***
Мгла. Темнота. Сумрак. Тьма. Сильнейший ветер. Проливной, почти тропический дождь. И одинокая машина, которая ехала посреди леса со скоростью, уж точно неразрешенной на дорогах. Водитель, с мрачным выражением лица, сжимал вспотевшими руками руль, вдавливая педаль газа в пол. И только если очень внимательно присмотреться к его сведенным на переносице бровям, можно было заметить как на нахмуренном лбу выступили капельки пота. Его испуганные глаза то и дело посматривали в зеркало заднего вида, словно зная, что за ним гонятся. А за ним гнались. Каждую секунду все сильнее и крепче в сердце закреплялось чувство безысходности. Он знал, что уйти он не сможет, но от этого пытаться не перестал. Резко нажав на педаль тормоза, мужчину кинуло вперед, из-за чего тот больно ударился грудной клеткой о руль. Быстро оклемавшись, он не мог поверить своим глазам. На капоте машины стояло существо лишь слегка похожее на человека. Вместо одного лица, было множество мужских и женских лиц, имеющих различные выражения. Оно держало книгу в правой, слишком длинной и костлявой, руке. Левая рука с молниеносной скоростью разбила лобовое стекло, вытаскивая поседевшего от страха водителя на улицу. Глаза на каждом из лиц этой твари горели красным и бегали из стороны в стороны, в то время как рты были сложены в плотоядные ухмылки. — Bene salve, maestius homunculum. [прим. автора: «Ну привет, жалкий человечишка»] — Ч-что? — еле выговорил мужчина от страха. — Stolidum vulgus! [«Тупое отребье»] — злобно прошипело существо. Спрыгнув с капота машины и держа на вытянутой руке человека, оно пошло по дороге, резко сворачивая в лес. — Ego magni momenti partes et tu fili hominis. [«У меня для тебя важное задание, смертный»] Тварь остановилась около дерева, поднося мужчину к одному из своих лиц и начиная шептать в ухо что-то очень непонятное и неразборчивое. Глаза человека закатились. Остался только белок. Тело начало трясти в диких конвульсиях, пока существо продолжало шептать. А как только закончило, поставило его на землю, наблюдая за тем, как человек медленно отошел от него и направился к своей машине, сел в нее, громко хлопая дверью, и поехал. Существо смотрело вслед уезжающему автомобилю. А как только тот скрылся из виду, тварь что-то прошипела себе под нос и через секунду обернулась милой молодой девушкой. Плотоядная ухмылка так и продолжала красоваться на ее, теперь уже единственном, лице. Легонько хлопнув в ладоши, тварь резко оказалась недалеко от небольшой школы, в которую она сразу же отправилась. Увидев белокурую макушку среди толпы учеников, на лице существа появилась ненастоящая добрая улыбка. Набрав побольше воздуха в грудь, оно крикнуло: — Принцесса, погоди!***
После школы, в которой она провела большую часть времени в музыкальном классе, прогуливая уроки и дорабатывая песню, Кларк Гриффин поехала в больницу к маме, чтобы проведать ту и рассказать о том, что вообще произошло за эти выходные, рассказать о Лексе и о том инциденте в школьном коридоре. Она до сих пор так и не смогла понять, чего Торн от нее добивается? Прощения? Или чего-то еще? То неподдельное беспокойство в зеленых глазах Александрии никак не давало возможности отпустить ситуацию и просто продолжить жить дальше. Что-то было не так. Объяснить нормальными словами было сложно, но Кларк знала, что что-то происходит. Интуиция каждый день сигналила так, будто скоро произойдет какой-то апокалипсис. Такого не было… да такого никогда не было. Даже, когда должна была случиться авария, интуиция сигналила в разы слабее. Сухие губы сложились в грустную улыбку, когда девушка зашла в палату к матери и поняла, что ничего не изменилось с ее прошлого прихода. Только, пожалуй, лилии завяли. Быстро выбросив цветы в мусорку, поменяв воду и поставив новый букет в вазу, Кларк присела на маленький стульчик, кладя руку на холодную ладонь Эбби. Слез, на удивление, не было. Это тоже было странно, потому что как только она видела Эбигейл, Кларк всегда плакала. Осознание, что скорее всего ее мама не проснется било в самое сердце, разрывая его на куски. Это тяжело… Но сейчас была только грусть. — Привет, мамуль, — выдыхая начала Кларк, поглаживая большим пальцем руку «спящей» женщины, — я как-то ничего не понимаю… Поним… Договорить Кларк не успела. В палату вошел тот самый врач, который ей сказал, что скорее всего Эбигейл Гриффин не проснется. На его лице появилась понимающая улыбка, когда он увидел в палате Кларк. Кажется его звали, Дэниель… Девушка кинула взгляд на бейджик: доктор Дэниель Курт. — Здравствуйте, Кларк, рад вас сегодня застать, — бодро начал мужчина. Гриффин нахмурилась. Он был слишком радостен. А это странно. — Здравствуйте, доктор Курт, — она кивнула, слегка разворачиваясь к врачу. — Я не знал, когда вы снова наведаетесь к вашей маме, поэтому хотел позвонить по телефону, но вы тут, так что это еще лучше. — Что-то случилось? — Кларк напряглась. — Состояние ухудшилось? — О, нет-нет! — Дэниель как-то радостно улыбнулся, просматривая папку. — Наоборот, миссис Гриффин, по последним анализам, идет на поправку. Шансы, что она выйдет из состояния комы в разы увеличились. Кларк резко встала со стула, смотря с недоверием на врача. Он ей говорил, что Эбби может и не проснуться, а сейчас… Это что, какой-то плохой розыгрыш? — Мы все сами находимся в полном шоке, — добавил Курт, не отрываясь от папки. — Это будто чудо какое-то! Аксональные повреждения из-за травмы головы, которые стали причиной состояния вашей матери, начали исчезать как по волшебству! Такого еще никто не видел… Кларк приоткрыла рот от удивления. — А ч-что такое аксональные повреждения? Это хуже, чем просто гематома? — Гриффин в неверии открывала и закрывала рот, стараясь сформулировать свои мысли. — Конечно, — серьезно сказал доктор Курт, отрываясь от изучения записей, — аксональные повреждения — это множественные разрывы аксонов, сопровождающиеся микроскопическими кровоизлияниями в мозг. Такая травма головного мозга ведет к прекращению корковой деятельности и впадение больного в кому, которая может длиться годами, пока мозг сам не заработает. Кларк приложила ладонь ко лбу. Кажется у нее поднялась температура. — То есть у моей мамы он заработал? — тихо спросила она. — Не до конца. Но он подает признаки, а это уже… невероятно, — доктор Курт улыбнулся. — на моей практики такого еще не было. Мозг вашей матери начал самостоятельно восстанавливаться, создавать новые аксоны. — И когда она проснется?.. — Пока неизвестно, но думаю, что меньше чем через месяц. Это чудо, Кларк! Я не знаю к кому вы обратились там, — Дэниель указал на потолок, подразумевая небо, — чтобы оно случилось, но обязательно поблагодарите Его! Поздравляю! Радостный доктор вышел из палаты, оставляя Гриффин в полном смятении. Она никого не просила… даже Господа… это было странно. Кларк! Девушка вздрогнула, почувствовав как внутри нее что-то кольнуло, предвещая о том, что все не просто. Интуиция… Но Кларк Гриффин наплевала на это же сразу. Сейчас она не хотела думать и переживать. Радость за маму захлестнула ее, позволяя слезам счастья скатиться по бледным щекам. Ее мама скоро проснется… совсем скоро… — Мамулечка, ты молодец, — тихо шептала она, целуя женщину в лоб, — ты справишься! Я знаю это! Я с тобой!***
— Хозяин, вы исцелили ее? — Мне что, заниматься больше нечем, Алрун?! — прорычала тень, вновь перескакивая со стены на стену. — Этого не было в планах! — Данталион может выдать себя перед ней, — переводя тему, прошептала девушка, склоняя голову. — Мне плевать! Пусть хоть в своем истинном облике покажется, главное, чтобы все было выполнено! — Но, хозяин… — Ты нашла гения? — перебила ее тень, заставляя замолчать. — Я в процессе. Мне мешает какой-то барьер… — Алрун! — рявкнул хозяин. — Не заставляй меня задуматься о твоей полезности! — Я ищу… — Или ты слишком привязалась к смертной оболочке? — девушку обдало ледяным ветром. Плохой знак. — Нет! — слишком резко ответила она, сразу сжимаясь под натиском огромной тени смотрящей на нее. — Не смей этого делать, Алрун. Иначе ты знаешь, чем это закончится, — пророкотал хозяин. — Знаю. Я все сделаю. — Очень надеюсь, — прорычала тень. — А сейчас сгинь с глаз моих!