни, я пас! Я на это не подписывался! — он развернулся и уже сделал шаг, чтобы свалить от этих психов подальше, как крепкая рука схватила его за плечо, а у горла щелкнул нож.       — Не пойдешь с нами — хрен с тобой! Но, если ляпнешь кому…       Феб молча вырвался. Его глаза метали молнии, а лицо слегка исказилось. Он, не говоря ни слова, удалялся от них, внутренне полыхая от гнева. Они осмелились угрожать ему!       Когда Феб подошел к Квазимодо, то уже бурлил от возмущения, как вскипевший чайник.       — Мне кое-что надо тебе сказать, Квази, — прошептал он. — Это касается твоего отца…       Профессор Фролло сидел у себя в кабинете, разбирая сегодняшние работы (половина курса — чертовы болваны, простейшие вопросы по криминалистике запороли!), как туда влетел его приемный сын.       — Какая муха тебя укусила? — нахмурился профессор. — Врываешься без стука и выглядишь так, словно за тобой гонятся.       — За мной — пока нет… — запыхаясь, ответил горбун. — А вот за тобой — спокойно могут. Один мой друг сказал мне, что тебя в ближайшее время попытаются избить.       Фролло откинулся на спинку кресла, постукивая карандашом по столу и обдумывая слова своего приемыша.       — А где это будет, он, конечно, не в курсе? — уточнил декан.       Квазимодо молча покачал головой.       — Praemonitus, praemunitus*, — пробормотал Фролло. — Спасибо, мой мальчик, я учту твое предупреждение.       Наверняка, это был кое-кто из остолопов, запоровших свои контрольные сегодня. Он был настороже всю неделю, но за все это время никто так и не подошел к нему. Фролло уже начал было думать, что идиоты решили бросить эту затею, но, когда он поздно вечером, почти ночью, спустился на стоянку к своей машине, его окружили четверо.