Работа над ошибками. Часть первая.

Бечено — olegowna, Аспер.       Время, оставшееся до наступления тридцать первого октября, оказывается под завязку заполненным самыми разными делами. Какое из них важнее, я, пожалуй, не скажу, да это и не требуется. Они просто взаимосвязаны: без решения одного из них невозможно исполнить другое, и наоборот.       Беллатрикс в первую же неделю успевает дважды едва ли не «на смерть» переругаться не только со мной, но и со своей сестрой, категорически не желая принимать нашу сторону в обсуждении грядущего бала.       На третий раз, не выдержав упреков Беллы, Нарси отводит меня в сторону и, в буквальном смысле этого слова, требует:       — Северус, я хочу, чтобы в следующий раз вместе с тобой Малфой-мэнор посетила твоя супруга.       — Думаешь, это поможет? — насмешливо уточняю я, бросая взгляд на сердитую миссис Лестрейндж, в одиночестве сидящую за чайным столиком в гостиной и нервно перелистывающую страницы одной из книг, посвященной празднику, которые я принес сюда в достаточном количестве, предварительно посетив один из книжных магазинов в маггловской части Лондона.       — Я просто убеждена в этом, — твердо говорит Нарси и насмешливо фыркает: — Сначала, конечно, они попытаются убить друг друга, но потом… если сумеют договориться, это будет началом верной дружбы. Уверена.       — Рискнем, — киваю я, начиная раздумывать о том, каким образом преподнести этот план своей любимой.       — Элементарно, — Петти, выслушав мои разъяснения по поводу того, чего мы хотим от нее, и что ее ждет в конечном итоге, качает головой: — Сев, ты рассуждаешь точно так, как и все мужчины. Почему ты уверен, что она набросится на меня?       — Потому что она прекрасно знает, что ты магглорожденная. А магов и волшебниц, входящих в эту категорию, она еще в школе называла «грязнокровками».       — О, какое знакомое слово, — смеется Петунья, но заметив, что я буквально на ее глазах мрачнею из-за нахлынувших воспоминаний того, прежнего, Северуса, ласково обнимает меня за талию, пряча лицо на моей груди. — Прости, родной. Я как-то не подумала, что тебе это напоминает. С другой стороны, если задуматься, моя сестрица все равно заслужила наказание за предательство вашей дружбы. Так почему бы и не таким образом?       — Не бери в голову, — я заключаю ее лицо в плен своих ладоней и долго-долго смотрю в любимые глаза. — Это, в конце концов, всего лишь воспоминание. Получить подобное пренебрежение от того, кого считал своим другом — всегда больно. Но я уже давно все пережил и забыл. Чего не могу сказать о тебе, — она хмурится, пытаясь понять, о чем я веду речь, так что приходится пояснить: — Я не уверен, что смогу сдержаться и не ответить, и хорошо, словами, а не каким-нибудь проклятьем, в случае, если Белла назовет тебя так. С учетом ее беременности…       — О! — Петти задумчиво трет переносицу, одновременно выпутываясь из моих рук. — Это определенно меняет дело. Что ж, думаю, мы с Беллой успешно разберемся и сами, без твоего вмешательства. Завтра же с утра я отправлюсь в мэнор вместе с Максимусом и Римой… — заметив сомнение, судя по всему, слишком ярко отразившееся в моем взгляде, она улыбается: — Не переживай, Сев. Лучше займись чем-нибудь другим, более важным для тебя.       Да, глядя на решительно настроенную супругу, я отчетливо понимаю: мне и в самом деле лучше не вмешиваться туда, где мое участие совсем не требуется. Как бы ни хотелось защитить любимую, она в состоянии ничуть не хуже постоять за себя. Надо сказать, именно в такие моменты она как никогда напоминает мне мою верную спутницу из прошлой жизни, являющуюся таковой на протяжении целого полувека…       Наверное, это и правда талант — проживая иную, не предназначенную мне жизнь, из миллионов людей, населяющих Британию, выбрать ту единственную, которая сумела стать моей опорой и поддержкой, являясь самостоятельным персонажем, но при этом до мелочей походя на Риму…       На следующее утро, выслушав очередной категорический отказ от моей помощи в грядущем знакомстве с Беллой и проводив Петти в Малфой-мэнор вместе с детьми, я отправляюсь в Отдел Тайн.       Проблемы — проблемами, но не стоит забывать о своей основной работе, ведь зелья для невыразимцев сами себя не приготовят. В этот день ни отец, ни мистер Смит в Министерстве так и не появляются, но мне и без их присутствия хватает дел. Здраво рассудив, что в ближайшие пару недель, как минимум, я не смогу должным образом исполнять свои обязанности штатного зельевара Отдела Тайн, решаю потратить целый день и заготовить впрок все необходимое для работы остальных сотрудников.       До вечера занятый массой дел, я совершенно забываю о времени. Разлив по фиалам последнее из сваренных мной зелий, выбираюсь из лаборатории, отметив, что все сотрудники Отдела Тайн уже разошлись по домам, оставив ночного дежурного.       Обменявшись с невыразимцем ничего не значащими фразами о погоде, покидаю Министерство и по какой-то не ясной мне самому причине отправляюсь в сторону лифтов, решив воспользоваться каминной сетью, а не переместиться домой при помощи порт-ключа, как я это делаю обычно.       Возможно — глупый поступок, но у меня словно вылетают из головы все мысли о том, что этот самый порт-ключ лежит в правом кармане мантии. Без тени сомнения иду мрачными коридорами подземелья, на минус девятом этаже* которого и располагается Отдел Тайн, в сторону лифтов. И за одним из поворотов буквально сталкиваюсь с Поттером в сопровождении того, кого я предпочел бы не встречать никогда более в своей жизни.       — Поттер… — цежу сквозь стиснутые до боли зубы и удостаиваюсь точно такого же:       — Снейп…       — Какого Мордреда ты здесь крутишься, щенок?! — рык Муди заставляет меня вздрогнуть от обдавшей меня пылающим жаром волны страха и подавить в себе желание вжаться спиной в каменную кладку стены. — Вынюхиваешь тайны для своего хозяина?!       — Вообще-то я здесь работаю, — отвечаю спокойно, проигнорировав бешено крутящийся в глазнице искусственный глаз. Вот уж жуткая жуть… на короткое мгновение вспоминаю о Джоан, которая явно была знакома с этим типом в моей прошлой жизни, слишком уж точно описано в ее книгах это чудовище и… выбрасываю эти мысли из головы, как несущественные. — На случай, если вы забыли. Впрочем, вам виднее. Судя по тому, как вы ведете себя с окружающими, учитывая все, что пишут в «Пророке», Волдеморт, скорее, «ВАШ» хозяин.       — Да как ты!.. — рык становится еще более раскатистым, а Аластор, побагровев, выхватывает свою палочку и… внезапно сползает по стене, приложенный «Петрификусом» в исполнении Поттера.       — Сгинь с моих глаз, Снейп! — недовольно фыркает он, и я, кивнув, моментально выполняю его пожелание. Памятуя о нашей прошлой встрече с Муди, связываться с ним еще раз меня не тянет. Тем более, что в тот раз я выскользнул из его рук целым и невредимым лишь благодаря вмешательству мистера Смита. Теперь же роль моего невольного спасителя исполняет Поттер, и мне не остается ничего другого, кроме как дать самому себе обещание позже обязательно поблагодарить несносного гриффиндорца.       Добравшись до дома, я обнаруживаю абсолютно пустой особняк и выкручивающих себе уши домовых эльфов, сообщивших мне в ответ на заданный мной вопрос, что «хозяйка до сих пор не вернулась».       Я, как разумный человек с огромным жизненным опытом, безусловно, умею рассуждать здраво и, более того, люблю этим заниматься, но именно в это мгновение меня охватывает иррациональное чувство страха, напрочь лишая здравого смысла. Нет, я, безусловно, понимаю, что случись что-то с Петуньей или нашими детьми, мне давно сообщили бы об этом. А потому, сделав пару глубоких вдохов и более или менее успокоившись, я вновь шагаю в камин, из которого вышел лишь несколько минут назад, отправляясь в Малфой-мэнор.       — Гостья благородных хозяев находится в гостиной вместе с хозяйкой Нарциссой и ее сестрой, — сообщает появившийся передо мной домовой эльф, и я отправляюсь в указанном направлении, с облегчением понимая, что Петти оказалась права. Ей каким-то образом удалось справиться с Беллой. Мне остается только надеяться на то, что разрушения родового имения семьи Малфой в результате выяснения отношений окажутся не так уж и сильны.       Все три дамы, склонившись над довольно увесистой книгой, настолько погружены в обсуждение какого-то важного для них вопроса, что даже не замечают моего появления. Быстрый взгляд, которым я окидываю Петунью и Беллатрикс, успокаивает меня окончательно. Эта парочка, как и предсказывала моя супруга, явно нашла общий язык.       — …ведьмины пальчики, — между тем задумчиво произносит Нарси, внимательно изучая страницу книги. — Выглядит отвратительно, но рецепт…       Подавляю рвущийся из груди смешок. Кажется, дамы обсуждают меню праздничного ужина. Что ж, думаю, в этом я не смогу им помочь. Хэллоуин никогда не входил в число моих самых любимых праздников в прошлой жизни. Лишь в детстве, разве что… но наша семья была достаточно бедна для того, чтобы устраивать полноценный праздник, хотя какую-то его часть мы, несомненно, отмечали. Мама устраивала для нас различные конкурсы… это мне нравилось, но я серьезно не думаю, что гости захотят искупаться в тазу, вылавливая в нем яблоки, или сделать что-то подобное**.       — Добрый вечер, дамы, — произношу негромко, не желая напугать их своим внезапным появлением, раз уж они до сих пор не заметили меня рядом с собой, но они все равно вздрагивают от неожиданности.       — Снейп, — первой произносит Белла. На удивление это звучит довольно миролюбиво, и мне не остается ничего другого, кроме как произнести:       — Леди Малфой, леди Лестрейндж, леди Принц.       — Ах да, — Белла тяжело опускается на стул, стоящий позади нее и окидывает меня веселым взглядом, в котором проскальзывают легкие искорки сумасшествия, — я и забыла… лорд Принц, прошу простить мне мою поразительную невежливость… надо сказать, у вас получились замечательные дети.       Я с трудом подавляю в себе желание широко распахнуть глаза от изумления и лишь слегка выгибаю бровь, возвращая этой особе легкий кивок.       — Рад слышать, леди Лестрейндж. Искренне надеюсь, что ВАШИ дети составят нашим достойную конкуренцию, между тем став друзьями…       — Посмотрим, — фыркает она и смотрит на сестру: — Ладно, подруги, я уверена: с меня на сегодня хватит. Встречаемся завтра в это же время?       — Она абсолютно нормальная, — укладываясь спать, рассказывает мне супруга, прожигая меня насквозь кристально-честными глазами. — Мы даже не поссорились. Все обсудили тихо и спокойно. Сев, не переживай.       Я киваю, прижимая любимую к себе и целуя ее в висок, мимолетно подумав о том, что правду о том, что сегодня произошло в Малфой-мэноре, мне никто и никогда не скажет. Разве что Люц когда-нибудь…       Впрочем, это не столь важно. Главное — все остались живы и здоровы. А все остальное можно легко пережить…       На оставшиеся две недели до Хэллоуина Петунья вместе с Максимусом и Римой едва ли не переезжает на постоянное место жительства в дом Малфоев. Отправляясь туда с самого утра, она возвращается поздно вечером, предоставив меня самому себе.       Несколько раз посетив вместе с ней эти их «дамские» собрания, я отчетливо понимаю, что в их сложившейся компании моя персона совершенно излишня.       При всем при этом, я невольно оказываюсь в полной изоляции от основных событий. Отец по-прежнему пропадает на собраниях, которые ежедневно проводятся то в Малфой-мэноре, то в особняках прочих его соратников, причем в гордом одиночестве, категорически не желая видеть меня на них и принимать в качестве участника.       Нет, я прекрасно осознаю причину, по которой он удерживает меня вдалеке, но на деле это начинает безумно раздражать. Я не трепетная барышня, которую следует держать под надзором строгой дуэньи, что пытается провернуть Том в отношении меня, а потому, немного подумав, я начинаю заниматься тем, что кажется мне наиболее важным и действенным, в обход их желаний.       Еще дважды я встречаюсь с Поттером, который приходит на встречи каким-то нервным, издерганным и выглядит измотанным и уставшим. Гарри с собой он не приносит, объяснив это тем, что в их доме постоянно находится целая прорва народа, якобы призванного Дамблдором защищать молодую семью.       Если первая встреча проходит более или менее спокойно, и Поттер, несмотря на свою усталость, выглядит и воспринимается полностью адекватным человеком, то вот вторая…       Мои требования убраться из Годриковой впадины куда угодно, хоть к самому Мордреду, лишь бы это спасло их от грядущего нападения, гриффиндорский олень игнорирует со стойкостью упертого барана. Он выслушивает мою логическую выкладку, в которую я включаю все свои сомнения и опасения, подозревая, что именно Хэллоуин станет для Поттеров тем самым «днем Х», объясняя это тем, что до выборов остается уже меньше месяца, а значит — лучшего времени врагу просто не найти, и… просто молчит. Я старательно доказываю ему, что именно этот день скорее всего будет использован для дискредитации Тома, а значит ему и его семье грозит нешуточная опасность. Джеймс же в ответ, сморщив нос и, поправив съезжающие на его кончик очки, заявляет, что безоговорочно верит Дамблдору.       Мне бы задуматься над этим утверждением, но в тот момент, услышав из уст разумного ранее парня всю эту чушь, я, разозлившись, буквально требую сообщить мне адрес их дома, чтобы в случае чего прийти на помощь. Мои слова про Патронус, который надлежит послать мне в случае нападения, Поттер попросту игнорирует, но в остальном… я натыкаюсь на холодный взгляд, полный презрения, и выслушиваю пожелание не совать свой длинный нос в чужие дела, после чего Поттер аппарирует прочь, оставив меня стоять посреди парка в едва ли не шоковом состоянии…       Только тут до меня в полной мере доходит тот факт, что длань нашего врага добралась и до Джеймса…       На следующий день я пью Оборотное зелье и, прихватив с собой его запас, вновь аппарирую в Годрикову впадину, решив отыскать дом Поттеров самостоятельно.       В этот раз я не брожу по улицам, разглядывая дома, а активно расспрашиваю встречных мне магов и ведьм о том, кто является старожилом деревни и сможет помочь подобрать дом, который я «невообразимо желаю приобрести именно в этом прекрасном месте».       Бесцельно слоняющийся по улицам человек (а я полагаю, в свой первый визит сюда я невольно поспособствовал тому, чтобы у местных жителей сложилось обо мне именно такое впечатление), вызывает подозрение. Тот же, кто пристает к каждому встречному с восторженными вопросами — в глазах прочих является невидимкой. Мне в полной мере удается задействовать все те приемы, которые использовал в прошлой жизни Алан Рикман, строя свою карьеру успешного актера театра и кино, а потому ни один мой вопрос не вызывает у жителей деревни подозрений.       Практически все они указывают на дом некой Батильды Бэгшот, самой древней жительницы Годриковой впадины, которая «может рассказать вам все, что вы пожелаете узнать о ком угодно, сэр»…       Несколько дней я хожу к ней домой почти как на работу, высиживая в темном и мрачном доме по нескольку часов и выслушивая рассказы обо всех, кто может представлять для меня хоть какой-то интерес.       К сожалению, о Поттерах она не произносит ни слова, и я невольно задумываюсь над причиной этого поведения. Не Непреложный ли обет тому виной? Что, если за право посещать Лили и Гарри, Батильда заплатила собственным молчанием? Напрямую не спросить, поскольку интерес к тем, кто здесь как бы и не живет, может показаться более чем подозрительным, а потому в свой очередной визит прощаюсь с гостеприимной хозяйкой и, покинув ее дом, спустя несколько минут возвращаюсь обратно, укрывшись под Дезиллюминационными чарами.       Мое терпение оказывается вознаграждено лишь спустя три долгих дня. В тот день Батильда выходит из дома с тарелкой, накрытой желтоватым от времени полотенцем, и я невольно подбираюсь, готовясь следовать за женщиной хоть на край света. Вот оно! То, чего я ждал так долго.       К слову сказать, Фиделиус на Гриммо, 12, снятый в пятой части «Поттерианы», выглядит совершенно не так, как на самом деле. Женщина, идущая по мрачной осенней улице, в какой-то момент просто растворяется в воздухе и я, изумленно затормозив, лишь спустя несколько минут осознаю, что это заклинание Ненаходимости и есть. Именно здесь находится дом Поттеров. И пусть передо мной по-прежнему лежит дорога, не прерывающаяся ни на фут, тем не менее — это обычная иллюзия.       Я трачу еще некоторое время на то, чтобы как следует запомнить местность, и лишь потом, выбравшись за пределы деревни, аппарирую прочь, искренне надеясь, что мне достанет сил и умений спасти Джеймса и Лили. Не говоря уж о моем крестнике.