Навеки ваш, Сирано

      Из больницы Эсмеральду выпустили через неделю. А еще через три дня она и Фролло уехали во Французскую Ривьеру, прихватив с собой Клопена, Квазимодо, который должен был быть шафером, Мадлен в качестве подружки невесты и Феба в качестве остальных гостей — они не хотели пышную свадьбу.       После скромной церемонии они гуляли по маленьким живописным улочкам Грасса, наслаждаясь теплом и бездельем — Грасс как-то расслаблял, придавал мыслям и настроению некую истому, неспешность.       От брачной ночи им пришлось отказаться.       — Тебе еще нельзя, любовь моя, — Фролло коснулся лба Эсмеральды губами. — Месяц придется с этим подождать. Тебе сейчас отдыхать и высыпаться надо.       — А как же ты? — она погладила его по щеке.       — Потерплю. В конце концов, у меня есть правая рука.       — Клод!       — Это необходимо. — вздохнул он. — Я должен быть стерилен, а это наступает после двадцати эякуляций. И до тех пор, пока не сделаю спермограмму, я к тебе без презерватива не подойду.       Через две недели Эсмеральда все-таки не выдержала. Она чувствовала себя здоровой и, в конце концов, хотела его. Когда они вернулись с прогулки, она увлекла Фролло на постель. Он и сам уже дрожал от желания.       — Нам еще нельзя… — выдохнул он между поцелуями.       — Я больше не могу!       Он приподнялся на локте, внимательно глядя в ее умоляющее лицо.       — Ладно, попробуем так…без проникновений… — Фролло впился в ее губы, он больше не в состоянии был терпеть. Эсмеральда ответила радостным стоном.       Фролло наслаждался тем, как она ему отвечает, ее телом, таким отзывчивым на каждое его прикосновение, ее бархатистой нежной кожей. Он осыпал поцелуями каждое ее нежное местечко и, наконец, прильнул туда, к ее лону, давно ждущему его ласк. Он работал языком, давя с каждым разом все сильнее, упиваясь ее вкусом, тем, как отчаянно она истекает соками. И не было для него звука прекраснее, чем крик, который издала Эсмеральда, когда он довел ее до разрядки. Довольно улыбаясь, Фролло улегся рядом с ней, и Эсмеральда вдруг протянула руку и коснулась его члена, уже давно изнывающего от притока крови. Она прильнула к его рту своими губами, не переставая двигать рукой, вызывая у него блаженные стоны, до тех пор, пока он не содрогнулся и не кончил прямо ей в ладонь.       — Как только ты окончательно оправишься, не выпущу тебя из постели по крайней мере трое суток! — простонал он.       — Так уж и трое! — хихикнула она.       — Даже не сомневайся в этом!       — Меньшего я от тебя и не ожидаю, — она поцеловала его и выбралась из постели. Фролло с улыбкой смотрел на нее.       Из Грасса они вернулись в середине августа — Фролло надо было подготовиться к следующему году. Он уехал в университет поработать, когда к ним в гости нагрянул Клопен.       — Пап, то, что ты сказал в больнице, это правда? — спросила его Эсмеральда, разливая чай. — Ну, что ты хотел убить моего мужа?       — Хотел, да, — кивнул Клопен, насыпая в чай сахар.       — И что же тебя остановило?       — Во-первых, это был твой выбор. Не мне с ним жить, а тебе, дочка. Но если он тебя будет обижать, я это все-таки сделаю, хоть и отношусь к нему хорошо.       — А во-вторых?       — А во-вторых… Я увидел, как он сидит у твоей больничной койки и смотрит на тебя. У него был такой изможденный вид и такая безумная тоска в глазах, что я вспомнил себя, когда твоя мама… Короче, я отчетливо понял, что он тогда чувствовал. Я понял, что ты для него не просто игрушка на время, не молодое тело, с которым можно позабавиться, как это делают многие мужчины в его, да и в моем возрасте — он ведь всего на пять лет старше меня. Нет, для него ты была чем-то очень особенным, чем-то драгоценным, он до жути боялся тебя потерять. После такого желание убить его просто пропало. Я понял, что ты находишься в надежных руках.       — Или я — в ее, — усмехнулись со стороны, и на кухню вошел Фролло, который закончил свои дела в университете. Эсмеральда с радостным возгласом кинулась к нему на шею и прильнула к его губам. Клопен, который поначалу, когда они только поженились, морщился, когда видел такие проявления любви, хмыкнул и спокойно достал еще одну чашку.       Наступил сентябрь, и все пошло своим чередом. Студенты собрались в аудитории, и Фролло провел свою первую лекцию в этом году. Когда он закончил, то со своего места поднялась Эсмеральда.       — У меня есть к вам один вопрос, господин декан! — серьезно сказала она, но в ее глазах так и прыгали чертики.       — Что ж, задавайте, мадам Фролло, — с ухмылкой ответил он.       По аудитории волной прошелся шепот шокированных студентов.       — У нас будут факультативные занятия? — эта чертовка так и излучала радость от двойного смысла своего вопроса.       — В этом можете не сомневаться, мадам Фролло, — величественно кивнул ее муж, пытаясь затолкать поглубже смех, возникший от реакции других студентов, кроме тех немногих, которые были в курсе их с Эсмеральдой секрета.       — Когда я могу уточнить у вас расписание? — она слегка закусила губу, и Фролло, в который раз почувствовал, как в нем вспыхивает желание. Он прочистил горло.       — Вы можете зайти в перерыв в мой кабинет, и я вам все… распишу, — ответил он самым своим бархатистым тоном.       В кабинете она скользнула на его колени.       — Решила всех эпатировать, чертовка? — промурлыкал он своим самым развратным тоном, от которого у Эсмеральды пошли мурашки.       — Почему бы и нет. Ты — мой муж, зачем это скрывать? — ее ладонь проникла под его рубашку, касаясь кожи на его груди.       — Надеюсь, ты заперла дверь… — хрипло сказал Фролло, усадив ее на стол и расстегивая молнию на своих брюках.       Когда они расслабленно сидели в его кресле, он кое о чем вспомнил.       — Любовь моя, ты помнишь Этьена Бюжо? — спросил он, лаская ее бедро.       — Он напал на тебя на автомобильной стоянке, — кивнула Эсмеральда. «И чуть не изнасиловал меня», — добавила она про себя.       — Так вот, мало того, что этого идиота исключили из Сорбонны, так он еще и загремел в тюрьму. Двадцать лет за хранение тяжелых наркотиков.       — Так ему и надо! Каков идиот! У него богатый отец, приличная семья, он мог получить достойное образование, но вместо этого потерял все, что мог. Даже не жалко, — ухмыльнулась она. — Дети — это все-таки редкостный кот в мешке, никогда не знаешь, что с ними произойдет. И я рада, что нам это не грозит! — она сияющими глазами смотрела на Фролло.       — Радость моя… — он прижал ее к себе. — Какое счастье, что ты — такая умница. И я до сих пор не верю, что ты досталась мне.       — Когда в следующий раз не поверишь, посмотри на безымянный палец на своей левой руке и вспомни, кто твоя жена, — хихикнула она. — Держу пари, что все твое неверие опять улетучится.       Фролло со смешком поцеловал ее в лоб.       — Поехали домой, моя дорогая. Мне хочется более чувственных доказательств, — прошептал он ей на ухо.