МАМА?!

Спустя три дня... Джим сидел за ноутбуком, на диване, вытянув ноги. Работы у него всегда хватало, особенно от клиентов-идиотов, которые заваливают его письмами, с просьбой помочь спрятаться или избавиться от надоедливых любовников. Будто криминальному консультанту больше заняться нечем, нежели разбираться с такими делишками. Но люди хорошо платили, а значит можно было уделить часок-другой. Моран же успел начистить свою винтовку после удачного дела, которое ему поручил Мориарти с барского плеча и теперь скучал. — Джим, ну хватит уже глаза ломать, — подкравшись сзади, Себастьян принялся массировать плечи Мориарти, пытаясь отвлечь его от экрана, что было практически невыполнимой задачей, с учетом того, как сильно криминальный гений увлекался своей любимой работой. — Я вот соскучился... — продолжал приставать Моран, склоняясь к уху Джима, начиная терзать мочку то зубами, то кончиком языка. — Эй, Басти, ну отстань... Подожди, дай закончить... — не очень убедительно пытался отмахнуться Мориарти, но звонок в дверь прервал их обоих. Вопросительный взгляд Морана не нашел ответа у Джима, который лишь плечами пожал. Ничего не оставалось, как пойти и открыть дверь. В прихожей всегда лежал пистолет на случай непредвиденных обстоятельств. Слишком много у его босса, по совместительству мужа, было врагов. Приходилось быть готовым ко всему. Открыв дверь, Моран чуть в осадок не выпал. Такой встречи он не ожидал точно. На пороге стояла его родная мать. По лицу женщины было видно, насколько сильно она недовольна. — Ты хотел спросить: «Мама»? — поинтересовалась женщина, входя в дом без приглашения. Она была довольно статной женщиной. Чуть ниже самого Себастьяна, такая же белокурая. На улице шёл дождь, так что надет на ней был плащ, в одной руке дамская сумочка, в другой зонт. — Мама?! — тупо переспросил Моран, закрывая за матерью дверь, — Что ты тут делаешь? — Не очень уж вежливо с твоей стороны, — порицание в её голосе было очевидным. И Себастьян от этого хотел сквозь землю провалиться. Мало ему случившегося за последнее время с семейкой Мориарти, так ещё и его родственники. Нет, мать он любил, но после смерти отца она только и делала, что заставляла его приглядывать за Северином. А он, между прочим, старше него! Где справедливость?! Впрочем, Моран уже давно забыл, что означает этот термин. — Ну и где он? — Кто? — включил дурака Себастьян, забирая зонт у матери, — как ты вообще меня нашла? — Не будь идиотом. Ладно, ты не пожелал видеть меня на собственной свадьбе, но прятать своего... Мужа от меня бессмысленно. Где он? — и именно в этот момент в прихожую вошёл Мориарти в своём домашнем виде: футболка Морана, которая была ему почти по колено; нижнем белье и шерстяных носках. — Басти, кто это? — спросил Джим, и прежде чем Моран ответил, он сделал ещё несколько шагов к красивой женщине, — вы его мама, верно? Изабелла Моран, да? Я рад вас увидеть. Себастьян много рассказывал о вас! Моран выгнул бровь, удивленнно посмотрев на своего мужа, который всегда умел найти подход к любому человеку, будь то враг или мать мужа. Его обаяние и харизма любого подкупали. — Я — Джим, муж вашего прекрасного сына. — Ох, а ты довольно милый, — протянула с улыбкой Изабелла, которая, кажется, оттаяла, — иди ко мне! Женщина обняла Джима. Кто бы подумал, что мать Морана будет рада видеть его. Себастьяну ничего не оставалось, как закатить глаза. Конечно, Джима все любят, а все оплеухи достаются ему. — Я сожалею, что вы отсутствовали на нашей свадьбе. Правда, не понимаю, как я упустил такое из виду! Слишком сумбурно все вышло... — Ничего, Себастьян думает, что вся наша семья состоит из гомофобов, — отмахнулась Изабелла. — Поверь, это далеко не так! Итак, в вашем доме знают о таком понятии, как «гостеприимство»? Нальёте чашку чая? Погода отвратительная. — Конечно, я поставлю чайник, — спохватился Мориарти, скрываясь из виду. А Себастьян посмотрел на мать, сощурив глаза. Тут явно творилось что-то неладное. Мать никогда не приезжала просто так. Мать никогда не понимала новой моды однополых браков. Вся семья Морана на самом деле была гомофобами. Кроме брата. А тут обнимает его мужа и улыбается ему. Надо держать ухо в остро. Не будет удивительным, если она вонзит нож в спину Джиму, лишь бы избавить его от такого позора. Или глотку вскроет Джиму. С неё не убудет.

*** — Итак, — протянул Себастьян, откидываясь на диване, пока Изабелла потягивала чай в кресле, а Джим заботливо хлопотал по столику, стараясь казаться гостеприимным. — Зачем на самом деле ты приехала, мам? — Себастьян, твоя мама может приезжать к нам когда захочет, — укоризненно одернул мужа Мориарти, наливая ему чашку чая. — Я на самом деле приехала познакомиться с Джимом. Я же должна знать, с кем мой сын решил заводить детей. — Что?! — одновременно охнули Мориарти и Моран. Первый даже чашку опрокинул, правда вовремя вытер салфетками, пытаясь убрать грязь. — Ох, ну хватит притворяться и делать вид, что вы ничего не понимаете, — рассмеялась Изабелла, поставив свою чашку на стол и, быстро сбегав за своей сумкой, начала усердно рыться в ней. Моран не озвучивал своих мыслей вслух, но мог поклясться, что видел двуличность своей матери и ее наигранное дружелюбие. — Пару дней назад мне позвонила... — задумчиво протянула женщина, все же вытаскивая папку, — Констанция. Твоя бабушка, Джим. Она обрадовала меня новостями и попросила о помощи... — Серьезно? — удивился Мориарти, тогда как Себастьян пробормотал: — Кто бы сомневался, что эта женщина не остановится! Какого черта она пристала к нам?! Джим взял протянутую папку и открыл её, тут же округлив глаза. Кто бы мог подумать, что Изабелла принесёт им список кандидаток на роль суррогатной матери их будущего ребёнка. Да ещё и добавила к каждой подробное описание, включая особенности здоровья. Констанция так хотела правнука, что обложила их по полной программе. Пользовалась тем, что Джим не мог ей слова сказать поперёк. Но ведь Себастьян не входил в число тех, кого она смогла задавить своим авторитетом. Ну... Может слегка. — Вам же не нужна какая-нибудь дамочка с улицы? Проститутка с кучей венерических заболеваний? У меня есть знакомая, которая занимается подобным вопросом официально, — пояснила Изабелла, самодовольно улыбаясь, — Вам остаётся только выбрать и сдать... Ну вы понимаете. Мориарти поджал губы, пролистав бумаги. Значит... бабуля на самом деле решила их довести? Джим задумался над тем, каким будет отцом. Дети его пугали. Он сам ещё в душе капризный ребёнок. Потянет ли Моран двоих сразу, ведь большинство обязанностей ляжет на его плечи, в том числе вставать по ночам и качать малыша, ибо Мориарти любил поспать. В целом, продолжение рода — не такая уж плохая идея. Но не станет ли ребенок для них слабостью? Врагов у него достаточно. Стоит им узнать о том, что в жизни Джима появилась ещё одна слабость, они воспользуются этим. — Мы не будем заводить детей! — наотрез отказался Себастьян голосом, явно намекающий, что дальнейшая дискуссия неуместна. Мориарти пока помалкивал. — Констанция предполагала такой ответ с твоей стороны, сынок, — улыбнулась Изабелла, отчего у Себастьяна побежали мурашки по спине. Не к добру это. Совершенно не к добру. Если Констанция позвонила его матери, чтобы добиться от них правнуков, то при получении отказа не остановится не перед чем. Но что ещё она могла придумать? Какие козыри у неё в рукаве? Страшно представить, если честно. — И? — дерзко фыркнул Моран, — Что же она сказала сделать, если я откажусь? — Пустить против тебя тяжелую артиллерию. Себастьян скептически выгнул бровь. Что может быть хуже матери?! По мере того, как его извилины напрягались, на ум приходила неутешительная, страшная мысль. — Ты не сделала этого, правда?! — резко подался вперёд Моран, сжимая руки в кулаки, — Ты не могла так со мной поступить! — Ты о чем, Басти? — вставил своё слово Джим, отрывая взгляд от бумаг в папке, — Ты чего такой бледный? — Я сделала это, уж поверь. Он приедет через пару часов, так же, как Констанция. — Кто приедет? — не унимался Мориарти, переводя взгляд с Морана на Изабеллу и обратно. — Мой дедушка! Блять!

*** Моран наворачивал круги вокруг в гостиной, пытаясь лихорадочно придумать способ, как избавить Джима от встречи с дедом. Единственный, кто остался во главе семьи после смерти отца. Старой закалки, с военной выправкой. Разве такой может нормально относиться к тому, что избранником одного из его внуков стал мужчина, да ещё и такой... Худой? Боги, а если дед узнает, что Северин тоже связался с мужиком?! Тогда им не избежать порки ремнём — в лучшем случае. И вряд ли хоть кто-то из них получит удовольствие. — Не понимаю, чего ты так нервничаешь? — недоумевал Джим, облокотившись о дверной косяк и наблюдая за тем, как его муж наворачивает круги. Появилось чувство дежа вю. Помниться, в первую встречу мамы Джима и Себастьяна все происходило с точность наоборот. — Помнишь, ты переживал о приезде мамы или бабули? Так тут значительно хуже... Джим хотел ответить, но замер, когда раздался настойчивый звонок в дверь. Себастьян поспешил открыть, тут же пропуская в дом солидного, высокого мужчину в костюме. Седина отливала серебром, а черты лица очень походили на Себастьяна. Если он будет выглядеть так же в старости, то Джим сам родит от него ребёнка. — Себастьян. Изабелла. — Коротко кивнул мужчина, не утруждая себя объятиями или любыми другими прикосновениями. Может Моран был прав?! Видно, что дедушка старой закалки. Пробивает всех одним лишь взглядом. Джим вдруг понял, что чувствовал Себастьян, когда стоял на его месте и встречал впервые Констанцию. — Джеймс Мориарти — соблазнитель моего внука? — уточнил очень холодно Джордж (именно так звали деда Морана), осматривая Джима с ног до головы. — Именно. Добро пожаловать в наш дом, — вежливо кивнул Мориарти, решив, что протягивать руку для рукопожатия будет не вежливо. Все равно не пожмёт. И вести себя надо сдержаннее. — Спасибо, — фыркнул Джордж, осмотрев мельком дом и возвращаясь к Себастьяну, который машинально сделал полшага назад, чтобы обезопасить себя от деда. — И как ты объяснишь мне весь этот цирк? Мать звонит в слезах и сообщает мне, что Себастьян отказывается заводить потомство. Ты совсем страх потерял?! — Вам с мамой не кажется, что вопросы моей личной жизни вас не должны касаться? — Джим заметил, как судорожно Себастьян сжимал и разжимал руки, чтобы не сорваться. Почтенный дедушка, на которого никто не посмеет наброситься. Себастьян слишком уважает его, чтобы позволить такое обращение. — Гонор убавь! Забыл, с кем разговариваешь?! Давно ремня не получал?!Давно в наряды не летал? Ты слишком ветреный, чтобы решать такие вопросы самостоятельно! Никогда не был способен принимать важные решения и оценивать трезво ситуацию. Женился на мужчине, зная, что мы не одобряем подобного, а теперь и от детей отказываешься?! Рот Мориарти среагировал быстрее, чем мозг. — Знаете что, дядя?! — Джим подошёл вплотную к дедушке Морана, уперев руки в бока, как делал всегда, когда что-то идёт не по его плану, — Такими тоном с Себастьяном могу разговаривать только я! Что-то не нравится? Дверь аккурат за вашей спиной. Катастрофа... Атомный взрыв... Конец... Но как ни странно, дедушка склонил голову и очень внимательно посмотрел на того, кто был ниже его ростом на целую голову. Слон и моська, иначе назвать подобное зрелище нельзя. В серых глазах мелькнул... Намёк на уважение? Проблеск надежды? Себастьян забыл как дышать. Мать Себастьяна забыла как дышать. Весь мир забыл как дышать. Время тянулось мучительно долго. Тишина угнетала. Наконец, дедушка коротко кивнул: — Хоть характер есть, уже не так плохо. Но так ли ты силён, чтобы защищать моего сына? — Дед... — Рот закрыл. Не с тобой беседу веду... — гаркнул дедушка и бесцеремонно взял Джима под локоть, чтобы потащить в сторону кухни, попутно скинув свой пиджак. Да, можно было попытаться вырваться, или позвать на помощь, но те, кто хоть раз имели дело с военными до мозга костей, понимали, что бесполезно пытаться им перечить. Мориарти лишь успел посмотреть себе за спину, глазами пытаясь попросить Себастьяна сделать хоть что-то. — Что ж... Выбора у меня нет, — пробормотал Моран, набирая номер Констанции, пока дверь на кухню с грохотом закрылась.

*** Джим испугано огляделся, вжимаясь задницей в кухонную тумбочку, пока дедушка Морана закатывал рукава идеально наглаженной рубашки. Такие жесты не предвещали ничего хорошего. Пора уже было кричать караул и пытаться пробивать путь к свободе. Не было бы ещё такой разницы в росте и мышечной массе, тогда бы вообще не было проблем. — Таких как ты, наглых и самовлюблённых засранцев, избалованных родителями, надо пороть ремнём, — начал своим басом дедушка, — Но раз теперь ты муж моего внука, я должен хотя бы посмотреть, на что способно твоё... Хрупкое тело. Упор лёжа принять! — Что?! — опешил Мориарти, окончательно растерявшись. Страх и непонимание взяли вверх, напрочь отключая мозг, который очень кстати сейчас бы пригодился, чтобы дать отпор. Себастьян, очевидно, не поможет. А значит настало время Мориарти страдать. Справедливо?! Совсем нет! Джима надо любить! Ну никак не заставлять умирать в упоре. — Со слухом проблемы? Упор лёжа! — Я не... Вы вообще в курсе, кто я такой?! — Упор лёжа! Живо! Мориарти послушно опустился на пол и стал отжиматься. Ха! Выкусите все, кто считали, что Джим слабый и беззащитный, что ни на что он не способен. Имея такого любовника, который даже в самой дранной футболке выглядел как Апполон, Мориарти тайком от него отжимался и приседал, пока тот принимал душ (и не важно, что это занимало 10-15 минут каждый день). Как оказалось, занятия не прошли даром, и Джим смог отжаться пятнадцать раз, заслужив толику уважения со стороны пожилого мужчины. — У вас дома нет самой банальной перекладины?! В этом весь ужас богатых особняков! Изыска много, а толку совершенно нет! Чем занимается Себастьян дома? Пиво пьёт и деградирует, лёжа на диване перед телевизором?! — Джим испугался, что дедушка Морана сорвётся на внука, и тогда у его мужа точно случиться нервный срыв, ибо стоит признать, что за последний месяц на него свалилось слишком уж много проблем. Точнее слишком много родственников. — Он... Бегает по утрам, — попытался защитить Себастьяна Мориарти, отряхивая руки, — И пиво совсем не пьёт. — Совсем?! — Совсем! — Идиот. Он же армейский человек! — возмутился Джордж, вызвав удивление на лице Джима. Разве он не должен быть против того, чтобы его внук употреблял алкоголь?! Ответом ему был следущий вопрос, заставший Мориарти врасплох: — Ты пьёшь?! И что тут прикажете ответить? Если ответить утвердительно, то Джим станет алкоголиком в глазах родственника своего мужа. А если станет отрицать, то не будет никакого авторитета. Джордж явно старой закалки. — По праздникам, — уклончиво ответил Джим, стараясь твёрдо смотреть в серые глаза напротив, прожигающие его самым придирчивым, внимательным взглядом, от которого по позвоночнику бежали мурашки. — Каким же?! — Новый год. — Ещё. — Рождество. — Ещё. — Пасха. — Ещё. — Ночь Гая Фокса... — Что? — воскликнул Джордж, привлекая внимание Джима, который закрыл глаза и пытался вспомнить праздники, чтобы не оплошать. Как оказалось, на столе уже стояли две рюмки и бутылка виски. Каким образом этот человек нашёл алкоголь в их доме?! На нюх?! Но вопрос состоял сейчас не в этом. — Это такая ночь, знаете ли, когда... — Я знаю, что это за ночь. Помнится, в эту ночь я напился со своим товарищем. Потом мы пробрались в секс-шоп и украли все резиновые куклы с пятым размером. Ой, ну было это лет десять назад, так что не стоит вспоминать. Ответом Джорджу был открытый рот Мориарти. Итак, вывод напрашивался сам собой: прежде, чем жениться на ком-то, нанимать на работу — ИЗУЧИ ДОСЬЕ ВСЕЙ СЕМЬИ! Джордж Моран — образец старой, военной закалки, котирующийся как гомофобный мужчина, оказался милым стариком, грабивший секс-шоп в дрова пьяным. Пора бы наведаться к психологу. — Садись. Посмотрим, насколько ты вынослив. Сможешь перепить меня, тогда ваш брак будет благословлен мною, — Джордж сел за стол, хлопнув по нему ладонью, отчего Мориарти моментально оказался за столом напротив, рассматривая скромную закуску в виде консервов. Неужели в их забитом продуктами холодильнике нет более нормальной закуски?! Ох, или это армейская еда? — Чего скривился? Наливай!

*** Себастьян наворачивал круги около двери на кухню, борясь с желанием забежать туда, забрать Джима и убежать куда-нибудь в Тайгу, чтобы никто, включая родственников с обеих сторон, не тревожили их личную жизнь. Вот уже десять минут прошло с тех пор, как в трубке прозвучал голос Констанции: «Выезжаю». Коротко, зато сразу понятно, что ее не остановит ни одна дверь на свете, чтобы спасти своего любимого внука от рук тирана. — Мам, зачем ты притащила деда? — взмолился Моран, бросив взгляд на мать, которая скромно сложила руки перед собой и рассматривал картину, искренне не понимая, из-за чего все проблемы. Дедушка решил познакомиться с Джимом. Это нормальное, блять, явление! — Чтобы показать тебе, каким мужчиной нужно быть! Ответственность, Себастьян. Ты взрослый мужчина, которому нужно продолжение рода. Понимаешь? Мы не против, если ты выбрал мужчину, но против того, чтобы по каким бы там ни было предрассудкам и заскокам вы отказывались от потомства! Я не позволю, чтобы род Моранов прервался на тебе. И если мне потребуется сорвать с тебя штаны и надрочить в баночку, чтобы сдать твою сперму, я так и сделаю, имей в виду. Моран уставился на мать так, будто впервые видел ее в своей жизни. Ее укусила Констанция? Загипнотизировала? Как ещё объяснить, что рассудительная женщина превратилась в... Диктатора?! — Но пока же я решила попробовать более гуманный путь, пусть и несущий с собой некоторые проблемы для Джима. Ничего, пять минут мучений, зато потом всю жизнь будет вам счастье и покой. — Мам, а ты знаешь, кем является отец Джима? — Нет. — Глава Ирландской мафии. А ты в курсе, кто у него дедушка? — Боже, нет... — Грабитель банков, который сейчас отсиживается... Черт знает где. А кто Джим такой? Ты в курсе? Изабелла промолчала, лишь пожала плечами. — Он возглавляет весь преступный мир Англии. Каждый дрожит от упоминания его имени. Да-да, а я работаю на него. Киллер. Телохранитель. Выбирай сама, что тебе нравится больше. Моран облокотился на ближайшую стену, чтобы перевести дух и продолжить, но дверь резко слетела с петель. Ворвались несколько вооруженных солдатов МИ-6, а за ними следовала Констанция, держа пистолет наготове. — Какого черта?! — воскликнул Себастьян, открывая и закрывая рот в недоумении от происходящего. Он настолько был шокирован переизбытком событий в своей жизни, что даже толком не смог отреагировать на вторжение, а его уже повалили на пол и заломали руки, приставив дуло к макушке. — Где Джим?! — холодно, как умела, спросила Констанция. Получив молчаливое указание пальцем на дверь от Изабеллы, на которую тоже навели оружие, бабушка дала команду штурма. Моран только после грохота опомнился. Когда его отпустили по приказу Констанции. Побежав следом, Себастьян забежал на кухню и, ровно так же как и все, выгнул брови в удивлении от увиденной картины. За столом сидели дедушка и Джим. Оба явно пьяные вдрызг, ибо на столе стояла литровая пустая бутылка виски и начатая бутылка рома. Черт, Джим семь лет хранил ром и бил по рукам Себастьяна, стоило тому хотя бы протянуть к ней палец. А тут... Катастрофа. Поза обоих напоминала позу из йоги. Вроде поза Лотоса, только в обоих руках, которые лежали на коленях, дедушка держал сырые яйца, а Джим... Наполненные рюмки. От грохота выбитой двери ни один из них не шевельнулся. Гребанные йоги! — Джим?! — неуверенно позвал Себастьян, избегая смотреть на Констанцию, но боковым зрением Моран все же заметил, как женщина убрала пистолет в кобуру. Последовал ощутимый подзатыльник.

*** Суматоха улеглась. Констанция отправила своих агентов обратно, а сама занялась... Нет, не внуком, а Джорджем! Самостоятельно помогла почти двухметровому деду встать, закинула его руку себе на плечи и повела на второй этаж. — Довольна? Молодец! — шипел Моран на мать, которая скромно сложила руки в замок перед собой, стараясь сохранить своё лицо, пока он пытался поднять пьяного Джима и закинуть его руку на шею, — Как всегда в своём репертуаре! Сын слишком легко живет, да? Надо усложнить ему жизнь! Спасибо, от души. — Не кр... ич... кричи на мать! — заикаясь и оттого глупо хихикая, вставил слово Джим, едва удерживаясь на ногах. — Себастьян, я не хотела ничего плохого... — Конечно, ты никогда ничего не хочешь плохого, а выходит именно так! — Мориарти продолжал что-то бормотать себе под нос, не открывая при этом глаз, — Я устал ощущать себя худшим человеком в семье, ясно? — Сынок, я правда хотела лучшего для тебя. Всегда. Ты должен понимать, что... — женщина опустила глаза, стараясь не показывать свои эмоции. Ну хоть что-то с ней общего у него есть. Они все пытаются быть сильными и независимыми. — Да, ты хотела лучшего для меня, когда заставляла меня учиться. Хотела лучшего, когда отправляла меня в армию. Хотела лучшего, когда пичкала меня мыслями о том, что я обязан гробить свою жизнь ради брата. Хотела лучшего, когда я уходил на войну, где моя жизнь могла прерваться! Теперь что?! Развалить мой брак хочется?! Хрен тебе, понятно?! — Каким тоном ты разговариваешь с матерью?! Моран долгим взглядом посмотрел на мать, но Мориарти даже в самом пьяном угаре оставался собой, не позволяя ему забыть о себе. Надо было срочно отнести его в кровать и принести тазик. Ещё завтра мучайся с ним. Похмелье Джим переносит трудно. — Поможешь мне уложить его? — внезапно попросил Себастьян, на что Изабелла расцвела в улыбке, подхватывая Мориарти с другой стороны. Да, так было намного проще, но, черт, как же это било по эго, когда на твоих глазах хрупкая дамочка в возрасте стала опорой для слишком крупного мужика.

*** Возвращаться в реальность было тяжело. Джим открыл глаза и первым, что он почувствовал — головная боль. Потом уже накрыл озноб и ужасное, тошнотворное чувство. Спал Мориарти, судя по всему, в том, во что был одет накануне. Чья-то рука покоилась поперёк его живота. Даже сквозь боль абсолютно в каждом месте на теле, Мориарти открыл глаза и охнул от неожиданности, дёргаясь так, что рухнул с кровати. Рядом храпел Джордж. — Какого х...? — начал было Джим, судорожно оглядывался по сторонам. Где Себастьян? Что вчера было?! Столько вопросов! Преодолев желание умереть на месте, Мориарти с трудом поднялся на ноги и, опираясь на все, что попадалось под руки, спустился на первый этаж, следуя на звук голосов, охая от каждого лишнего движения, которое отдавалось болью во всем теле. — Почему я проснулся с Джорджем?! — первое, что спросил Джим, когда смог преодолеть дистанцию и оказаться на кухне. — С кем бухал, с тем и спал! — огрызнулся Себастьян в несвойственной ему манере. Мориарти удивлённо посмотрел на него, но тот лишь пожал плечами и отвернулся обратно к плите, готовя завтрак на всех членов семьи, пока Изабелла и Констанция потягивали чай за столом. — Он злится, потому что я заставила его спать между тобой и Джорджем. Кстати, довольно милый мужчина, — заключила Констанция с улыбкой на лице, отчего Мориарти скривился ещё больше. Фу! Его любимая бабуля и тиран-дед?! Только через труп Джима. А если он не выпьет таблетку от головы, то станет им через пару минут. Моран, видимо, отошедший от вспышки злости, заботливо достал таблетку и налил стакан воды, протягивая Джиму. — Спасибо. Через десять минут все сидели за завтраком, вновь поднимая тему, которая выводила Морана из себя. Проблема заключалась в том, что на втором этажа спал Джордж. И лучше его не будить. — Что ж, вам будет достаточно одного ребёнка. — Согласен... Все уставились на Себастьяна. Даже Джим, до этого устроивший голову на плече мужа и страдавший от похмелья. Себастьян сдался и согласился на ребёнка?! — Да-да, все. Я сдаюсь, — будто прочитав мысли каждого, продолжил Моран, пожимая плечами. — Вы обложили нас со всех сторон так, что выхода у нас нет. Против вас всех у меня нет сил бороться. На войне проще было. Так что да, я согласен. Констанция и Изабелла тут же стали слишком яро обсуждать предстоящее событие, а Джим придвинулся к Себастьяну, заглядывая ему в глаза. — Ты уверен? — Джим, давай мы не будем больше это обсуждать, ладно? Ты же не против такого исхода? Пусть будет так... Мориарти улыбнулся и склонился, чтобы оставить короткий поцелуй на губах Себастьяна, игнорируя присутствие бабули и мамы своего мужа. На несколько секунд они словно остались вдвоём. А потом Констанция охнула, привлекая внимание Джима и Морана, сидевших в обнимку. — Я же забыла сообщить вам важную новость! — Какую? Лучше бы Джим не спрашивал. Лучше бы Джим не подносил чашку с чаем. Лучше бы не делал глоток. Потому что в следующую секунд, когда Констанция сообщила новость, все содержимое во рту Джима оказалось на лица сидевших на против женщин. — Я выхожу замуж за Джорджа! Себастьян открыл рот, побелев от ужаса. Джим пытался откашляться. Изабелла хлопала в ладоши, утирая лицо от чая Джима, а Констанция сидела с таким гордым видом, будто сообщила, что стала новой Королевой Англии. Может в какой-то степени так оно и было?! — Стоп, вы же замужем! Не вы говорили, что ваш муж прячется от правосудия за взлом банков? — выдавил-таки из себя вопрос Себастьян, когда первая волна шока сошла. — Боже мой, какие вы идиоты. Мой муж скончался лет десять назад. Я вновь надула вас, а вы поверили. — Бабуля! — Вы не можете выйти замуж за человека, которого знаете меньше суток! — настаивал на своём Моран, хотя уже понимал, что они с Джимом проиграли во всем. Фиаско... Катастрофа... Начало конца... Ад никогда не закончится! — И тут ты тоже не прав. Твоего дедушку я знаю с того самого момента, как ты вошел в жизнь моего внука. — А, — кивнул Себастьян, принимаясь вновь пить свой чай. Может мозг отказывался воспринимать новую информацию? Может вечером его бомбанет? Какая разница? За них уже распланировали всю жизнь. Два взрослых криминальных авторитета дрожат перед бабулей. Раз не могут защитить себя, значит остаётся подчиняться. — Выше нос, Себастьян! Ты скоро станешь папой! — Блять!