Работа над ошибками. Часть первая.

Бечено - olegowna, Аспер.       Утром, после завтрака, я отсыпаю часть необходимых мне специй из неизменного флакона, присутствующего на столе, попутно поинтересовавшись у эльфа, что входит в состав этой смеси, и отбываю в лабораторию с твердым намерением продолжить эксперимент.       Кубок, стоящий в шкафу, перекочевывает обратно на стол, и, стоит мне открыть крышку, как я убеждаюсь, что зелье по-прежнему остается стабильным. Что ж, это не может не радовать.       А теперь дело остается за малым — выяснить, какая именно из специй столь положительно повлияла на его состояние. Проблема осложняется тем, что у меня нет готового образца зелья, а потому для начала приходится его варить, используя заранее подготовленную основу.       Спустя три часа и семь экспериментов, проведенных с отобранными образцами, я убеждаюсь, что «виновным» в стабилизации зелья можно считать высушенный и смолотый корень имбиря. Одна радость — достаточно распространенный и дешевый ингредиент. В отличие от всех остальных, входящих в состав Аконитового зелья.       За время отсутствия Магистра я успеваю провести еще несколько дополнительных исследований, которые, опять же ожидаемо, не приводят к нужному результату. С другой стороны, у меня уже есть чем удивить Учителя. Что я и делаю вечером в день его возвращения.       Он появляется за завтраком, как всегда с невозмутимым видом, и, ответив на мое приветствие, приступает к трапезе. Я выжидаю достаточно длительное время, позволив ему удовлетворить в полной мере аппетит, но Учитель опережает меня, первым начав разговор:       — Я принял еще один заказ на ваши услуги, мистер Снейп. Помимо «Последней надежды» вы станете варить дважды в месяц Укрепляющее зелье. Его усиленный вариант.       Я коротко выдыхаю, успев обрадоваться первым словам. А вот последующие — заставляют мою радость резко поубавиться. Если варка стандартного Укрепляющего довольно проста, как и ингредиенты, используемые в этом процессе, то усиленный вариант этого зелья — уровень Мастера. Однозначно.       Странно, но Нарцисса в день своей свадьбы совершенно не произвела на меня впечатления волшебницы, имеющей проблемы с собственной магией. Судя по всему, беременность подточила ее силы во много раз сильнее, чем того ожидалось. Потому что если зелье «Последней надежды» помогает выносить ребенка, предотвращая выкидыш, то усиленный вариант Укрепляющего — восполняет недостаток магии в организме матери. Очевидно, ближе к концу срока ей требуется и то и другое.       Ну да, если вспомнить историю Джо, Драко считался довольно сильным магом среди своих однокурсников. Так что, в принципе, ожидаемо…       Хотя, с другой стороны, с чего я вообще решил, что второе зелье предназначенно именно для Нарциссы? Оно могло быть оплачено кем угодно. Ведь имя заказчика мне не назвали.       — Да, мессир, — произношу я.       В этот раз рассказать о своем достижении мне не удается, потому что сразу после разговора Магистр выходит из-за стола и покидает столовую, так и не произнеся ни единого слова сверх того, что было им сказано. А потому и мне не остается ничего другого, кроме как отправиться в библиотеку сражаться с очередным, одиннадцатым по счету томом по колдомедицине.       Надо сказать, изучение ее существенно облегчает мою практику в отделении проклятий госпиталя имени святого Антония. Кроме того, по истечении полугода я полностью привыкаю к тому, что ежедневно предстает перед моим взором, не испытывая более каких-либо неудобств. А также постепенно учусь различать проклятья. По крайней мере, во время шестой недели, проведенной на практике в госпитале, мне удается опознать более половины из того, что было представлено для изучения. Хорошо, но есть к чему стремиться далее. Не думаю, что подобный результат удовлетворит комиссию на экзамене по получению мной Мастерства.       Во время обеда Магистр тоже выглядит… даже не знаю — сердитым или озабоченным? Но то, что Учителя определенно что-то беспокоит — непреложный факт. Поэтому я принимаю решение не отвлекать его сверх необходимого. Ведь все равно вечером он спустится в лабораторию и увидит то, что я хочу ему показать.       Собственно, это и происходит, вот только реакция на демонстрацию моего достижения оказывается совсем не такой, как я ожидаю. Логично было бы предположить, что полностью стабилизированное Аконитовое зелье вызовет у него, как минимум, изумление. Но меня поздравляют и…       — Полагаю, вы, мистер Снейп, уже добились того, чего не смогли сделать даже несколько известных Мастеров, — спокойно произносит Медичи, не отрывая взгляда от кубка с темно-бордовой жидкостью. — Стабилизация зелья и тот, предыдущий состав, который позволяет без проблем собирать шерсть с оборотня, не подвергая себя никакому дополнительному риску… я бы рекомендовал вас к защите на Мастерство немедленно, если бы вы были готовы. Сколько, по-вашему, понадобится времени для того, чтобы вам закончить изучение начального курса колдомедицины? Месяц, два, три?       — Не менее трех, — я настолько растерян из-за услышанного, что оказываюсь не в силах подобрать подходящие слова, чтобы выразить свои чувства. — Мессир…       — Да, мистер Снейп? — он вскидывает голову, оторвавшись, наконец, от созерцания кубка, и переводит взгляд на меня. — Вы не рады?       — Нет, — он изумленно вскидывает бровь, словно не доверяя собственному слуху, а я упрямо качаю головой: — Нет, мессир. Я хотел добиться совершенно иного, и вам это хорошо известно. Если сейчас я брошу свои исследования, то это будет предательством по отношению не только к моей мечте, но и к Люпину, который поверил моим словам.       — Три месяца, — Магистр задумывается, прежде чем произнести свой окончательный вердикт. — Три месяца, мистер Снейп. У вас есть время продолжить свои изыскания до того момента, как вы закончите изучение курса колдомедицины. Сразу после этого будет назначено заседание экзаменационной комиссии, независимо от результата проведенных вами исследований. На полнолуние, как и оговаривалось ранее. Я уже сказал и подтверждаю свои слова еще раз. То, что вы сделали с зельем, позволяет вам получить Мастерство уже завтра.       Вместо того, чтобы радоваться, я снова испытываю паранойю и, позабыв про субординацию, смотрю в глаза своего Учителя:       — Что-то случилось, мессир? Вы поэтому хотите избавиться от меня?       — Избавиться? — Магистр выгибает бровь и с силой растирает свое лицо ладонями. — Мерлин, слышали бы вас мои коллеги… с чего вы взяли, что я желаю избавиться от вас, вздорный мальчишка?! Не вижу необходимости испытывать вашу крепость дольше, чем того требует ситуация. Вы доказали, что достойны звания Мастера уже сейчас. Но, учитывая, что вы не полностью готовы к экзамену, я продлеваю время обучения до разумного срока. И дальнейший разговор на эту тему считаю нецелесообразным.       Проводив взглядом стремительно покинувшего лабораторию Учителя, я, в свою очередь, поступаю как он, растирая ладонями свое лицо, одновременно с этим пытаясь собрать ускользающие от меня мысли в единое целое. Не знаю, может, в этот раз интуиция и подводит меня, но почему-то мне кажется, что предположение, высказанное Магистру — верно. Что-то случилось. Вопрос только в том — у меня или у него?       К сожалению, ответ так же прост — я все равно ничего не узнаю, как бы сильно ни желал этого.       Что ж, приняв к сведению слова Учителя, я первую половину следующего дня посвящаю варке зелья «Последней надежды», приступив к нему сразу после завтрака, под строгим контролем Медичи. Надо сказать, он оказывается абсолютно прав в своих предположениях, и с каждым последующим разом приготовление этого зелья дается мне все легче и легче. Мой магический резерв расширяется — это тоже не подлежит сомнению. На приготовление подряд двух зелий уровня Мастера меня, разумеется, не хватит, но после варки одного из них я чувствую себя вполне достойно.       Отдохнув пару часов с разрешения Магистра и пообедав, я отправляюсь в библиотеку наверстывать упущенное сегодняшним утром и остаюсь там до глубокой ночи. А вот затевать очередные эксперименты не решаюсь, учитывая, что завтра мне предстоит приготовление второго зелья.       Следующее утро повторяет предыдущее с точностью до минуты, разве что зелье, к варке которого я приступаю — совершенно другое. С ним приходится несколько сложнее. И причина этого мне не ясна до конца. Возможно, это происходит из-за того, что мой резерв восстановился не полностью. Возможно — все дело в сложности самого зелья. У этого варианта Укрепляющего не три, а целых пять компонентов, закладка которых требует вливания магии. Но, как бы то ни было — я справляюсь, пусть и при поддержке Магистра, который контролирует каждое мое действие.       А вот по окончании работы меня отправляют в комнату, приказав не появляться из нее до завтрашнего утра.       Голодным, спасибо Медичи, я не остаюсь, поскольку домовик приносит и обед и ужин прямо в постель, заставляя чувствовать себя едва ли не смертельно больным, но зато это вынужденное безделье дает широкий простор для размышлений.       И эти размышления в конечном итоге приводят к очередному наказанию, о возможности получения которого я совершенно успеваю забыть.       Но это происходит не сразу. Сначала я отбываю в Рим на очередную, седьмую по счету практику, где довожу свой уровень распознавания заклинаний до рекордного уровня лично для меня, колеблющегося в районе семидесяти пяти — восьмидесяти процентов.       А вот по возвращении…       Идея, пришедшая в мою голову, проста и гениальна одновременно. Простой я ее считаю по той причине, что никто, судя по всему, до этого не додумался. Прежде чем приступать к экспериментам над Аконитовым зельем, я для начала прочел все описания исследований, которые были проведены до меня. Разумная предосторожность. К чему тратить время на повторение? А вот насчет гениальности…       Я рассуждаю так: раз уж на это зелье не действуют стандартные правила, применимые ко всем без исключения простым зельям (а Аконитовое, несмотря на впечатляющий список дорогих ингредиентов, считается именно таковым по степени сложности приготовления), то, может, стоит начать с того, чтобы перевести его в разряд сложносоставных зелий? Таких, к примеру, как Оборотное или «Феликс Фелицис».       При этом можно испробовать свои старые наработки, но готовить как зелье уровня Подмастерья или даже Мастера…       Может ли случиться так, что при закладке стандартных ингредиентов требуется вливание магии? Очень может быть. А потому я решаюсь на самый простой эксперимент с единственным ингредиентом — жалом веретеницы. Его реакция и взаимодействие с зельем уже давно просчитана, а потому я отправляюсь в лабораторию во второй половине дня на следующий же день, после своего возвращения из Рима.       Меня спасает только то, что доза зелья, в которое я добавляю три жала и вливаю свою магию, оказывается слишком мала для того, чтобы хоть как-то навредить мне. Но взрыв, который сопровождает мои действия, является весьма неприятной неожиданностью. Как и разъяренный Магистр, ворвавшийся в лабораторию и потребовавший внятного объяснения произошедшего. Правда, лишь после того, как убеждается, что со мной все в полном порядке.       Итог — четыре удара кнутом и два потерянных дня, в течение которых я восстанавливаюсь при помощи тех же зелий и мазей, что и в прошлом году.       Неожиданным сюрпризом, хотя не сказать, что неприятным, для меня оказывается визит Люпина. На следующий день после получения наказания, рано утром меня будит чей-то взгляд, и я, с трудом повернув голову, поморщившись при появлении тянущей боли из-за затянувшихся уже ран, вижу на пороге своей комнаты оборотня. Радужка, приобретшая золотистый цвет в преддверии близящегося полнолуния — вот и все, что отличает его от обычного человека. Хотя, нет, то, как он явственно поводит носом, принюхиваясь к запаху крови, спокойствия мне совсем не добавляет.       — Люпин? — мой голос все еще сорван, и звук выходит совсем не таким, каким мне хотелось бы его слышать, но он понимает и качает головой.       — Молчи. Я зашел сказать тебе… не надо таких жертв, Снейп. Я переживу и без этого зелья. Быть может, и правда, отправлюсь на поиски стаи. Примут, как считаешь? — в его взгляде появляется надежда, я же изумленно округляю глаза.       — Ты что, думаешь — ЭТО твоя вина? Если да, то я тебя уверяю — это совсем не так. Я пострадал из-за собственной самоуверенности…       — Рад, что вы это понимаете, мистер Снейп, — ледяной голос Магистра заставляет Люпина испариться из моей комнаты быстрее, чем пласт снега под палящими лучами солнца. Прикрыв дверь, Учитель делает шаг вперед, окидывает меня внимательным взглядом и качает головой: — Надеюсь, мне не придется объяснять причину полученного вами наказания?       — Нет, мессир, — отвечаю я, отводя взгляд в сторону. Хотя в моем нынешнем положении мне доступен разве что вид ковра на полу перед кроватью.       — Полагаю, двух дней вам окажется достаточно для того, чтобы вы сумели встать на ноги? — голос остается таким же холодным, и я, подавив вздох из-за утраченного доверия Учителя, снова повторяю свое неизменное: «да, мессир». — В таком случае предлагаю вам во время вынужденного безделья обдумать причины случившегося. Через два дня жду подробный отчет.       Я растерянно смаргиваю, не сразу осознав его слова, и лишь услышав закрывшуюся за Учителем дверь, понимаю, что, кажется, не все так просто. Очевидно, обдумав мои слова, Медичи пришел к тому же выводу, что и я. Это не может не импонировать, но…       Подумать и найти ошибку. Ладно, этим я и займусь…       Спустя два дня, обсудив сам с собой не менее тысячи причин произошедшего взрыва, я прихожу только к одному-единственному выводу, который объединяет в себе все возможные варианты: количество жал, брошенных мной при варке в зелье, оказалось слишком велико. Я добавлял их в соответствии с предыдущими расчетами, не учтя вливание магии. За что и поплатился.       Выслушав мою версию за завтраком, Магистр не говорит ни «да» ни «нет», вынуждая меня гадать: правильно ли я понял его слова или нет. И такое положение сохраняется до самого ужина, после которого меня зовут в лабораторию.       — Я хочу увидеть ваши расчеты наглядно, — произносит Медичи, уже привычно занимая стул в углу помещения, и следующие пару часов я трачу на то, чтобы перенести на пергамент мысли, посетившие мою голову за последние двое суток. А затем еще столько же времени он изучает все написанное мной.       Забавно, но почерк, принадлежащий в прошлой жизни Алану Рикману, остался совершенно неизменным и в этой. Лишь в самом начале различия были довольно существенны, поскольку память тела, очевидно, пыталась сохранить хоть что-то, оставшееся от предыдущего хозяина. Но с течением времени эта разница становилась все несущественнее, пока не исчезла совсем.       — Попробуете? — Магистр смотрит на меня, оторвавшись от последнего листа пергамента, который все еще держит в своих руках. — Я подстрахую.       Я задумчиво хмурюсь, пытаясь сообразить, на каком из вариантов он останавливает свой выбор.       — Одно жало и двенадцать помешиваний против часовой стрелки. Затем, сразу же, еще пять — по часовой, — поясняет он, увидев мои сомнения. — Если получится… впрочем, если из этой затеи выйдет хоть что-то, тогда и продолжим этот разговор.       Кивнув, я иду к шкафу, в котором хранится уже приготовленное стабилизированное зелье. Отлив часть, составляющую как раз одну порцию, в медный котел, ставлю его на огонь.       А вот и момент истины. Сейчас посмотрим — удастся ли мне то, что я задумал, или опять придется потерпеть сокрушительное поражение.       К слову — еще одно отличие. В прошлый раз был оловянный котел. А я совершенно не учел того, что в инертном изначально зелье во время вливания магии начнется интенсивная реакция. Олово — совершенно неподходящий для этого материал. А вот медь, наоборот, погасит все излишние всплески. Но лопатка для помешиваний при этом обязательно должна быть золотой, поскольку именно этот металл является лучшим магическим проводником.       Дождавшись закипания, я, не задумываясь, бросаю в жидкость одно жало веретеницы и сразу начинаю мешать, одновременно вливая магию и гася излишне бурную реакцию. В прошлый раз мне не удалось сделать и пяти помешиваний, в этот же…       — …десять …одиннадцать …двенадцать, — не останавливаясь, резко меняю направление помешивания. И с каким-то детским восторгом наблюдаю за тем, как темно-бордовое зелье становится с каждым полным оборотом мешалки немного светлее, пока после пятого, конечного движения, не приобретает отчетливо выраженный пурпурный оттенок.       Магистр, стоящий все это время за моей спиной, совершенно бесцеремонно отодвигает меня в сторону и пристально всматривается в получившееся зелье.       — Мессир, у нас получилось? — не выдержав тягостного молчания, спрашиваю я, желая услышать хоть что-то и тая смутную надежду на то, что этим «чем-то» не окажется обвинение меня в бездарности.       — У ВАС, мистер Снейп, получилось, — он совершенно отчетливо выделяет голосом обращение в мой адрес и поворачивается ко мне лицом. — Но что именно вышло, мы узнаем только через три дня, во время полнолуния. Полагаю, мистер Люпин будет рад узнать, что у вас появились некие подвижки в этом непростом эксперименте.       Я киваю, изо всех сил стараясь удержать на своем лице маску беспристрастности, и Магистр, еще раз окинув меня пристальным взглядом, кажется, остается доволен увиденным.       — Идемте, мистер Снейп. Пришло время отправиться спать. Полагаю, вы помните, что завтра вас ожидает очередная часть экзамена по основам колдомедицины? Смею ли я надеяться на то, что вы не уснете во время ответа?